Площадка

               
  Под моим балконом площадка. Так, ничего особенного. Таких, наверное, много в спальных районах. Пару длинных скамеек, около которых стоят, старые, заплеванные ведра. Вокруг валяются бутылки, стаканчики и окурки, еще не убранные дворником, со вчерашнего стихийного пикника, местных аборигенов и их друзей из соседних районов. В центре площадка заасфальтирована, и служит пристанищем для любителей дворового футбола, катания детских велосипедов и скейтов. Площадка живет своей нехитрой жизнью, по строгому ежедневному расписанию, которое, как ни странно не меняется годами, чтобы  не  происходило в стране. Рано утром ее заселяют люди с помятыми лицами и такими же костюмами. Сидят они тихо и отрешенно. Покуривая сигареты, иногда что - то попивают из завернутых в полиэтиленовые пакеты бутылки. Лица их бездумны и  таинственны.  Кажется, они  знают о жизни такое, что нам простым смертным этого никогда не понять и не узнать. Это местные сталкеры – искатели бутылок, тряпья и металла в мусорных баках. С годами видно как они идут в ногу с прогрессом и цивилизацией. Раньше все их богатство носилось в старых сумках и разломанных детских колясках, которые жалобно скрипели под грузом добытых вещей и тары. Сейчас они вооружены почти стильными рюкзаками за спиной, в ушах у них гарнитура то ли от телефона, то ли от магнитофона. Одетые в куртки, джинсы и кроссовки, выглядят порой как люди среднего класса. Одно их выдает – цвет лица и глаза. По ним сразу видно печать деклассированного элемента, смирившегося со всеми и махнувшего на свою жизнь рукой уже давно. Постепенно они все расходятся, медленно волоча свои ноги, словно идут на вечную каторгу, к которой  приговорены несправедливым судом жизни. Через некоторое время наступает мамин час. Со всех сторон, неспешным ручейком на площадку вливаются коляски всех расцветок и моделей. Молодые мамаши разодетые, как для похода на дискотеку или клуб, в боевой раскраске рассаживаются на скамейках. Первые минуты идет пристальный осмотр товарок. Потом огладываются малыши, а уж потом начинаются разговоры про скидки в соседних магазинах и болячках детей. Постепенно разговоры умолкают под трезвон мобильных телефонов. Идет утренний  доклад бабушкам и дедушкам о стуле и аппетите внуков, которые прерываются всхлипами и плачем младенцев. Следующее развлечение мамаш, пока спять их чадо – игра на мобильных телефонах и обменов последними  новостями из паутины. Но вот и их время подходит к концу. Совершается торжественный разъезд по домам, на обед и отдых. Но площадка не знает покоя. Ее занимают подростки, шумные, крикливые. Трещат колеса скейтов, роликов, велосипедов всех видов и раскрасок. Тишина разрывается музыкой рэпа, подпеванием на плохом английском знакомых им мелодий, которые мне кажутся чтением если не телефонной книги, то просто набором фраз, междометий, прилагательных и глаголов. Но у каждого поколения свои кумиры и надо с этим мириться и принимать таковыми, какие они есть сегодня. Ближе к вечеру, к концу рабочего дня наступает тишина и покой, который продлиться совсем не долго. Чинно и благородно на лавочках восседают чистенько одетые старушки, выведя себя на прогулку после трудового дня на кухне. Они мерно поворачивают головы в стороны мимо проходящих людей, синхронно и почти одновременно, словно кто то невидимый отдает им приказ. Если прошедший удостаивается их благосклонного внимания, то следует оживленная беседа, которая затихает и снова вспыхивает при проходе следующего знакомца. Порой ряды старушек редеют, вырванные трелью их мобильных телефонов, которые призываю в дом, пришедшим туда детям и внукам. Темнота постепенно накрывает все, перед приходом вечера. Все вокруг взрывается женским смехом, нетрезвыми голосами мужчин, звоном стекла и стуканьем мяча. Это пришла последняя смена. Счастливцы, имеющие свои нехитрые дневные работы, расслабляются под пиво в тяжелых, коричневых, как снаряды темных пластмассовых бутылках. Разговор идет на повышенных тонах, с напускной веселостью и сальными шутками по отношению к слабому полу, который в выпивке почти не отстает от  своей сильной половине. Иногда в кампанию забегают развеселые детишки, как мамаева орда за данью. Получив от слегка охмелевших родичей мзду на мороженное и колу пропадает, на какое - то время, что бы опять сделать налет. Но, как правило, вторая осада родительского кошелька оканчивается ничем, и те бредут по своим делам, хмуро поглядывая на  кампанию родителей. Сумерки постепенно обволакивают площадку, скрадывают голоса и шумы. Слышится негромкий топот мужских туфлей и цокот женских босоножек, удаляющихся в надвигающеюся тьму. Ночь вступает в  свои права, и только огоньки редких окон, отражаются в лужах асфальта на отдыхающей от дневных забот площадке.   

22.07.12