Отклонение или Лал Земля Лал глава 38

       - Это ты, Каруч? - спросила Дора, открывая глаза и потягиваясь.
       Она лежала на широкой кровати застланной атласными простынями нежно-розового цвета и, сонно щурясь, смотрела на вошедшего в её спальню мужа.
       - А ты ждала кого-то ещё? – резко бросил господин Каруч, оглядываясь назад и плотно закрывая за собой дверь.
       - Нет, - растерялась Дора. – Но, по-моему, ты выбрал не самое лучшее время для визита. Я ещё сплю и …
       - Я пришёл сюда не за этим, - раздражённо ответил господин Каруч и, пройдя мимо кровати, тяжело опустился в стоящее рядом с большим, в пол стены, зеркалом, кресло. – Нам надо поговорить.
       - Ты меня пугаешь, Каруч, – насторожилась Дора, облокачиваясь на подушку и отгоняя от себя остатки сна. – На тебе просто лица нет. Надеюсь, это не касается нашей семьи?
       - Касается, Дора. Да ещё как.
       - Тогда почему я должна вытаскивать из тебя каждое слово? Что случилось?
       - В сущности, ничего хорошего, - господин Каруч тяжело вздохнул и с силой потёр виски.
       - Не тяни, - поторопила его Дора.
       - Я только что говорил с нашим другом.
       - С кем?
       - Ты что, Дора, поглупела? Конечно же, со Слэмом.
       - И что?
       Господин Каруч криво усмехнулся:
       - Он сказал, что выходит из игры.
       - И что тебя так встревожило? Не понимаю? Этого следовало ожидать, и мы это предвидели. После смерти Асны, ему незачем продолжать столь утомительный марафон. И то, что он предпочёл вино, а не гонку, вполне понятно. Хотя, конечно, жаль, что тебе не удалось его убедить, он мог бы быть нам ещё очень полезен.
       - И ещё он сказал, - продолжил господин Каруч, многозначительно посмотрев на жену. – Что не считает смерть своей дочери несчастным случаем. Мне не пришлось его ни в чём убеждать.
       - Это уже интересно.
       - Куда уж интереснее.
       - И он сказал, кого подозревает?
       - Не будь дурой, Дора! – неожиданно выйдя из себя, закричал господин Каруч и, отвернувшись от застывшей с широко открытыми глазами и немножко обалдевшей жены, нервно закурил. – Здесь и без слов всё ясно, - более спокойно продолжил он, глубоко затянувшись и частично взяв себя в руки. – Наиболее заинтересованные в смерти его дочери люди – это мы. И, как ты помнишь, если бы ни этот, уж и не знаю какой, случай, то такой же или подобный, пришлось бы организовывать нам.
       - Значит, мы первые в его списке?
       - Вот именно. И он дал мне это очень хорошо понять, совсем недвусмысленно, назвав меня идиотом. Ну, это мы ещё посмотрим, кто из нас кто.
       - Выходит, он начнёт мстить.
       - Да, уж, не сомневайся. И я думаю, он не станет откладывать это дело в долгий ящик. Остаётся только надеяться, что он не станет придумывать что-то новое и будет действовать по общепринятым правилам, используя наёмных убийц или яд, если же - нет, то нам точно несдобровать.
       - Что ты имеешь в виду?
       - Его слова. Как бы между прочим, он добавил: «И пусть ему (королю) станет известно всё».
       - Но, ведь, тогда ему тоже не поздоровится?
       - Ты плохо знаешь Слэма, - устало отмахнулся господин Каруч, стряхивая пепел прямо на толстый, ручной работы, ковёр. – Он же не дурак, чтобы идти на приём к Олву. Он пойдёт к королю, а может даже к королеве, и подаст всё это, в самой безопасной для себя форме. Покается, конечно, пустит слезу, ну и так далее. В конечном итоге, зная наших правителей, не думаю, что он сильно пострадает. Не удивлюсь, если он даже извлечёт, из всего этого, какую-нибудь дополнительную выгоду. Не забывай, ему всего сто семьдесят лет, и он ещё может наплодить целое стадо наследников.
       - И что ты предлагаешь?
       - А что я могу предложить? Ничего. Я не знаю, что делать. Здесь нам надо подумать вместе, хорошенько подумать.
       - А я считаю, что думать здесь не над чем, - отрезала Дора, поднимаясь с кровати и одевая на себя длинный, отделанный кружевными узорами халат. – Зачем понапрасну ломать голову, если ответ и так уже лежит на поверхности. Есть только один выход из этого щекотливого положения, и ты его знаешь. Слэм сам подписал себе смертный приговор.
       - Это будет непросто, - господин Каруч покачал головой. – Слэм слишком осторожен. Скорее всего, его уже нет на Лале.
       - Значит, его надо найти.
       - Легко сказать…
       - Послушай, Каруч, почему ты всегда начинаешь хныкать и опускать руки раньше времени? Ты кто – мужчина и отец семейства или размазня?
       - Дора!
       - Что, Дора? Если ты мужчина, то ты должен защитить нас и позаботиться о нашем будущем. Найди его и убей. Сделай это, ради благополучия нашей дочери. Раз уж нет другого выхода.
       - Я и так делаю всё, что могу.
       Господин Каруч поднялся, непозволительно грубо выругался и пулей вылетел из спальни, громко хлопнув за собой дверью.