Год до...

„.Этот год начался для меня со свадьбы подружки. Правильнее будет сказать, что свадьба плавно перетекла из прошлого года в год нынешний. Они расписались тридцать первого декабря, и Новогодняя ночь стала их «первой брачной ночью». Но это только так называется. Моя подружка была уже беременна в свою «первую» ночь, и к чести ее будет сказано, что беременна она была от жениха. Но я хочу рассказать вовсе не о них, не о ней и даже не о свадьбе. Я хочу рассказать о двенадцати месяцах моей жизни, отсчет которым начался именно свадьбой подруги.

...Хоть на свадьбе и было весело, я чувствовала себя очень одиноко. Люди склонны гораздо более ярко чувствовать свое одиночество в веселых компаниях, и я не исключение. Я знала уже тогда причину собственного одиночества, но куда приведет меня эта тоска, было мне не ведомо. Все мои мысли, мои желания и моё тело, всё - что можно было назвать мною, всё было подчинено любви. То, что у неё ещё не было предмета, объекта - не означало её отсутствие, а говорило лишь о готовности реализоваться в любой момент. Я думаю, многие помнят себя в возрасте восемнадцати - девятнадцати лет. Именно этот период жизни таит в себе столь сладостное предвкушение любви.

...Итак, год начался с любви - вообще, а объект её ещё ничего не знал обо мне, как и я о нём.

...Через пару недель я, не то чтобы, влюбилась в молодого человека, а так... За то он сразу представил меня своей маме. Мама, с первого взгляда, показалась мне очень милой женщиной. К тому же, она не возражала против меня в качестве невестки. Да и юноша почти с первой же встречи намекал на супружество. Чем не «новая ячейка общества»? Но согласитесь, странно выглядят намёки на замужество, когда знаешь молодого человека и его мать чуть более месяца. К тому времени я точно знала, что мне нужен в мужья только мужчина, а не мама с сыном. А чуть позже ещё кое-что заставило меня подумать о «бегстве». Дело в том, что мама моего возлюбленного оказалась отличной поварихой, у неё даже был чуланчик, сверху донизу заставленный банками с консервированными компотами, соленьями и варением. Нет, не подумайте, что я абсолютно не умею готовить, и испугалась готовки как таковой, нет дело не в этом, И жарить, и парить, и тушить, и консервировать я умею (как-никак высшее образование имеем), гораздо страшнее оказалось представить себя Любимую в роли жены-кухарки, простаивающей у плиты многие часы ради желудка мужа. Конечно, это не было главной причиной моего желания расстаться с прежде возлюбленным, но он как-то незаметно уже стал «прежним», и перестал быть возлюбленным. Но нужен был повод.
„.Именно тогда я получила первую свою зарплату. Страшно сказать, сто тридцать рублей. Моя лучшая подруга, почти тогда же, получила свою пятую зарплату и первые чаевые равные ей. Это и решено было отпраздновать. В те времена мы решили шиконуть в «гриль-баре». Что там произошло - вспомнить сложно, но прогуляли мы ровно две зарплаты на двоих. И в этом «гриле» я увидела высокого блондина, отчасти похожего на Ланового, естественно, моложе и краше. Теперь я влюбилась внезапно и по уши. Я не могла оторвать взгляда от его голубых глаз (это единственный мужчина из моей юности, у которого я запомнила цвет глаз). Он оказался курсантом военного училища из Рязани. Сейчас даже вспоминать смешно... Он уехал через два дня к себе, и мы начали переписку. Я никогда не получала столько писем. Почтальоны меня ненавидели. За один месяц мне пришло около пятидесяти писем, и каких. «Моя душа была усыпана лепестками роз из гербариев самой Афродиты, когда я увидел строки, написанные твоей нежной рукой...» Во как! Для восемнадцатилетней девушки это - сказка о принце, наяву. Я была готова жить с ним в самом дальнем гарнизоне, но для начала поехала к нему в Рязань. Погостила пару дней и... бежала домой, в Москву, к маме с папой.
...Вы, наверно, скажете, что я вертихвостка? Да, возможно, в восемнадцать это простительно. Лучше «покрутить хвостом» до замужества, чем после. И не ошибаются только те, кто ничего не делает. Это, точно, не я. Да, ленива. Да, не трудяга. Да, была влюбчива. Но, честна/ Я не «пудрила мозги» кавалерам, не встречалась с двумя одновременно, не «садилась на шею» и не «выжимала» их карманы. Просто выбирала!
...Летом я познакомилась с ещё одним. Он был пианист и каратист (или у-шу-ист) «в одном флаконе». Родом из Минска. На иногородних что-то потянуло. Всё лето мы были счастливы, я полюбила его искренне и страстно, но наступила осень. Он уехал в музыкальное училище к себе домой, к своей старой учительнице, и обещал звонить, а может даже приехать. Я ждала, Я ревела везде и всюду: «о, по этой улице мы ходили», «а в этом троллейбусе я сидела у него на коленях» и так до истерики. Я не ела и отчаянно курила. Похудела я основательно, не говоря уж о мешках под глазами от слёз. Он не позвонил поздравить меня с днём рождения. Он позвонил на неделю позже и поклялся приехать в Москву пятнадцатого декабря. И я приняла решение - если он не приедет, я забуду его раз и навсегда. Он не приехал.
...И вот, скоро Новый год. Я одна. Подруга решила меня поддержать. Она жила в коммуналке. Её соседка должна была быть с нами третьей, но тридцать первого вскрылся её предательский план уехать к дружку в гости. Мы устроили ей настоящий скандал. Она робко позвала нас с собой, позвонила, и на другом конце провода нехотя согласились. Но это «нехотя» относилось только к хозяину квартиры; его гости наоборот ждали разбавления мужской компании. Мы поехали.
...На улице было минус тридцать. Я была в босоножках и белом гипюровом платье, прикрытом осенним пальто (другого просто не было). ОН встретил нас на улице, стоя у подъезда в белых брюках, белой майке и по-гусарски наброшенном пальто. ОН не был супер красавцем, ОН не был блондином или пианистом. ОН просто был мужчиной моей мечты. Я поняла это, и увела ЕГО с Нового года, из того мира за собой. Потом было много чего ещё: и слёзы, и радости, и свекровь, и прочие преграды, но это всё было потом. А тот Новый год стал отправной точкой нашей настоящей и долгой любви.
...Я по-прежнему, а может и более, люблю его, мы воспитываем нашего сына и я вновь и вновь благодарю Бога, за бросивших меня и брошенных мной. Спасибо!