93-й год
Если бы научно-техническая интеллигенция выдвинула тогда действенную и конструктивную политическую силу за реформы без разрушения костяка социалистической промышленности и науки, отстаивающую ключевые и передовые достижения советского периода, интегрирующуюся с передовой мировой наукой (как далеко бы мы теперь ушли вперед от нынешних "нанотехнологий" и насколько качественно другие люди все это возглавляли бы), я душой был бы с ними. Но эта прослойка, к которой по праву рождения я как бы принадлежал, была сбита с толку и деморализована. Власть делили совсем другие люди. Где был тогда академик Алферов и ему подобные?
В 1993 г. схлестнулись силы, равно мне не близкие, разрушительные. Одна из них в моем сознании сопоставлялась с фальшивым советским официозом, "ленинскими тетрадями", историей КПСС и прочей ненавистной и тягомотной ерундой, противной и уму и сердцу (но ветераны войны, даже самые идеологизированные, никогда не стояли для меня в этом ряду - это святые люди). Вторая сила - фирмачи и рыночники, новоявленные самопровозглашенные хозяева жизни - прихватизаторы, как их называли в народе.
Апофеоз - противостояние Президента и Верховного Совета в 1993 г., когда танковые выстрелы и пулеметные очереди были отчетливо слышны в моей квартире - в десятке км от событий. Сам этот бой - безобразное и дикое столкновение в центре Москвы - было чем-то нереальным, запредельным по постыдности. Когда-то мы воспитывались на позициях превосходства нашего строя, глубоко усвоив, что такое вот вооруженное бесстыдство происходит всегда где-то очень далеко, а не у тебя дома.
Когда сдали "Буран" - символ достижений СССР, созданный трудами миллионов, то все остальное одичание - с танками, стреляющими в центре Москвы по согражданам - было лишь вопросом времени...
И мы задавали себе вопрос: почему это происходит именно в нашей стране?
Свидетельство о публикации №212072500496