Так и живём... Ботаем по фене, господа

 БОТАЕМ ПО ФЕНЕ, ГОСПОДА            С А Т И Р А
 ***********************
    Бывало в нашем кругу технической интеллигенции ненормативное слово редко услышишь. Ну, разве что в курилке кто-нибудь обмолвится в адрес какого-либо занудного начальника. Который на грех навёл. Или директор для демократизма на узком совещании загнёт крепкое выражение, предварительно попросив единственную женщину предместкома распорядиться насчёт чая.
   И вдруг всё изменилось. А может и не вдруг? Это стареешь "вдруг", а всё остальное в мире происходит постепенно.
Просто не успеваешь процессы изменений прослеживать.
   Возьмем, к пимеру, творческую интеллигенцию, на моральный облик которой прежде мы, технари, равнялись. Любимые актеры,
популярные певцы, писатели - инженеры человеческих душ, газетные блюстители морали. Фильмы - о геройском, песни - о патриотическом, стихи о любимых вождях. Красиво, душевно, благонравно.
   Нынче творческая интеллигенция столь же виртуозно играет на музыкальных инструментах, как матерится. Талантливо поёт и ботает по фене. Цитирует классиков и владеет воровским жаргоном. По-совместительству освоила фрак, смокинг, галстук-бабочку, парадные джинсы.
   Энтузиасты фразеологической демократии реанимируют и щедро закладывают в копилку русской культуры многогранное богатство профессионального сквернословия одесских биндюжников, московских извозчиков, тверских сапожников, довоенной шпаны и послевоенных уркаганов, синтезируя в "новый русский" для новых русских. Криминальные эрудиты гармонично вписались в сливки общества -
бомонд.
   Разговор об этом феминистском движении матерщины произошел на днях у нас с соседом Фёдором Фёдоровичем. Мы зашли к нему после баньки. Разговлялись пивком с солёными сухариками.
   Посетовали на скудные пенсии, а то бы, мол, как бывало, присовокупили к пиву воблочки или раков.
   Включили телевизор. А там как раз тоже пивком балуются. Только компания не нам чета, сплошь популярные, а то и заслуженные. Артисты, музыканты, певцы. Одним словом - бомонд. До сих пор не знаю, что это такое, но звучит впечатляюще, на
аристократический манер. Соответственно на столе среди нетолько пивных бутылок - и раки, и вяленная воблочка, и прочая вкуснятина.
   Фёдор Фёдорович завистливо крякнул и сгоряча произнёс неприличное слово. А в это время перед ним во весь экран улыбалось красивое личико молоденькой актрисульки. Она играет в кино хрупеньких, нежных барышень, чистых духом и гордых сердцем.
   -Пардон!- искренне извинился перед ней почему-то по-французски Фёдор Фёдорович, багровея от стыда и отворачивая взгляд от экрана.
   -Да ты что, Федя, так сконфузился?- успокаиваю приятеля. -Ты
только послушай, что она несёт!
   Актрисулька как раз в порядке живой очереди солёный анекдот рассказывала. Со всеми штатными матерными словами, как есть,
без купюр. Свобода слова, чтоб вы знали, первый признак демократии. А для творческой интеллигенции ещё и - соответствия времени. Чтоб техническая так по-чёрному выражалась, не слышал. Наверное её с уличным репертуаром на экран не пускают, опасаясь чрезмерной конкурентноспособности. А может потому, что часто ударения в словах ставит неправильно.
   Так вот - о легализации мата. Оказывается у этого явления даже появилось теоретическое обоснование. Мол, начиная с Древней Руси, герои иногда позволяли себе ненормативную лексику. Ну, кто осудит гения? Скажем, самого великого Пушкина. Помнится видел я в некоторых его произведениях подозрительные многоточия. Значит водился за ним грешок! Страшно подумать, что потомки не сумели бы откопать в истории этот культурный пласт. Было же такое, что
 кое-кто считал, будто в нашей стране нет секса.
   ...Постепенно мы с Фёдором Фёдоровичем адаптировались к
салонной обстановке экрана, несмотря на кулинарное неравноправие. Анекдоты нам рассказывали шустрые девочки и бородатые мальчики, наши ровесники, этакие лысые шалуны с морщинками. Только в суть юмора врубиться нам никак не удавалось. Ещё муж-рогоносец только в командировку уехал, а за столами уже хватаются за животики и так старательно хохочут, что не слышно, где у жены любовник прятался.
   Паузы между анекдотами заполняло существо непонятного пола с мужским торсом и при интимных дамских аксессуарах. Под визг и аплодисмены зрителей оно извивалось, скакало и судорожно дёргалось, имитируя плотские страсти.
   -Ну, молодежь-то на стульях елозит - это понятно. У неё кровь бурлит,- философски заметил Фёдор Фёдорович.- а ветераны-то старых фильмов для чего распалились. Или вон эта, помнится,
пионервожатая, вожак комсомольской стройки, директор фабрики, бабушка многодетной семьи ударников комтруда... Вредно уже,
поди, для здоровья-то...
   -Так и знал, что тут кайфуете!- прервал размышления Фёдора Фёдоровича басовитый голос его внука. Мы за экранной овацией не слышали, как он вошел и встал в дверях, подперев затылком притолоку.
   -Детской передачей увлеклись? Бородатым юмором? Ну-ну. Дед, скажи предкам, что ночевать не приду. Тусуемся у Серёги. Эротику по видику кинем. И не проситесь со мной, вы морально недоросли. Деточкам и дедушкам мультик покажут. И - баеньки. Чао!
   -Молодежь выбирает пепси,- машинально процитировал Фёдор Фёдорович застрявшую в зубах телевизионную рекламу.
   От его слов повеяло безисходностью, и я с тревогой подумал о своих внуках, живущих в другом городе: они ещё пробавляются анекдотами или гонят по видику порнуху? И ботают по фене?
       *     *     *     *     *     *     *     *     *