Иван Петрович и зубы

Иван Петрович проснулся рано. Не то что бы он не любил поспать, отнюдь. Ночью ему снились странные сны, в которых все сводилось к зубам. Иван Петрович не любил сны, да и признаться, зубы он тоже не жаловал, в особенности, когда они болели. А у него  как раз приключилась зубная боль.
«Зачем человеку столько зубов? Ведь получается за всю жизнь портится их добрые процентов 80, а ведь это мало того что нервные клетки так еще и расходы?!» - примерно так и думал Иван Петрович. Экономическое образование помогло живо представить и оценить масштабы зубной катастрофы.
Впрочем, даже не зубная боль заставила подняться Ивана Петровича, нет, хотя она была достаточно сильной, поднял его сегодня раньше обычного поход к стоматологу.
Стоматологов Иван Петрович не любил. Бывало, идет он по улице и видит – «Стоматология», так сразу нос и воротит и настроение сразу понижается. А вы и сами знаете, сколько нынче открылось стоматологических клиник. Поэтому настроение у Ивана Петровича часто было неважное. Иван Петрович не хотел идти лечить зубы, и хотя, зуб болел уже достаточно долго, не сдавался. Но даже не зубная боль привела Ивана Петровича к решению пойти к стоматологу, нет, а целая вереница событий.
Разумеется на работе ему не преминули заметить, что дескать, стоит пойти к зубному врачу, чего же мучится?! Иван Петрович вяло отреагировал на это, подумав: «Вечно нос суют куда не попадя, само пройдет». Однако «само не проходило». Далее пошла тяжелая артиллерия в виде супруги Ивана Петровича – Елены Семеновны. Она принялась объяснять мужу, что его поведение крайне легкомысленно и при таком отношении больной зуб ему просто удалят, и это будет больнее. Иван Петрович не сдавался и тогда: «Ну подумаешь – удалят, и что? Не чему будет болеть!». Супруга не унималась, Иван Петрович был непоколебим.
- Да ты просто боишься лечить зуб, все вы мужики такие, не можете потерпеть! – сказала Елена Семеновна с чувством, видя как супруг лежит на диване держась за щеку.
- Ничего я не боюсь, пойду туда и повыдирают мне все зубы, да еще и деньги сдерут! – возмутился Иван Петрович.
- Иван, ты просто трус! - сказала Елена Семеновна
Иван Петрович сдвинул брови и поджал губы, потом понял, что следует что-то ответить, вскрикнул: «Молчать!», это выражало крайнюю степень его возмущения. Трусом, конечно, он себя не считал, да и видано ли называть это трусостью. Вот, положим, если бы хулиган пытался выдернуть зуб у Ивана Петровича, то он сразу бы получил прямиком промеж глаз, и это было бы верно и даже несколько приятно – этакая компенсация за причиненный хулиганом моральный вред. Но ведь стоматолога не ударишь! Того и гляди, возьмет да специально плохо сделает зуб. Кроме того за это еще и надо платить! Тебе делают больно – а ты платишь, Иван Петрович никогда не мог понять такой несуразицы.
Этот разговор подтолкнул Ивана Петровича к решению пойти к стоматологу, сдвинуться мертвой точки, однако дальше размышлений на эту тему ничего не произошло.
Как-то вечером, дома, после работы Иван Петрович заглянул в детскую - к дочери. Увидев отца дочь с радостью крикнула: «Папа!», - и открыв рот, показала в него пальцем, видимо она хотела похвастать новым выпавшим зубом, однако на папу это произвело совершенно другое впечатление. Это окончательно добило Ивана Петровича. Дело в том, что у дочери выпали передние молочные зубы, а поскольку новые еще не выросли, выглядело это не очень презентабельно. Живо представив такую картину у себя во рту, Иван Петрович этим же днем позвонил в стоматологическую клинику и записался на прием…
Сбросив остатки сна, Иван Петрович пошел в ванну. В коридоре сидел кот Рыжик, возле своей кормушки. Ивану Петровичу показалось что сегодня Рыжик смотрит на него исключительно жалостливо и если бы мог говорить, то пожалуй, сказал бы: «Хозяин, не ходи!», немало удивившись взгляду кота, он прошествовал возле него несколько сбитый с толку. Приняв утренний туалет, Иван Петрович стал собираться. Жена еще спала и не знала геройского подвига супруга: «Оно и хорошо», думал Иван Петрович натягивая штаны, он не хотел видеть торжества на ее лице, дескать «я же говорила надо быстрее, не чего было ждать».
Утро было прохладное, Иван Петрович выдохнул, окинул взором двор и спустился со ступенек подъезда. Он неуверенно зашагал прямиком в поликлинику. Внезапно на его пути возник толстый черный кот, который вальяжно переходил дорогу. Иван Петрович цыкнул на него, и кот испуганно оглянувшись, перебежал дорогу. «Вот тебе раз», - подумал Иван Петрович. Не то, что бы он был суеверен, можно даже сказать посмеивался и подтрунивал над женой, когда она вспоминала приметы, но в этот раз Иван Петрович не стал лесть на рожон и решил пойти другой дорогой. Дорога эта шла через дворы.
Проходя мимо соседского дома, Иван Петрович увидел знакомого – Сергея Михайловича. Сергей Михайлович натирал лобовое стекло своего автомобиля. Хотя оно уже блестело и на нем не было и пятнышка, Сергей Михайлович драил его так, как будто над ним минуту назад пролетела стая птиц.
- Утро доброе, - сказал Иван Петрович, - куда это вы намыливаетесь?
- Приветствую, - Сергей Михайлович кивнул, - да вот, сказал жене, что пора ехать к тёще, - тут надо оговорится, что он имел виду жена сказала, но поскольку он не мог допустить, чтобы такое глобальное решение было за женой, принял его сам, - а вы никак к зубному? – ухмыльнулся он.
- Э… да… - промямлил Иван Петрович, удивленный такой осведомленностью, - а откуда?…
- Щека раздута, я и подумал, - развел руками Сергей Михайлович, - да вы молодец, меня пока бы не вытолкнули из квартиры к этим зубнякам не пошел, - Сергей Михайлович усмехнулся.
- Да чего там…, - однако, Иван Петрович был доволен нежданным комплементом и распрощавшись со знакомым пошел дальше.
«А что, вот захотел и пошел, чего там страшного то?!» - думал про себя Иван Петрович. Он был собой доволен, и даже был несколько рад, мрачное утро приобретало краски.
Чуть погодя он увидел другого знакомого выходившего из подъезда – Мишку. Мишка шел за хлебом в ближайший магазин, щеку Ивана Петровича он не заметил, за то стал жаловаться на докторов, в особенности на стоматологов.
- …И ты представь, чуть голову мне не оторвали, – возмущался Мишка, рассказывая, как ему удаляли зуб, - сначала девица молоденькая – не вышло, потом пришел мужик, здоровенный, как шкаф и давай тянуть, у меня шея стала как у жирафа! «Да у вас корень полметра», говорит, а мне от этого легче? Я, может быть, пришел с проблемой, может быть я настраивался две недели, и деньги плачу и слушать не желаю не про какие корни, и шею мне растягивать не надо!
Мишка был зол, зуб удалили буквально на днях, поэтому в памяти все было свежо и он не преминул рассказать в красках как прошло удаление и что он думает о «зубняках», их умственном развитии и корне своего зуба. А в довершении всего еще и показал зияющую дыру – место экзекуции.
Иван Петрович был шокирован рассказанным, то и делая, что поддакивая и хмурясь. Утро сменило краски на серый, боевой настрой как рукой сняло и Иван Петрович уже подумал что он все таки очень умно сделал что не сказал ничего жене и пока не все потеряно можно еще вернуться домой. Мишка откланялся и скрылся за дверью магазина, оставив Ивана Петровича на полпути к поликлинике и уже с половинной уверенностью в предстоящей операции.
Наконец собравшись с духом, он двинулся дальше – пусть все знают, что он не трус, хотя определенные опасения у него конечно имелись.
Проходя мимо одного из домов, Иван Петрович увидел Красникова. Красников это такой старичок, вы наверняка его знаете. Копна жиденьких седых волос и козлиная бородка делают его похожим на старичка-добряка из детских фильмов. Ему до всего есть дело, он необычайно прыток для своих лет и может заболтать любого до умопомрачения. Захватывая слушателя-жертву на улице, словно паук муху в паутине, он не отстанет от него, пока не наговорится. А уж говорить – его любимое занятие.
Иван Петрович заметил Красникова и уже было решил обойти его, дабы не искушать судьбу, однако было поздно, и Красников, заметивший Ивана Петровича уже приветствовал его, быстро приближаясь.
- Ах, голубчик, до чего же приятное утро! – воскликнул Красников, подходя к Ивану Петровичу, он немного картавил, в купе с его манерой общения это слушалось достаточно забавно.
- Да, вы знаете, я как раз спешу, - Иван Петрович попытался быстро закончить разговор.
- Вы, молодые всегда спешите, однако это не повод, что бы не восхитится нынешней погодой, вот когда я был молодым,…… - Красников попытался что-то вспомнить, но у него не вышло, почесав макушку он лишь добавил, - было лучше.
- Да, возможно, - согласился Иван Петрович и пытаясь освободится от пут старичка рассказал что он идет к стоматологу.
- Ах, ну это очень полезное дело, - воскликнул старичок, - если не следить за зубами у вас будет их не больше чем у меня, - он захохотал, поскольку своих зубов у Красникова уже не было, - Вы знаете, исключительно забавно раньше занимались лечением зубов. До 18 века, к примеру, люди были убеждены, что зубную боль вызывают зубные черви, выгрызающие дырки. Боролись с паразитом со всей фантазией, на которую были способны: калили железом и зубы, заливали дупло кислотой или воском; сажали пиявок. Но чаще всего, конечно, зубы драли. Так что нам с вами повезло, что мы живем в этом веке, - Красников улыбнулся.
Иван Петрович согласился, и подумал что нынешние «зубняки» в подметки не годятся старинным врачам, что верно, то верно. А Красников все продолжал:
-  А один господин был известен во Франции тем, что выдергивал зубы, сидя верхом на лошади: ухватит клещами за «больное», пришпорит коня – и вуаля! Тогда и задумались о необходимости анестезии. Решение было радикальное: тот, кто не шлепался в обморок при виде «стоматологических» инструментов (крюков и ножей), получал хороший удар по голове, и это обеспечивало его полнейшее безучастие к манипуляциям лекарей.
Иван Петрович покосился на старичка, но тот уже вошел во вкус.
- Впрочем, зачем страсти: самую безобидную процедуру избавления от зубных страданий предложил 400 лет назад немецкий ученый Карданус. Советовал больному посидеть несколько часов с открытым ртом, повернувшись в сторону Луны: он думал что, лунные лучи оказывают благотворное влияние на заболевший зуб. А знаменитый ученый Плиний в I веке нашей эры рекомендовал класть в ухо со стороны больного зуба вороний или воробьиный помет, смешанный с маслом. Такие были времена, а вы говорите, - Красников посмотрел на Ивана Петровича с улыбкой.
Иван Петрович тоже ухмыльнулся, на душе стало несколько легче – да и действительно, приятно же осознавать, что стоматолог не тюкнет тебя деревянным молотком в целях анестезии, да и после удаления зуба тоже можно жить...
Распрощавшись с Красниковым Иван Петрович двинулся дальше. Решимости прибавилось, в самом деле, не средневековье же!
Зуб ему вылечили, кстати говоря, у дочки выросли новые зубы, так что семья Ивана Петровича нынче полностью при всех зубах, супруга то, понятное дело, имела зубы знатные. После этого случая зубы Иван Петрович чистил долго и тщательно целых две недели сказал что сладкое – это вредно и, дескать, кушать его, он теперь не намерен, впрочем, скоро забыл про все это, и сейчас, наверное, сидит на диване и лопает себе конфеты.