Дезертиры

ДЕЗЕРТИРЫ

Мы торопились попасть к своим.. Оставалось одно опасное место- коридор в 14 километров длины, а шириной в три, а местами в полтора километра. Вообще этот коридор простреливается и из пушек, из минометов, пулеметов, винтовок и, в отдельных местах, даже из автоматов. Кроме того, там часто дежурили немецкие снайперы. Вообще путь был опасен. Поэтому мы стремились быстрее дойти и миновать этот участок пути, пока этот коридор не стал еще уже, или совсем не сомкнулся. И вот однажды  ночью у нас исчезли два бойца, причем один из них с винтовкой. Одного я запомнил хорошо. Высокий, красивый русоволосый парень, помню Вологодской области. Фамилии не помню, но имя - Севастьян. Я еще тогда удивлялся, почему в северных областях в таком ходу это имя. Тогда как у нас  это просто исключение из правил. Мне привели тогда загадку: Мужское имя, число, женское имя во множественном числе и будь готов. Долго корпел я над этой шарадой, наконец, сжалились, сказали (Сева, сто, Поль). Год бы думал,  не придумал, сказал я. Надо же найти такое имя –Сева. Мне тогда подтвердили, что в Ярославской, Вологодской, Архангельской областях это имя в большом ходу, как у немцев - Фриц или Ганц. Вот поэтому, до сих пор помню имя этого дезертира. Трудно было поверить, что именно он решился на этот шаг. Всегда активный, физически развит. Рассказывал, что у него жил, где-то ближе к границе, брат и немцы расстреляли его. Казалось, он был полон ненависти к врагу.
Обнаружив пропажу, мы просто думали, что ночью, во время привала могли где-нибудь заснуть и теперь ищут нас. Поехали искать те, кто был на лошадях. Никакого следа. И, правда, где найти, если хотят спрятаться, кругом лес. Но мы продвигались по дороге и они знали, что мы так до места будем идти по этой дороге. Пришлось из-за них еще сделать на этом месте дневку, потому что нужно было заявить куда следует о таком происшествии, чтобы были приняты меры.  Ну, а пока с этим возились, мышеловка захлопнулась. И нам пришлось пробираться другим путем. И, пожалуй, как говорят, «нет худа без добра» или иначе «не было бы счастья, да несчастье помогло». Если бы мы не остановились на лишнюю дневку, то, пожалуй, попали как раз в тот момент, когда этот проход захлопнулся. И нас повели бы, как баранов на убой.
Пришлось искать другие пути для соединения со своими и скоро мы объединились, попав вместе с другими в окружение. Об этом окружении, оказывается, писали немцы и наши.
и скоро мы объединились, попав вместе с другими в окружение. Об этом окружении, оказывается, писали немцы и наши.
карты нам.
Но, нет худа без добра и однажды, после ожесточенной Вот мы и бродили, как в потемках. Обросли бородами, одежда порвалась о сучья. Питались грибами, ягодами, ну и лошадьми. Так что соответственно имели такую упитанность.
Если бы собрать всех этих людей, да с толком применить все имевшееся оружие и боеприпасы, то можно было бы выйти из окружения сразу всем, но время упустили. Над нами стаями носились немецкие самолеты, то забрасывая бомбами или старыми продырявленными бочками от бензина, вместе со старыми рельсами, которые при падении издают такое звук, что кажется, что падает все небо. Это своего рода психическое воздействие. То забрасывают листовками, на которые уже никто не обращал внимание. Привыкли к этому.бомбардировки с большого количества самолетов, посыпались листовки. Слышим радостные крики, все кинулись собирать их. Эта листовка -просто сколок карты того участка, где мы находимся в окружении. Все честь честью с немецкой точностью и аккуратностью. Черной широкой линией обозначена граница окружения. Оно обозначало эллипсовидную фигуру, протянувшуюся с севера на юг.  С востока город Ржев. Там находились немцы. Там хорошая местность для действия немецких танков. За северо-западной частью фигуры – города Нелидово, Андреаполь и другие города, и местечки, которые не вошли в зону немецкой оккупации. Черными жирными стрелами указаны основные направления главных ударов немецких сил на этот участок окруженных.
Мы внимательно стали рассматривать эту сброшенную с неба карту нашего заключения. Смотрим на запад, там речка Межа. Знаем ее. Хотя не широка, но глубока. Сразу с берега – глубь. Вода- то идет вровень с берегами. Места болотистые. Тут танки не встретишь. Но форсировать реку только вплавь можно на подручных средствах. Сделали разведку, есть мост, а там недалеко и части 22 Армии, которая знает о нас и может поддержать, если мы пойдем здесь. Так и сделали.
До Межи налетели немецкие самолеты. Отсиделись по кустам. Наша авиация тогда была еще малочисленна. Разведка сообщила, что за речкой Межа только пулеметчики и легкие минометы, так как с более тяжелой техникой немцы сунуться в болота побоялись. Осталось форсировать Межу, а там сломать оборону противника и выйти к частям 22 Армии.
Кто умел плавать выбирал сам место. Переправлялись и на подручных средствах. Речка то была узкая. Совсем не умеющие плавать, как мы их называли «Страдающие водобоязнью» ринулись на мост. Там, правда, было жарче, но зато к немецким пулеметным гнездам бежали отовсюду лохматые, бородатые люди в оборванном обмундировании, это почти такие же, какими представлял иранский старик, из рассказа военкома Горбачева. Действительно, атаку  таких не выдержишь. И немцы не выдержали, они перепугались вида  наступающих солдат. Может быть, их пропагандисты пугали и
.

 «» их коммунистами, как пугали темных,  неграмотных, забитых Иранцев, и они, побросав свои пулеметы, кинулись спасаться от наступающих. Их догоняли, били. Я видел, как молодой  и легкий на ногу, красноармеец догнал немецкого офицера, выхватил у него же финку и всадил ее в спину немца, и, перепрыгнув, через него побежал в погоню за следующим. Многие кинулись по землянкам, блиндажам, расправлялись с запрятавшимися, и хватая что-нибудь из съестного.
Но вот все. Впереди части 22 Армии. Встретили. Прошли немного. Там подвезли сухари. Бойцы сбрасывали бумажные мешки с сухарями по обе стороны идущих машин. Мешки были, предварительно, разрезаны.
Здесь тоже сказался характер людей. Большинство, схватив пару или тройку сухарей, отбегали в сторону и начинали грызть сухарь. Некоторые и здесь жадничали, набирали в «запас». С такими жестоко расправлялись. Прибыли врачи. Дня три пробыли на линии обороны, а затем отправили в тыл, к Нелидову. Туда шли медленно, чуть не неделю добирались. Пришли в деревню Жар. Расположились около деревни, в лесу. Здесь отдыхали, набирались сил, под наблюдением врачей.