Жизнь и приключения подпольщика

«О, деньги! О финансы, не дай вам Бог петь романсы!» — так думал маленький седеющий человек, выставив вперёд округлую бородку, венчающую острый подбородок. Эта мысль терзала его на протяжении каждого дня его бренной жизни, а потому он был сосредоточен на увеличении своих капиталов. Когда-то он начинал карьеру с роли простого финансового консультанта, имея на руках лишь бухгалтерское образование, но работа в офисе не приносила желаемой прибыли.

И потому в лихие 90-е он понял, что смотреть надо шире, и вспомнились ему буйные молодые годы, когда мир был юн, полным ходом шла горбачёвская перестройка, а наш герой вместе со всеми распевал песню «Марионетки», хотя голос его всегда был значительно тише остальных молодых охрипших от рёва голосов. Так, на всякий случай. И именно в те времена он стал зарабатывать деньги на помощь грешным литературным организациям в издании их журналов. Сёма питал слабость к запретной литературе с тех самых пор, когда читал под одеялом первый номер Плейбоя, привезённый советским гражданам заботливыми работниками Морфлота. Хотя не будем умалять высот его многогранной личности — он также почитывал когда-то Платонова, и младая душа его, скрытая вместе с ним под одеялом, бунтовала.

Одним словом, сейчас, в нулевые, пора была что-то менять. Столица полнилась фондами и неправительственными организациями, которым надо было расставаться с деньгами по уставу для скорейшего их возвращения на свои же личные счета. Недолго думая, Сёма сколотил организацию «Культуру в молодёжь!», завёл интернет-сайт, написал проект и подал заявку на грант, который был им успешно получен. Что делать с грантом, Сёма знал совершенно точно — Куршевель и женщины, а вот, чем занять ту самую молодёжь он понятия не имел. Но надо было оправдывать доверие грантодателей и сдавать им не пустые отчёты, а заполненные подробным рассказом о наиважнейшей деятельности его организации. Потому Сёма уверенно направил свои стопы по проторенной в молодости тропе решением развивать страничку «Цифра в литературе», на которой по его задумке должны были собраться молодые и подающие надежды таланты, а их нетленки стали бы прекрасной иллюстрацией для его отчётов. Точно также появился раздел « Цифра в искусстве», где лихо поместились, как картины, сделанные в «Корэле», так и фотографии. Потом Сёма наштамповал «Цифру в театре», «Цифру в кино» и даже, хотя в это сложно поверить «Цифру в вышивке и макраме»! Одним словом сайт превратился уже в портал, собравший любителей того или иного направления, младше 21 года. Сёма вздохнул свободно, сдал первый отчёт и уехал в Куршевель.

Все мы в жизни совершаем некие поступки, которые, не стоит совершать, если вы не хотите круто изменить свою жизнь. Круто, потому что возможно вы не годитесь для того на что замахивались, убивая старуху-процентщицу, а потому сидеть вам в тюрьме. Но древняя мудрость гласит: лучше жалеть о сделанном, чем о не сделанном. Представьте на минуточку, что произойдёт, если ишак решит поучаствовать в скачках наравне с арабскими скакунами? Да, собственно ничего страшного не произойдёт — ишак придёт последним и в зависимости от уровня оптимизма, возможно, вполне довольным по формуле главное не победа — главное участие. Однако, животных от людей отличает простая мудрость: если ты ишак, то не ходи на скачки арабов. Всё равно проиграешь, а раз так — к чему вообще туда ходить?

Наш Сёма не привык отдыхать. Он привык работать. Сёма был, к слову сказать, привлекательным в глазах женщин мужчиной — и благородная седина, и красивые усы, обрамляющие полные губы, и крепость фигуры, которая будто бы сигналила каждой — за мной, как за каменной стеной. Но… Сёма не был Казановой... Как не был он и игроком. Это был истый трудоголик, напрочь лишённый чувства юмора и умения красиво спускать деньги. А слово «красиво» на курорте определяющее. Курорт не выносит белых ворон — он высасывает из них всю их белизну и выплёвывает косточки вместе с клювом.

И как следствие Сёмин отдых был наполнен в основном крайне негативными эмоциями — соревновательный дух не был ему присущ, а тут надо было идти голова к голове с людьми, умеющими играть в казино, зайдя туда с одной красавицей, а уходя с тремя. Потому он больше ссорился с отдыхающими, находя для этого массу поводов. Так, в бане ему не понравилось то, что кто-то плеснул пиво на камни, и Сёма устроил скандал, после чего с позором был перемещён гуляющей компанией в соседнюю римскую баню. На дискотеке 80-х он ходил за ди-джеем, канюча поставить песню про бухгалтера, которая была ему  особенно близка, и даже кинул деньги властелину пластинок, не приняв во внимание тот факт, что эту должность занимал золотой отпрыск нефтяного магната,  не впадающий к тому же в слезливый восторг от воплей девиц из группы «Комбинация». Потому неудивительно, что  деньги Сёмы довели его до использования приёмов кулачного боя. И уж полным провалом увенчалось его желание угостить всех собравшихся в баре шампанским. Он опять не учёл тот факт, что бар был с восточным уклоном, и людей там привлекала возможность вдохнуть клубы дразнящего и хмелящего дыма, потому выставленное шампанское какой-то закайфовавшейся шутник вылил на пол и использовал бутылку, чтобы стряхивать туда пепел.

Очень логично свой третий день отдыха покоритель фондов встречал в гордом одиночестве в баре, который скорее закрывался, чем открывался. Было шесть утра. Он мрачно пил кофе, стараясь думать в основном о работе. И неожиданно мысли его были услышаны на самом верху — в бар вошла женщина, в руках у которой был лэптоп, а вид она имела самый деловой. Похоже, она кого-то здесь ждала, а этот кто-то, скорее всего, ещё не проснулся после ночных развлечений. Сёма осмелился пожелать ей доброго утра. Она рассеянно улыбнулась, отметила, что утро для неё не доброе, так как заказчик романа вероятно  уже его не купит после такого отдыха. Она производила впечатление серьёзного человека, такого же трудоголика, как и он. И очевидно была без средств к существованию в понятии отдыхающих на этом курорте. Одновременно решилась масса проблем — у портала появился редактор, а остаток оплаченного отдыха  был скрашен введением привлекательного сотрудника женского пола в курс дел.

Какая она была, эта Фаина, спросите вы? Черноброва, черноглаза… Нет, не так. Сёма пытался описать её, уходя в те годы, когда ещё сам марал бумагу  стишками. В те давно ушедшие времена, которые позабыть нельзя, один критик сказал ему побольше читать Данте Алигьери и даже перечитывать. Сёма изумился, но понадеялся, что так он станет и сам писать лучше. Однако, критик пояснил, что это единственный способ уменьшить сёмино свободно время на сочинение собственных виршей. Время прошло, вирши больше не плодились, но любовь заставила его выражать свои чувства в стихотворной форме.

Тем временем красавица уехала в Москву, исполнять новые обязанности. Новый начальник казался на первый взгляд трудоголиком, крайне замкнутым и непонятно зачем приехавшим на отдых. Ей нравились серьёзные и увлечённые своим делом люди, но не настолько, чтобы обратить внимание на нездоровый блеск в его глазах при её появлении. Сама Фаня шла по жизни с улыбкой и смехом. Падала, смеялась над собой, и шла дальше. К ней тянулись многие, потому что она смотрела на их проблемы с другого ракурса, изничтожая душевные драмы людей собственной лёгкостью. Кроме всего прочего она была талантлива. А Семён Анатольевич показался ей человеком не равнодушным к литературе, благодаря проекту которым он занимался. И, казалось бы, что ещё было нужно для счастья?

Тем временем бывший бухгалтер, обрадованный тому, что осуществил столь выгодное приобретение, решил, что у него всё хорошо и стал обдумывать, чем бы ещё заняться в жизни, чтобы утроить капиталы. Кто-то из знакомых сказал ему, что сейчас в моде биотуалеты, торговля горячей сдобой и отделка всего-что-можно-отделать гипсокартоном. Сёма выбрал своё направление — он сдавал в аренду биотуалеты, а рядом воздвигал киоск с горячей сдобой. Шло как-то не очень. Сёма переживал и ездил в свой «цифровой» офис гонять сотрудников, хотя это не избавляло его от мыслей о проблемах с биотуалетами.

Кроме того Фаня стала кошмаром его ночных видений. Она писала в целом неплохо, если не сказать больше, но он считал себя человеком, разбирающимся во всех областях, а потому взял за правило вносить правки в тексты своего сотрудника в надежде обратить внимание на свои таланты. Время шло, пресная раньше жизнь проперчилась до того, что стала невыносимой. Сёма уже не был похож на себя, в то время как Фаня порхала по вечеринкам, из офиса выбегала заметно повеселевшей в преддверие развлечений, с шефом старалась казаться серьёзной, что по всему нелегко ей давалось. Одним словом, Сёма принял решение — надо было действовать.
Женщины — это проблема, которую можно решить за деньги, а значит это не проблема, а расходы. Этим девизом Семён Анатольевич руководствовался всю свою жизнь, и решал эту проблему так часто, как ему позволяла алчность. Потому сейчас, перед тем, как попытаться обаять красавицу, бывший финансовый консультант обошёл дорогие магазины с целью узнать, сколько стоят брендовые вещи и выяснял также, сколько стоит подделка. Выходило дороговато. В ресторанах цены также кусались. Это портило настроение Ромео, ведь по Фане было видно, что она сумеет  отличить настоящее от фальшивого. Потому сейчас, в этот период своей жизни, он снял дутые золотые часы с швейцарским механизмом, сделанным в Китае, и одел эксклюзивные, но не золотые.

Два беса жили и боролись в душе Сёмы — страсть к деньгам и страсть к женщине. Сёма печалился и даже обратился за консультацией к бедствующему другу, который подрабатывал в его предприятии пиарщиком. У друга хорошо получались две вещи: объяснять клиенту, что биотуалет в сочетании с киоском горячей сдобы — это убийственно хороший бизнес и пропихивать статьи о деятельности «цифрового портала» в федеральные издания опять же благодаря длинному язык. Друг долго слушал, кивал головой и внятно объяснил, что его Сёмино дело прокатиться с дамой в поезде в командировку. Сёма удивлялся слишком простым советам, но Боря настаивал. «Главное не приставай к ней!», настаивал Боря: «Пойми одну простую вещь! Чем больше ты будешь читать газету, тем скорее ей станет интересно, что ты там такого нашёл, чего нет у неё!» Сёма не верил. Ему казалось, что без ресторана ничего не получится. Боря увещевал начать с анекдота, но Сёма не знал анекдотов. « В конце концов, надо дать ей понять, что ты неотразим и под твоим окном давно стоит очередь! Ей будет плевать на финансы, если она поймет, что в этой очереди она пока первая, но  ей придётся постоянно бороться с конкуренцией из спиногрызок!», подсказывал Боря.

Расстались друзья в странных настроениях — Боря вновь чувствовал себя героем дня и покорителем женских сердец, не смотря на седую бороду и глубокие морщины у смеющихся глаз, а Сёма мысленно уже увольнял Борю за это. И это наполняло его сердце сладостью. Представлять, как с лица Бори сползёт вечная клоунская усмешка, доставляла Сёме особенно острое наслаждение.

Ночь прошла тяжко. Утро ещё тяжелее. В обед он пригласил её в ресторан. Она пришла. Не одна. У ресторана она обнималась с каким-то оборванцем. Сёме бросился в глаза чёрная косуха и шлем в руке. Он нагло обнимал её, она смеялась. Он повернулся к ней спиной, она пошла к ресторану. Он оглянулся, она оглянулась. Она вошла, уже серьёзная и деловая. Сёма не глядя на неё, мрачно диктовал заказ официанту.

— Я должен сказать, что ваше поведение ужасно. Ведь Вы работаете в серьёзной организации, но не соответствуете ей.

— Мне кажется, что я справляюсь со своими обязанностями.

—  Ваше поведение! Я недоволен этим.

— Это моё личное дело.

—  Я могу вам предложить, — тут Сёма запнулся. —  Вы… вы … вы будете вести себя достойно. Я буду платить за это.

—  Мне кажется, я Вас не понимаю.

— Что здесь непонятного? Вы не будете встречаться ... с этим вот, ходить по ночным клубам, откуда за вами потом ходят такие вот оборванцы. Я готов платить за это. А не согласны —  я Вас уволю.

— Я согласна.

— Прекрасно, — он уже хотел было протереть очки, как делал всегда, испытав облегчение, но её следующая фраза остановила толстые пальцы на полпути к переносице.

—Вы не поняли. Я согласна — увольняйте.

Очки он снял  нервно, дёрнув за дужку. Носил он их больше для важности. Теперь настала его очередь не понимать. Кровь ударила в голову — сначала он лишь вращал глазами, пока к горлу подступал крик возмущения. Она, улыбаясь, писала кому-то смс. Бешенство захватывало финансиста. Он понимал, что если предложит больше, то и это ничего не изменит. Перед глазами стояло лицо улыбающегося Бори. Кулаки его сжимались, она не замечала. Как не заметила и того, как он резко схватил нож, в этот момент она читала ответное сообщение. Он занёс клинок над её горлом в тот момент, когда Фаня поднималась со стула, и лезвие мягко вошло в её рюкзачок.
Она ошеломлённо смотрела на него.

— Всё отдам, всё что хочешь! Бери! — глаза подпольщика во всём, даже в чувствах,  налились кровью.

— Не могу так жестоко поступить с вами. Вы же не переживёте расставания с деньгами.
Это мысль повергла его в ступор. Такого он не ожидал.

—Я сделаю так, чтобы вы были счастливы. Я оставлю вас наедине с вашей преданной любовницей.

Он долго ещё стоял у столика, глядя на счёт за выпитый им кофе, и смотрел, как летящей походкой она достигает стеклянной двери и растворяется в солнечном дне и только потом занял, наконец, своё место, глупо улыбаясь. Никогда ещё Семён Анатольевич не был так счастлив от того, что едва не потерял, но вновь обрёл самого себя.

Июль,  2012 года


Рецензии