Пойдем в Цветлин! Гл. 17
ВЫСТРЕЛ В СПИНУ ЦВЕТЛИНУ
Год назад многим приснилась графиня, причём, как стало известно позднее, в ту самую ночь, когда особенно неистово выл пёс из села за горой.
Мицика волновалась и из всех сил поддерживала его. От этого проснулся Штефан. Он тихо встал, стараясь не разбудить Лару, и слушал, стоя во дворе, зов пса, полный тоски и ужаса.
По дороге в заброшенное село уже наливались цветлинские виноградники, на скамейках напротив них допоздна засиживались за разговорами виноделы, и им казалось, что они ощущают движение соков в лозах.
Но на полпути к селу, где заканчивались виноградники, всё останавливалось. Дальше была пустота с доживавшим свою несчастную жизнь псом.
Кто-то беспощадный, как время, погасил очаги, оставив полусгнившие оскалы домов и сараев.
И некому было возродить движение жизни. А сострадание жалостливой Мицики, долетая к одинокому сердцу, не побеждало тоску.
И каждую ночь посреди ночи тревожил мир рыдающий по-собачьи голос.
Штефан вернулся в дом и попытался снова заснуть. И тогда ему приснилась графиня. Вид её был ужасен, Штефан во сне подумал, вот отчего воет пёс.
Там её темное царство, и этот последний страж борется все ночи с нею или с её призраком.
В ту же ночь графиня грозила пальцем Ёжи, отчего тот, не просыпаясь, прижался к Кире и тяжело вздохнул, но вспомнить во сне ничего не мог.
Гробовщик увидел графиню, она пристально смотрела ему прямо в глаза. Он похолодел, но нашёл в себе силы отвернуться. И графиня, хохоча, выстрелила ему в спину.
Он почувствовал резкую боль, пришедшую со спины к сердцу, мгновенно покрылся липким потом и только тогда проснулся, томимый тяжестью не только в душе, но и во всём теле.
Выстрел, который прозвучал вскоре, полоснул по сердцу Цветлин, показав, что Бог создал его таким же, как создал все остальное, где счастье и несчастье составляют одно целое – называемое жизнью.
Неделю спустя после ночного кошмара многих цветлинцев Лена с Аидой отправились прогуляться по дороге, ведущей вверх от дома Штефана. Лене нужно было сказать Аиде что-то очень важное.
Она прошла вперед, потому что Аида, увидев во дворе Лару, которая вешала постиранное бельё, остановилась, чтобы ответить на пару её вопросов.
Отставшая на минуту-две Аида, едва вступив за поворот, увидела невероятную картину: Лена с чрезвычайной быстротой мелькала между деревьями в лесу Штефана, явно стремясь наверх, а на дороге у синего «ауди» сидел на корточках человек и прицеливался в неё из пистолета.
Аиду он не видел.
Давор научил её не бояться смерти, она и не думала о ней, когда прыгнула на того человека, и её, оглушенную словно взрывом, отбросило в сторону.
Она лежала, уткнувшись лицом в землю, и приходила в себя, не смея пошевелиться. Но была тишина, она подняла лицо и медленно повернула в сторону человека.
Тот сидел с окровавленной грудью и остекленевшим взглядом.
Она вскочила вся в крови, в его крови, и закричала Лене, она звала её, и сама побежала к ней в лес, карабкаясь так же, как прежде Лена.
И обе услышали выстрел. Человек с развороченным нутром, улыбаясь, выстрелил Аиде в спину.
Давор был страшен. Он сорвал серьгу с уха и вырвал из подбородка, как зверь, когтями, амстердамский бриллиант Бранко, оттого был весь в крови.
Цветлинцы шарахались от него, Давор впервые был столь устрашающ в своей прямой связи с вопросом смерти.
Аиду он оставил на цветлинских женщин, в дом больше не входил и во двор не выходил. Он закрылся в сарае, где стояли его заготовки.
Несколько раз в сарай пытался проникнуть падре, но тот захлопнул перед его носом дверь.
Давор лежал в своей ладье и беседовал с Господом. Он не упрекал и даже не протестовал, он теперь боялся смерти - не своей, а её смерти!
Круно и Бранко уже давно выкопали могилу, но не там, где диктовал порядок, заведённый Давором, а в самом центре, напротив входа, причём, оба, не сговариваясь, сразу направились с заступами к тому месту.
Лена почернела лицом, у неё открылось кровотечение, и все узнали, что она, оказывается, была беременна.
Когда перед мужчинами встал вопрос, куда деть автомашину мёртвого киллера, кто-то предложил перебить номера, перекрасить и наградить единственных, кто не имел своего автомобиля в Цветлине. В остальных семьях их было по два, по три и более.
Но братья решительно отказались, и не потому, что Иво никуда не ездил, а потому что не любил крови, и Габриэл тоже… предпочитал всему векию.
И когда уже зарыли киллера где-то далеко в ничейном лесу да так глубоко, чтобы дикий кабан не вернул его ни в каком виде снова в этот мир, вопрос об автомобиле ещё не был решён.
Решили его с подачи «Горана-полицая», который вне службы был человеком, различавшим добро и зло.
Но это осталось государственной тайной Цветлина.
Свидетельство о публикации №212072800707