Искра доброты

Часто слышатся возмущения "народа" по поводу тех или иных мягких приговоров в судах. Последнее время по поводу глупого пьяного «залета» киноартиста Галкина. И юридическим хеппи-эндом этого «залета» в суде. Где покаявшийся «дальнобойщик» получил небольшое  условное наказание[1].
Для меня этото дело - «классика». И справедливостью и гуманностью.
 
А ведь бывает такое. Даже не с VIP-подсудимыми. И даже в нынешней извращенной до мерзости судебно- следственной системе.
И вполне законно-обоснованно бывает. Как у Галкина.
И просто в порядке промелькнувшей искры. …

 ***
Рубеж тысячелетий. 
Сижу в процессе у Тани Афанасьевой[2]. По назначению суда, без слюней при мыслях о гонораре. 

Парню тридцать с небольшим.
Третья «ходка». За плечами лет десять в зонах.
«Откинувшись», живет в пригороде у матери. Вдовы, похоронившей отчима моего клиента за время его последней «ходки».
Подзагуляв в городе, опаздывает на последнюю электричку. 
Зима. Холодно.
Ищет вблизи «Балтов»[3] теплый «парадняк» для ночевки. По возможности, без домофона.
Находит. На Шкапина[4].
Отыскивая место поудобнее, наталкивается на открытую дверь в квартиру-коммуналку.
Спьяну заходит. Лямздрит с вешалки в коридоре дубленку. Исчезает. 

Через полчаса, при попытке пропить добычу в ночной «рыгаловке», задерживается ментами.
То-ли спьяну, то-ли сдуру, но не поясняет, что «нашёл на помойке», а выкладывает всю историю с дублёнкой, как есть. 

И вот он в клетке под юрисдикцией Татьяны Андреевны. 

Лицо без убожества. Речь развитая. Без жаргона. Поведение скромное, без «понтов». Без «фикс» и наколок. Без «распальцовки», разведения плеч и прочих ужимок. 

Перед началом процесса знакомлюсь с пришедшей матерью подсудимого.
Тоже не животное. Уровень советского техника - мелкого служащего. Без признаков алкоголизации и олигофрении. Чистая одежда по моде конца восьмидесятых. 

Желая как-то облегчить участь подзащитного, заявляю ходатайство о допросе матери. В части характеристики его личности. Последнее обстоятельство лишает суд необходимости выставлять даму за дверь. И она сидит в зале, дожидаясь своего допроса. 

Оглашение «объебона»[5]. 

- Признаю полностью. Каюсь. Давать показания готов. 

Дает показания. 
Складно, немногословно. Без истерики и пафоса.

- …Ходил…увидел…. зашёл…взял… хотел продать… 

- Ваша честь! Я последние годы в зоне очень много думал. И понял, что такая жизнь – не моя. В юности я много наделал нехорошего. И совсем решил было искупать это. И для матери, и для себя. Я ведь еще не очень старый. Ну, не знаю я, почему я это сделал! Значит, переоценил я себя. Значит эта поганая жизнь все-таки моя. Как меня накажете, так тому и быть…

 Сидящая напротив меня Ира-прокурорша смотрит на «злодея» неожиданно широкими и влажными глазам. 
Ира – офицерская жена, случайно залетевшая в мой славный город вместе с выслужившимся супругом. 
Незыблемые понятия о «хорошем» и «плохом», усвоенные от гарнизонных товарок.
Установка на достижение авторитета «непреклонного» прокурора. С соответствующей аттестацией. Ибо впереди намечено восседание в сытое и теплое судейское кресло.
Отвергание любых попыток подсудимых оспорить доказательства. Затребование строгих и реальных наказаний. 

Шариковая ручка Иры-рокурорши брошена на папку надзорного производства. Записи не ведутся. Широкие влажные глаза пожирают подсудимого.   

Мрачная мамаша у свидетельской трибуны.
Смерть первого мужа. Второй брак. Взаимная неприязнь пацана и отчима. Потеря контакта с сыном. Смерть второго мужа. 

- Он мне перед смертью говорил в больнице, что перед Андрюшей виноват сильно. Что оттолкнул от себя мальчика. И Андрей по плохому пути пошел. Он мне еще говорил, чтобы я, ради его памяти, все сделала, чтобы Андрюшу спасти. Говорил, что на том свете ему за Андрюшу прощения не будет. 

Незлая по натуре Таня Афанасьева за долгие годы следственной и судебной практики привыкла к всему. В том числе, и к спектаклям в процессах.
Она и так не даст зазря лишнего года. Но туфту чует, как положено, за версту.
Сейчас она с застывшим лицом смотрит на подсудимого. Не перебивает его мать… 

- …к трем годам лишения свободы. На основании статьи семьдесят третьей[6] прошу суд считать это наказание условным с испытательным сроком на три года и с обязанностью осужденного…….. 

Это сильнее, чем гром среди ясного неба. Даже в совокупности с широкими и влажными глазам. Чтобы Ира-прокурорша такое попросила???!!! 

Не люблю злоупотреблять «адвокатской этикой». Без нужды полемизировать с прокурорами. И базарить зря. 

- Ваша честь! Я могу только поддержать позицию своего процессуального оппонента по всем пунктам. Спасибо. 

Андрюша отказывается от последнего слова.
Получает «три на два»[7] с ежемесячной явкой на отметку в инспекцию по наказаниям. 

*** 

Через несколько лет встречаю его у тех же треклятых «Балтов».
Свободного. Трезвого.
Бывает. 

Может быть и Тане на том свете зачлось. 

Слава Богу, что с Галкиным так получилось.
________________________________________

[1]  Получил, бедолага, год с небольшим условно. За сопротивление ментам. Там где мог присесть до пяти лет.

[2]  Бывшая когда-то однокурсница и жена. До самого её ухода из этого мира сохраняли дружественные отношения. Отличалась нежестокими приговорами.

[3]  Балтийский вокзал

[4]  В том самом доме, где в блокаду жил мой отец и моя бабушка. Сейчас снесен. А до того успел побывать декорацией для немецкого фильма о взятии в 45-м году Берлина. (См. "О легалайзе, Гитлере и бабушкиных книжках" в разделе "Детство" http://www.proza.ru/2012/07/18/1722 )

[5]  Обвинительное заключение (уголовн.)

[6]  Статья, предусматривающая условное наказание. Диспозиция статьи теоретически позволяет суду применять условное наказание почти во всех случаях, исключая сверхтяжкие или наличия у подсудимых необытых наказаний по другим приговорам. И это хорошо.

[7]  Три года условно с испытательным сроком на два года. В совокупности с обязаловкой явок в инспекцию  очень сильно ограничивает желание «сорваться с резьбы». У умного, конечно, человека.

=================

2009 г.
© Юрий Лучинский.