Особенности сибирской рыбалки. Часть1

Случай, имел место быть в Красноярском крае, в семидесятых годах прошлого века, и навряд ли утерял актуальность и в нынешние времена. В таёжной Сибири средствами выживания аборигенов, в основном, всегда были – охота и рыбалка. Иных, просто, не имелось.Таёжные угодья испокон веков негласно были поделены между местными жителями: этот лог и эта речушка имели название – Иванов Лог, а эта горушка – Петрова гора, а эти «пески» на Енисее – «Сидоровы Пески». Деление такое имело смысл, и, в основном, признавалось всеми, там проживающими, дабы избегать кровопролитных переделов. И эти владения передавались из рода в род, пока не находились желающие похерить положение дел. А в мою бытность, в низовьях Енисея такое положение дел ещё кое-где сохранялось, но наступление беспринципных и жадных пришельцев уже началось. Прикрываясь различными, и зачастую, мало понятными, занонами, дельцы в те, вполне советские времена, начали осваивать «золотую жилу» богатств Сибирской тайги. Естественно, дело начиналось с уже освоенных и испытанных, на центральной России технологий: создания «Край охоты», «Край рыбалки» и прочих «защитных» организаций, прикрытых хитро-мудрыми законами.
 Вот, в низовьях Енисея и наложили лапы жадные деляги на угодья местных жителей, под хорошим, по идее, лозунгом – сохранения среды. В данном случае, краевой «Охотнадзор» наложил лапу на уловные « пески» на Енисее, лишив тем самым, средств существования целый район. Народ повозмущался, но с этим согласился: угодья, и в самом деле, стали скудеть. Но то, что произошло в дальнейшем, возмутило всех до глубины души: на этих местах началось полное уничтожение рыбных промыслов: прикрываясь рыбнадзором, рыболовецкие, так называемые, «бригады», буквально вычерпывали рыбу сетями, без всякого зазрения совести. Жалобы во все инстанции местных жителей, никаких результатов не давали, что, в конце концов, привело к трагедии. Надо сказать, сибирский народ – особый вид русского народа: он полагался только на себя. Он не умел ждать, что «барин нас рассудит», и был скор на расправу со всякой сволочью, пусть даже защищённую царскими и барскими законами. Таким сибирский люд был испокон веков, таким он остался и сейчас, и всякая наезжая сволочь, зная это, этого опасается. Та, которая этим пренебрегает, чаще всего, бесследно исчезает в бескрайних сибирских просторах. И найти их там нет никакой возможности. Да и, по большому счёту, никто этого не делает: туда и дорога!
 В описываемом случае, (кстати сказать, отражённом в местной прессе), конфликт назрел не шуточный.  «Крайохот» обзавёлся своим корабликом и ни каким-нибудь, а настоящим: с каютами, с камбузом и даже с обслуживающим женским персоналом. Катался на нём, когда хотел, куда хотел, и однажды тёмной ночью его занесло на безымянный островок,«отдохнуть». И очень обидным главному краевому охотнику показалось то, что на островке оказались «посторонние» люди. А посторонними оказались местные два брата из семьи, испокон веков кормившиейся на этих «песках». И, самое обидное: они варить посмели там себе уху! Ну, и вздумалось, хорошо подвыпившему начальнику, покачать там права. Да, не тут было: старший брательник велел младшему убраться с острова, и сказать местным, что он готов пострадать «за обчество». А потом врубил в брюхо зарвавшемуся чиновнику дуплет мелкой дроби. После этого всю эту пьяную шайку, как корова языком, слизнула, а укрыть огласку, как бывало раньше, не удалось: как объяснить докторам, откуда в брюхе начальника оказалась мелкая дробь? Парня, конечно, засудили, но среди журналистов местных нашлись порядочные люди, и замять дело не позволили: всю верхушку пришлось поменять. Надо сказать, что от этого было мало толку: всё повторилось, спустя три года: опять верхушка попалась на браконьерстве -  торговала вовсю шапками из угробленных медвежат! И выплыло это на поверхность только потому, что шайка прибыли не могла без драки поделить между собою! Так что, не зря один из высших чиновников «выразил обеспокоенность» тем, что произвол чиновничий бессмертен, и к нему надо относиться, как к чему-то неизбежному.
Ну что ж, нам только остаётся относиться к этому именно так! До поры, до времени...