Как стать редактором

      Из множества полезных рекомендаций, начинающихся со слова «как», («Как заработать миллион?», «Как научиться играть на арфе?», «Как познакомиться на юге?»…), лично меня  привлекала лишь одна, пока нигде не опубликованная, а может, и опубликованная, но мне ни разу не попавшая на глаза, - «Как стать редактором?». Я, конечно, себя не переоценивал, но именно это «как?» всё время зудело и подзуживало: «СлабО попытаться», «Кишка тонка».
      Поскольку никто никогда не выдвигал моей кандидатуры на пост редактора, я решил стать им самостоятельно, по собственной инициативе и по собственной, на мой взгляд, безотказной схеме.
      Для этого я сперва создал предмет редактирования – написал рассказ на хорошо знакомую, выстраданную, волнующую меня тему. Вложил рассказ в конверт, запечатал его и послал по своему домашнему адресу.
      Через несколько дней я получил письмо и стал читать присланный рассказ. Странное дело: чем дольше я читал его в качестве редактора, тем больше морщился. Насколько мне нравилось моё произведение в качестве писателя, настолько же не нравилось сейчас, когда я смотрел на него другими глазами. Одни эпизоды были явно надуманы, притянуты за уши, эклектичны, другие вовсе безграмотны, а концовка нуждалась в полной переработке. Нет, конечно, кое-какие достоинства в рассказе имелись, двойку-тройку «изюминок» в нём можно было наковырять, но для «выпечки» полноценного продукта этого было маловато, на публикацию рассказ не тянул. 
      Обо всём этом я честно, принципиально сообщил автору – самому себе – и отправил ответ по почте.
      Автор долго молчал, видно переживал, выдёргивал забитые редактором «гвозди». Наконец исправленная рукопись опять прибыла в редакцию. Концовка у неё была другая, неудачные места вымараны, в общем и целом, весь рассказ выглядел гораздо симпатичнее, но до полного благополучия дело ещё не дошло.
      Я похвалил автора, предложил заострить диалоги, устранить длинноты и пожелал его произведению счастливой творческой судьбы.
      Автор стоически перенёс мои замечания, внёс необходимые изменения и опять прислал мне свою многострадальную рукопись.
      Этот вариант редактору почти подошёл, хотя и в нём имелись некоторые недоработки.
      Учитывая, что все почтовые издержки – и автора, и редактора – изымались из одного кармана, я на этот раз не стал отсылать рукопись по почте, а взялся  сам окончательно
«дотянуть» рассказ до нужных кондиций. Прежде всего, я изменил фамилии героев, придал им более определённые, узнаваемые признаки: Петрова назвал Ивановым, Сидорова – Сидорчуком, Григорьева – Григорадзе, а Перламутрова – Перельмутером. Сразу же оживилась речь персонажей. Иванов говорил «Ась», Сидорчук напевал «Розпрягайте, хлопцi, коней», томада Григорадзе начинал свои реплики с неизменного «Генацвале», а Перельмутер, как и положено, путал падежи, местоимения, и окончания слов.
      Рассказ «заиграл» всеми красками, но середина текста куда-то проваливалась, выпадала в нерастворимый осадок. Поразмыслив, я решил, что без неё можно вполне обойтись, для чего найденную автором концовку переместил в начало, а из начала сделал ударную, динамичную концовку.
      Попробовал. Перетасовал. Перекроил. Склеил. На этот раз рассказ получился на загляденье. Отличный получился рассказ. Сюжет, сжатый, как пружина, язык, сочный, как апельсин, портреты наваристые, как бульон. Однако, в связи с тем, что портфель редакции был забит на многие годы вперёд, и в нём имелись произведения получше, я сообщил автору: «После устранения отмеченных недостатков и неточностей, рассказ полностью нам подходит, однако, из-за чрезмерной загрузки и недостатка журнальной площади, в ближайшее десятилетие опубликовать его мы не сможем.
С дружеским приветом…»
      И с лёгким сердцем я поставил под письмом свою собственную подпись.