Отрывки из романа 21 века. Гл. 3

Глава 3. Беркут сложил крылья.
Рекрутовская кампания предложила Глебу принять участие в конкурсе на должность координатора по продажам в управление цементного завода. Завод этот был основан 29 декабря 1958 года. Быть может Федор Гладков такой завод имел ввиду, когда писал свой знаменитый роман «Цемент». В то время он был на окраине города и город сохранял свою первозданную зелень. По арыкам текла прозрачна вода. Только за территорией завода виднелось не море, а расстилалась степь и вдали возвышались горы.   Завод – был одним из самых больших предприятий по производству цемента, действующих в Центральной Азии. Проектная мощность завода составляла 1.8 млн. т. цемента в год. В 1999 году завод был приобретен французской компанией Ciments Francais. Она, в свою очередь, является дочерним предприятием международной корпорации Italcementi Group, которая является одной из самых больших производителей и дистрибьюторов цемента в мире. Согласно статистическим данным, в 2007 году производство цемента  составило 950 тыс. тонн (в 2006 году - 825 тыс. тонн). На данный момент предприятие имеет 6 производственных линий с общегодовой производительностью 1,2 млн. тонн цемента.

Тестировали Глеба в течение месяца по всем требованиям международных корпораций.  Конечно, в первую очередь, положительную роль сыграло его знание английского языка. Все сотрудники  владели этим языком. Это было необходимо потому, что генеральный директор был турок, его заместители итальянцы и француз и, только директор отдела по сбыту, местный. Естественно, все они общались только на английском языке. Следовательно, государственный язык, особенно его специальная терминологическая лексика в полной мере в производстве востребована не будет. Такова участь государственных языков всех стран третьего мира, в условиях подобной глобализации и неправого государства.
В том, что общество, в котором он живет, далеко от цивилизованного правового государства Глебу  довелось убедиться в первую неделю своей работы. Видимо в целях устрашения, за свою политику против исламского экстремизма, в  канун наступления уразы – мусульманского поста была взорвана автомашина муфтия, который получил ранение ноги, и в этот же день на пороге своего дома получил семь пуль его заместитель, который скончался на месте теракта.

В эти же дни случилось происшествие на цементном заводе.  Обрушилась размером с девятиэтажный дом башня так называемого бассейна. Аварийная служба установила – усталость металла. Авария грозила остановке завода. Генеральный директор отправил всех снабженцев на поиске клинкера, но те вернулись ни с чем. Тогда почему-то решили непременно совершить обряд жертвоприношения Кудаю.
Глеб улыбнулся, подходя к бывшему зданию заводоуправления, а сейчас  филиалу международной корпорации Italcementi Group. Надо же он работает в международной корпорации. Глеб поймал себя на мысли, что цитирует по памяти книгу Айн Рэнд:
 «Здание компании горделиво возвышалось над всей улицей. Эдди всегда улыбался, глядя на него. В отличие от домов, стоявших по соседству, стекла во всех окнах, протянувшихся длинными рядами, были целы, контуры здания, вздымаясь ввысь, врезались в нависавший небосвод; здание словно возвышалось над годами, неподвластное времени, и Эдди казалось, что оно будет стоять здесь вечно».У входа, где в советское время висел  Кодекс строителя коммунизма теперь красовался Кодекс корпоративных ценностей. Глеб пробежал его глазами:
- честность, справедливость, откровенность, прозрачность и взаимоуважение в управлении компанией, а также в отношениях со всеми партнерами;

- ведение диалога и умение прислушиваться к нуждам общественности для создания ценностей и благоприятных возможностей для общения;

- защита индивидуума с учетом различий и культурных индивидуальностей, профессиональный рост и безопасность на рабочем месте;

- охрана окружающей среды путем гармоничной интеграции каждого промышленного предприятия с его прилегающими территориями, и развитие передовых технологии для сохранения природных ресурсов и вторичное использование возобновляемых энергетических ресурсов;

- продвижение нововведение, нацеленных на промышленный рост и устойчивое развитие.
 -Казалось бы ничего не изменилось на заводе, - подумал Глеб, доставая свой пропуск. На проходной, приложил его к определителю и шагнул за турникет. Не во все двери он мог зайти со своим пропуском. Но сейчас он шел к своему непосредственному начальнику – директору отдела по сбыту. Беркут сидел за столом.

На вид ему было лет пятьдесят. При взгляде на него создавалось впечатление, что он, миновав период молодости, вступил в зрелый возраст прямо из юности. Он выглядел уставшим и очень упрямым человеком. Ему было тридцать девять лет. При звуке открывшейся двери он с раздражением поднял голову:
— Я занят, занят, занят….
- Беркут, я должен вам сообщить, - Глеб сделал паузу, - что в городе, в стране рушатся дома, на всем постсоветском пространстве. Вот сводка МЧС, похожая на сводку с фронта:
- Недавняя трагедия в Астрахани, когда из-за взрыва газа рухнул целый подъезд многоэтажки и погибли 10 человек;
- В Сочи из-за продолжающейся активности оползня не выдержал фундамент, рухнула стена недавно построенного для олимпийцев дома;
- В шестом доме четвертого микрорайона Актау из-за прошедших девятого июля ливневых дождей стал обрушаться бетонный козырек;
- В ночь на 23 января в Севастополе произошло два случая частичного обрушения домов;
- Многие жители города Днепропетровска, выходя на улицу, опасаются за свою жизнь. Всё дело в том, что некоторые дома рушатся прямо на глазах;
- В Екатеринбурге строящееся трехэтажное здание в переулке Облепиховый, 42 дало сильный крен, прямо – таки Пизанская башня.
- Обрушения домов случаются почти каждый день. И ради этого надо было меня беспокоить?

- Беркут, вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Я назвал города, куда мы поставляем цемент.
- В эти и другие города наш завод поставляет цемент почти сто лет.
- Но не было такого массового обрушения домов. Это началось в последние годы, - Глеб смотрел на него вопросительно и это не нравилось Беркуту.
- Чего ты от меня хочешь?  Цемент тот же, но подрядчики, возможно, не докладывают, вот и рушатся дома.
- Вот как раз об этом я и хочу сказать,  необходимо всем нашим клиентам  сообщить, что цемент не такой, каким он был в советское время. И если его сейчас не докладывать, то чревато последствиями.
- Ты понимаешь, что говоришь? Расписаться  в снижении качества нашего цемента? Так мы сразу потеряем всех наших потребителей.
- А, что пусть гибнут люди?
- Ты же знаешь, что после аварии бассейна, есть мнение переходить на сухой метод производства как в Беловодске.

- Но есть и другое мнение, что надо восстановить прежний метод.
- Да, новый метод требует огромный вложений.
- Что еще не все карманы набили наши хозяева? Сколько можно еще эксплуатировать устаревшее оборудование? Развалили страну, а теперь наблюдаем, как итальянцы помогают разваливать наши дома?
- Ну, ты не утрируй. Это не так. Надо признать, что они не позволяют растащить завод. Вон вчера, какой шум подняли, когда обнаружили, что кто-то перекинул через забор связку подшипников. Правда, оказалось, что подшипники не рабочие, но, я помню как в советское время, сосед мне говорил, что если не принесет  с завода хоть доску, то он болеет. Тут другое. Ведь кто-то же в девяносто девятом продал заводы. Кто это был? Вот кто главные расхитители.
- Так, кто они такие? - Глеб удивленно смотрел на Беркута, - Нет, наверное, не все потеряно в нем, что-то сохранилось. 
- Ельцин, Назарбаев, или Кучма? Они не могли, на виду были, - задумчиво произнес он, - Это были деятели разрядом пониже. Шаймиевы, Терещенки, Лужковы? Только у нас в городе продали более шестидесяти предприятий. А деньги, где эти миллиарды?  В оффшорах?
Но Беркут уже спрятался в свою скорлупу, принял прежний вид безразличия.
- Ну, все, все, иди, работай.
В отделе шло оживленное обсуждение вчерашнего жертвоприношения. Старший бухгалтер отдела, взявшая над Глебом шефство, рассказывала взахлеб.
- Представляете, наши итальянцы всерьез ели кусочки с головы барана, которые им отрезал генеральный. Им он отдал уши с пожеланием лучше собирать информацию. Один глаз – начальнику охраны, ясно почему, а другой нашему Беркуту с пожеланием зорко следить за спросом на нашу продукцию.

- Ну, вот и у них язычество на первом месте, - подумал Глеб, - ни авария на заводе, ни гибель муфтия – ничто их так не волнует как жертвоприношение. А ведь мне они же говорили: смогу ли я  выдержать их ритм работы. Да, они все время что-то делают: считают, пересчитывают, не отходят от компьютеров. Но какая-то видимость работы. И так все на заводе.
Глеб уже успел осмотреть завод – производил он удручающее впечатление, работал на последнем издыхании. Все оборудование шестидесятилетней давности, износилось до критического состояния. И все только говорили, что переходить будем на технологию производства цемента сухим способом, что позволяет повысить производительность технологических линий и снизить количество вредных выбросов в несколько раз по сравнению с мокрым способом. Это по-настоящему инновационный подход, так как на данный момент преобладает мокрый способ. Но дальше разговоров дело не шло.

Вечером Беркут собрал своих поставщиков и основных клиентов в «Поплавке», так назывался уютный ресторан, под полом которого протекала речка и летом было прохладно не только от кондиционеров. Журчание воды и цветные струи фонтана создавали уют и комфорт. Первым, как и следовало ожидать, приехал Фарид, подтянутый, спортивного сложения и словно приклеенными усиками и улыбкой на лице.
- Береке, что за спешка? Что-то срочное? – обнимая Беркута, сказал он.  – Садись, садись, сейчас узнаешь, - ответил Беркут.
Нельзя сказать, что однокашники, как они себя называли, собирались часто, но все важные дела решали здесь в «Поплавке». Выпускники «техноложки» 80-х годов чтили свою «альма-матер» как выпускники Гарварда, Принстона или Йеля и всячески поддерживали связи. Прекрасно понимая, что в эпоху торгашеского капитализма только эти связи могут уберечь их от окончательного озверения. «Рубка бабла», чем они занимались, не признает ни каких норм морали: все, что можно продать – должно быть продано.

Почти все приехали вовремя.
- Кореец как всегда опоздает, сказал кто-то. Хотя нет, вон он приехал.
В зал входил, отдуваясь, тучный, начинающий расползать за пределы допустимого, Тимофей. – Всем, привет, - поднял кверху он обе руки.
- Ну, вот, кажется, все собрались, - начал Беркут, - должен вам сказать, что у меня для вас две новости: хорошая и плохая. С какой начинать?
- С хорошей, - послышались голоса.
- Согласен, с хорошей, - Беркут сделал паузу, - со следующей недели начнем отгружать цемент из китайского клинкера.
Все разом зашумели. Беркут поднял руку.
 - А теперь плохая новость: на заводе рухнул бассейн и на его восстановление потребуется не меньше двух месяцев.
Фарид вскочил: - А откуда клинкер? Раздался чей-то голос:
- Может быть из Семипалатинска, а может быть из Лобнора.
Все понимали, что оба завода в зонах бывших атомных полигонов и не исключено, что цемент  имеет повышенную радиацию.
- Пусть Тимофей скажет, он давно работает с ними.
Тимофей неохотно встал: - А что говорить. Цемент как цемент. Он всегда с повышенной радиацией.
- Ты его и в Сочи, на олимпийские объекты отправляешь? – допытывался кто-то.
- Бывает.

Беркут не выдержал: - Я думаю, что вы все знаете, что в последнее время все чаще рушатся дома. Есть мнение в этом винить нас, цементников. Хотя, я думаю, большая вина в этом наших клиентов. Строители не докладывают цемент, вот дома и рушатся.
Как и ожидал Беркут, все, в один голос утверждали, что они тут не причем. Это все строители жадничают сверх всякой меры. Беркут только развел руками.

Было уже поздно, когда Глеб вышел из офиса. Он остановился на тротуаре у входа в здание заводоуправления, глядя на улицу. Еще там в Нью-Йорке, он пытался определить, по каким улицам ходила Дэгни, героиня романа Айн Рэнд и теперь в родном городе он обнаруживал повторение американского стереотипа. За домами высоко в небе, словно лазерное шоу, играл всеми цветами радуги, свет отражения тысяч рекламных огней – это была инфографика ночной жизни города. Домой он решил пройти пешком. Остановился у витрины книжного магазина, где была выставлена пирамида томов в коричневато-пурпурных обложках — «Атлант расправил плечи», романа написанного в середине прошлого века.
Рекламный плакат рядом сообщал: «Роман века, автор - «один из величайших философов XX века», по данным исследования Библиотеки Конгресса США, роман оказал на американцев в XX веке влияние, уступающее лишь Библии».

Он шел мимо кинотеатра. Его огни залили полквартала, и только в вышине можно было разглядеть кадры фильма по мотивам все того же романа. К власти в США, как и во всём мире, приходят социалисты, начинаются гонения на крупный (а потом и на весь остальной) бизнес, свободный рынок уступает свои позиции плановой экономике, страна медленно погружается в хаос и тьму. А диктатура приводит к одичанию.На экране время от времени появлялся портрет автора с ее дурацким вопросом:"Кто такой Джон Голт?»

Он шел мимо ночного клуба. Из его дверей, пошатываясь, вышла пара и направилась к такси. Азиатское лицо девушки возраста набоковской Лолиты блестело, сильно накрашенные глаза казались темными пятнами. На ней была прозрачное платье школьницы, открывая небольшую грудь больше, чем следует, — не дерзко, не вызывающе, а с каким-то усталым безразличием. Ее спутница мужеподобная особа пыталась поцеловать девушку в губы. Шла очередная сделка: «купли-продажи».Франция - 14 страна Европы, в которой законодатели разрешили однополые браки. На родине Вольтера сенаторы пошли на поводу геев и лесбиянок – потомков жителей Содома и Гоморры. Легализованые гомосексуальные пары получили возможность усыновлять детей.  Глеб заметил, что гомофобия и здесь в мусульманской республике стала сдавать свои позиции. В традиционных течениях христианства, иудаизма и ислама проявления гомосексуальной ориентации рассматриваются как тяжкий грех, и если живущих во грехе следует призывать к покаянию, то с пропагандой греховного образа жизни, по мнению религиозных активистов, следует бороться. Они требуют от государства запрета публичных акций лиц с гомосексуальной ориентацией (гей-парадов и т. п.), а также уголовных либо административных санкций за подобные действия. Наверное, подумал он, там поступают правильно, где имеют полицию нравов.