17. Собачий аристократ

     СОБАЧИЙ АРИСТОКРАТ               

  Но эти собаки были раньше, а в эпоху Киси Белой появился, словно дар, как раз ко дню рождения Бориса, столь же прекрасный доберман-пинчер, и тоже шоколадного цвета. Нам показалось, что это Дар вернулся с того света…
  Он увязался за Айкой, когда мы возвращались с ней из леса. Кто-то из местных жителей сказал, что эта собака бегает одна и уже не первый день. Вид у добермана был неважный: свежие раны на голове и шее, худой и очень усталый. Вместо ошейника, на нем был надет широкий женский пояс с крупной пряжкой.
  Первым делом мы накормили собаку, а на ночь поместили в сарай. Утром отправили срочное объявление в местную газету с данными собаки, решив для себя, что если хозяин не найдется, то в Борин день рождения, который произойдёт через неделю, возьмем его в дом, а пока, чтобы не очень привыкать к нему, подержим в сарае.
  Начались звонки, но настоящий хозяин не появлялся. Кто-то просто хотел, понимая, что приметы не совпадают, хотя бы поговорить о своей потерянной собачке, некоторые с удовольствием взяли бы себе “молодого доберман-пинчера шоколадного цвета”. Наконец позвонил один человек и бодро сказал, что, по всему видно, это его доберман. Я обрадовалась, как за собаку, так и за хозяина, и попросила назвать кличку собаки, чтобы легче было с ней общаться. Тут так называемый хозяин почему-то замешкался и произнес имя, которым ни один нормальный хозяин не наречет доберман-пинчера – что-то вроде Мухтара или Джульбарса. Поняв, что он хитрит, я задала ему вопрос, как теперь говорят, на засыпку:
   – Скажите, какие уши у вашей собаки?
  Надо сказать, что у этого породистого  пса был существенный изъян – плохо купированные уши. Когда я произнесла слово "уши", то почувствовала, как доберман, который сидел рядом, сжался, словно сконфузясь. Забегая вперед, скажу: всякий раз при неделикатном упоминании об «ушах» (чьих бы то ни было),  следовала подобная реакция.  Видимо, бедняге эта тема с раннего детства "резала ухо". Тот человек снова смешался, что-то промямлил и, несмотря на мое предложение заехать и посмотреть, больше не объявился. Попытка отыскать нашему подобрышу его родного хозяина провалилась.

  Итак, 9 сентября 1983 года, в день шестидесятипятилетия Бориса Владимировича, как мы и спланировали, собака вошла в дом.
  Надо было придумать новое имя – старое он нам все равно не скажет. Мы предложили ему на выбор несколько имен, которые могли придумать и вспомнить, но ни на одно из них он и ухом (опять эти уши!) не повел. За благородную внешность и английское происхождение породы (известно, что в ней течет кровь английских предков: черноподпалого терьера, борзой и других аристократов) решили назвать его Лордом.
На новоселье Лорд получил подарки: Борис нацепил  ему новый ошейник, а  я  протянула  новоиспеченному лорду  старое шерстяное одеяло. Кожаный ошейник, цвета яичного желтка, усыпанный металлическими бляшками, порадовал скорее нас, – Лорд в нем приобрел вид законченного собачьего аристократа, зато вторым подарком мы угодили ему как нельзя более. Отныне он не расставался с одеялом, перетаскивая с места на место в зубах, гордо задрав голову. Перед тем как сесть или лечь, опускал его на пол и каким-то сложным движением лап вил из него гнездышко, оборачивая одеяло по спирали вокруг себя, после чего с глубоким вздохом, словно сокрушаясь о чем-то, опускался на него сам.
Надо сказать,  Лорд оказался тонким психологом и быстро распознал, что в нашей семье именно я – “строгий папа”, а Борис – “добрая мама” и из него можно веревки вить, если найти правильный подход. Допустим, подойти к нему с каким-нибудь подарком в зубах – тапочком, тряпочкой, обглоданной косточкой, на худой конец – с любой бумажкой. И однажды Лорд при гостях принес Боре аккуратный листочек из записной книжки. Боря принял подношение и уже собирался вознаградить дарителя, как кто-то из дотошных гостей пошутил:
   – Он, что, заявление принес?
  Боря взглянул на листок и покатился со смеху:
  - Да, вы угадали, Лорд подал заявление!
  Все приняли эту реплику за продолжение шутки, но Борис показал бумагу и на ней фломастером было написано: “МЯСО НАМ”.
  Тут уж и гость поразился:
  - Выходит, он читать умеет? Может, он и стихи пишет?
  (Отгадка весьма проста – я обычно снабжала подобными записками мясо, которое убирала в морозильник: “мясо нам”, “мясо собак”.)
Так из этой истории родилась сказка “Молоног моей собаки”, где строки, сочиненные собакой, умеющей не только читать, но и писать стихи, не мешало бы помнить всем:

Мы вступаем и в драки и в браки,
Неизменную веру храня;
Что бы ни было – все мы собаки,
Все мы – братья, все мы – родня.

Вы же, умные, вашего брата
Распознать неспособны никак…
Сразу видно – чутье слабовато,
В этом вам далеко до собак.

Если брат ваш – не вашей масти,
Разве в этом он виноват?
Вы же рвете его на части,
Словно он вам уже и не брат…

И уж так мне вас жалко, бедняжек,
Просто сил моих нет выносить!
Неужели вы хуже дворняжек?
Так и хочется вас спросить!

   Лорд усвоил, что, за неимением “подарка”, можно положить лапу на колено хозяину – тоже сразу же начнутся “угостишки-перепадишки”. Понял, что только у Бори можно получить разрешение на “хопки-хопки“ – лечь рядом с хозяином на диван, а со мной эти номера почему-то не проходят.
  Однако,этот умник быстро смекнул, что и меня можно прибрать к рукам с Бориной помощью. Обучение хозяина прошло успешно. Случалось, что я была занята  и обед Лорда задерживался. Лорд отправлялся к Борису в кабинет, и вскоре оттуда звучал вопрос:
  - Галя, ты что, все еще не кормила Лорда?
  Я, как разумная жена, не люблю портить рабочее настроение мужа, поэтому, бросив все, кидаюсь кормить собаку. Только принялась за отложенное дело, как вновь слышу:
 – А что, Лордик еще не гулял?
  Так, значит Лордик снова наябедничал на меня… (Вообще-то, как правило, все происходило в обратном порядке – сначала прогулка, потом еда. Но это сути не меняет.) Он так наловчился управлять нами, что однажды я взбунтовалась, и вот что из этого вышло.
   Как-то, застав Лорда лежащим одного, естественно, безо всякого разрешения, на диване, я приказала ему убираться вон.
  Лорд приподнялся, собираясь “убраться”, но, желая сохранить достоинство, слегка замешкался, видимо, раздумывая, достаточна ли пауза или продлить ее… И тут я допустила ошибку, повторив приказ с раздражением, и даже приблизилась, чтобы поторопить его.
  Мне бы следовало вспомнить, что помимо бесстрашия, ловкости, быстроты реакции и крепкой нервной системы,  доберман-пинчеры  очень чутки и злобны. И этими качествами надо уметь управлять. Собаки этой породы нуждаются с молодого возраста в энергичном и методическом воспитании и хорошем обращении, а было ли оно у нашего Лорда – неизвестно.
  Но следует выделить главное качество Лорда – высокое чувство собственного достоинства.  Несомненно, если бы я не повысила голос, пес, помедлив, выполнил бы мое приказание. Почувствовав себя оскорбленным моим грубым тоном, он неожиданно взорвался. Я с ужасом увидела, как пожелтели и стали холодными, словно у змеи, его глаза. Оскалив зубы, он поднялся на ноги и прямо с дивана бросился на меня. Каким-то чудом я успела схватить стул и закрыться им. Вцепившись в него зубами, он пытался достать меня. Обороняясь, я ударила его этим стулом… Хорошо, что это был легкий венский стул!
  С поникшим видом, виноватый, он отступил. Я победила, но какой ценой! Мне было жаль его, стыдно за спровоцированную мною сцену, горько, что так унизила его…
  Я подошла к Лорду, села рядом с ним на его подстилку, обняла и плача, просила у него прощения…
   После этого случая я стала лучше понимать Лорда, хотя никогда нельзя было знать заранее, как он может поступить. Неизвестно, что перенес бедный пес в прежней жизни и какой след оставило это в его характере. Но одна встреча пролила некоторый свет на прошлое Лорда.

             Читать сл главу http://www.proza.ru/2012/07/31/478