Тимофей

     Однажды Тимофею приснилось, что зацвели акации, но цвели они в декабре, т.е. второй раз в году. Пробуждение обрушило на него шквал разнообразнейших чувств и ощущений, общее значение которых было близко к слову «осторожно!». Что-что, а опасность Тимофей мог разглядеть за версту, в какое бы обличие она ни была одета.
     - Тааак… - сказал он в пустоту и принялся сгребать венки и искусственные цветы в один угол, а из другого угла начал выгребать краски, кисти и мольберт.
 Слово «мольберт» в голове Тимофея ассоциировалось с молитвой. Следовательно, и назначение, непосредственно, самого мольберта было несколько иным. Он собирался молиться, а не рисовать, что вполне естественно означало для него – запой.
      - Зелёный! Возьми зелёный! – кричал Тимофей, лёжа у мольберта на седьмой день запоя, причём, уже четверо суток не принимая вертикального положения. Он перемещался из угла в угол сугубо на четвереньках и периодически вспоминал трактат какого-то учёного об экономической выгоде для государства от пошива дамских перчаток и сумочек из кожи чертей.
       Иногда Тимофей понимал, что он конченый эгоист, прячущийся от нравоучений родных в подвале бывшей детской библиотеки. В этом же подвале он прятал свою страсть к похоронным венкам и уединению.
       -Зелёный! – почему-то заплакал – зел-л-лёный…
 Он вспомнил игрушку, подаренную в детстве дедом - жестяной пропеллер, который раскручивался на юрке от ниток и взлетал. Вспомнил, как спал с этой игрушкой, пряча её под подушку. Именно тогда он впервые понял, что рано или поздно дед умрёт. Дед! А потом он! Тимофей решил ползти в угол с венками, но угол с холодильником, в котором лежала водка, оказался ближе. Пока он открывал холодильник и с трудом извлекал из него очередную бутылку водки, в голову пришла мысль: «как было бы символично умереть в углу с собственными венками, которые сам делал, не придавая значения "для кого"».
     -Э неее! Я ещё подвиг не совершил! – смело заявил Тимофей и припал к уже распечатанной бутылке. – Я ещё встану!
 После затяжного глотка, с постепенно приходящим умиротворением, он вновь пополз к мольберту. В тот момент, когда Тимофей взял зелёный, перекрытия старой библиотеки всё же решили рухнуть.

      -Итак! Дамы и господа! Последний лот аукциона! Работа Тимофея Неизвестного  «Молитва в зелени». Начальная цена семьсот тысяч рублей! Семьсот тысяч – раз, семьсот тысяч два…