Манипулятор. Часть1. Глава7

Глава 7

    Алле  Евгений больше не звонил. И она не звонила. Когда они случайно встречались в коридоре офиса, девушка низко опускала голову и быстро проходила мимо. 
  Буров случайно узнал, что Алла всё-таки подала документы на развод. Максим Коркин стал теперь неотступным её сопровождающим. Если Буров заставал их двоих, беседующими в коридоре офиса, девушка тут же брала Коркина за руку и одаривала здоровяка ослепительной завораживающей улыбкой. А сам Коркин   удостаивал  конкурента снисходительного понимающего  взгляда.
 По ночам Буров спал мало. И всё время чего-то ждал. Может быть,  звонка. Но она не звонила.  Что-то, наконец, сдвинулось с мертвой точки. Он позволил себе проиграть. И почувствовал боль. Что-то ожило в нём и зашевелилось, принося  кратковременные страдания.
  И теперь Буров сожалел только об одной ошибке, намеренном просчете: не  нужно было Алле рассказывать о пари…

                ***
  Через  неделю Евгений  проделал с Оксаной Храмовой  то же самое, что и с Аллой. Выдержал месячную  методику и проявил рвение. Ведь для пари Оксана  подходила лучше всех.  К тому же она позвонила первой из-за какого-то пустяка и просила подъехать. Всё складывалось как нельзя лучше.
 Буров  смог  довести жену приятеля  до состояния, когда девушка не знала, то ли плакать ей, то ли смеяться. Абсолютно выбил ее из колеи. К тому же, похоже, она чего-то подобного ждала от Бурова уже очень давно!
   И на душе у Евгения  стало, словно ночью, темно. Весь телефон был забит её смс-ками.
  Интима  не было и в помине,  и обвинять себя пока было не в чем.  Мужа  Оксана видела самое частое -   раз в три дня:  Храмов давно уже не  беспокоился о своей жене. Он строил могучую империю, благодаря которой мог иметь тысячи таких Оксан.  И имел их… А может быть, так хотел думать сам Буров.
 Темнота внутри Евгения стала осязаемой,  иногда ему казалось, что она заполняет каждую пору тела. И по утрам уже не хотелось просыпаться: опасная игра зашла слишком далеко!
 И никак не остановиться! Ставки не позволяют.  Да и Оксана останавливаться совсем не намеревалась. Ей надоело постоянное одиночество. Она хотела слушать комплименты и пить дорогое вино. Её роскошное тело желало быть оцененным по достоинству сегодня, сейчас, а не через год.  Её молодость уже заканчивалась…

                ***

По  истечении месяца Евгений почти перестал верить в   реальность пари. И ему стало чуть легче.
   Но за три дня до окончания срока позвонил Коркин и сказал, что  день демонстрации влюбленной  женщины  назначен на следующий день.  Ей будут задавать вопросы на обычном детекторе лжи.   Плюс к тому Оксана должна будет выполнить какое-то задание.
   Проводить тест должен был сам Буров. Все это действо предлагалось  девушке в виде шутки, обычного развлечения, в котором, если подумать, с интересом участвуют все влюбленные, если их тестирует  человек,  который им нравится.  Ведь это захватывающая любовная игра!
  Коркин удивил Бурова фразой, сказанной напоследок:
- Я не знаю, кого ты приведешь. И не буду проверять показания аппарата. Поверю твоим словам.
  То ли соперник играл в благородство, то ли действительно был именно таким. Каким бы он ни был, конкуренты  никогда себя так не ведут.  И Буров основательно задумался над тем, в какую игру его втянули. Коркин  вел себя так, будто наперед знал всё, что произойдет далее. А Бурову, видимо, отвели роль подопытной мышки. Тем не менее, те, кто стояли за Коркиным,  хотели смерти  «мышки». Почему?
  И теперь в голове всё время возникал один неотступный вопрос: не стал ли он сам игрушкой в руках более умелого «манипулятора»? И в чем же крылся подвох простой на первый взгляд комбинации?

                ***
   В день испытания Коркин  потребовал свидетелей. Он сказал, что им будет  генеральный директор!  Ни больше, ни меньше! И только он!
  Как Буров не настаивал на других свидетелях, ничего не получилось. Но Коркин успокоил: сказал, что никто мешать тесту не станет. Свидетели окажутся за дверью, вместо которой повесят зеркало, используемое полицейскими на допросах.
  «Переговоры» проходили  по телефону, и противники не видели лиц друг друга. А голосом каждый из них владел не хуже, чем оружием.  Хотя, на самом-то деле,  правильная, поставленная речь и есть оружие.  Буров в детстве завидовал Демосфену, умевшему зажигать аудиторию словами, словно искрой порох!  Умелый оратор может своим выступлением начать войну и тут же её закончить.  А может одними только словами «избить» противника до полусмерти.  В прямом смысле!
- Зачем такие сложности? – спокойно поинтересовался Буров, а собственное сердце вдруг совершило такой прыжок, что чуть не выскочило из груди.  Давно такого не случалось с собственным тренированным «мотором».
- Думаешь, твоя жизнь их не стоит? -  ответил Коркин.  – На кону миллиард. Ты хотел настоящей игры? Ты её получил! Теперь крутись.
  Пришлось согласиться и с этим аргументом.  Буров наконец-то полностью поверил в серьезность происходящего.  Любой финал теста в присутствии Храмова грозил крахом. Окончательным!  Коркин каким-то непостижимым образом смог загнать Бурова в угол! Кто-то, знающий всю подноготную Евгения, сливал Коркину информацию. В подобные случайные совпадения «комбинатор» не верил. Только вот кто этот кто-то?
 Может быть, сам Храмов? А зачем ему это нужно? Он ведь ждал от Бурова миллиард на «блюдечке с голубой каемкой». А Коркин – темная лошадка. От него не знаешь, чего и ждать.  Чушь! Полная ахинея!  Из-за ревности?  Возможно… Но вряд ли!
  Тогда кто? Алла? Решила отомстить? Обо всём, что узнала, рассказала Коркину?

                ***
    Евгений  назначил свидание Оксане на вечер ближайшей субботы. Пригласил к себе на дачу. Так приятели  называли его двухэтажный особняк, отстроенный в самом пригороде.
  На пути к «даче»  Буров съехал с шоссе на покатую, опасную обочину, чтобы еще раз  хорошенько  осмыслить предстоящий тест.  И заснул…
 Он точно помнил, что спал до 18: 35.
                ***

   Тест должен был проходить в небольшой, облицованной итальянским камнем гостиной, одна из дверей которой вела бытовую комнату.  На нее Буров и навесил привезенное  противником огромное "полицейское" зеркало.
  Перед тем как  спрятаться в бытовке вместе с Коркиным, Храмов шепнул на ухо внезапно побледневшему «экспериментатору»:
-  Выиграешь контракт, уйду на пенсию. Отдам дело тебе.  Надоело  всё! Ксюху  не вижу.  Дети   не узнают! Да и на твою  бабу посмотреть хочется. Вдруг тоже остепенишься. Пора  за ум браться!
 Про пенсию он, конечно, шутил. Но о том, что собирался назначить своего напарника генеральным,  уже говорил.  Правда, говорил, когда был пьян в стельку.    А из-за тех слов Буров затаил на друга обиду, которая все разрасталась и разрасталась. Потому что стал надеяться.  И понимал, что Серега никогда этого не сделает. Хотя слово своё он всегда держал.
 И для чего он именно сейчас сказал про передачу своего поста? Знал про подводные камни? Про Оксану? Хотел добить окончательно? Или вообще ничего не знал и собирался сделать подарок?
 Буров не ожидал такого «удара под дых» именно сейчас.  Он стоял у окна гостиной и ждал БМВ Оксаны. Оказывается, Серега помнил и о жене, и о детях помнил.  Это Буров ни о ком не помнил, потому что жил один. Для себя.  И вот тебе на…  Ведь были же у Храмова любовницы!  И не одна! 
   Свидание назначалось на восемь вечера. До назначенного срока -  двадцать минут. Буров вдруг вспомнил детство. Вдвоем с Серегой они были неубиваемой парой. Могли за себя постоять. В общем, готовы были и друг за друга…
    Время стерло многое. Чувства притупились. Но Серега сидел за зеркалом и собирался отдать ему то, во что вложил свою жизнь…
   Коркин всё рассчитал! Как?! Неожиданно вспомнилась Алла.  И  эта незаконченная мысль стала последней.
 Евгений вдруг почувствовал себя по-настоящему живым. Захлестнули эмоции, будто с высоченной вышки, случайно поскользнувшись,  упал в кипучий безнадежный водоворот. Такого не было уже лет двадцать.    Боясь,  что раздумает и разрушит последнее, он достал  сотовый и набрал знакомый номер.
- Оксана! Меня не будет на даче. Не приезжай…
 В трубке послышался глубокий вздох. То ли разочарования, то ли облегчения…
Буров не уловил оттенки. Он  вышел из особняка, сел в «мерседес» и, никого ни о чём не предупредив, исчез.

                ***
   Храмов нашел его в реанимации на следующий день, он  был  растерян.
Когда Буров открыл глаза,  приятель, не отрываясь, смотрел в приоткрытое окно.
- Придурок!  Хоть бы рассказал,  в чём дело! – Злые  слова Храмова  били по ушам, как молотки. -  Думаешь, тебе одному бывает  хреново? Чего случилось-то?
  А таблетки оказались не такими надежными, как их расписывали знатоки. Хотя и врачи толком не смогли объяснить, почему Буров остался среди живых. А он сам не мог понять, как  вдруг решился на подобное...
 Но беспощадный холодный рассудок подсказывал, что это логический финал для «манипулятора»,  которого переиграли…   Противники смогли вызвать в «подопытном» нужные сильные чувства. Довели до каления! Извлекли из него самого нужную  "мелодию".  Профессионалы хреновы!
 Игроку предоставили выбор: и он выбрал смерть. Значит, ещё было в Бурове что-то человеческое.  Но самым обидным было то, что на это и рассчитывали! Как на слабость!
  Теперь Буров был уверен на все сто, что Коркин разыгрывал комбинацию не один.

                ***
     Алла пришла на следующий день.  Её  виноватый взгляд  блуждал по одиночной палате, и она снова, как школьница, прятала руки за спиной.
- Зачем? Мог бы позвонить. Твоя ведь очередь…   Я бы поверила!
- Зачем   приехала? - Буров злился и не мог себя сдержать: слишком долго ждал чего-то подобного.  И  уже никому не доверял! Ведь Алла вполне могла быть пособницей Коркина. Она знала и о пари, и об Оксане Храмовой.
- Приснился сон, что тебя похоронили.  У меня мокрая подушка из-за тебя.
 Буров приподнялся на локте, чтобы лучше разглядеть наряд девушки. Сегодня она одела воздушнее синее платье до самых пят. А волнистые волосы забрала в обычный высокий хвост. И, похоже, даже не красилась: на самом деле волновалась. Глаза красные и невыспавшиеся, будто кипятком ошпаренные. В общем, даже не такая уж красотка как всегда!
- Коркин здесь? – не сдержавшись, спросил Буров. Ему хотелось отомстить. Он сам ещё не понимал за что.
- Зачем ты так со мною?
- Еще раз придешь, и он меня добьет. Скажет, что я опять тобой манипулирую.
- А ты разве не этим занимаешься?
Взгляд голубых, широко распахнутых глаз,  полный ожидания и затаенной обиды, застыл на Бурове.
 И ему вдруг подумалось, что причину самоубийства девушка  отнесла на свой счет. И это не на шутку разозлило!
- Зря приехала, - сказал он и  отвернулся к стене.  Через мгновение  услышал раздраженный удаляющийся цокот каблуков. Из-за дверей палаты неслись приглушенные всхлипывания.
 Буров почувствовал резкую боль в груди и нехватку кислорода. Захотелось  броситься следом.  Но он давно стал выше подобной сентиментальной чепухи. И снова ему показалось, что за спиною  кто-то стоит.  И еле слышно разочарованно дышит…