Бельтеневы в Устюжне. Часть I

            (ФОТОГРАФИИ ДМИТРИЯ ФРОЛОВА)

          
    Мы с дочерью едем в Устюжну. Волнуемся слегка – ведь едем на встречу потомков рода Бельтеневых. Устюжна в XV веке стала местом, где поселился византийский иконописец Бельтус, женился, народил деток. Детки успешно закрепились в этом благодатном месте, народили своих деток и начали  заселять Устюжну и ее окрестности, проникая во все слои общества. Иконописное дело и тяга к творчеству в роду не угасала. Проследить последовательно и непрерывно всю наследственную ниточку мастеров художественного искусства нет никакой возможности – время давнее, документов осталось мало, – но редкие проблески в редких сохранившихся источниках подтверждают: да, иконописцы, художники и архитекторы не переводились в роде Бельтусов –Бельтеневых. Из XVIII века есть сведения о том, что цехом иконописцев и позолотчиков руководил Василий Бельтенев и вместе с ним в том же цехе трудились  Андрей Бельтенев и Яков Бельтенев. Получается почти семейное производство. Какие работы производили, какие деньги получали – все учтено и запротоколировано. Исходя из того, что церковь в те времена была ведущим культурным центром  для всего православного народонаселения, делаем вывод о значимости и благосостоянии ведущих мастеров, занимавшихся ремонтом, реставрацией и украшением храмов. В XIX веке архитектор Константин Бельтенев составил план кардинальной перестройки города. Опять напрашивается вывод: крупной фигурой был Константин Бельтенев, коли именно ему поручили столь важное дело. От  XX века до нас дошла икона Ефросина Синозерского, вернее список с древней иконы, выполненный Василием Бельтеневым в 1910 году, выставленный в экспозиции устюженского краеведческого музея.

    Есть у нас документы о Бельтеневых из разных сословий: дворян, купцов, преподавателей, мещан, солдат, крестьян. Их я опубликовала в очерках «Подарок судьбы» и «Подарок судьбы – II», где рассказала о Галине Васильевне Вишняковой, раскопавшей все эти записи в архивах. Нашла Галя и потомков рода Бельтеневых, живущих сейчас в России и за ее пределами. Все они, как и мы с дочерью, как и сама Галя, имеют разные фамилии. Лишь два моих двоюродных брата из Санкт-Петербурга остались носителями фамилии Бельтеневых. Остальные лишь берегут память о ней. И вот решили потомки рода собраться в Устюжне, колыбели Бельтеневых, посетить родовое имение Раменье, что находилось когда-то в двух верстах от города. Съехались из разных мест: Санкт-Петербург, Солнечногорск (Подмосковье), Рязань, Мурманск, Уфа, Кишинев. Старшая дочь Гали, прикатившая на машине аж из Мурманска со своей семилетней дочуркой, средняя дочь с трехлетней дочкой из Череповца, сама Галя – потомки Евлампии Яковлевны Бельтеневой. Остальные – внуки и правнуки детей Павла Андреевича Бельтенева: представители Подмосковья, Рязани, Кишинева – правнуки и пра-правнуки Аделаиды Павловны; питерцы – внучка и правнучка Веры Павловны, я и Лена являемся внучкой и правнучкой Бориса Павловича. Родителей привезли сыновья (на машинах) и дочери (без машин). Всего, включая малолетних галиных внучек, нас собралось семнадцать человек. Слет рода Бельтеневых! Как тут не волноваться!...

                ***

  Из Питера до Череповца мы с Леной добрались поездом, потом пересели на автобус до Устюжны и любовались открывающимися пейзажами. Поля, сосновые и березовые посадки, леса… Море купыря… Знаете, что такое купырь? Это зонтичное растение с резными листьями и белыми пышными соцветиями. Купырь буквально заполонил все поля, луга и придорожную полосу. На широких пространствах он то ковром расстелется, то кругами пойдет, то фантастическими фигурами заманит. Вдоль дороги купырь тянется широкой бесконечной полосой зеленого кружева, над которым пенится и плещет белый ажур соцветий. Изумительное зрелище! Соперничает с купырем сурепка: по полям желтыми коврами раскидывается, в придорожной полосе редкими высокими и пышными кустами разрывает купырную кипень и сияет светло-желтыми шарами в пенном прибое. Неожиданно в бело-желтые озера вклиниваются остроконечными длинными стрелами лиловые заросли люпинов. Впервые вижу люпины не на клумбах, а в раздолье дикой природы. Красота какая!...

     Вот промелькнула полянка, поросшая шелковистой травкой. Эх! Пробежаться бы по ней босиком! Ого-го! Не пробежишься: шелк-то утыкан копьями камыша. Ступишь босыми ноженьками, чмок – и нету босых ноженек, засосала трясина. Болота… много болот… Вот почему многие лесные посадки превратились в воинства голых палок. Как это я раньше не сообразила! Присматриваюсь к высоким деревьям: многие березы черные-черные, а сосны белые-белые. Весь ствол сосновый, каждая веточка покрыты белым мхом или лишайником. Жуть! Сказочная заморочка! Так вот почему Устюжну ни татаро-монголы, ни поляки не смогли завоевать – болота спасли.

    Чем же ты, Устюжна, привлекла внимание византийской царевны Софьи, что поселила она там своего придворного иконописца?  Иван III нуждался в заморских художниках, хотел, чтобы столица его государства была украшена, чтобы дивились все ее красоте.  Кремль каменный возвел, храмы прекрасные выстроил, лучших итальянских мастеров зазвал в Россию. И чем же ему не пришелся по нраву женин художник? Единственная версия, которая приходит в голову, что рассталась Софья с Бельтусом раньше, чем началась строительная горячка. Когда хан Ахмат пошел войной на Москву, то Софью с детьми, от греха подальше, Иван выслал в Дмитров, Белоозеро и дальше велел ехать к морю. Может, именно тогда проезжала она мимо Устюжны Железопольской, известной знатными кузнецами, и по своему ли желанию или по просьбе бояр устюженских решила украсить город новыми храмами, чтобы кузнецы расстарались, сковали побольше оружия для войска русского. Без особой надобности государственного значения не рассталась бы Софья с людьми, отобранными ею в свое сопровождение при переселении в неведомую чужую страну, служившими ей в России к тому времени уже восемь лет (1472-1480 г.г.). Ответа, к сожалению, на этот вопрос, нет и вряд ли будет. Еще один вопрос возникает: почему не рассеялся род Бельтуса по русской земле-матушке, а плодился и множился в Устюжне, утекая из нее лишь тонкими струйками? У нас, в России, человек  всегда был привязан душой к родной земле. Возможно, удачливых иконописцев держали крепкими узами родовые земли, высокий общественный статус. А те, кто растерял удачу, бедняки – куда они пойдут? кому они нужны? да и на какие средства сдвинутся с места? Вот и жили-поживали многочисленные Бельтеневы в родной Устюжне век за веком… Конец XV века – возможное появление… XVI век – известий нет никаких…XVII век – первые документальные свидетельства… XVIII век – Бельтеневых много и они «со щитом»… XIX век -  первые известия о том, что в роду появились дворяне, все нити воспоминаний ныне живущих потомков рода тянутся к этому периоду… Бельтеневых много… XX век – фамилия «Бельтеневы», как по мановению волшебной палочки, исчезает  из Устюжны. Нет больше там Бельтеневых… Только на крестах и памятниках… Осталось два родовых ручейка под фамилиями Вишняковы и Особливые…. И это все… Логика-то подсказывает, что девочек в роду появлялось много, меняли они фамилии после замужества, мальчиков же – единицы. Но картина все равно вырисовывается фантастическая – был род и испарился в мгновение ока. Самое начало XX века ставит заключительную точку: 1908 год – замерзает в сугробе пьяный двадцатипятилетний Михаил, сын архитектора Константина Бельтенева; 1910 год – написал икону его брат Василий и… канул в лету. Никаких следов… Фамилия «Бельтеневы» покинула Устюжну… Вернется ли?.. Скорее всего нет – городок и сам беднеет, усыхает, как усыхает некогда судоходная река Молога, его кормившая, разрушается, как разрушаются дороги, соединяющие его с внешним миром… 

   … И вдруг глас Галины услышали разнофамильные потомки славного устюженского рода, воодушевились, вооружились документами и старинными фотографиями и… полетели на зов… Потянула их к себе далекая мифическая Устюжна, легендарное родовое имение Раменье, жажда увидеть места и людей, узнать что-то новое об ушедших  родных…