Razooom. Net

Капли дождя стекают по лицу,попадают на губы. Капли дождя смешиваются со слезами. Тушь растеклась, щипет глаза - дорогу не видно. Спотыкаюсь, хочется лечь прямо здесь и кричать. Вернуться бы, но нельзя! И Он сам тоже не придёт. Захожу домой, вешаю мокрое пальто, кладу ключи на полку, разуваюсь, включаю чайник в розетку - все как всегда, все по схеме. У каждого есть подобная схема, только чуть-чуть своя, иная. Две ложки кофе, три сахара, залила кипятком, добавила молока, взяла кружку обеими руками и… трясусь. Трястись не по схеме - непорядок! Срочно успокаиваюсь, прогоняю боль и переживания. Надо просто отвлечься, подумать о том, как хорошо будет завтра увидеть своих друзей в институте, какие они у меня замечательные и понимающие, и на выходные столько планов… Бред. Надоело. Ведь знаю, что «друзья» кинут при первом удобном случае, кто не кинет, тот предаст, как уже не раз бывало. Прощаешь. И почему я опять намерена проводить с ними выходные? Слушать тупые шутки, смеяться, стараться быть учтивой, вникать в смысл всех исповедей, пытаться помочь, в то время как исповедующийся, излив душу и попросив совета, уже продолжает дальше ржать над все теми же тупыми шутками. Ведь знал сразу, что уже нашел решение для своей «глобальной» проблемы, что просто хотел сделать вид, что и у него всё как в сериале: накал страстей, безвыходная ситуация. И что же?! Проходит пять минут, и все его неприятности, удручённое настроение как ветром сдуло. Через пару дней спросишь, как с проблемой разобрался, а он махнёт рукой и скажет: «Разве это проблема была? Вот чё вчера-то случилось! Слушай, короче…» И опять несёт какой-то бред. И так изо дня в день, из года в год… Бывает, втянешься во все это, и как–будто счастлива: и шутки не тупые, и вроде общение устраивает - всё хорошо… А иногда что-то заставит открыть глаза, и ты в шоке! Думаешь, а что я тут вообще делаю? Но глаза лучше не открывать: с ума сойдёшь.

Смотрю в окно, идёт женщина, быстро семеня ногами, из сумки зонт торчит, но, несмотря на сильный дождь, она его не раскрывает - держать не в чем: обе руки заняты тяжелыми пакетами. Наверняка только с работы, по пути в магазин забежала: дети некормленые, муж голодный, уставший пришёл. Сейчас прибежит вся мокрая домой, будет торопиться накрыть на стол, потом присядет первый раз за день и с умилением взглянет на жадночавкающее семейство. Потом уроки у детей проверит, уложит всех спать, помоет посуду и сама уляжется рядом с мужем, который уж видит десятый сон. Уснёт с улыбкой на лице - ведь завтра пойдут нарынок за новой дублёнкой (старая совсем за шесть лет износилась!). Будет представлять, как с первым снегом придет в новой, хоть и дешёвой, дублёночке на работу, как подруги обзавидуются, а представители мужского пола будут провожать взглядом… На самом деле вряд – ли что - то подобное случится, но ей так нравится мечтать об этом и думать, что она счастлива.
От всех этих мыслей о столь бесперспективной жизни мне на стену лезть в самую пору. Стараюсь забыться, покрепче вцепившись в кружку с кофе. Схватила её, как утопающий соломинку, будто эта самая кружка, с давно остывшим кофе, может мне чем-либо помочь?! Включила телевизор - и там глухо. Переключаю каналы с отсутствующим взглядом. Чувствую, что мне холодно - где-то там, внутри обрушилась ледяная лавина, стало темно и страшно. Одиноко. Вокруг нет ни души, осталась только я, моя кухня, телевизор с бессмысленными картинками, дождь за окном и ветер, кричащий во все щели старого дома о своей свободе.
Зашла в комнату, и там меня уже ждала Она - безысходность. Она прошла рядом со мной, села на диван ко мне поближе и нежно обняла за плечи. Она заглянула в книгу, которая лежит на моих коленях, Она проникла в мои мысли, и без того непонятные и суматошные, Она появлялась между строк, пытаясь завладеть моим вниманием, Она целовала меня в губы и страстно шептала на ухо, что смысла в этой жизни НЕТ! Что надежды и старания мои - всё впустую. Что зря я жду чего-то от завтрашнего дня, что все дни мои будут одинаковы, как зерна пшеницы в поле. Что все стремятся к чему-то лучшему, а это «лучшее» так неопределённо и так временно, ограничено жизнью. На тот свет с собой ничего и никого не утащишь… А от Туда никто ещё не возвращался.
Я открыла глаза – белый свет слепил их. Его излучали стены, потолок. Мне стало страшно. Попыталась встать, но не смогла даже пошевелиться: была привязана к кровати. Вот это точно не по схеме! Меня охватила паника – я пыталась вспомнить, как я могла оказаться в этом месте, и с какого, простите, … я привязана?! Не найдя весьма разумных и отвечавших логике происходящего (которая судя по всему совсем отсутствовала) ответов я по-настоящему испугалась. Страх внутри меня достиг своего апогея. Это как идти по дороге, и, оглянувшись, увидеть мчащиеся на тебя с ревом лучи фар и в один момент осознать безысходность своего положения…
Они придут за мной с минуты на минуту, заберут туда, где нет света, нет радости, нет любви, чувств, ощущений, нет воздуха… Кто эти «Они» я не знала, но предчувствие надвигавшейся бури, которая сметет вместе с моей никчемной жизнью мой так зачем-то любимый и уютный дом, соседскую начищенную до блеска машину и все то, что так ценят люди в этом материальном мире и за что живут и убивают… Это просто бездна без конца и края, и я в ней тону. Нужно успеть убежать, нужно просто успеть убежать от Них…
Проснулась. Ощущение мертвенного холода осталось на моих щеках. Села на диване и огляделась. Всё как обычно: стеклянный потолок, зелёные стены с непонятыми картинами в скромных рамках; за окном ветви деревьев запутал ветер, лучи солнца, просеянные через крону листвы, ползают по полу комнаты. Десять утра, Дима значит уже на работе. Нужно тоже собираться, а то начальник уже несколько раз грозился уволить за опоздания. Спустилась на кухню. Две ложки кофе, три сахара, залила кипятком, добавила молока, взяла кружку и сделала пару глотков. Звон, грохот, по стене ручейками быстро стекает кофе, на паркете лужа. Я схватила первое, что попало под руку и запустила опять же в стену. Через четверть минуты стол опустел. Я упала на кресло и закрыла глаза.Солнце нежно ласкало мои напряжённые руки. В миг нахлынули так давно мучившие меня из-за потери чувств и нежности воспоминания о том, как познакомилась с Димой в институте, как гуляли вместе по вечерам, ходили в кино, кафе. Прошло пару лет, вместе закончили обучение, он сделал мне предложение… Всё сначала шло хорошо, но через год я встретила другого... полюбила. И уже три года не могу всё рассказать мужу! От этих мыслей меня тошнило. Я встала с кресла и стала собираться на работу.
Вечером пошёл дождь, я заехала на своей старенькой машинке в магазин купить что-нибудь из п/ф: устала и сил на приготовление нормального ужина не было. Дима тоже как всегда голодный приехал и сидит ждёт меня. Его девиз: «Лучше сдохну с голода, но сам готовить не буду!» Я подъехала к дому, не чувствуя себя от усталости… зашла. Что-то не так… Свет не горит: значит Димы ещё нет. Только переступив порог я поняла, что переоценила себя: ни о какой возне на кухне не может быть и речи. Не раздеваясь, свалилась на кровать и прикрыла глаза от удовольствия. Зазвонил телефон, я решила проигнорировать его дребезжание, да и сил на любые разговоры не было, особенно моральных. Умолк. Зазвонил снова с еще большей напористостью. Больше делать вид, что ничего не нарушает тишины было не в моих силах – приступ мигрени уже подступал к моей распухшей от навязчивых мыслей голове. Поборов искушение отправить телефон к размозженной с утра чашке с кофе и еще десятку – другому предметов,я ответила.
- Полина, выходи. Я…я на машине возле вашего...эээ... твоего дома, - это был брат Димы. - Поль, Дима…он попал в аварию, в реанимации. Нужно скорее ехать!
Трубка выпала из моих ослабевших пальцев.
Опять эта комната. Опять стены светятся, и потолок. Я встаю и подхожу к двери – она заперта. Мне здесь не нравится. Мне здесь плохо. Я падаю на колени и плачу, обхватив голову руками. Зря. Они услышали мой плачь и теперь Они уже в коридоре. Слышу, как вставляют ключ с той стороны двери… Я прячусь под кровать и вижу Их чёрные тени. Они пришли за мной. Они нашли меня. Сердце стучит так громко! Я боюсь, что оно меня выдаст…
Проснулась от того, что кто-то кричал. Спустя секунду я осознала, что это я сижу на кровати и ору что есть мочи. Закрыла рот руками. Страшно. Открылась дверь моей маленькой спальни,зашёл сын: «Ма, ты чё кричишь? Ужасы шоль снятся? Дашку разбудишь - она только уснула!» Я уверяю его что всё нормально и иду на кухню: две ложки кофе, три сахара, заливаю кипятком, добавляю молока. За окном темно, дождь стучит по стеклам. Знаю, что заснуть уже не удастся, но всё равно закрываю глаза. Слёзы катятся помоему морщинистому лицу – не так я себе «взрослую жизнь» представляла!
Я смотрю из-под кровати на них – вроде бы меня не заметили. Облегчение прокатилось по всем моим мышцам как глоток живительной влаги в пустыне… Успокоилась, дыхание становиться все ровнее, ровнее…
Кто-то тащит меня из моего укрытия за ноги - я кричу, разрывая глотку, и пытаюсь вырваться. Меня снова пристегнули к кровати без объяснения причин на столь неописуемую грубость. Ушли. Мне страшно. Сердце отбивает свои удары, колотится так сильно, что кажется еще чуть-чуть и пробьет ребра, дабы выбраться наружу. Сейчас Они вернутся и тогда точно не избежать … чего? Страх снова заполнил все мое существо, постепенно поднимаясь к горлу и мешая сделать столь важный для моей жизни вдох. Чего ждать? Чего?! Кто эти люди? Что им от меня надо? Зачем Я здесь? И где это «здесь»?Когда же наконец-то кончится этот кошмарный сон?
Дверь открылась и передо мной появилась пожилая женщина, села рядом со мной… Целует меня… Называет дочерью. За ее хрупкой спиной молодой человек. Это же Дима! Я говорю сорванным голосом: «Дим, ты же…умер. В автокатастрофе… Дима? Я не понимаю... » Он гладит меня по голове и тихо, устало, как ребёнку объясняет, что он Толя. Что он жив и здоров, и что какая-то Ксюша ждет свою маму дома…
Какое мне дело докакой-то Ксюши и ее мамы? Я отказываясь окончательно понимать все происходящее, и хочу поскорее проснуться. Я вообще боюсь покойников, но видеть Диму не только страшно, жутко, но все же приятно, правда он не хочет почему-то сознаваться в том, что он Дима. Заходят Они и говорят, что время какого-то приёма закончено и нужно оставить какую-то больную в покое. Женщина и Дима по очереди целуют меня и собираются уходить. Честно говоря, я искренне рада, что они уходят, и, на секунду поверив в то, что во сне можно попросить и это сбудется, твердо говорю своим странным гостям: « Не приходите пожалуйста больше в мои сны – вы меня пугаете». Женщина, заплакав так громко, что звенящая тишина разорвалась, как тонко натянутая леска, вышла в коридор, продолжая судорожно всхлипывать. За ней поспешил Дима. Я успела увидеть в щель закрывающейся двери,что он ее нежно обнял за плечи.
Странно, видимо эти люди мне больше рады, чем я им…
Я пытаюсь скорей проснуться, пока вновь не пришли Они, те волнующие мое сознание и доводящие до истинного ужаса мое сердце, странные и безмолвные, спокойные и безмятежные, мои надзиратели в этой до боли белой темнице души и тела. Изнуренная беспокойными мыслями, я начинаю засыпать. Сон. Такой сладкий, манящий в свои безграничные миры, спасительный сон. Мысли стали гораздо светлее и радужнее. Последнее, о чем я подумала, опуская голову на мягкую, и такую же слепящую своей белизной подушку, это о горячей и согревающей даже душу кружке…………
….две ложки кофе... три сахара…