Котовасия

Эта маленькая повесть о кошках, живущих в человеческих семьях.
Проводя десятилетия жизни рядом с этими жизнерадостными и даже загадочными зверьками, нередко задаешься вопросом:
- А кто кого приучил?
Человек – кошку, или кошка – человека?
 


Много – много лет назад в самом красивом городе страны… Нет! В самом красивом городе на всей земле жила-была семья – папа, мама и детишки. Девочка – постарше, а мальчик совсем маленький. Жили они в квартире на седьмом этаже высокого дома. Из окон квартиры было видно далеко-далеко. На восток – место за лесом, откуда каждое утро выходило на небо солнце, чтобы светить людям и животным и согревать их, а на запад, за далёкими домами,- место, куда солнце уходило на ночь. Летом, уплывая с неба, солнце закрывало за собой дверь так медленно, что свод неба и облака светились до следующего утра. Птицы в соседнем парке громко пели, провожая солнце, благодарили его за прошедший день, готовились ко сну. Люди выносили на балконы своих кошечек, а те, у кого были собаки, выводили питомцев на прогулку.
В семье, о которой идёт речь, не держали животных. Только важные вуалехвосты кружились в небольшом аквариуме. И дети часто просили родителей принести домой котика или собачку. «Нет, нет! – говорила мама. – Кошку? Собаку? За ними надо убирать, кормить, заниматься с ними. Нет!»
Шло время. Утром папа и мама уезжали на работу, а дети шли – кто в школу, кто в садик. Вечером же вся семья собиралась дома, вместе шли гулять или смотрели телевизор. В один из дней, когда папа и мама приехали с работы на трамвае, на остановке они увидели маленького котёнка – сюда почему-то часто приходили из близких одноэтажек кошки и котята. Не уделяя особого внимания зверьку, папа и мама заторопились через переход к дому. А движение по этой улице было – ух! – и водители не всегда соблюдали правила. На скамейке возле дома, как всегда в тёплые вечера, сидели соседи, обсуждая дневные новости. «Это ваш котёночек за вами идёт? – обратилась одна из соседок к маме. – Вот какой учёный, с самой остановки идёт – не боится!» Мама с папой оглянулись: действительно, за ними шло маленькое меховое существо с белым животиком и гордо поднятым полосатым хвостиком. Это был тот самый котёнок, и смотрел он прямо на маму. «Мой, мой!» - воскликнула мама и подхватила зверька на руки…
Так в квартире появился котик.
Долго выбирали котёнку кличку. Всё не подходило. А котёнок сидел на руках у папы, вдруг полез на плечо и поставил лапки на папину макушку. «Э, брат, ты сразу на топ полез!»  - сказал папа, снимая зверюшку с плеча и опуская его на пол к ногам ребят. Папа когда-то был моряком, а топом на корабле называют верхушку мачты. «Топ! Топ, Топик! Пускай он так зовётся!» - закричали детишки. На том и порешили…
Топик определил себе уголок – кошачий туалет – куда и пришлось ставить формочку. Кушать он согласился на кухне, а главным объектом общения избрал маму.
Действительно, это был культурный котёнок! Он не гадил в неположенных местах, не лез на стол во время еды, не разбрасывал пищу по кухне. Играть, как все дети, он любил! В особенности в прятки. Выпрыгнет из-за угла, шерсть дыбом, сам боком-боком или на задних лапках, широко разведя передние, подскочит, нападает, тронет лапой и – со всех лап, уши заложив назад, мчится снова прятаться. Теперь ищи. Подойди, дотронься до него, тогда он своё нападение повторит.
А нет – начинает носится по всей комнате, то по полу, то запрыгивая на руки, вспрыгивая на мебель и – снова на пол. Ему все радовались и возились с ним. Любил Топик сидеть на руках и мурлыкать. Мурлыкал он так громко, что его было слышно по всей небольшой квартире.
Мальчик нередко брал Топа на руки и, приложив ухо к его животику, слушал «Где  - это там музыка играет?» Но иногда Топ не «пел». Просто сидел на руках, глядя вдаль круглыми своими глазками.
Однажды мальчик взял котёнка, приложил ухо к животику зверька. Никакой реакции. Тогда он встряхнул Топа. Молчит. Заинтересованный и удивлённый, мальчик поднес котенка к маме, повернул его брюшком к верху и  попросил: «Мамочка, включи Топика! Я хочу послушать, как он поет». Все рассмеялись, Топик испугался и убежал. А сестра начала объяснять братику, что Топик – это живое существо, как и люди, и его никак включить нельзя, пока он сам не захочет «петь».
Топик был удивительно красиво «раскрашен». От тёмной полосы, шедшей от его головы, через шейку, спинку до конца хвоста, на котором была яркая белая кисточка, удивительно пропорционально шли по бокам и лапкам такого - же цвета полосы. Концы лапок были беленькие, словно котик где-то прошел по лужице краски. Носик у него был коричневый, пальчики на лапках по цвету чередовались – белый – черный, белый – черный. Девочка говорила: «Смотрите, у него пальцы, как клавиши у пианино!» Соседи, дети и взрослые нередко приходили полюбоваться на Топика.
Топик прожил в квартире почти год. А в начале лета стал проситься на улицу – стал взрослым котом. И однажды не вернулся. Его искали. Напрасно кошка не идёт на зов. Точнее идёт, если этого захочет.
По-видимому, Топик не захотел возвращаться, нашел более интересное для себя общество. А может с ним что-нибудь случилось? У маленького зверька в большом городе много опасностей: автомобили, собаки, а не редко и охотники за кошачьими шкурками редких расцветок – на шапки, или женские шубки. Знакомые мамы, правда, говорили, что видели похожего котика на балконе одного из соседних домов. Может быть, действительно, кто-то взял красивого ручного кота себе домой, не задумываясь: «А может этот котик уже живёт в чьей-то семье? Может его ждут, ищут, волнуются и грустят о его потере?» Словом, Топик – первый котёнок, выросший в этой семье, пропал.
Наступал последний летний месяц. В пригороде, в лесах созрели ягоды, было полно грибов. Семейство, уже не первое лето, выезжало в выходные дни в небольшую рощицу, скорее даже «язычок» лесного массива, шедшего от шоссе до самого Ладожского озера. Там было немало грибов. «Мы едем на нашу дачу!» - шутили дома. Уезжали рано утром и проводили там время до вечера. Эх, и хорошо было, набрав две-три корзинки грибов рассортировать их, почистить и, тут же, приготовить свежую «жареху» на походном примусе! Вкусны были жареные грибки с ломтями подплавленного сыра, с супом из горохового концентрата!
В один из выходных дней семейство выезжало с территории гаража, чтобы добраться до своей «дачи». Под забором, около выездного шлагбаума, на солнышке лежало десятка два кошек самых различных расцветок. Среди этого кошачьего «ковра» сидела, именно сидела, одна кошка, оглядывалась на каждую выезжающую машину. В её позе было столько отчуждённости от кошачьего «коллектива» и столько грусти, что людям, недавно оставшимся без своего мехового дружка, было невозможно не обратить на нее внимания. «Смотрите! Котик такой грустный! Ему, наверное, здесь очень плохо. Давайте возьмем его к себе!» - закричали дети. - «У нас будет второй Топик!» Девочка выпрыгнула из автомобиля, подхватила на руки пушистого котика. Лежавшие кошки бросились врассыпную, а эта самая потянулась к человеку, спокойно и доверчиво разместившись на девчоночьих руках. Действительно, кошка эта (оказался – кот – так что и кличку новую придумывать не пришлось) очень неуютно чувствовала себя у гаражной стены. После первых ласк детских ручек она улеглась вдоль заднего сидения и заснула, упираясь головкой и лапками в детские ноги. Новый Топик проспал весь день. Даже домой его принесли спящего. Только вечером он проснулся. Оглядел и обнюхал всех и отправился на кухню – перекусить, где ему уже приготовили поесть.
По-видимому, Топик вырос в чьём-то доме и был баловнем семьи, пока по неизвестным причинам его не отнесли в гараж. (Как впоследствии выяснилось, так оно и было.) Топик быстро привык к новой семье, квартире. Он с удовольствием играл со всеми, но особенно ему нравилось кататься в автомобиле. Выезжая в город, люди постоянно брали кота с собой. Достаточно было папе позвякать ключами и сказать: - «Топик! Кататься!» - как кот мчался к нему, вставал на задние лапки и терся головой об его ноги.
Может ли кошка искать и находить своего хозяина, даже на больших расстояниях? Однажды на «даче» машину оставили в тени сосен (день был очень жаркий), где-то километра за два от места собирания грибов. Топика закрыли в машине, а чтобы свежий воздух поступал в салон, одно из стёкол приоткрыли, оставив щель сантиметра в три. Семья, собирая грибы в высокой траве, разбрелась, перекликаясь. Вдруг сын громко крикнул, указывая на склон соседнего холма: «Топик! Топик бежит к нам!» - «Какая чепуха! - не поверил папа. – Ему из машины-то не выбраться. Щелка в окне такая, что он и носа не просунет!»
И все же сын оказался прав. Через густую траву, то выпрыгивая над ней, то становясь на задние лапки, к нам бежал Топик собственной персоной. Это было удивительно. Но Топик удивил нас в этот день еще не раз. Причем в более сложном деле. Все-таки, как кот смог выбраться из машины? Окно не было раскрыто ни на миллиметр более, чем оставлено папой. Как кот, спавший в момент ухода семьи за грибами, определил в какую сторону они пошли и добрался до них, пройдя через заросли кустов и деревьев в лощине, разделявших холмы? По следам? По запаху? По звукам знакомых голосов? Но ведь нашел! Топик радостно бросался то к одному, то к другому под ласкающие ладони. Продолжали собирать грибы. Топик бегал рядом. Пытался поймать под небольшой сосенкой мышь. Та спряталась и выходить не хотела. Тогда Топик стал ловить пролетающие листики с деревьев. Устал, улёгся возле мальчика. Тот шарил в траве, совмещая игру и поиск грибов. Когда нашел гриб – бросился с криком радости на него, как вратарь на мяч. Кот наблюдал. Когда мальчик оповестил таким способом о находке пятого уже гриба, Топик подошел к нему, потёрся об его ноги и пошагал дальше. Но вдруг прыгнул на кучки травы, раздув хвост, и стал разбрасывать их лапками. «Топик маслёнка нашел!» - закричал мальчик. Все сбежались посмотреть на удивительный поступок кота. А лежал, держа между передними лапками бархатную шляпку гриба. Правда, кот больше не икал грибы, а просто играл рядом с людьми. Значит, случайность? Набрав достаточно грибов, люди возвращались к машине на прямую – через заросшую лощину, без тропы, по щиколотку в прошлогодней листве. Топик бежал рядом. Кусты сменились высокими деревьями. Прелый лист покрывал землю более толстым слоем. Вдруг Топик прыгнул в сторону и стал энергично разгребать листву. Мышка? Нет, что-то другое. И это «что-то» была шляпка громадного гриба груздя! Черная, влажная, размером с грампластинку. Грузди растут «семьями». Где нашелся один – ищи рядом другие, найдёшь десятка два его собратьев. Стали разгребать листья. И топик рылся со всеми. Набрали груздей и в корзинки и в полиэтиленовые мешки и даже в папину майку. – «Ай да Топик! Ай да грибник!» - говорили люди, гладя котика. Приготовили обед. Дали попробовать «жареху» Топику. Но тот есть не стал. Зато шпротный паштет из баночки съел весь. Вылизывал так, что баночка повисла на его языке. Потом попил воды и уснул на заднем сидении машины. С тех пор дома шпротный паштет стали называть «Топкин паштет». А за груздями ездили еще несколько раз. Бабушка Шура объяснила «технологию» засолки груздей, и собранных грибов хватило до весны. Когда подавали к столу грибы, всегда говорили:  «Грибы с Топиковой  поляны. Спасибо Топу!»
Кроме кошачьих занятий, Топик любил кататься на машине. Его брали во все поездки. Он садился папе на колени и, поставив на руль лапы, оглядывался с гордым видом. Машина начинала ехать – кот перебирался или на колени к маме или на подоконник под задним стеклом. Однажды взяли его с собой в дом отдыха – не с кем было оставить. Топик запомнил домик, в который поселили семейство и спокойно уходил на целый день, вечерами возвращаясь «домой». Однажды пришел с подарками. Принес пять здоровущих мышей и сложил их рядком маме на одеяло. Конечно, Топа похвалили. Но как объяснить зверьку, что это еда не для людей? Все эти «походы» кота по незнакомой местности и его возвращения к своим «домашним» показывали, что зверьки привязываются к людям, а не к месту. Но как, по каким признакам, ощущений или мышления происходит это? Неизвестно. В конце 70-х годов ХХ века в одной из центральных газет была помещена заметка о кошке, которая пришла из Ташкента в Москву к порогу квартиры своих обожаемых (иначе не скажешь) людей. Поиск длился полтора года. Какие ориентиры вели её через тысячи километров, причем в единственно нужном направлении?
Возвратимся к Топику. Зима – не лучшее время года как для людей, так и для кошек. Впрочем, Топу в квартире было ни скучно, ни одиноко. В доме постоянно находился кто-то, с кем кот мог поиграть или подремать на чьих-то коленях. В поездки Топа брали редко – боялись, что он замёрзнет в машине в отсутствии людей. Любимым занятием кота стали телевизионные передачи. С особым удовольствием он смотрел хоккейные матчи и фигурное катание. Видимо, кота привлекали быстро мелькающие на экране человеческие фигурки. Но! На хоккеистов он просто смотрел, крутя головой за их движениями. А при выступлении фигуристов кот подходил под самый экран и наблюдал за их движениями. К выступлению одиночек был равнодушен, а к парному катанию и танцам на льду – нет. Топ вскакивал на задние лапы и «ловил» фигурки спортсменов, предпочитая женские. Особенно он выделял известных в то время Людмилу Пахомову и Ирину Роднину, Чуть не «влезал» в экран во время их выступлений, и отодвигался назад, когда их выступления оканчивались. Эти поступки, повторяющиеся каждую передачу, вызывали радостный смех и одобрение у телезрителей:  «Давай, Топик! Тащи её! Чего она там кружиться!» Или наоборот:  «Топик, не мешай! Пусть люди золотую медаль выкатывают!»
Кошки – своеобразные животные. Те, кто держит кошку в доме, наверное, обращали внимание, как прячется кошка, если в доме ссора или размолвка, как легко пугается резких, громких звуков, прихода шумных гостей. Тут она мчится, раздувши хвост, сшибая всё на пути, чтобы спрятаться, почувствовать себя в безопасности. Для сна кошка выбирает себе места, где она будет спать, сколько её не перекладывай её на другие. Известный естествоиспытатель Конрад Лоренц писал, что кошка независима и считает себя главной в мире, для которой создано всё окружающее. Топик избрал для ночного сна кровать старших. Кошки, как известно, ночные животные. Приучить маленького котёнка к человеческому режиму сна и бодрствования нелегко. Одна из соседок, вырастившая кота с «малышового» возраста, рассказывала:  «Вот – вырастила баловня! Привык с детства на руках засыпать. Да еще покачать надо, как ребёнка. Да песенку ему спой: А-а-ай, Басенька, засыпай! Тут с работы усталая прейдёшь. Домашних дел полно – он у ног. А спать ложится – так сперва его укачай, а то и спать не даст». Топик к ночному сну был уже приучен. И песен петь не требовал. Но, забираясь на кровать, когтистыми лапами раздвигал плечи папы и мамы и укладывался между ними – головой на подушку. Спал нередко на спине, закинув передние лапы за голову, совсем как утомлённый работой человек, когда сходит усталость и уступает место спокойному, лёгкому сну.
Но кошка не только независима, но и наблюдательна и изобретательна. Приведу один эпизод из жизни кошек. Известно, что кошки любят играть. Им нужны резкие быстрые движения. При ловле мышей таких движений у неё хватает. Но если мышей в квартире нет? Кошка играет с людьми или сама с собой. Но у кошки для массы её тела очень маленькое сердечко. Потому она довольно быстро разгорячается и устаёт. В одной «коммуналке» с длиннейшим коридором и кухней в конце его, жил у людей кот. Днём люди уходили на работу, оставляя его в коридоре. Кот носился из конца в конец, гоняя картофелину или бумажку. Набегавшись, падал. Ему было жарко, и он дышал разинутым ртом, пока не остывал. Кот, видимо, понимал, что в кране на кухне холодная вода. Но как он додумался открывать кран и совать под струю «горячую» голову к смеху и удивлению жильцов? Правда, закрывать кран он не умел. Так что, играйте со своими меховыми друзьями. Доставьте удовольствие им, а заодно – себе. Наблюдайте за ними, и вы сможете увидеть удивительные вещи.
В хорошую погоду по весне, летом Топика выпускали гулять на улицу. Уходил он сам, но вечером приходилось выходить к нему. Он, хотя возвращался в свой подъезд , но не мог найти квартиры. Топ отзывался на своё имя. Бежал радостный через площадку, подбегал, тёрся о ноги и, гордо подняв хвост, шел рядом в кабину лифта. Топик узнавал «свою семью» по голосам. Однажды, услышав голоса ребят, звавших его с балкона, бросился через улицу и, на их глазах, попал под автомобиль. Сколько было слёз! Поэтому решили – если заведём дома кошек еще раз, то никогда не будем выпускать их на улицу самостоятельно. Всегда держать около себя и вдали от проезжей части и дорог.
О Топике втором в семье вспоминали с любовью, особенно когда ездили на дачу: за грибами, в кемпинг, на озера – повсюду, куда сопровождал их этот умный,  интересный котик.
Детишки просили родителей принести им другого котика: - «Лучше маленького! Пусть растёт!» Но другой котик появился в доме только через год. Папе на работу принесли двух котят – на выбор. Котята – братики – были совсем маленькие и не могли стоять на собственных лапках. Оба обещали вырасти пушистыми, судя по меху животиков и задних лапок. Над глазками, покрывая всю головку, росла уморительная «шапочка». Оба по-детски, для кошек, голубоглазые с коротенькими, длинной со спичку, хвостиками и шириной почти со спинку у основания. Один был белоснежный. Другой – с рыжей спинкой, головкой и хвостиком и «галифе» на задних лапках. Остальное – такое же белоснежное, как у братика.
 «Вот! Выбирайте! Котики из хорошей семьи. Их папа и пра-пра-родители все выросли в загородном доме генерала в отставке. А мама! Её принесли из Эрмитажа! Её род идет еще от кошек, привезённых в Зимний дворец из Турции в 18-м веке», - с восторгом говорила папе сотрудница, выпуская пищащих малышей на стол. Папа выбрал того, что был с рыжим мехом. Рыжина эта была очень яркая и гладкая, без полос и пятен. Котёнок напоминал крохотную автомашинку, окрашенную в два цвета. – «Как вы его назовёте? Филя? Васька? Или в знак уважения к его турецкому происхождению – Осман, Эфенди? Или… Остап Бендер?» - шутили сослуживцы. «Подумаем!» - отвечал папа. Папа привёз котика домой в собственном берете. В шумном трамвае зверёк сначала пищал, но потом пригрелся и заснул. Так, спящего, папа его и принёс.  «Так как назовём этого мурлыку?» - спросил он, укладывая малыша на колени. Единодушно решили назвать его Рыжиком. Котёнок запищал, требуя еды. Его дружно стали кормить тёплым молочком с бутылочкой. Тот с удовольствием съел всё, что дали и потом, на дрожащих еще лапках прошагал на нагретый солнцем ковёр и тут же заснул, пламенея яркой шубкой на темном ковре. Котят в таком возрасте в доме еще никогда не было, поэтому и дети и взрослые возились с Рыжиком каждую свободную минуту. Играли, наблюдали как он растёт, какие у него появляются привычки.
Подходил новогодний праздник, и в квартире появилась елка. Её украсили яркими, блестящими игрушками. Рыжик сначала испугался,  не заходил в комнату, в которой она стояла. Но со временем привык. Однажды девочка, вернувшись со школы, услышала истошное: «Миу! Миу! Миу!» - под елкой валялись разбитые стеклянные шарики. В ветке, в ужасе от того, что забрался на высоту, сидел, словно меховая игрушка, Рыжик, отчаянно прося о помощи. Сняли испуганного малыша. Надавали по заду веником. Потом объяснили, что елка – не спортивный снаряд для кошек, а украшение в доме. Понял ли это Рыжик или нет – но в дальнейшем на елку не залезал.

Время шло. Рыжик рос. Он очень любил, когда его купали, но боялся, когда его сушили феном. На улицу, вспоминая судьбы Топиков, его не пускали. Да он и сам не рвался, видимо сказывалась наследственность поколений предков, живших в комнатах. Рыжик не был игручь как первый Топ, и не стал «автомобилистом», как второй. Кушал котик всё, но особенно любил яйца. Стоило вынуть из холодильника яйца – начинался «концерт». Кот бегал вокруг, терся о ноги, мурлыкал и кричал, пока не давали ему его лакомства. Спать он предпочитал самостоятельно – на кресле.
Рыжик стал уже взрослым котом, ласковым, умным и степенным, когда семья меняла квартиру, уезжая в другой город. Естественно, упаковывали вещи, разбирали, складывали мебель. «Мелочевку» складывали в картонные коробки, которые горкой ставили посреди комнаты. Понимал ли Рыжик разговор людей? Но он понял – люди собираются покидать свое жильё. Он очень волновался и переживал, что его оставят здесь – не возьмут с собой. Он кричал, бегал вокруг людей и вещей, старался быть на виду. Когда люди уходили из дому, Рыжик забирался в самую верхнюю коробку, и при их возвращении вставал на коробку и жалобно кричал. Дескать: «Вот я! Не оставьте меня! Не забудьте!» Его брали на руки – успокаивали. Но он волновался по-прежнему. Ночами Рыжик тоже спал на коробках, часто просыпаясь. Так продолжалось несколько дней. И только на рассвете дня, когда люди разместились в автомобиле и машина закачалась на дороге, Рыжик наконец успокоился и заснул крепко на коленях у мальчика.
Бытует мнение, что кошки привязываются к месту, к дому, а не к людям, и они стремятся вернуться на прежнее место жительства. Кот Рыжик оставался верен «своей семье» и на новом месте, и уходить на прежнюю квартиру не стремился. Напротив, он еще больше привязался к людям, радостно встречал их, когда они возвращались домой. К. Лоренц прав – кошка не признает отношений «хозяин-слуга». Но, вероятнее всего, она сама выбирает себе друга среди окружающих людей и остается верна этому другу на всю жизнь. По каким признакам кошка делает этот выбор? Трудно объяснить. Вероятно, этот человек имеет какие-то качества близкие «душе» кошки. Рыжик любил всю семью, охотно играл со всеми, но в друзья выбрал маму. Иногда папа и мама ссорились. Не то, что серьезно, но говорили на «высоких тонах». У Рыжика в таких случаях шерсть поднималась дыбом, хвост бил из стороны в сторону, глаза загорались зелеными огоньками, а перегородка носика становилась совсем тоненькой. Он бросался на папины ноги, стараясь укусить. Естественно папа отбрасывал кота, но тогда кот атаковал руки. Не раз мама мазала царапины на руках папы йодом. А вот послушайте, что произошло однажды. Был «серьезный» разговор между мамой и папой. И Рыжик, защищая маму, вцепился зубами и когтями в руку папы. Его было не успокоить и не оторвать. Это уже серьезно. Оставалось… Что? Мама сообразила первая: «Рыженька, миленький, папа не обижает меня! Мы не ссоримся, просто у папы такой громкий голос!» И она стала гладить спинку Рыжика. «Скажи ему, что мы не ссоримся, что я на тебя не обижаюсь». И папа, рассмеявшись, терпя боль от когтей зверька, стал говорить ему, как если бы Рыжик был человеком: «Молодец, Рыжунька, молодец! Защищаешь маму. Но мы не ссоримся. Я не обижаю ее!» Кот убрал когти, разжал зубы, удивленно взглянув на папу, повернул голову к маме. Она тоже говорила успокаивающие слова, гладя плечо папы. Кот отошел в сторону и лег у ее ног. Когда мама промывала и смазывала разодранную руку папы, Рыжик подбежал к нему, как бы говоря: «Ты не обижаешь маму? Тебе больно? Извини меня! Я постараюсь, чтобы вам было хорошо обоим! М-м-м м-мур-р-р!» и стал тереться мордочкой о папины ноги. Понял ли он человеческую речь? Или ощущал интонации? Но больше на папу не нападал. Но если между папой и мамой начиналась размолвка, Рыжик прибегал вздыбленный. Его начинали успокаивать и в этом совместном действии причина размолвки делалась незначительной, или открывались другие способы для ее устранения.
Вот и задумывайся после этого о чувствах (в человеческом понимании этого), о способности к самопожертвованию ради друга, о способности мыслить человеческими категориями. А ведь К. Лоренц был невысокого мнения об умственных способностях кошек. Ошибался? Или кошки за почти столетие продвинулись в своем умственном развитии? Когда в доме кто-то заболевал или просто плохо себя чувствовал, Рыжик прибегал с вопросом во взгляде, с ласковым мурканьем, усаживался рядом, словно спрашивая: «Я могу тебе помочь? Что я должен сделать, чтоб тебе стало легче?» и внимательно заглядывал в лицо. Когда заболевала мама, он укладывался рядом, а иногда и сверху, обнимая ее лапками, мурлыча. Известно, что многие животные могут произносить человеческие слова. Рыжик тоже мог, и произносил их довольно осмысленно. Судите сами. «Старшей по кухне» была мама. Она кормила всех. Рыжик это понял, и однажды прося поесть, тронул маму носом и внятно произнес: «Ма-ма!» Его покормили. С того дня, прося еды, он почти всегда, говорил так. Правда, с этим словом он обращался и к папе и к выросшим уже детям, если кто из них находился в кухне. Произносил он и другое слово. Однажды мама молола мясо. Рыжик крутился около. Вдруг мама услышала отчетливо: «Фар-р-рш!» И Рыжик, запрыгнув на табурет (наверное, чтоб не сомневались) произнес: «Фар-р-рш!» снова. В дальнейшем он не редко «говорил» «фарш», когда начинали греметь мясорубкой и бежал в кухню. Однако, готовят ли фарш, перемалывают сухари или орехи, или просто моют мясорубку – не различал. В детстве своем Рыжик нередко просил есть тоненько выплакивая: «Дай-дай-ай-ай-дай!» Это было трогательно и удивительно. Но, подросши, Рыжик уже этих «слов» не произносил.
Рыжик питался той же пищей, что и люди и, как ни странно, любил крахмальные кисели. Однажды, по недосмотру людей это пристрастие его едва не погубило. В доме затеяли переклейку обоев. Сварили крахмальный клейстер, а чтобы под обоями не завелись насекомые, вили в клейстер карбофос и оставили смесь остужаться. Совсем забыли, что Рыжик любит крахмал! Вечером, когда все сели ужинать, очень удивились, не видя рядом дружелюбную мордочку котика. «Где Рыжик?» - заволновалась мама. Нашли его за цветочной корзиной, лежащего на боку с открытой пастью. Из глаз его текли слезы. Взгляд выражал боль в укор людям. Не досмотрели! Утром понесли кота к ветеринару. Кот дрожал и упирался, когда его стали сажать за столик врача. Врач сказал:  «Хороший котик! Сибиряк! Хвостище-то какой! Жаль. Ну, что ж. Усыпим? Чтоб не мучился? Да и вам беспокойства меньше». - «Да что Вы, доктор! Как вылечить скажите!» - «Тогда несите, везите своего зверька за город на чистую травку, до криницы. Они – кошки – находят траву для себя и такие болезни вылечивают, которые мы не умеем. Везите, везите котика!» Папа взял Рыжика под куртку и вышел. Кот вдруг глубоко, по-человечески прямо, вздохнул и прижался благодарно. Родители давно собирались поехать с детьми в Крым. И тут решили, что поедут на утро, а Рыжика возьмут с собой. Утром, у первой же встречной лесополосы остановились и пустили котика на траву. Сначала он лежал неподвижно, но потом стал обнюхивать травку вокруг. Он тяжело дышал и даже не шевелил хвостом. Через несколько минут приподнялся, обнюхал траву, подвинулся к темно-зеленому пучку и начал жевать. «Мы простояли около двух часов, пока Рыжик выискивал нужные ему травинки», - рассказывал папа. Поехали дальше. Рыжик по-прежнему ничего не ел и не пил, но глаза его перестали слезиться. По дороге к перевалу снова выпустили кота на траву. Он по-прежнему не ходил, только ползал, но траву искал и жевал стебельки и листки.
Перевал неожиданно распахнул широкую панораму моря. Остановились на широкой смотровой площадке. «Рыженька, смотри, смотри какое море широкое!» - говорил мальчик, поднимая кота на руках. Но тот висел безучастно и его красивая головка с рыжей «шапочкой» свешивалась, как у неживого. Вот и побережье. Теплый сильный ветер с запахом моря и каких-то ароматных растений бил в открытое окно машины. Припарковались у сквера. Рыжик зашевелился, выражая желание выбраться наружу. Положили котика на газон, около кустов какого-то вечнозеленого растения. Кот вдруг привстал на дрожащих лапках и волоча хвост и брюшко по траве, подошел к кусту. Обнюхал и стал выкусывать листики. Потом – какие-то травинки – и, снова листья куста. Часа через два-три кот прекратил поиски, лег в тени пальмы и заснул в тени на ветерке. Семья терпеливо ожидала, что станет с их любимцем. А еще часа через два Рыжик встал, потянулся и забрался в машину. Сколько было радости – Рыжик ожил! Ему налили воды (была какая-то минеральная) и он пил ее долго и с удовольствием. Впервые за неделю. Потом покормили его жареной колбасой с булкой. Поев, кот заснул, наверное, тоже впервые за столько дней.
На обратном пути остановились у быстрой извилистой реки. В одном месте через поток было переброшено дерево, по которому папа с сыном перешли на другой берег. По другому берегу они подошли к месту, напротив которого стояла мама с Рыжиком у ног. Мальчик позвал кота и тот бросился к ним, но остановился перед стремительной водой. Кот прыгал то в одну, то в другую сторону, ища дорогу. Нету! И Рыжик бросился к маме. Словно удивленный человек, спрашивающий другого о чем-то, он присел перед мамой и, глядя на нее, замурлыкал, оглядываясь на мальчика и папу. В голосе звучала тревога – «Не опасно ли им? Смогут ли они вернуться?» Когда они, возвращаясь, стали переходить поток по стволу, Рыжик, поняв, в чем дело бросился встречать их.
Случай с отравлением Рыжика стал для людей уроком. С тех пор все, что могло быть опасным для меховых питомцев тщательно пряталось в недоступные им места, как от детей человеческих.
Дальше Рыжик рос без опасных приключений. Было удивительно наблюдать как он словно изучал речь людей. Когда мама с папой говорили между собой на кухне, кот забирался на шкаф и напряженно вслушивался в их речь, следя за каждым движением, будто пытаясь связать действие со значением произносимых слов. Нередко кот усаживался напротив людей и словно рассказывал им о чем-то, меняя высоту звуков, то растягивая свои «М-м-мур-мя-а-а-у!». При этом он обращался то к одному, то к другому слушателю.
От многих, кто держит кошек, общающихся с людьми только, приходилось слышать подобное. «Понимаете, кошечка словно старается сказать, а у нее не выходит!» - рассказывали люди. А вот другие истории вам знакомы? Мальчику подарили управляемую игрушку – «Луноход». Оставив под столом коробку – «гараж» игрушки, мальчик водил его по комнатам, то разворачивая, то давая реверсы. Рыжик издали разглядывал удивительное движущиеся «существо» с очень странным запахом и светящимися пятнами. А коробка «Лунохода» коту приглянулась, и он разместился в ней поспать. Конечно, его выставили, а игрушку своим ходом завели на «ночевку». И все на глазах Рыжика. Среди ночи все в квартире были разбужены «воплями» и рычанием кота. Включили свет. Рыжик, рыча и завывая (чего раньше не слыхивали) тащил из коробки «Лунохода» за «хвост»! Смех! Кота успокаивали, но он, все еще рыча, рвался к коробке, не понимая, почему «противник» не выходит на честный бой за жилье. Потом привык к игрушке. Понял, что она не живая и «загребал» лапой место ее «стоянки».
В погожие дни мама выносила Рыжика на травку. Она шла вдоль газона, а кот шагал по траве рядом, выкусывая нужные травинки. Проходили мимо люди. Многие обращали внимание на Рыжика. Но к удивлению и грусти, все восклицали: - «Какая красивая шапка!». И только раз за много лет, одна женщина, остановившись, сказала: - «Боже! Какой чудесный кот!»
А Рыжик уже действительно стал взрослым, красивым котом.
Чтобы он не бегал в поисках кошечек, ему принесли хорошенькую меховую подружку, дымчатую и золотоглазую.  «Пусть у Рыжика будет его кошачья семья», - сказала девочка, ставшая к этому времени уже взрослой. Интересно было наблюдать за этой кошачьей парой. Днем они, как правило, спали. Кошечка клала головку на брюшко Рыжика и свертывалась «бубликом», а Рыжик обнимал ее всеми лапками. Ночами, особенно в первые дни, он, форменным образом, объяснял ей устройство квартиры, назначение предметов, водя ее под и поверх мебели. При этом кошечка спрашивала: «Мур?», а он отвечал ей раскатистым: «Мр-р-р-мур». Они были очень дружны и не доставляли людям лишних хлопот. Рыжик приучил ее к человеческому режиму дня. Они точно соблюдали распорядок дня, принятый в семье, и приходили поесть одновременно с людьми.
Интересно, как кошки, в зависимости от характера, реагировали на задержку в кормлении. Так первый Топ мог «спереть» еду. Второй – рвался на улицу. Рыжик переносил это молча, и если кто-то заходил в кухню, взывал: «Ма-ма! Ма-а-ма!» А вот кошечка его выражала просьбу покормить ее тем, что садилась на табурет у стола и грызла край стола, закрыв глаза.
Прошло время, и кошечка окотилась. Котят раздали. Только одного дымчатого, с белой мордочкой и грудкой, в белых «перчатках и носочках» оставили расти «при родителях». Малыша назвали, за сходство в раскраске с собратом из французской сказки, – Геркулесом. Правда, решили, что это слишком торжественно, и стали звать Гераськой – сокращенно – Гера.
  Гера рос, воспитываемый своими родителями – охотился за их хвостами, ездил по полу, вцепившись в отцовский хвост, нападал из засады, выскакивая на задних лапках. В таких случаях Рыжик выставлял переднюю лапу и укладывал малыша на бок, вылизывая живот и мордочку брыкающегося и кусающего сынка. Такая возня длилась с утра и до вечера. Гера с детства привык спать по ночам. На ночлег они забирались на кровать к папе и маме и ложились «врастяжку» на боку или на спине, вдоль ног людей. Удивительно, но они никогда не прятались под одеяло, даже когда было холодно. Гера был ласковый и веселый. Он стал всеобщим любимцем и ему многое прощалось. Даже его «любовь к движению по вертикали». Ему нравилось лазить по обоям, шторам и человеческим спинам. При этом не имело значения, была ли на спине одежда. Его снимали, шлепали, но привычка эта прошла только с возрастом.
Когда Гера подрос, другом он выбрал себе не папу, не маму, а дочку. Свое обожание Гера выражал тем, что усаживался ей на плечо, мурлыкал в ухо, клал голову на ладонь и старался взять зубками пищу из ее рта. Когда она уходила из дому, он грустно сидел под дверью и мяукал жалобно. Но сколько было радости, когда она возвращалась! Гера летел на встречу, подняв хвост и сияя глазами. Он ходил вокруг фыркая, выгнув шею, выбрасывая перед собой передние лапки – ну точь в точь, как цирковой конь. Он единственный из котов в семье кто стал подавать лапу, словно собака.
Когда Гера стал взрослым, в нем проснулся инстинкт – он начал метить вещи. И тут у них с Рыжиком начались нешуточные сражения. Пришлось «разделить» им комнаты.  Рыжик остался в комнате родителей, а Гера, с видом победителя шествовал по всей квартире.
Стремление пометить распространялось на все, что Гере нравилось. Ему нравился запах маминой сумочки, и он рвался ее метить по несколько раз на день. Приходилось прятать ее. К приходящим в дом людям он относился по-разному. От некоторых Гера прятался еще до того, как они входили в квартиру, едва услышав звонок. И не выходил из укрытия до тех пор, пока этот человек не уходил. К другим – выходил навстречу, давал себя погладить и садился поблизости, слушая разговоры людей.
Однажды в гости пришла соседка. Гера старательно обнюхал ее, не спрятался, а весь вечер просидел у ее ног. В конце вечера Гера влез к ней на колени, мурлыча и тыкаясь носом в ее платье, повернулся к ней спиной и… «Ах! Что он делает!» - воскликнула гостья. Геру едва успели снять с ее колен. «Вы ему очень понравились! Он хотел вас пометить, как свою собственность», - объяснили ей. Гера очень обижался, когда при нем хвалили других кошек. Он «взывал», трогал за ноги лапкой, заглядывал в глаза говорящим, как бы спрашивая: «Чем же я хуже?» и, обиженный, садился ко всем спиной. В квартире, впрочем, было одно место, где коты не дрались между собой. На кухне стоял пенал. На нем – корзинка с цветами. Еще до Геры Рыжик вытянув цветы, укладывался в корзинку, выпустив хвост. Рыжика сгоняли, но он снова занимал полюбившееся место. И его решили оставить в покое. «Цветок с хвостом», - шутили домашние, видя возлежащего в корзине кота. Не изменил своей привычке Рыжик и при Гере. Рядом с пеналом была подвесная полка. На ее углу выбрал себе лежанку Гера. Когда в квартире самой теплой комнатой становилась кухня, оба кота занимали свои места. Причем Гера ждал, пока наверх залезет Рыжик.
Гера – всеобщий любимец и баловень, выросший в кошачьем окружении, под совместной опекой и родителей, и людей, наслаждался этой любовью и вниманием к своей особе. В некоторых поступках он был страшным эгоистом. К примеру, если Рыжик терпеливо и почти молча ждал, когда его покормят, то Гера начинал свой требовательный «концерт» с раннего утра. Он садился на табурет и, закрыв глаза, безостановочно мяукал. Однажды подсчитали: Гера промяукал четыреста восемьдесят раз подряд не умолкая. По такому поводу о Гере сочинили стишок:
Есть в квартире котик серый.
Прозывается он Герой.
Утром раньше всех встает
И до завтрака «поет».
Вот готовит завтрак мама.
Кто под руки лезет прямо?
Кто в какао лапой влез?
Это котик – Геркулес!
Гера был большим чистюлей. После посещения своего «туалета» он громким криком извещал об этом домашних и умолкал только после того, как сделанное им уберут и он, обследовав место, признает, что все убрано чисто. Из всех котов только Гера имел такую особенность.
Рыжик в доме часто «исполнял обязанности» будильника. Папа нередко уезжал на работу очень рано. С вечера люди говорили, что надо не проспать, ставили будильник. Рыжик слушал разговоры. Утром он просыпался раньше всех, «трубил побудку», бегая по квартире и крича чуть ли не в ухо маме, что пора вставать и собирать папу в дорогу. Это повторялось каждый раз. В конце концов, накануне поездки стали просто просить Рыжика разбудить утром, и он никогда не подводил. Эту способность перенял и Гера. Будя, он еще и трогал лапкой лица: «Вставай! Вставай! Время!» Хочешь не хочешь, а уже не заснешь!
Сколько лет живут кошки? Специалисты определяют продолжительность кошачьей жизни от 12 до 20 лет. Чистопородные кошки живут меньше: 12-13 лет даже при хорошем уходе. Объясняют это тем, что их организм менее стоек к заболеваниям, чем у кошек смешанных пород – беспородных. Рыжик прожил 17 лет. Он тяжело болел, не всегда переваривал пищу, очень переживал, когда его тошнило и после этого, словно извиняясь за причиненные хлопоты, прижимался мордочкой к ногам людей. К врачу с ним не обращались, вспоминая первый прием. Просто носили на травку, как могли кормили, причесывали – словом, старались облегчить его страдания. Говорят, что кошки уходят умирать из дому. Наверное, так. Однажды ночью он просто исчез. Упал с балкона случайно? Или спрыгнул сам? Наутро его искали домашние, искали соседи. Никаких следов… Осталась только память да сынок – «Гера Рыжикович».
Гера остался один.
Днем людей дома не было. Кот скучал без них и радостно бросался навстречу, когда они возвращались. Еду обычно приносила мама. Гера, как человечий ребенок, лез в ее сумку посмотреть, что вкусненького принесли. Коты любят рыбу, но Гера предпочитал рыбные консервы свежей рыбе. Для него приносили либо «Кильку в томате» (подешевле), либо «Рыбный паштет» (подороже). Но если мама вынимала из сумки обе банки, Гера отказывался есть кильку, пока ему не дадут паштета. Выходит, он различал банки (совершенно одинаковые по размеру) по цвету этикеток? Опять задумаешься об интеллекте кошек!
Вечерами, когда люди собирались за столом, Гера, предварительно накормленный, сидел посреди кухни и «рассказывал» о проведенном дне с жалобными нотками в голосе. Но частенько он влезал к кому-нибудь на плечо, терся носом и трогал лапой за руку, когда чуял (или видел?) что-то вкусное для себя. Конечно, ему не отказывали.
Кошки – охотники от природы своей. Не сердитесь и не наказывайте свою кошку, если она утаскивает у вас пищу. Она может это делать даже когда сыта. Украденное – ее «охотничий трофей»! Но если вы, кошка и пища находитесь рядом – следите за пищей. Рассказывали такую историю. В большой петербургской коммунальной квартире жил кот. Жил он много лет и не беспокоил жильцов. Поэтому, когда из закрытой кастрюли стало исчезать мясо, подозрение пало на одного из школьников, проживавших в квартире. Между жильцами начались ссоры. Но однажды одна из женщин увидала: кот, усевшись возле кастрюли, нажал лапой на край крышки. У кастрюли был дефект – крышка качалась на выступах, как на оси, и кот это сообразил. Когда крышка встала вертикально, он выхватил мясо из борща, взял его в зубы (чтобы капель не осталось!) и унес в укромный уголок – есть. Кота наказали, но удивились его наблюдательности и разумности действий. А хозяева кастрюли стали крепить крышку пластиковыми защелками.
Гера применял совсем другой «маневр». Сидя на плече обедающего или рядом, за столом, он вдруг начинал внимательно смотреть куда-то и делал движения, будто хочет туда прыгнуть. Люди начинали озираться – что там кот видит? – а тот мгновенно хватал намеченный кусок и бежал в свой угол. Там спокойно он съедал свою «добычу». Пытались отучить Геру от такой «охоты». Не получилось. Если во время еды люди выставляли его за двери, - он рвался назад сотрясая дверь. Тогда нашли выход. Сажали кота на табурет в стороне от стола. Там он вел себя степенно: вылизывался, лежал «муфточкой». Только когда чуял что-нибудь рыбное или овсяное, вскакивал, мяукал и протягивал к столу лапку: «Угостите! Вкусно!» Конечно, угощали. И еще один стишок о нем сочинили:
У кота, у Герки золотые глазки,
Серенькая шубка, белые усы.
У кота, у Герки беленькие лапки,
Беленькая грудка, белые трусы.
Когда нас нет дома, очень кот скучает,
Ждет, когда вернемся, и не ест, не пьет,
А когда сидим мы вечером за чаем,
На плечо садится, песенку споет.
Вот на замечания котик – ноль внимания
И в чужую чашку мордочку сует.
Больше всех понравился этот стишок папиному внуку – даже наизусть стал заучивать. А Гера к человеческим причудам относился спокойно: «Кормят? Ухаживают? Любят? – Ну и хорошо!»
Очень нравилось коту, когда его причесывали. Когда по утрам женщины прихорашивались перед зеркалом, он садился рядом или ходил вкруг, мяукая и трогая лапкой за ноги: «Я здесь! Причешите меня!» Пушистых зверьков причесывать необходимо: не сколько для красоты, но для здоровья, чтобы не забили желудок пухом и не запачкали после ваши же вещи. Геру чесали обычной расческой, только с длинными и частыми зубцами. А потом, не давая вылизываться, обтирали мокрыми ладонями. Старались обтирать и два-три раза на день, снимая выпадающие шерстинки. К вечеру – тоже, особенно когда кошка не спит под одеялом у человека. Вы наблюдали, как кошка готовится ко сну в прохладные дни? Лежа на одном боку, она языком поднимает мех на другом, обильно смачивая его слюной. Когда кошка уже улеглась, склеенные слюной шерстинки образуют над подшерстком и кожей «покрывало», удерживающее тепло тела и сберегающее энергию, которая нужна кошке для мгновенных реакций при пробуждении. Чем меньше шерстинок наберет кошка на ночь в желудок, тем спокойнее вам – она не отрыгнет их ночью на ковер или одеяло. Зависимость обратная: больше времени на заботу о кошке – меньше неприятностей от нее произойдет. И напрашивается вопрос: «А кто кого приручил?» Мы не знаем ответа. Понаблюдайте за своими питомцами, поразмыслите на досуге…
Так и жил Гера, довольствуясь людским обществом. На старости лет «пристрастился» к телевизионным передачам. Он не «выбирал», как второй Топик, любимой темы. Когда люди смотрели передачи, он укладывался на колени – чаще всего к своей любимице – и смотрел на экран. Потом засыпал, и его, спящего, относили на кровать в другую комнату. Когда смотрели боевики, Гера сразу ложился задом к экрану – поспать. Но побыть с людьми у телевизора стало для него настолько необходимым, что он становился перед дверями и «скликал» всех в «кинозал», если люди почему-то не приходили в положенное время на передачу. Его пускали в комнату, но он нервно бегал, ожидая, пока все рассядутся, и только после этого забирался на руки.
К кошечкам Гера относился безразлично. Когда его приносили к «подружке», он первым делом съедал все, что им готовили «на закуску», а потом забирался куда-нибудь так, что даже люди с трудом оттуда его доставали. На приносимых ему «красавиц» он рычал, взвывая, бежал прятаться. Словом, так и остался кот старым холостяком. Поэтому, когда Гера стал совсем плох (с трудом бегал, прыгая на мойку – он пил воду из-под крана – промахивался, ударялся мордочкой о предметы, «плакал»), решили принести в дом «наследника». Появление в доме котенка стало для Геры форменным ударом. Он поник, перестал ласкаться, даже к любимице своей перестал подходить. Не ходил он и в «кинозал». Котенок рвался к Гере – поиграть, погреться на его животе. Но кот только плакал грустно и уходил от малыша. Тяжело было видеть  ранее довольного Геру таким. Его ласкали, приносили лакомства, объясняли, что любят по-прежнему, но надо растить ему смену. Долгие три месяца Гера приходил в себя. Снова стал встречать приходящих с работы, спешить в «кинозал». Но теперь за ним с тонким попискиванием прибегал малыш. Теперь не Гера, а он осматривал, все ли собрались, но укладывался под телевизионную тумбочку и, гордо подняв голову, осматривал всех. Когда люди выходили из комнаты, неся спящего Геру, малыш шествовал впереди. Наблюдая за котенком, обращали внимание на его поведение: в ряде поступков он словно копировал Геру. Малыш встречал домашних с работы, прятался от незнакомых посетителей, «наблюдал за порядком в кинозале». Во время нахождения котенка в доме Гера ничего этого не делал, и перенять визуально котенок его повадок не мог. Гера учил? Каким образом? Пишут, что кошки «разговаривают» позой, положениями лап, хвоста. Наверное, так. Но как быть с передачей сложной информации? Кошки в позах и жестах экономны. Может быть, другим неведомым человеку способом? Во дворах кошки часто собираются вместе, укладываются, дремлют. Но вдруг, как по команде, начинают расходиться. Уходят все, даже живущие в этом дворе. По каким делам? О чем-то договорились?
Малыш и Гера постоянно, с первых дней пребывания котенка в доме, общались, лежа «муфточкой» вблизи друг от друга. Может, Гера объяснял что-то малышу? Молча, кошачьим способом общения…
Рядом с малышом Гера прожил больше года.
Грустно, когда навсегда уходит друг. Даже если это просто кот. Гера прожил в квартире от самого рождения и был объектом заботы, источником радости как любой из членов семьи человеческой. Последние свои дни Гера почти не вставал, изредка ел и пил воду из блюдца. Люди подходили к нему, гладили, снимали клочки вылезающей шерстки. Кот клал свою головку на подставляемые ладони и вздыхал. Вспоминал что-то? Уже ослепший, он приподнимался на каждый звонок у дверей, хотел пойти на встречу. Было впечатление, что он ждет кого-то, ему близкого и приятного. Так и оказалась. В один из дней пришли папины сын и внук. Присели около кота. Тот тыкался носиком в их ладони, терся и все хотел встать. Когда они ушли, Гера больше не вставал. К нему подходил малыш (хоть ростом он стал почти с Геру, но считался малышом), трогал старика носиком и уходил. Подходили люди, гладили, капали с пальца воду в кошачий рот. Подходили даже ночами. Однажды вечером смотрели телевизор. То и дело выходили к коту – посмотреть, жив ли. Дочь вышла и вернулась: «Герочка умер», - как о человеке, чуть не плача, сказала он…
Котика похоронили за обочиной шоссе на выезде из города – как будут проезжать мимо, так и вспомнят. Папа на сыром цементе написал:
Кот Герасим. Проще – Гера.
Был он серый. Носик – белый.
Хвост пушистый. Сам лохматый,
Ласковый и вороватый.
И остался расти в квартире малыш. Растет, требует заботы. В заученное им время ежедневно приходит к кормушке поесть. Знает, когда кто возвращается с работы домой, выбегает навстречу и потом радостно носится по коридору, заложив на загривок уши. «Помчался наш троллейбус!» - смеются домашние. А «троллейбус» мчится, сбивая табуреты, ударяюсь о ноги людей, а потом падает, обхватывая чью-нибудь ногу лапками. У него есть особенность, у других котов не замечавшаяся. Обычно кошки, укладываясь спать, долго утаптывают место сна и мягко ложатся. Этот же котик падает на выбранное место всем боком и мгновенно засыпает, крепко и безмятежно. «Как курсанты в мореходке», - шутит папа. Если котик считает, что его покормили или мало с ним поиграли – может куснуть, но после объяснений: «Ты – молодец, но не надо кусаться так больно!» - делает это все реже и мягче хватает зубами. Впрочем, так ведет себя не он один. Одна знакомая пожаловалась дочери: «Котенок у нас. Как чуть голодный – за пятки кусает! Гонит в кухню – корми! И что будет, когда подрастет?» «Ничего особенного! Станет кусать за колени!» - с юмором ответила та.
Малыш еще никого не выбрал в друзья. Присматривается к людям, а люди к его повадкам. Ведь в друзьях же надо быть уверенным!
«КотаВасия» продолжается!
 
Это Макс – кот норвежской лесной породы. Он агрессивен, как его собратья, но очень интересен и разумен. Когда он не занят едой или игрой и не спит, он сосредоточенно думает. Это Макс составляет Большое Интеллектуальное Пособие для кошек под названием «Человек. Условия существования. Особенности общения с ним.» Пособие это, естественно, составляется на «королевском кошачьем» и тут же передаются в эфир способом, которым владеют только домашние кошки. Не верите? Наблюдайте за своей кошкой! Если заметите что-то новое, необычное, человеческое в её поведении – значит, она уже ознакомилась с какой-то частью этого труда.
Говорят, что кошки – инопланетяне (читайте сборник «Мистические загадки»). Кто знает? Может, они приставлены к человеку, чтобы тот чаще вспоминал о своих человеческих качествах – любви, заботливости, бесстрашии, разумности и общительности? И, вероятно, знаменитый естествоиспытатель начала XX века Конрад Лоренц был не прав, говоря о неинтерестности общения с кошками и их невысоком интеллекте. А может быть, за эти годы их интеллект вырос? Мы не понимаем кошек, но понаблюдайте за своим домашним зверьком – и увидите, что человеческий язык понятен кошке в том, что ее касается. А интеллект и сообразительность иногда выше таких же качеств некоторых людей. Об экстрасенсорных способностях кошек можно составить целую книгу. И, возможно, не человек приручил кошку, а совсем наоборот? Это спорный вопрос. Но, согласитесь, наша жизнь была бы скучна и ограничена без общения и заботы о домашних любимцах…
И вот еще что! Если вы взяли в дом котенка, попытайтесь растить его как маленького человечка, только мехового. И тогда вы встретитесь с чудом.


 
 

















Редактор: Черепнина Ирина Владимировна

Корректоры: Черепнина Ирина Владимировна
Батура Людмила Васильевна

Художественное оформление и рисунки:
Батура Светлана Викторовна