В августе 1991 года

Годы с  октября 1988 по  август 1991,  были  полны событиями  из  лётной  деятельности  нашего  301 полка,  до  предела  наполнены  общественной  работой,  в  группе  народного  контроля  и  лавочной  комиссии.  Именно  в  эти  годы  наш  коллектив  военных  охотников  № 52  приобрёл опыт в охоте  на  водоплавающую  дичь в  весенний  и осенний  периоды  охоты. Поздней  осенью  и  зимой,  мы  получили  прекрасный  опыт  по  добыче  дальневосточной  косули,  которая  отличалась  от  европейской,  более  крупными  размерами  и  являлась  отличным  объектом охоты. В  этом  нам  способствовал,  наш  командир  полка  подполковник  Верещагин,  за  что  наш  коллектив  охотников,  был  ему  очень  признателен.  При  высокой  интенсивности  полётов,  за  этот  временной  период,  в  полку  не  было  ни  одной  катастрофы, естественно,  в  этом есть  заслуга  командира  полка  подполковника  Верещагина. Наряду  с  высокой  нагрузкой  на  личный  состав  полка,  командир  полка, с  готовностью  поддерживал   любые  инициативы  офицерского  состава,  по  организации  отдыха  своих  подчинённых,  учитывая  интересы  и  склонности,  не  только  руководящего  состава  полка, но  и  низовых  полковых  структур. Отсюда  полная  отдача  подчинённых,  ратному  труду. Мне  повезло,  что  судьба  свела  меня  с    офицером  -  Андреем  Мачихиным.  В  своё  время,  он  не  жалея  сил  посвящал  меня  во  все  премудрости  новой  профессии.  Его  труды  не  пропали  даром,  через  пару  лет  работы  в  должности  РБЗ,  я  уверенно  управлял  полком.  Где  то  в  году  1989,  майор  Мачихин  был  назначен  штатным  руководителем  полётами,  не  один  десяток  лётных  смен  мы  отработали  вместе.  Никогда,  за  прошедшие  годы,  у  нас  не  возникали  сомнения   или  недоверие  в  процессе  полётов  друг  другу. Все  острые  моменты,  возникавшие  в  процессе  полётов,  решались  коллегиально,  приходя  на  помощь, он  мне,  я  руководителю  зоны  посадки,  независимо  от  зоны  ответственности  каждого  из  нас,  не  боялись  брать  ответственность  на  себя,  разгребая  воздушные  завалы  или  «вытаскивая»,  чуть  не  с земли,  провалившиеся  на  глиссаде  экипажи. После  развала  Советского  Союза,  подполковник  Мачихин,  убыл  продолжать  службу  в  Украину,  в  свой  родной  город  Чернигов. 301 иап ПВО,  это  второй  полк,  в  котором  мне  пришлось  служить  длительное  время. Но  одна  проблема  продолжала  оставаться,  независимо  от  течения   времени.  Это  проблема, с обеспечением  питанием,  лётного  и  технического  состава  полка,  и  самое  слабое  звено  в  этой  цепи -  дежурное  звено. Ещё  в  27 гвардейском  иап,  у  меня   возникло  стойкое  неприятие  армейского  общепита.    Дежурные расчёты   КП  полка   и  лётные    экипажи дежурных звеньев,  обеспечивались  питанием   из  лётно-технической  столовой. Всё  это  делалось,  без  соблюдения  надлежащих  санитарно – гигиенических  норм.  Отсюда,  даже  в  холодные,  зимние  дни  и  вечера,  нас  стабильно  травили  и  чаще  всего  в  выходные  дни,  когда  в  целях  экономии,    работниками  столовой,  приготовленные  в  обед  блюда,  подавались  на  ужин.  А  всех  нас,  отужинавших  этой  пищей, ожидала  кошмарная  ночь. Туалет  метров  за 100, за  песчаным  барханом, засыпанным  снегом  по  самое, неприличное  место. Естественно,  никто  не  рассчитывал,  на  четырёх-пяти разовое посещение  отхожего  места, одним  человеком,  в  течение  ночи. По этой  причине,  приходилось  довольствоваться  ближайшей  обочиной  дороги, до  туалета – то не  успеваешь  добежать. Пока  скинешь тулуп, вылезешь  из  ватных  ползунов,  а  тут  ветерок  20-25  метров  в  секунду  и  минус  25-30  по Цельсию. В это  время  телефоны  на  КП  разрываются,  дежурили  по  одному  человеку. Сменявший меня по дежурству, более опытный  Валерий Хуторянский, с улыбкой поучал. Меня в прошедшие выходные тоже траванули, но я не бегал на обочину, я попросил у планшетистов ведро для помывки полов и воспользовался им в критических ситуациях.  Но это всё мелочи жизни, по сравнению, что ожидало лётные экипажи при получении команды «Воздух» откушавших  подобной пищи. Жаловаться  было  бесполезно,  между  командованием  полка  и  командованием  ОБАТО  существовала  какая-то  непреодолимая  связь. Как  выяснилось  впоследствии,  эта  связь  уходила  далеко  наверх. Столкнувшись с аналогичной  проблемой  на  10  участке, я  попытался  разорвать  эту  хорошо  отлаженную  связь. Для  чего  озвучил  эту  проблему  на  офицерском  Собрании.  Командир  полка,  не  мудрствуя  лукаво, тут  же  предлагает  мне,  возглавить  полковой  народный  контроль. Отступать  было некуда, и  я  согласился  возглавить группу  народного  контроля. Собрание  офицеров  полка  поддержало  мою  кандидатуру  и  избрало  рабочий  орган  группы  в  количестве  5  человек. Через  год  работы  в  народном  контроле,  я  пришёл  к  выводу,  что  сломать, хорошо отлаженный механизм хищения  излишних  продуктов  с продовольственных  складов  и  проходящих  через  столовую,  практически  невозможно  без  поддержки  командира  полка. Командир  же  полка,  подполковник  Верещагин, не  давал  ходу  ни  одному  из  наших  актов, составленных  по  недостаткам  работы  офицерской  столовой  и  продовольственной  службы,  Причина  этого  нам  стала  ясна,  когда  очередная  проверка  столовой,  выявила  хищение  продуктов  и  формирование  коробок  с  дефицитными  продуктами  в  адрес  высокопоставленного  генерала. Наша  группа  народного  контроля,  состоящая  из лётного  и  технического  офицерского  состава  низового  звена,  все  эти  вопросы  вынесла  на  Собрание  офицеров. На  офицерское  Собрание  полка,  прибыл  представитель  народного  контроля  армейского  уровня  и  попытался  научить  нашу  группу  народного  контроля  «правильно  работать». Его  наука  едва  не  закончилась  его  мордобитием. Посоветовавшись  с  командиром, мы  решили  не  сворачивать  работу  народного  контроля  и  в  меру  своих  возможностей,  хотя  бы  на  полковом  уровне,  держать  этот  процесс  под  контролем. Об  искоренении,  данного  явления  в  целом,  вопрос  мы  уже  не  ставили.  Мы  поняли  одно,  что  сложившаяся  теневая  структура, поразила  метастазами  армейский  механизм,  далеко  за  пределами  полкового  звена. Свою  работу,  наша  группа  народного  контроля, согласовывала  с  полковым  врачом  капитаном  Владимиром  Пановым,  и  жёстко  пресекала  попытки  работников  лётно-технической  столовой  и  продовольственной  службы,  накормить  личный  состав  полка  некачественной  пищей. Случаи  массового  отравления  лётно-технического  состава  в  дежурном  звене,  были  резко сокращены. В  1988  году, офицерское  Собрание  избрало  меня  председателем  совета   собрания  офицеров  полка. Этот  демократический  орган  офицерского  состава  полка, в  царской  России  имел  громадные  полномочия.  Собрание  офицеров,  того  времени,  имело  право  выразить  недоверие  своему  командиру,  за  поступки, порочащие  честь офицера. В  советское  время,  даже  в  горбачёвские,  перестроечные  времена,  о  таких  полномочиях,  офицерский  состав,  даже  мечтать  не  смел. Но  начало  было  положено,  на  офицерском  собрании,  офицер  имел  право  высказать своё  мнение,  по любому  волнующему  его  вопросу, где  командир  не  имел  права  заткнуть  ему  рот,  громким  окриком.  Данное  обстоятельство  болезненно   воспринималось  командованием  полка,  но   демократические  веяния  проводились  высокими  партийными  структурами  и  противостоять  им,  значит  подвергать  риску  свою  служебную  карьеру. Командир полка, являясь  председателем  собрания  офицеров, пытался  в совет  собрания,  и  председателем совета  собрания  поставить  своих  или  хорошо  управляемых  офицеров. Но в  нашем  случае, мы  это  уже  проходили. Бывший  председатель  совета  Собрания  офицеров  майор  Мухитов,  был  как  раз  из  тех  мной  вышеупомянутых. Дефицит  импортных  товаров  и  качественных  товаров  отечественного  производства,  а  также  карточная  система  на  продовольственные   товары,  возникавшие  распри  на  этой  почве  в  офицерской  среде,  вынудили  совет  Собрания  офицеров  взять  под  контроль  распределение  дефицита. Распределение  дефицитного  товара  в  военном  городке,  занималась  гарнизонная  лавочная  комиссия. Решением  Собрания  офицеров,  в  состав  лавочной  комиссии  были  включены  представители  301 иап:  капитан  Хандога  и  майор  Тельпов. Старые  журналы  учёта  распределения   дефицитных  товаров,  нам   передали  представители  женсовета  полка.  Мы  с  энтузиазмом  впряглись  в  эту  не  совсем,  а  вернее,  совсем  не  благодарную  работу. Командование  полка   не  вмешивалось  в нашу  работу.  Единственная   просьба  поступила  от  командира  полка,  сохранить  за  ним  право  распределения  автомобильных  шин  на  легковые  авто. Совет  Собрания  офицеров  удовлетворил  просьбу  командира,  его  желание,  использовать  дефицитный  товар  в  качестве  стимулятора  служебной  деятельности  офицерского  состава,  показался  нам  вполне  убедительным.  Месяца  через  два,  это  решение  было  пересмотрено,  уже  на  общем  собрании  офицеров, большинством  голосов,  Собрание  офицеров  лишило  возможности  командира  полка  распределять  автомобильные  шины  и  наделило  данными  полномочиями  представителей  полковой  лавочной  комиссии. Мне,  как  председателю  совета  Собрания  офицеров  полка  и  как  представителю  полковой  лавочной  комиссии, данную  щекотливую  миссию  пришлось  возложить  на  себя. Принципиальная  позиция  по  этому  вопросу  вызвало  неудовольствие  командного  состава  полка  и  некоторых  офицеров,  особо  приближённых  к  командирским  звёздам.  С  их  стороны  доходило  до  угроз  физического  насилия,  но  всё,  мы  это  давно  проходили,  не  испугали.
   Соседний полк  ВВС  переучился  на  новую  технику.  Красавцы  Су-27,  теперь  взлетали  с  нашей  полосы,  крутили  пилотаж  над  нашим  СКП  и  грациозно  заходили на  посадку, опять  же на нашу ВПП.  Не  хочу  сказать, что  наши  лётчики  на  стареньких  МиГ –23  хуже  пилотировали  или  менее  грациозно  сажали  свои самолёты. Но самолёты  четвёртого  поколения,  их  современная  аэродинамическая  форма  и  высокие  лётные  качества,  делали  их  уникальными.  После  посадки  Руста  в  Москве  на Большом Москворецком  мосту,  пилоты  соединённых  штатов,  просто  обнаглели. Самолёты-разведчики  до четырёх  раз  в сутки  курсировали  в  зоне  ответственности  нашего  корпуса,  вели  все  виды  авиационных  разведок,  с  ювелирной  точностью  огибая  линию границы  нашей  страны.  3-4  подъёма  экипажей  из  дежурного  звена,  почти  каждый  выходной  день. На  дальних  рубежах,  американских  самолётов  разведчиков  встречали  дежурные  экипажи  с  аэродрома  Советская-Гавань, затем  самолётов-разведчиков  сопровождали  дежурные  экипажи  нашего  полка  и  крайними  сопровождали  американцев  дежурные  экипажи  с  аэродрома  Дзёмги. Американцы,  наверное,  не  были  бы  американцами,  если  бы  в любой  точке  мира,  они  не  чувствовали  себя  хозяевами. Так  и  было  в  этот  раз, когда  наш  молодой  пилот  с  аэродрома  Дзёмги  подошёл  к  американскому  «Ориону», стал  с ним  крыло  в  крыло  на  расстоянии  10-12  метров. Американцев  возмутила  бесцеремонность  советского  лётчика,  и  они  решили  его  попугать,  командир  корабля  направил  свой  лайнер  прямо  на  советский  истребитель. Советский  лётчик  отошёл  в  сторону, не теряя из  поля  зрения, лиц  американских  лётчиков и  увидел  неприличный  жест,  в свой  адрес. Наш  пилот  чуть  снизился  и  зашёл  прямо  под  «брюхо» разведчика. Американцы  открыли  нижний  люк  для  установки  радиобуя,  при  обнаружении  подводных  лодок. Радиобуями  экипаж  американцев  стал  бомбардировать  наш  истребитель. Наш  пилот  сильно  обиделся  на  американцев, он  включил  форсаж,  вышел  вперед  и  выше  метров  на  100  самолёта  разведчика  и  включил  слив  керосина  в  воздухе. Это  действие,  среди  лётного  состава  имеет  название, «описать  противника»,  или  выказать  ему  своё  пренебрежение. Не  знал  наш  лётчик,  что  американцы  могут  быть  не  только  наглыми,  но  и  подлыми. Все  действия  нашего  пилота,  они  снимали  на  камеру. Сделав  своё  «чёрное  дело», наш  лётчик  снова  стал  крыло  в  крыло  с  самолётом  разведчиком  и  с  ехидной  улыбкой  наблюдал,  как  американцы  спиртом  из противообледенительной  системы  смывали  керосин  с  лобового  остекления.  Командир  американцев  не  успокоился,  он  снова  направил  свой  лайнер  на  наш  истребитель. Наш  пилот,  снова  отошёл  в  сторону, через  минуту  он  возвратился  на место, видит улыбающееся  лицо  командира  американцев  и  снова  неприличный  жест. Но  на  этом  американцы  не  успокоились,  они  решили  окончательно  прогнать  наш  истребитель  и  командир  корабля  американцев,  снова  довернул  свой  самолёт  на   Су-27.  На  этот  раз  наш  лётчик,  не  ушёл  от  столкновения  с  американским  разведчиком  и  командир  американцев  это  поздно  понял. Стабилизатором  американский  лайнер  цепляет  обечайку  левой  плоскости  истребителя. Советский  лётчик  отворачивает  вправо  и  уходит  от  дальнейшего  удара  американского  лайнера,  ни  кому  не  доложив  о  столкновении,  советский  лётчик  произвёл  посадку  на  своём  аэродроме. Он  попросил  своего  техника  самолёта  заменить,  разбитый  фонарь  бортового  навигационного  огня  на  плоскости  крыла. У  самолёта  разведчика  был  повреждён  руль высоты, он  начал  резко  терять  высоту. Командир  американцев  подал  сигнал  бедствия  на  21 канале,  наши  первыми  приняли  сигнал  бедствия  и  предложили  совершить  аварийную  посадку  на   территории СССР.  Американец  уже  дал  добро  на  посадку  на  советском  аэродроме,  но  на  высоте  пять  тысяч  метров,  полёт самолёта  разведчика  стабилизировался  и  он  совершил  посадку  в  Японии. Слабоват - оказался  американский  командир  самолёта  разведчика,  запаниковал  и  со всей  шпионской  аппаратурой  и со  всеми  разведданными, чтобы  спастись,  был  готов  посадить  самолёт – шпион  на  нашем  аэродроме. Но  вот пакостить  он  был  большой  специалист.  На  следующий  день  все  западные  СМИ  крутили  ролик  с  «художествами»  нашего  пилота  с  аэродрома  «Дзёмги», отснятый  экипажем  разведчика, где  чётко  просматривался  бортовой  номер  нашего  истребителя.   Разразился  международный  скандал,  советское  командование  было  вынуждено  принять  меры  и  наказать  лётчика  за  хулиганские  действия,  едва   не  приведшие  к  гибели  американского  самолёта  разведчика. В объяснительной  советский  лётчик, с  мельчайшими  подробностями  описал  события  произошедшего  инцидента. Тем  не менее,  аудиенции  с  Министром  Обороны,  на  тот период  Язовым,  избежать  не  удалось. Ничего  хорошего, от  этой  встречи наш  лётчик  не  ждал  и  он  не  обманулся  в  своих  ожиданиях. С  его  слов,  получил  по полной  программе, но  на  лётной  работе  был  оставлен  Язовым. Смелые  лётчики  мне  нужны,  но  не хулиганы - запомни это!  Таков  был  вердикт  министра  обороны. Язов  занял  пост Министра  Обороны  с  протекции Мастиса  Руста,  вернее  после  его  посадки на  Красной  Площади. За данный инцидент, с должностей  Горбачёвым  были сняты  главком  ПВО  Колдунов А. И., Министр  Обороны СССР Соколов С. Л. На  мой  взгляд  посадка  Руста  в  Москве стала возможной  из-за изменений  внесённых  в инструкцию « действия  по самолётам  нарушителям  государственной границы СССР», в  вопросах  принятия  решения  на  открытие огня. В мои лейтенантские годы, право принятия  решения  на  открытие  огня  по боевым самолётам – нарушителям государственной  границы СССР, было предоставлено  оперативному  дежурному КП. В восьмидесятые годы, это право было  предоставлено командующему военным округом, время согласования или поиска  высокопоставленного генерала,  не всегда благоприятно сказывалось на боевой работе лётных  экипажей  дежурных  звеньев  и расчётов КП.
Горбачёвская  «перестройка», кроме  проблем  в  армейскую  среду  ничего  не  принесла. Хотя  с  его  приходом,  стало  не  стыдно  за  руководителя  страны,  молодой,  хорошо  держащийся  перед  камерой,  вполне  адекватно  говоривший, он  явно отличался  в  лучшую  сторону,  от  своих  предшественников. С  «демократическими»  начинаниями  в  армейской  среде, я  успел  столкнуться  ещё  в  Ивано-Франковске  до сентября  1986 года,  в  результате  которых  я  оказался  на  дальнем  востоке. Но  надежда  всё  же  теплилась, её  мы  связывали  с  Горбачёвым. Первыми  звоночками,  которые  начали  гасить  эту  надежду, официальные  встречи  один  на  один  президентов  СССР  и  США. О  чём  могут  договориться  первые  лица  противоборствующих  стран? Одному  богу  известно  и  естественно  договаривающимся  сторонам.  Результаты  этих  встреч,  долго  себя  ждать  не  заставили. Появились  договорённости  с  США  о ликвидации  СССР ядерного  потенциала  Советского  Союза  на  железнодорожном  транспорте. Следующим  его шагом было, сокращение в  одностороннем  порядке Советской  танковой  группировки на  1000  единиц  и  500 тысяч  военнослужащих  в  восточной  Европе. Практически  этим  шагом  Горбачёв приступил к демонтажу военно-политического блока стран Варшавского Договора. Затем  крушение  «Берлинской  стены». А  далее  бегство  советских  войск  из  восточной  Европы. По-другому  назвать, вывод  советского  военного контингента  войск  из  стран  восточной  Европы  просто  невозможно. Ни  каких  юридических  соглашений  с НАТО,  о  его  не  расширении,  в  случае  нашего  ухода  из  Польши. Чехословакии, восточной Германии,  Венгрии, Болгарии не заключалось. Советские  войска  выводились  в  неблагоустроенные места,  практически  в  поля. Так  под  Ельней  в  болото  была  передислоцирована  танковая  дивизия, впоследствии  её  расформировали, но для  уволенных  и оставшихся  служить  на  базе хранения  офицеров,  был  возведён  не  плохой  жилой  комплекс,  но  это  скорее  исключение  из  правил, чем  правило. Возведённые СССР,  на  территории  Центральной и Юго-Восточной  Европы  гражданские  и  военные  объекты, в  спешке покидались  воинскими  частями. Ни каких  материальных  требований,  к  стране  пребывания  не  предъявлялись. Наоборот, с  СССР  эти страны  затребовали  материальную  компенсацию, за  нанесённый  экологический  ущерб. Бегство  победителей  в  ВОВ, как  можно  иначе  назвать  подобный вывод  войск? Компенсаций  за  погибших  в ВОВ  стране  победителю, кроме  Германии, никто  не платил. Но эти  страны  не только  работали  на  Гитлера  в  прошедшей  войне, но и  воевали на  его стороне.  Рачительный  хозяин   не  допустил  бы  действий  в  ущерб  своей  семье, а здесь  президент  огромной  страны, думает  только  о  собственном  престиже  на  международном  уровне. Демократия  по Горбачёву,  начинает  плавно переходить в  анархию. 9 апреля  1989 года,  сторонники независимости Грузии  проводят  массовый митинг в Тбилиси. Советское  руководство разогнало митинг с помощью внутренних  войск и советских  десантников. Горбачёв на  весь мир заявляет о своей непричастности к Тбилисским  событиям. Далее становится  возможным  провозглашение своей  независимости Латвией, которую Кремль не признал. Рижский ОМОН поклялся  защищать единство  Советского Союза и  выполнять  приказы  Советского правительства, но для  этого  должна  быть  политическая  воля  руководства  СССР, так  говорили  бойцы Рижского  ОМОНа. Но  жизнь  показала, что этого, к  сожалению,  не было. В 1991 году, при  наведении  порядка  ОМОНом,  в  Риге погибли  люди. Причастность к их смерти Рижского ОМОНа не доказана (со  слов  командования ОМОН). Горбачёв  снова отрицает  свою причастность к  данным  событиям  и  заявляет  что решение на  участие в Рижских событиях, командование ОМОН принимало самостоятельно. В чём можно согласиться  с Горбачёвым? С иронией воспринимая  его действия  и  слова. Президент разваливающейся  страны отрицает  свою причастность  в её развале. На этом фоне авторитет  Гобачёва  в  среде  военных  падает  до «бесконечности».  В целом  по  стране  он  был  не  намного  выше. Начавшаяся  по инициативе Горбачёва  в СССР перестройка, на её начальном  этапе,  была  воспринята населением страны с большим  энтузиазмом. По истечении трёх перестроечных  лет, большинству в стране становится  понятно, что в стране творятся совершенно непонятные  дела. Бесконечные речи  Горбачёва  в СМИ, населением адекватно не воспринимались. В лучшем  случае, телевизор или радио,  просто  выключались, в худшем, это действие сопровождалось нецензурным  комментарием. Партийные  структуры  дивизионного  и полкового  уровней  стали  медленно  распадаться,  появились  офицеры,  которые  покидали  ряды  КПСС. К 1990 году выход  из  КПСС  стал  носить  массовый  характер. Возникало  впечатление,  что  население  СССР, от  Горбачёвских  инициатив  стало  уставать. Я  хорошо  помню  высказывание  своих  родителей  в  адрес  Хрущёва  Н С  и  бесчисленные  анекдоты  в  период  его  руководства  страной. И  вот  наконец,  его  вместе  с  его  авантюрными  инициативами «устранили»  от  власти. Вздохом  облегчения,  было встречено  это  известие, моими родителями   и  учителями  в  школе. Не  повезло  нашему  поколению, не  нашёлся  второй  Брежнев Л И, который  мог  бы  направить  течение  событий по  другому  руслу. Ошибочно,  многие  посчитали,  что  это  Ельцин  Б. Н., отсюда  была  поддержка,  его  значительной  частью  населения  страны. Но  всё  это  произошло  несколько  позже,  а  пока  301 иап ПВО  продолжал  работать. Майор  Мухитов  справлялся  успешно с поставленной  задачей  командиром  полка,  керосин  подвозился  своевременно.  Летали  много,  лётчики росли в  лётном  мастерстве, в должностях и в воинском  звании.  Верещагин  дал  возможность  должностного  роста  засидевшимся  в  капитанах,  пилотам  высокого  уровня,  так  Сергей  Григорьев  за  четыре  года  вырос  со  старшего  лётчика   до заместителя  командира  полка  по  лётной  подготовке. Это  всё  что  я  могу  для  тебя  сделать, объяснял  он Сергею, и это  была  правда, у подполковника  Григорьева  было образование  ДОСААФ. На  должность  командира  эскадрильи, как  правило,  ставят  лётчиков  после  окончания  академии, а  в нашем  случае  заместитель  командира  полка,  но  Сергей  Григорьев  лётчик  от  бога – это,  наверное, самая  высокая  оценка  лётного  мастерства  пилота. Достигнув  всего  чего - хотел  и  мог, подполковник  Григорьев  уволился  из  Вооружённых  Сил, занялся  бизнесом  и  вполне  успешным. Где - то в году 1990, командир 301 иап  подполковник  Верещагин  ушёл  с  повышением  в  8  корпус ПВО на  должность  начальника  авиации, вскоре  ему  было  присвоено  воинское  звание полковник. На  должность  командира  301 иап  был  назначен  подполковник  Ефремов. Новый  командир  полка, по  характеру  отличался  от  своего  предшественника,  он  был  более  прямой  и  более  жёсткий  в  отношениях  со своими  подчинёнными. Через  пару  месяцев  он  «врос»  в  полковую  обстановку  и  на  очередном  Собрании  офицеров  заявил, коротко  из того,  что осталось  в  памяти: «кто  в моём  полку  думает  не так  как  я, то  ему  в  моём  полку  делать  не  чего». Естественно,  мне  как  председателю  совета  Собрания  офицеров  полка,  пришлось  возразить  подполковнику  Ефремову  и  сказать,  что  офицеры  полка думать  могут всё  что им заблагорассудится  и  запретить вы  им это  не  сможете, но  выполнять  ваши  приказы,  касающиеся  служебной  деятельности,  мы  просто  обязаны. Я  понимал,  что  строить  взаимоотношения  на  антагонизме с новым  командиром,  крайне  не  желательно,  но  кто-то  должен умерить его амбиции, тем  более  на  Собрании  офицеров  полка. В1990 году  у  меня  было  20  лет  выслуги  в  календарном  исчислении, а  это  уже  гарантированная  пенсия,  можно  позволить  себе  держаться  независимо. Так постепенно возникала «напряжёнка» в отношениях  с командиром  полка. Полк  летал всё также много, у меня был уже большой опыт работы, я без труда разгребал любую сложную воздушную обстановку и чем  сложнее она  была, тем  сильнее меня  «заводило» – эффектно  её разрулить. Бытовые условия  в гарнизоне  с каждым  годом  перестройки  становились всё хуже. Запасы угля  в котельной     заканчивались  в конце февраля. Весь жилой городок переходил на отопление от электричества. Такой нагрузки электроподстанции  не выдерживали, предохранители перегорали  через  каждые  три-четыре часа. Гражданские  электрики, побегав сутками недельку без сна и отдыха, далее  отказывались  реагировать на обращение жильцов. Эту миссию нам пришлось возложить на себя, ведь дети мёрзнут в не отапливаемой квартире. А Чубайс в это время, наверное,  не мелочился на фарцовке джинсой, а работал уже по крупному. Гайдар же изучал зарубежный опыт перевода экономики на  рыночные рельсы и готовил СССР к шоковой терапии. Мы же не испытывали страха не перед чем, нам бы только до тепла дожить, так как шок уже давно прошёл. Обиженный  Ельцин, ездит в Кремль на ржавом москвиче, его сбрасывают с моста, а потом  он напивается   в Америке в стельку.  Но мы всё равно будем  за Бориса, «который тогда был не прав», со слов Егора Лигачева. Так и дожили мы до августа 1991года. Четыре дня 19, 20, 21, 22 августа  определили дальнейший ход исторического развития нашей страны. Ни кто из нас и предположить не мог, что наша  страна СССР, вопреки желаниям народа  нашей огромной державы будет развалена политиками и старыми и вновь пришедшими. А мы офицеры, так же как и большинство населения СССР жаждало демократических перемен, которые поставили бы в равные стартовые условия родившихся в семьях партноменклатуры, высокопоставленных чиновников и гражданских, и военных, и родившихся в простых рабочих семьях детей. Мы жаждали, чтобы перед законом были равны все, независимо от занимаемой должности и положения в обществе. Мы мечтали, чтобы общечеловеческие ценности - декларируемые нашими политиками, не оставались просто словами, а претворялись в жизнь теми же политиками. Святая наивность, воспитанная на  моральном кодексе строителя  коммунизма. Вскоре мы узнали цену жаждущих  нами перемен, воплотившихся  в  зверином оскале Российского  капитализма. А пока в события  19 августа 1991 года. В 06 00  советское  телевидение  сообщило  населению Советского  Союза  о приходе к власти ГКЧП. Выступление  по телевидению нового  президента  Янаева, его дрожащие  руки не убедили страну, в том  числе и многих  офицеров советской  армии  в его правоте. И другие участники ГКЧП не были убедительными, мы им  не поверили, они были при Горбачёве, реальной властью в стране. Это с их  молчаливого согласия, происходили вышеописанные события  в Советском  Союзе и в странах  восточной  демократии. Не знали мы тогда, что это была  последняя, запоздалая  попытка, сохранить Советский Союз и социалистический строй в нашей огромной стране. Не могли эти высокопоставленные чиновники, имея  в руках  все средства  массовой  информации страны, убедительно рассказать нам, что нас может  ожидать, в случае дальнейшего пребывания у власти Горбачёва  или прихода к  власти Ельцина. Смею предположить, что они и сами до конца не понимали, какую игру вёл с ними Горбачёв и летали к нему  на  поклон, в итоге  проиграли и они и Горбачёв. Проиграли  и мы рвавшие  глотки в поддержку  Ельцина, мы  восставшие  против  своего  командования  и политорганов, и на  грани помешательства  были  готовы  с оружием  защищать свои убеждения. Главком  ПВО  Третьяк поддержал  КГЧП. В адрес нашего полка  было  направлено распоряжение  о подготовке одной эскадрильи  для  работы по земле. Это означало, что лётчики  301 иап ПВО, должны быть готовыми стрелять и бомбить противников ГКЧП. Командиру  полка  тем  же документом  предписывалось создать боевое  подразделение для  решения  внезапно возникающих  задач. Полк разделился  на  три  лагеря, сторонников ГКЧП, сторонников Ельцина  и  тех,  кто  не  хотел вмешиваться  в политические дрязги. Далее я  перепишу  один к  одному, письмо,  которое  было написано лётчиком  нашего полка  капитаном  Жданок, и адресовано  Руцкому. В этом  письме  Руслан Жданок описывает  хронологию тех  августовских  событий происходивших  в нашем  полку, самое интересное, что это письмо подписано сорока  офицерами  полка - сторонниками Ельцина, доставлено оно было в Москву, также сторонником  Ельцина и передано Руцкому.
Здравствуйте уважаемые товарищи!

К Вам  обращается  коллектив в.ч. 65383, авиационного  гарнизона  Калинка  Хабаровского  Района. Это  письмо  является  вынужденной,  и, подчёркиваем, крайней мерой. Его цель - добиться общечеловеческих  принципов: чести, совести, морали, порядочности, торжества идей демократии. Речь пойдёт об известных событиях – попытке переворота 19 – 23 августа, и анализе действий личного  состава  авиационного  истребительного  полка в ситуации, явившейся  проверкой не только профессиональных, а  личных качеств каждого офицера. Результатом  событий явился конфликт между управлением  АП в лице командира АП подполковника Ефремова, начальника политического отдела АП подполковника Баранова, секретаря  партийного комитета, на тот период, майора Реутова  и подавляющим  большинством  лётного, технического и обслуживающего состава. Предметом  раздора стала оценка той и другой стороной  конституционной законности  ГКЧП и дальнейшие действия со стороны командования в поддержку ГКЧП, и со стороны личного состава в поддержку  Президента Ельцина Б.Н.               
События  развивались следующим образом:  -19 августа – день выжидания  и бездействия. Командованием  полка к концу дня были созданы отряды быстрого реагирования – по 5 человек  от каждой эскадрильи, которым  была поставлена задача быть готовым  к любым  действиям. Началось брожение среди личного  состава. – 20 августа – утром  на общем  построении, командиром  полка подполковником Ефремовым  было  зачитано Обращение Военного Совета  войск  ПВО, текст - прилагается, с последующим личным одобрением  действий ГКЧП и подтверждением  быть готовыми выполнять указы  МО СССР Язова, который  на тот момент  уже  являлся  государственным преступником. На требование председателя  Совета  офицерского собрания о созыве оного, был получен ответ от командира полка  о нецелесообразности такового, поскольку  де к нему заявок  не поступало. Начальник политотдела  вместе с секретарём парткома высказались против проведения партийного собрания, объяснив свою позицию нестабильностью и неясностью обстановки, и нежеланием разжигать политические страсти. Начальник политотдела дал указание замполитам АЭ изучить с личным составом и законспектировать обращение Военного Совета войск ПВО.
21 августа – согласно «Положения об офицерском Собрании», требовать его созыва имеют право одна треть всех членов офицерского Собрания. К концу дня было собрано более пятидесяти  подписей офицеров, требовавших немедленного проведения собрания. Повторная попытка провести партийное собрание успехом не увенчалось.
22 августа – На представленное требование немедленного проведения Собрания офицеров, командир полка заявил, что подсунутые закорючки рассматривать не собирается, а председателю Совета офицерского Собрания пригрозил увольнением из Вооружённых Сил по дискредитации высокого звания Советского офицера.
На очередном  построении полка, при отсутствии технического состава, не удалось собрать одной трети голосов личного состава полка, необходимой для принятия решения на проведение офицерского Собрания. К тому же начальник политотдела запланировал на 29 августа очередное отчётно-выборное офицерское Собрание, на котором предполагалось поднять все наболевшие вопросы.
29 августа – на общем построении полка объявлено о нецелесообразности проведения офицерского Собрания, в связи с утратившим силу «Положением об офицерском Собрании», утверждённым приказом № 480 бывшим МО СССР.
Из вышеописанных событий вытекает следующее:
1. Командование АП, в лице командира подполковника Ефремова, начальника политотдела подполковника Баранова, секретаря парткома майора Реутова, проявило абсолютную неспособность действовать автономно в условиях отсутствия правдивой информации о событиях в стране.
2. Проявив в первые часы переворота растерянность, неумение ориентироваться в сложившееся обстановке,  элементарную политическую безграмотность, нарушило военную присягу на верность народу и президенту, пытаясь склонить полк к антиконституционным действиям.
3. Фактически проявило содействие в государственном преступлении, заявив о поддержке ГКЧП и готовность выполнять приказы МО Язова.
4. Отказало офицерам в проведении офицерского Собрания, для выработки конкретной позиции офицерского состава полка.
5. Лишено всяческих угрызений совести и желания отвечать за содеянное.
6. Не соответствует ни моральным, ни политическим, ни нравственным требованиям, предъявляемым к людям, занимавших их положение.
Наши  требования:
- ходатайствовать об отзыве подполковника Ефремова из депутатского корпуса;
- лишить полномочий, как председателя Собрания офицеров;
- предложить уволиться из Вооружённых Сил всем вышеуказанным лицам.
Р.S. Создаётся впечатление, что идёт перегруппировка антидемократических сил и, выждав время, они нанесут удар по демократически настроенным офицерам, как это было всегда, чтобы неповадно было другим. Все эти опасения имеют под собой вполне твёрдую основу. Достаточно проследить определённую закономерность в происшедших событиях. Министр Обороны – Язов, начальник Генштаба – Моисеев, Главком ПВО – Третьяк, теперь уже все бывшие – являются представителями генералитета Дальнего Востока. Нигде их позиции так не сильны, как на Дальнем Востоке, система подбора кадров по личной преданности вышестоящему командованию у нас отлажена в совершенстве. Уже с лейтенантских времён в полковой системе офицеров лишают возможности мыслить самостоятельно. К примеру, наш командир части заявляет: - «Кто в моём полку думает не так - как думаю я, то ему в моём полку делать нечего»
Вот почему в хорошо сконструированной и действующей в настоящее время  системе подбора кадров, есть реальная опасность повтора происшедшего.
С уважением офицеры войсковой части 65383. Ниже - сорок одна подпись личного состава полка. В начале, я хотел отсканировать данное послание со всеми подписями и фамилиями лётного и технического состава, и опубликовать в своём рассказе, но старый текст, отпечатанный на  пишущей машинке, был плохо читаемым, вынужден набирать по-новому. Стоит под этим посланием и моя подпись, на тот период - председателя Совета офицерского Собрания. Месяца через два – три до меня стало доходить, что нас всех просто использовал определённый круг лиц в своих интересах в борьбе за власть в стране, так же как и майора Евдокимова начальника штаба танкового батальона , который с 10 танками и всем боекомплектом батальона перешёл на сторону Ельцина, в столь трудный момент для него и для «Российской демократии», во что тогда мы искренне верили и были готовы драться за неё. 21 августа ко мне подошёл замполит батальона ОБС РТО, и с сарказмом заявил, ну что кончилось ваше время левых демократов, завтра мы начнём вас «чикать»? У меня возникло впечатление, что в политорганах уже созрело решение. Домой я пришёл озадаченный, как поступить? Попытаться поднять офицеров и захватить оружие, вариантов два, оружие находится в казарме в пирамидах и на складах. Предпочтительнее первый вариант, дежурными по полку ходят наши ребята, и завладеть калашами - чисто технический процесс. Но тогда я подставляю под уголовную статью своих товарищей, офицеров-которые верили мне, избрав председателем Совета офицерского Собрания. Нет, это не вариант. Я открыл сейф со своей охотничьей двустволкой, собрал её, привычно приложил к плечу и успокоился. Если завтра начнут «чикать», наверняка не на территории части, офицеры на взводе, полк может взбунтоваться.  Брать будут ночью - дома, для них это привычнее.  Меня всегда удивляло, как могло происходить такое в 1937-38 годах, когда боевых офицеров Советской Армии чёрный воронок увозил на убой, как баранов?  Я проверил боеприпасы, почти все патроны снаряжены мелкой дробью, готовился к утиной охоте. Достал пули, картечь и снаряжал до полуночи, сорок патронов с пулями и тридцать с картечью придали мне уверенность,  я спокойно заснул. 22 августа наступила развязка. Язов отдал приказ о выводе войск из Москвы, не согласовав своё решение с остальными ГКЧПистами. Затем было выступление в СМИ Бориса Ельцина, мы поняли, что это победа, победа  демократии. Тогда мы считали, что это и наша победа. Далее события развивались, как мы и предполагали в своём послании Руцкому, демократически настроенных  офицеров начали плавно пережёвывать, независимо от того, кто взял верх в политической борьбе. Весь командный состав полка остался на своих должностях независимо от политических предпочтений. На очередном  отчётно-выборном  офицерском  Собрании я категорически отказался  от выборной должности председателя  Совета  Собрания  офицеров полка. Вместо себя, я  рекомендовал  на  эту должность, молодого  перспективного лётчика  Руслана  Жданок,  исключительно порядочного и честного человека. Москва, своеобразно отреагировала  на наше послание. Был звонок  вновь назначенного  главкома ПВО генерала майора Андреева. Он любезно побеседовал с Русланом Жданок, поделился с ним,   каким трудностям и опасностям подвергались защитники белого дома и как они победили. А где - то месяца через два, капитана  Жданок отстранили от лётной работы, якобы за воздушное хулиганство. Насколько мне известно, воздушное хулиганство - это преднамеренное нарушение полётного задания лётным составом или выполнение полётных  упражнений не предусмотренных заданием. Второй вариант был инкриминирован капитану Жданок. Событие происходило так. Лётная смена, спланированная накануне выходного дня, не состоялась, если мне не изменяет память, по погодным условиям. Та же смена состоялась уже на следующей неделе, по той же самой плановой таблице. Капитан Жданок выполнил фото стрельбу и фото бомбометание со сложного вида маневра и после выполнения задания зашёл на посадку. Командир запросил у руководителя полётами подполковника Варёнова: « Жданок выполнял задание со сложного вида маневра?» «Да, со сложного вида маневра». Магнитофон бесстрастно записал радиообмен. Суть данного запроса командира полка стала ясна на разборе полётов, где и был обвинён капитан Жданок в воздушном хулиганстве. Как выяснилось, за выходные дни у капитана Жданок образовался перерыв для самостоятельного выполнения задания со сложного вида маневра и ему был необходим полёт с инструктором по данному упражнению, или провозка - как говорят пилоты. В плановую таблицу комэской было внесено изменение, но капитан Жданок  перед полётами в плановую не заглянул и выполнял задание по старой плановой, по упражнению к которому он готовился ещё до выходного дня. Де-факто он нарушил полётное задание, но умысла в этом не было. Тем не менее, процесс был запущен, капитан Жданок был снят с лётной работы с вышеуказанной формулировкой. Лично он воспринял сложившуюся ситуацию, как сведение счетов командиром полка с ним за Московское послание, я думал также. В итоге капитан Жданок  был уволен из вооружённых сил и убыл в родную Белоруссию. После увольнения  Руслана Жданок  меня  не покидало, какое-то смутное  чувство вины за  произошедшее. Я старый майор, имевший  уже определённый опыт конфликтов с командованием и начальством,  не сделал попытки остановить молодого капитана  от радикальных  шагов, но и сам  влез «по самые уши» в грязные политические дрязги. Только в одном  всех  заверяю и я, и Руслан Жданок, и подписавшие послание Руцкому сорок офицеров нашего полка, были  уверены  на  100% в своей  правоте и искренно верили  в  необходимость демократических  перемен,  и ради этого были готовы жертвовать всем,  и как  капитан Жданок своей лётной карьерой, и перспективами дальнейшей службы. Что из этого вышло? Точнее чем Черномырдин не скажешь. «Хотели как лучше, а получилось как всегда».

26 июля 2012г