Сказочки

                Про микроба.

   Микроб жил под ногтем.
   Он там неплохо устроился: выращивал овощи в черноземе, отгрохал себе домину в три этажа, завел крупный рогатый скот и начал уже было подумывать о микробихе.
   Но ноготь состригли и выбросили в унитаз. А микроба смыли водой из крана.
   Он плыл по канализационному стоку и думал: - Всемирный потоп.
   Рядом плыли другие микробы и тоже все говорили: - Всемирный потоп! Всемирный потоп!
   Потом они все утонули.


                Про паутину.

   Один человек застрял в паутине. Побарахтался, подергался и смирился.
   Потом привык.
   Потом он огородил свою паутину колючей проволокой и пустил по ней ток напряжением в 3000 вольт.
   Так и живет.


                Про кирпич.

   Один кирпич захотел стать не как все, выделиться из общей кирпичной массы. Но ничего лучшего, как падать кому-нибудь сверху на голову, он не придумал.
   Зато сразу же выделился. Не просто уже кирпич стал, а летающий.
   Службу он нес исправно, падал всегда вовремя и кстати. И по заявкам любил прилетать.
   Среди своих, кирпичей, он, конечно, герой. Еще бы. Попробуй, вырвись из стены.
   А в нерабочее время он обычно около общественного туалета лежит, в траве. И примета у него особая имеется: на боку мелом неприличное слово из трех букв нарисовано.    
   Кирпич ее бережет, как память о юности мятежной.

   Я, вот, зачем это все пишу сейчас? Да чтоб решился, наконец, кто-нибудь и стукнул его кувалдой. Пора уже. Сколько можно терпеть?
   Место, где он лежит, я вам сейчас подробно опишу, только действуйте.
   Значит, туалет этот находится на улице Ле…


                Про Байкал.

   Байкал заматерился и вытек в трещину. Вместе с рыбой.
   - Вот и пусть посмотрят, - сказал он, - какие у меня страшные внутренности, а я пока отдохну.
   А люди, как увидели, что Байкала нет, так сразу же стали очень сильно жалеть себя.
   - Как же мы теперь будем без Байкала? – говорили они и сливали в освободившееся место всякие отходы производства и домашние нечистоты. Пока не залили все это дело полностью.
   Так что, ничего страшного, Братская ГЭС работает.


                Про фамильярность

   - Я не потерплю фамильярности! – сказал полковник Ломакин, стукнув кулаком по столу.
   - А я потерплю, пока, потерплю, - возразил ему прапорщик и завскладом Гуськов.
   И только сама фамильярность ничего не сказала, да ей и нечем было, собственно…

-------------------