Кинолента жизни. Часть 4. Глава 23

Катя на минуту замолчала, широко расширив глаза и будто силясь сказать что-то. Потом, растерянно поводив глазами, она наконец нашлась:
- Когда?
- Не знаю. Мне сказали, когда я вернулась. Мама уехала от нас и больше не будет с нами жить. Мы остаёмся с папой, это уже решено. – с мучением выдавила из себя Арина, невольно чувствуя именно себя виноватой в разводе родителей. Конечно, разумом она осознавала, что вины её тут не было и быть не могло, но чувства говорили иное. Девушка совершенно не знала, что сказать и как поддержать сестру, в молчаливом смущении уставившись на неё.
Катя, инстинктивно почувствовавшая состояние Арины, беззвучно кивнула, и, отставив в сторону тарелку, медленно прошла в свою комнату. У девочки было такое ощущение, словно её обдали варом или стукнули чем-то невероятно тяжёлым. Стараясь сохранять внешнее спокойствие при старшей сестре, чтобы не пугать её, она наконец заперлась и бросилась на кровать. Пару минут Катя лежала без движения, широко раскинув руки и не сдерживая набегавшие на глаза слёзы. Ей казалось, что произошло что-то чудовищное, ужасное, непоправимое! Для неё, так сильно любившей свою семью и в особенности – маму, милую, добрую, всегда ласковую маму, этот развод был практически равносилен смерти. Девочка с ужасом понимала, что больше никто не разбудит её поцелуем, не будет ходить с ней по магазинам и уютным кафешкам, не будет долго беседовать перед сном, обсуждая что-то важное или просто так… В их доме больше не запахнет шикарным ароматом «Chanel Chance» или чуть терпким кофе, который так любила Наташа, и никогда не будут валяться не на своих местах яркие шёлковые платки и светлые плащики.   
Всё закончилось.
Это была последняя станция детства.
В отчаянии, всё ещё надеясь принять происходящее за злую шутку, хотя на такое Арина была не способна, девочка схватилась за телефон и позвонила матери.
Трубку не брали и не брали, и Катя хотела уже сбросить, как неожиданно услышала родной, такой приятный голос:
- Алло? Катюшенька, ты?
- Да, мамочка! Я так скучала по тебе, знаешь! – и девочка вдруг разрыдалась. Сознание, что она не сможет больше слышать вживую этот голос по нескольку раз в день, как привыкла. – А это правда, что ты теперь живёшь отдельно?
- Ох… Ты уже всё знаешь, милая… - грустно отозвалась Наташа, тяжело вздыхая на другом конце провода. – Да. И тебе лучше остаться с папой, да это уже и так не обсуждается.
- Я… я могу остаться с тобой? – с надеждой вскрикнула девочка, которой эта новость казалась праздником. – Что, правда?!
- Теоретически да, - начало было женщина, но Катя тут же радостно перебила её:
- О, мама, но это так замечательно! Я хочу остаться с тобой!
- Ничего не получится, Катюша… - расстроенно пробормотала Наташа. – Понимаешь, я сама не знаю, где мне теперь жить и на что… У меня нет ни квартиры, ни работы, кроме кафе, но его, наверное, придётся продать. Никто не согласится отдать тебя мне. Но я хочу, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю, милая!
- Я тоже люблю тебя, мамочка! – плакала Катя, словно расставалась с матерью навсегда. На самом деле, именно такое чувство у неё и было. – Пообещай мне, что мы будем видеться, хорошо?
- Обязательно! Каждый день! – горячо заверила дочь Наташа, сама сглатывая катившиеся по лицу слёзы. – Я буду звонить тебе, гулять с тобой… Поверь, что не случилось бы, ты и Ариша – самое важное в моей жизни! Не переживай, девочка моя… Всё проходит, потом тебе станет легче, обещаю.
- Не обещай мне больше ничего. – холодно попросила девочка. – Вы с папой обещали, что мы всегда будем счастливы, что у нас будет самая крепкая семья, и что в итоге?!
- Мы и так ждали, пока вы подрастёте…Понимаешь, мы с папой уже совершенно друг друга не любим, ни капельки. - виновато оправдывалась женщина. – Ариночка на следующий год станет старшеклассницей, куда ещё тянуть? Вы уже достаточно взрослые, чтобы принять это. Может, мы бы ещё подождали ради вас, но папа хотел поскорее соединиться с этой Валентиной…
- С кем? – ошарашенно проронила Катя. – С какой Валентиной, мама?
- Как, он тебе ещё не сказал? – удивлённо осведомилась Наташа, говоря об этом, как о самой обыденной вещи. – Валентина – это новая жена Володи! Совершенно не понимаю, как можно было об этом умолчать! – продолжала возмущаться она. – Они… общаются уже два года, а расписались ещё в июне, она уже давно живёт с Володей и Ариной в коттедже. А ты и не знаешь, какой ужас…
- Что? – девочка с трудом овладела собой. Если то, что она услышала от сестры, было для неё шоком, то как назвать свою реакцию на сообщение мамы, Катя и не подозревала. – У меня есть… мачеха?
- Бедная девочка! – прошептала Наташа, закрывая глаза. – Не переживай только. Я верю, что ты со всем справишься, держись! Прости, зайчик, мне пора… Люблю тебя.
С этими словами женщина повесила трубку. Катя, перепуганная, шокированная, не могла даже плакать. Девочке казалось, что это чудовищный сон, ночной кошмар – настолько невероятным было всё происходящее для неё. Родители развелись? Чушь! Да, они не любили друг друга, да, они постоянно разъезжались по разным городам и стремились как можно меньше времени проводить друг с другом, да, папа часто не ночевал дома, оставаясь где-то по делам, да, они ссорились! Но могли ли действительно взять и вот так, без всякой жалости, сломать то, что строили больше шестнадцати лет? И главное – разве они были способны забыть о них с Ариной?... А мачеха? Мачеха – это было самое худшее. Два года, целых два года её отец ждал только того, чтобы ввести в дом эту женщину, как с неба свалившуюся на голову! До сегодняшнего утра она и не подозревала вообще о её существовании, а Валентина… Валентина была женой папы и наверное, спала с ней под одной крышей, в одной из комнат, в которую девочка ещё не заходила. Всё это казалось слишком нереальным, невозможным.
Но всё-таки случилось.
Протерев холодной водой лицо, Катя молнией слетела вниз, чтобы снова поговорить с сестрой. Арина вернулась раньше неё и должна была знать о мачехе! Почему же она не сказала? Почему промолчала? Неужели она надеялась скрыть это от неё? Вот наивная!
Девочка побежала в столовую, ожидая увидеть там Арину, но вместо этого столкнулась с миловидной стройной женщиной, нёсшей в руках стакан грейпфрутового сока. Катя удивлённо вскинула на неё глаза и молча рассматривала, то ли от робости, то ли от изумления не способная вымолвить ни слова.
- Привет! – доброжелательно произнесла женщина и улыбнулась. На вид ей было не больше двадцати пяти лет. Светло-русые волосы были собраны в небольшой хвостик и немного закрывали по бокам лоб. Приятное простое лицо с приветливой улыбкой и светло-голубыми глазами сразу располагало к себе. Она, возможно, была не красавицей, но в ней несомненно присутствовало какое-то очарование и теплота. – Ты Катя, да?
- Да. – наконец, очнулась девочка и спохватившись, закивала. Женщина отпила из стакана:
- Очень приятно. А я Валя, будем знакомы.
- Валя?! – глаза Кати широко распахнулись; она ошеломлённо оглядывала новую жену отца. В который раз за день девочка лишилась дара речи и прижавшись к стенке, взирала на Валентину. Та только засмеялась:
- Ну да. А что тебя так удивляет? Прости, вчера не получилось встретить тебя… Надеюсь, мы с тобой подружимся. – нерешительно предложила женщина. Катя, стараясь выглядеть вежливой и воспитанной, улыбнулась в ответ:
- Я тоже.
- Ты уже позавтракала? – спросила Валентина, явно не зная, о чём поговорить с испуганной и шокированной новоявленной падчерицей. – Я делала свежевыжатый сок, может, будешь?
- Нет, спасибо, в другой раз. – отказалась Катя. – А вы не видели Арину?
- Она смотрит телевизор в гостиной. – подсказала женщина. – Если что, я буду у себя, наверху.
- Хорошо. – коротко кивнула девочка и поскорей направилась к сестре.
Та и правда сидела на диване, скрестив ноги и вперив раздражённый взгляд в экран. Судя по выражению лица девушки, что-то сильно разозлило её.
- Что случилось? – Катя присела рядом, сложив пальцы замком. Арина понизила громкость:
- Ничего особенного. Всё в порядке.
- Почему ты не рассказала мне про Валентину? – обиженно поинтересовалась девочка. В ответ Арина лишь пожала плечами:
- Не знаю. Когда рассказываешь что-то такое, то это напоминает прыжок в ледяную воду. И когда я говорила тебе про родителей, у меня было именно такое чувство. Знаешь, два прыжка за день мне не под силу. Но ты ведь и так с ней познакомилась, да?
- Да. Она… - неуверенно начала Катя. – Мне кажется, она довольно милая. Она же не виновата в том, что мама с папой больше не вместе.
- Ну да. – хмыкнула девушка. – Ты всегда всех оправдываешь. А я не могу её видеть!
- Почему? – не понимала Катя. Арина язвительно рассмеялась:
- Да потому. Она чужая, понимаешь? Да, мама была не ангелом и не лучшим психологом, но она родная, и её я правда люблю. А эта Валя тут вообще ни к чему. Мы никто друг другу, никем и останемся. Что тут неясного? Ненавижу, когда навязываются. И зачем она так пытается со мной подружиться?
- Наверное, потому, что никому не хочется жить в доме со врагом. – холодно заметила Катя, не разделявшая позиций сестры. Она никогда не понимала, почему Арина так выборочно относилась к людям и как могла заведомо кого-то не любить. – Я не знаю её и поэтому не могу сказать о ней ничего плохого.
- И хорошего тоже. – хмыкнула девушка. Катя отрицательно покачала головою:
- А тут ты ошибаешься. Знаешь… что бы там ни было, папа любит её. Значит, в ней есть что-то хорошее.
- Когда тебе надоест искать в людях то, чего в них нет? – раздражённо фыркнула Арина. – Знаю я, что ей нужно от папы. Кто же откажется в таком домище жить! Просто она жадная, да к тому же подлиза!
- Знаешь, она мне, может, и никто, но ты уже заставляешь меня её защищать! – рассердилась Катя. Девушка сощурилась:
- Катя… Ты такая доверчивая! Тебя же будут использовать направо и налево! Люди – это люди, и ты их не изменишь.
- Мне всё равно! – обиделась девочка и вышла из гостиной. Остановившись у дверей, она добавила:
- А ты, наверное, право. Я слишком доверчивая. Но мне так проще, понимаешь! Я никого не обманываю. И тебя в том числе.
***