Каратист

Мое детство пришлось на девяностые годы. Это было время крушения социалистического уклада, становления рыночной экономики, ваучеров и дефолтов. Впрочем, дети обо всем этом знали постольку-поскольку. Из достижений западной культуры мы больше всего уважали пепси-колу, растворимые соки и жвачки с яркими наклейками. Ну и, конечно, зарубежные боевики.
К тому времени страну наводнил поток видеокассет с боевиками. В них супергерои одной левой раскидывали всех соперников. Даже вооруженных до зубов. Мне особенно нравились фильмы про боевые искусства. И, прежде всего, про каратэ.

Для ребенка, росшего в девяностые, каратэ не было глубоким духовным и телесным учением. Это скорее был пропуск в мир крутых парней, которые кулаками ломали доски и могли дать отпор любому обидчику.

В общем, каратэ было моей детской мечтой. Неудивительно, что увидев однажды в школьном фойе объявление о наборе в группу каратэ, я потерял покой. В бой были брошены все мое умение убеждать и дипломатия. В итоге я уломал маму и бабушку с дедушкой. И в одни прекрасный вечер отправился в святая святых боевого искусства.

Поначалу, честно говоря, я был немного разочарован. На дощатом полу школьного спортзала сидели полтора десятка пацанов моего возраста. Были и ребята постарше. Руководил всем процессом немолодой лысоватый мужчина в очках. Звали его Иван Кузьмич. Или просто Кузьмич.

На героев боевиков он походил отдаленно. Но, как оказалось, имел черный пояс и в свое время учился у какого-то японского корифея. В общем, я  обрел сэнсея, а Кузьмич - нового ученика.

Я был увлеченным ребенком. Поэтому и каратэ отдался со всей душой. На тренировках я изо всех сил дубасил по макиваре, пытался делать удары с разворота в прыжке и отважно махал нунчаками.

Группа наша подобралась интересная. Особой достопримечательностью был Вася. Этот белобрысый плотный парень был жутко отчаянным и во время спарринга дрался сразу с пятью противниками. Это была сцена, достойная лучших боевиков.
Забегая вперед, скажу, боевой задор пригодился Василию в жизни. Он отслужил в ВДВ, а теперь работает охранником в колонии.

От занятия к занятию "молодые волки", то есть мы, становились более опытными и нахальными. Буйная сила и юная дурость требовали выхода. Мы ходили по школе, ведя себя вызывающе и нарываясь на неприятности. Ведь нам так хотелось предомонстрировать, на что мы способны. А тот кто ищет, как известно, всегда найдет.

Моим обидчиком был довольно рослый парень из параллельного класса. Мы стояли как-то раз у дверей того самого спортивного зала, где вечером проходили тренировки по каратэ. Парень обзывал меня обидными словами вроде козла и жиртреста. Простить такое было нельзя.

Как яростный тигр я ринулся в драку. И начал ее с сокрушиельного и опасного удара ребром ладони по сонной артерии. В теории соперник должен был сразу отрубиться. Однако я маленько промахнулся и попал ему по зубам. Боль разозлила врага. И он как фашистский танк попер на меня. Бил он долго и больно. И в нос, и под дых, и под задницу. Опешив, я почему-то забыл все каратистские премудрости. В глазах стояли слезы, разбитый нос кровоточил.

Закончив "избиение младенцев" смачным пинком, мой коллега по школе гордо удалился. А я остался со своими слюнями и соплями зализывать раны на глазах у хохочущих одноклассников.

В тот день я не просто получил взбучку. Враг, сам того не подозревая, убил во мне детскую мечту. Каратэ оказалось абсолютно непригодным в реальной жизни. И из орудия суперменов оно стало просто пустым кривлянием и маханием ногами.
 
Через две недели я ушел из секции. Сенсей Кузьмич долго допытывался о причинах ухода и предлагал остаться. "Ведь на постижение мудрости каратэ нужны годы", - говорил он. Но я не хотел ждать годы. И попрощался с этим боевым искусством.

А в школе меня еще долго дразнили каратистом. Побивший меня враг, встречая в коридоре, каждый раз одаривал меня ядовитой ухмылкой.

Так я и не стал супергероем.