9. Пельмени

Самое любимое и желанное блюдо из детства.
 Не полуфабрикаты из смеси химических элементов и мяса диковинных зверей.
 А настоящие домашние пельмени эпохи развитого социализма.
 Первую свою порцию я слепила где–то в возрасте 4 лет.
 Бабушка просто посадила меня рядом с собой и показала процесс.
 И процесс пошёл.
 С этих пор, если не было поста, я регулярно "раскручивала" бабулю на пельмени нытьем и уговорами.
 Мясные, грибные, картофельные - я мела всё подряд.

Даже не знаю, что доставляло больше удовольствия – еда или процесс создания.

 Но, через три года, любимое блюдо исчезло из моей жизни.
 Хватит пальцев на руках, чтобы сосчитать «пельменные ужины» в детском доме, за девять с половиной лет.
 А потребность–то осталась. Поэтому, когда, однажды, в каникулярные дни, устроили грандиозную лепку пельменей, я была рада.
 Работать пришлось долго. Кроме основного звена воспитанников, нужно было накормить ещё дошколят и сотрудников детдома, а это не один десяток человек.
 Проведя полдня в муке и фарше, я, наконец–то, получила, на ужин, десять долгожданных пельмешков.
 В первый раз, я проглотила их моментально и осталась сидеть и глазеть по сторонам, с чувством обманутого ожидания.
 Добавки нам не полагалось.

 На следующий раз, который случился очень не скоро, я учла ошибку и ела долго - «с чувством, толком и расстановкой», откусывая маленькие кусочки и гоняя их во рту.
Но, через десять минут, десять пельменей всё-таки закончились, а чувство обманутого ожидания осталось…

 К счастью, существовали летние каникулы – во время которых, родственники иногда забирали меня погостить, где-то на месяц.
 Повторюсь, что сестру они никогда не брали, и обида за это, до сих пор, живёт во мне.

 Так вот - домашний месяц неземного счастья являлся ещё и источником «пельменных обедов и ужинов».
 Тётя, будучи инициатором моих визитов к ним домой, часто готовила это блюдо внукам - моим племянникам.
 Обычно, у неё квартировал старший, Женя. Мы были ровесниками, и предполагалось, что наше общение пойдет только на пользу.
 Могу клятвенно заверить, что так оно и было.

 В отличие от племянника, я обладала хорошим аппетитом.
 Для него же каждая трапеза превращалась в каторгу.
 Переживающая тётя выворачивалась наизнанку, чтобы завлечь его чем-нибудь вкусненьким.
 Я смотрела на клубнику со сливками, настоящий майонез, говяжьи языки и запоминала названия - такие продукты, в меню детского дома не входили…
 Надеясь разбудить аппетит внука, тётя усаживала нас друг против друга и ставила перед нами тарелки с пельменями.
 Проклятое число десять преследовало меня и здесь. Для племянника это была «неподъёмная» цифра, для меня же ничтожно маленькая.
 Увидев ненавистные пельмени, Женя скисал; на его лице появлялось такое отвращение, как будто ему положили гусеницу.
 Но меня подобным не проймешь, для меня главным было - продлить удовольствие.

Тётя, с надеждой, смотрела на нас и ждала чуда.

И дождалась.

Так как, из своих соображений, я тоже ела медленно, то в какой–то момент, ей пришлось выйти из кухни по делам.
 Не караулить же нас вечно.
За эти несколько минут, мы с племянником поняли друг друга без слов.

 Когда тётя вернулась, обе тарелки были пусты.

 Все были счастливы – и Женя, и его бабушка.
 Но, особенно, я.