Воспоминания бывшего строителя. 1954-1958г. Ч. 3-я

Моше (Михаил) Цивин
Воспоминания бывшего строителя. Часть 3-я.
(Фрагменты жизни и работы в Минске. 1954-1958.)

Как уже рассказал ранее, трудовую деятельность строителя-производственника начал  в 1948г. после окончания в городе Могилёве Белоруссии стройтехникума. Вначале работал  в г. Петрикове Полесской области Белоруссии, позднее вошедшей в Гомельскую область. Руководил строительством кирпичного завода № 18 и восстановлением школы, разрушенной в годы войны. В 1952-1954г., по направлению Министерства жилищно-гражданского строительства БССР (Позднее Министерство промышленного строительства),  руководил  строительством санатория «Белоруссия» в  г. Алупка Крыма. После сдачи его в эксплуатацию, в конце июня 1954г. Министерство перевело меня в Минск, столицу Белоруссии (сейчас Беларусь). Моя работа в двух названных местах в Министерстве получила положительную оценку.

В Минске впервые побывал в самом конце 1945 года. Мне, как председателю профкома техникума, поручили решить некоторые проблемы. Чтобы немного познакомиться с городом  прошелся от Дома Правительства по Ленинскому проспекту (Ныне проспект Независимости) до Круглой площади, позднее – площадь Победы. Многие кирпичные дома по обеим сторонам  проспекта во время войны, превратились в руины. А частично уцелевшие здания зияли глазницами пустых окон. Сейчас Минск очень красивый город с населением около 1,9 миллиона. И это результат большого труда строителей, а также проектировщиков. Я рад, что и  мне в этом деле суждено было принять участие.

Мою семью приютили друзья.  Минпромстрой БССР направил меня в стройтрест № 1. Состоялась интересная беседа с его гл. инженером А. Киселёвым. По его решению  в стройуправлении № 5 (СУ-5) меня назначили на должность начальника ПТО. Но, там поработал только около месяца. Возник конфликт с начальником стройуправления  Ф. Кротом, который, несмотря на действовавшие правила и мнение Министерства, отказался возместить расходы на переезд из Крыма в Минск.  Как раз в это время  Киселёва перевели на должность управляющего стройтрестом № 4. Пожаловался ему, и он предложил работу начальника стройучастка в стройуправлении № 1 (СУ-1), начальником которого был  С. Аксельрод, а главным инженером – В. Довнар. Там возместили расходы на переезд.

Строящиеся объекты участка находились в центре города, вблизи площади Победы. В том числе пятиэтажный 57-квартирный дом по улице Захарова, в котором велись штукатурные работы. В первом этаже моей семье предоставили временную только что оштукатуренную  квартиру с надеждой, что после окончания строительства, мы получим постоянную. В то время строительным организациям передавалось 10% построенных ими квартир. В квартире установили мощные электрические нагреватели, которые работали круглые сутки, и её высушили в короткое время. К концу осени были закончены штукатурные работы всего дома. По обстоятельствам выполнения строительных работ мы трижды меняли квартиру, а после  сдачи  дома  в эксплуатацию окончательно обосновались на третьем этаже.

В первый год жизни в Минске, я с супругой Мальвиной испытывали существенные материальные трудности. Для неё не находилась работа, а двоих детей не удавалось устроить в детсад. В то время не хватало мест в этих учреждениях. В моём участке работала нормировщиком Лида Новицкая. Когда она узнала, что Мальвина работала нормировщиком на строительстве, порекомендовала её  главному инженеру СУ-2 стройтреста № 4  С. Герчикову. После его беседы с Мальвиной,  в апреле 1955 года, её в эту организацию приняли на работу в качестве нормировщика стройучастка. К этому времени детей удалось устроить в детсад.

Мастером на строительстве 57-кв дома был молодой техник-строитель, весьма энергичный Яков Огинец.  Впоследствии он заочно окончил институт и стал инженером. Позднее работал прорабом,  начальником участка. Кстати, в то время в CCCР мастера и прорабы при стаже работы не менее 12 лет, могли выйти на пенсию в возрасте 55 лет. А начальники участков – 60 лет.

На строительстве 57-квартирного дома произошел эпизод, который запомнился. После окончания строительства, здание принимала Государственная приёмная комиссия, в составе которой был и представитель пожарной охраны. Он потребовал устроить дополнительный, не предусмотренный проектом, вход в подвал. В то время в подвалах устраивались небольшие сарайчики для квартир, в которых хранились и дрова для кухонных плит. Позднее взамен таких плит стали устанавливать газовые, а затем и электрические. Устройство второго входа в подвал, стена которого была толщиной 60 см. из бутобетона, было весьма трудоёмким делом. Потребовалось бы и время. Это могло привести к срыву сдачи дома в договорный срок. У меня возникло сомнение в правомерности требований представителя пожарной охраны. Разыскал противопожарные нормы на проектирование жилых домов и выяснил, что в нашем случае дополнительный вход в подвал не требовался. Изложил ситуацию начальнику районной пожарной охраны и сумел отстоять свою правоту. Он и подписался в акте приёмки дома в эксплуатацию.

Помимо 57-квартирного дома, руководимый мною участок осуществлял строительство общежития института иностранных языков по Омскому переулку, в котором, когда его принял, также велись штукатурные работы. К сожалению, забыл фамилию мастера этого объекта. Запомнился такой эпизод.  Штукатурные работы выполняла бригада Николаева, в то время известного в Минске строителя. Но, при подведении итогов работы  бригады за  месяц, в составе которой было человек десять, преимущественно женщин, выяснилось, что их заработок, рассчитанный по государственным расценкам в соответствии с выполненным объёмом работ, был примерно вдвое ниже обычного. Наряды подготовила нормировщица Л. Новицкая. Николаев в весьма грубой форме предъявил мне претензии, и потребовал внести в наряды дополнения. То есть сделать приписки. Я отказался выполнить его требования.  И он обратился с жалобой непосредственно к управляющему стройтрестом   № 4 Киселеву.  Он вызвал меня к себе. Рассказал ему о ситуации. Киселёв спросил: «У тебя всё правильно по объёмам работ, выполненных бригадой?». Я ответил утвердительно.  Через несколько часов, он приехал на объект вместе с главным инженером стройтреста № 7 Сагаловичем. Как понимаю, Киселёв  пригласил его для квалифицированной поддержки. Этот трест в качестве субподрядчика выполнял в Минске многие  отделочные работы.

Начальство стало беседовать с Николаевым и высказало удивление, что бригада с таким известным в Минске бригадиром дала такую низкую производительность труда. В ходе беседы возник спор. В конце концов, Николаев стал утверждать, что он за день оштукатурит полностью комнату общежития. Видимо, была задета его профессиональная честь. На следующий день работа закипела. Было удивительно смотреть на залитого потом Николаева, не терявшего ни минуты. Подсобные рабочие с трудом  успевали подносить раствор. К концу дня приехали Киселёв и Сагалович. Комната была оштукатурена, а норма перевыполнена  в  несколько раз.  «Так в чём же дело?» –  спросил А. Киселёв у Николаева. «Почему бригада в прошлом месяце дала такую низкую производительность труда?». Николаев промолчал. В дальнейшем с ним конфликтов  на эту тему не было. Показатели  труда бригады в следующем месяце были намного лучшими, чем в предыдущем. А для меня это была весьма существенная моральная  победа.
В 1955 году я поступил на вечернее отделения  Белорусского Политехнического института. Мечта стать инженером сопровождала с момента окончания техникума. Учёба продолжалась шесть лет. Это был трудный период жизни.  Ежедневно, после окончания рабочего дня на строительной площадке, начальники участков, прорабы, должны были присутствовать на совещании у начальника стройуправления, чтобы решить постоянно возникавшие проблемы и выслушать указания. Основной проблемой было обеспечение производства строительными материалами, деталями и механизмами. Так как мне нужно было к 19 часам идти на занятия в институт, начальство вынуждено было мои проблемы решать в начале совещания. Это, конечно, вызывало недовольство. Но, надо отдать должное, ко мне относились с пониманием. Хорошо ещё, что контора стройуправления находилась в десяти минутах ходьбы от места, где мы жили. Наскоро ужинал и бежал к троллейбусу, чтобы успеть на занятия, которые продолжались около четырёх часов. Домашние дела и  дети были целиком на плечах жены, которая, к тому же, работала на строительстве. Ряд лет помогала нам её мать. Ведь и дома, в свободное от работы и занятий время, надо было заниматься и учёбой. Выполнять различные курсовые проекты и другие задания. Институт окончил успешно в 1961 году. Получил высшее образование и диплом инженера-строителя по гражданскому строительству...

В начальный период работы в Минске кроме общежития руководил также строительством четырехэтажного учебного корпуса института иностранных языков, которые располагались на весьма большой территории. На ней впоследствии другая строительная организация возвела ещё два учебных корпуса. В ходе строительства возникало немало проблем. Расскажу о не очень сложной. Кирпичной кладкой со столбами и металлическими решётками между ними нужно было оградить территорию. Для верха столбов был запроектирован довольно сложный по форме карниз. Предполагалось сделать это в процессе штукатурки. В Крыму накопил опыт выполнения лепных работ, так как объекты санатория «Белоруссия» украшались большим количеством лепных деталей. В начале изготавливались из глины модели будущих деталей, затем по ним отливались формы из гипса. С помощью этих форм из смеси песка, цемента и воды изготавливались нужные детали для наружного вида  здания. А лепные детали для  внутренних помещений изготавливались по несколько иной технологии. Поручил опытному столяру изготовить деревянную форму для отливки карниза целиком на кирпичный столб. На деревянном настиле с помощью этой формы,  из увлажненной смеси песка с цементом, в короткий срок были отформованы карнизы для нескольких десятков столбов. Когда раствор затвердел, карнизы были установлены на место. Думаю, что  это ограждение существует и сейчас. На этом строительстве пришлось решать немало других технических и организационных проблем, впрочем, как и на других объектах.

Когда на строительстве 57-кв. дома работы близились к завершению, произошла реорганизация. В 1955 году Минпромстрой БССР решил ликвидировать стройтрест  № 4, в составе которого я работал, а все его объекты передать стройтресту  № 1. Тогда основным объектом этого треста был Минский тракторный завод. Но строительство его завершалось.   Министерство решило сохранить этот трест. Управляющим его был весьма авторитетный Г. Глезер. У меня возникло беспокойство из-за квартиры в 57-кв. доме. А после завершения его строительства квартиру законно оформить обещал  управляющий стройтрестом № 4 Киселёв. Я к нему обратился, и  он тут же вручил письменный документ –  гарантию, согласно которой я должен был получить двухкомнатную квартиру.  Когда дом был сдан в эксплуатацию, мне выдали ордер на эту квартиру.

Итак, вновь оказался в стройтресте № 1, но в составе СУ-2. Начальником стройуправления был Исаак Расин, ветеран войны, майор в отставке. Начал работать в этой должности почти сразу же после окончания войны. Кстати, если мне не изменяет память, в 1956 году отмечалось его 50-тилетие. Главным инженером СУ-2 был Семён Герчиков. При реорганизации, не всех инженерно-технических работников ликвидированного СУ-1 взяли в СУ-2. Из четырёх начальников участков приняли только двоих – меня, а также И. Шульмана, на участке которого, кстати,  нормировщиком работала моя супруга. Рабочие частично перешли в СУ-2.  Начальниками участков уже  были   И.  Брудно и Н. Трушко.

Наш участок начал строительство 41-квартирного пятиэтажного дома по Омскому переулку, который пересекал улицу Захарова. Кстати, 57-кв. дом выходил на обе эти улицы. Рядом с ним  находились посольства ГДР и Польши. На строительстве 41-кв. дома удалось организовать аккордную оплату труда бригады рабочих-плотников, возглавляемой Николаем Куриловичем, за настилку дощатых полов всего дома. То есть, с заранее определяемой стоимостью определённого вида работ, порученных бригаде целиком на дом, секцию или этаж. В данном случае – на дом. До этого на стройучастке аккордная оплата труда не применялась. Зарплата рабочим начислялась по сдельным расценкам в соответствии с выполненными в течение месяца объёмами работ. Аккордный вид оплаты тогда  только начался внедряться в Минске. Плотникам новый вид оплаты за труд понравился, и работа шла очень интенсивно. В СУ-2 аккордная оплата стала внедряться и для других видов работ. В настоящее время аккордная оплата, в частности в Беларуси, является основной системой оплаты труда в строительстве. Она применяется в целях усиления материальной заинтересованности рабочих в выполнении производственного задания в установленный срок.

Стройуправление № 1 (СУ-1) треста № 4, где я работал до его ликвидации осенью 1955 г., строило также Дворец культуры Белсовпрофа в центре Минска, на Центральной площади Ленинского проспекта.  Это величественное здание с колоннами, полуколоннами по периметру, а также  скульптурами. Облик Дворца культуры заимствован у греческого храма Парфенона. Впрочем, этот храм послужил прообразом многих зданий в мире. Проект Дворца разрабатывался в Москве. Его автор – архитектор   В. Ершов. Здание строилось уже лет шесть. Прорабом  строительства был Григорий Шатерник. Дела шли неважно, объект был убыточный, и руководство СУ-1 не проявляло особой активности для его завершения. Но, городские власти требовали закончить строительство объекта, мозолившего глаза жителям и гостям в центре Минска. Руководство СУ-1 решило поручить мне, в роли начальника стройучастка, завершить строительство Дворца культуры. 

Когда в 1955г. я принял объект, Г. Шатерник рассказал, что многие работы не включены в смету, но сам он никаких действий по решению этой проблемы  не имел возможности предпринять,  а начальник участка Жданко за некоторое время до этого уволился из СУ-1. И прорабу подрядной организации приходилось для управления строительством много двигаться по весьма сложному пятиэтажному зданию больших размеров, где в разных местах велись работы, в том числе многими субподрядными организациями. Кстати, начальником участка отделочных работ специализированного стройуправления, помнится, был Виткин. У него работали бригады штукатуров, маляров, облицовщиков, лепщиков. Действовали и другие субподрядные организации, выполнявшие сантехнические, электромонтажные работы, монтаж оборудования сцены и др.

Свою деятельность на объекте я начал с анализа проектно-сметной документации. Разобравшись с ситуацией, подготовил перечень пропущенных в смете объёмов работ. Оказалось, что их было примерно на 1,5 миллиона рублей, при общей сметной стоимости строительства – более 13 миллионов. Меня командировали в Москву, в ВЦСПС, где  должен был доказать свою правоту. Там состоялась встреча с одним из высокопоставленных руководителей этой организации. После беседы, во время которой привёл ряд убедительных примеров, мне поверили, и утвердили увеличение сметной стоимости строительства в соответствии с подготовленным мною актом. Работа на объекте начала приносит прибыль. Начальство было довольно. После  ликвидации стройтреста № 4,  объект перешел в ведение стройтреста № 1.

Руководство этого треста решило удовлетворить требования властей Минска. Оно активизировало своё участие в строительстве Дворца культуры. Мне в помощь в качестве диспетчера был направлен работник треста Михаил Палер.  Он весь день сидел в кабинете у телефона и осуществлял все необходимые связи. Я передавал ему вопросы, которые требовали решения, и он действовал. Дела пошли лучше. Через год моей работы на этой стройке, в 1956 г.  Дворец культуры  Белсовпрофа был сдан заказчику. Кстати, в нём зрительный зал (673 места), лекционные и танцевальные залы, комнаты для кружковой работы.

После этого мне поручили не очень сложную работу, надстроить пятый этаж большого общежития медицинского института, напротив медицинской клиники № 1 по Ленинскому проспекту. Одновременно пришлось заменить ушедшего в отпуск прораба. К сожалению, там тогда произошел тяжелый несчастный случай. Рабочая по неосторожности упала с 5-го  этажа. Ей ещё повезло. Вначале зацепилась на козырьке над входом в здание, который был засыпан мусором от стройки, а затем соскользнула на землю в траншею. Это спасло ей жизнь. Врачи ей помогли, но к нам на стройку она не вернулась. Проблемы техники безопасности постоянно, как дамоклов меч,  висели над головой руководителей строительства.

Мне поручили руководить строительством кинотеатра «МИР» по улице Козлова. Недалеко от площади Победы. Прорабом был Евсей Фишман, старше меня по возрасту. Очень старательный работник. Строительство частично двухэтажного здания осуществлялось по типовому проекту, разработанному в Москве, но с некоторыми изменениями, особенно по главному фасаду, которые сделали, впоследствии весьма известные и авторитетные в Белоруссии архитекторы, Георгий Сысоев и Сергей Мусинский. Тогда они работали в Белгоспроекте. Позднее – в Минскпроекте. Им пришлось решать и вопросы благоустройства территории, как перед фасадом здания, так и во дворе. У меня с ними сложились хорошие отношения.

По типовому проекту перекрытия обеих залов кинотеатра предусматривалось выполнить с использованием ферм из сборных железобетонных элементов и сборных плит. Детали таких ферм не было возможности изготовить в Минске. По моей просьбе в Белгоспроекте изменили конструкцию перекрытий залов, и запроектировали их из монолитного железобетона. Это позволило избежать застоя в строительство. В залах для улучшения акустических качеств была устроена подшивка потолков из специальных фанерных щитов с маленькими отверстиями. Внутрь их закладывалась минеральная вата. На перекрытии были установлены деревянные стропила двухскатной крыши. Кровля была сделана из волнистых асбоцементных листов. Через несколько лет работы кинотеатра, их заменили жестью из оцинкованной стали. Кинотеатр «МИР» был открыт в 1958г. В широкоэкранном кинотеатре два зала, в одном 406 мест, в другом 385. Впоследствии один зал был оборудован для показа стереоскопических фильмов. Мы жили вблизи кинотеатра, и нередко смотрели там кинофильмы. Каждый раз я испытывал удовольствие оттого, что в это здание был вложен и мой немалый труд.