Золотой крокодил

Однажды дяде Никифору рыбки захотелось. Зимой дело было… Пошёл он на речку, лунку провертел, устроился… Клюёт! Ну он обрадовался, конечно…

Но тут из лунки крокодилище здоровенный как выскочит!

Не весь — наполовину высунулся — аж лёд вокруг пообломался — силища-то у него…

Дядя Никифор бежать хотел, но крокодил его эдак небрежно цап одной лапой за ногу, а другой вальяжно так на лёд облокотился и говорит:

— Куда это ты так торопишься? Сам меня поймал, а теперь и глядеть не хочешь?! — крокодил с отвращением выплюнул крючок и, покряхтывая, начал выбираться на поверхность.

При этом он не забывал придерживать Никифора, который, впрочем, больше и не пытался бежать, а наблюдал за своей "добычей", оцепенев от ужаса.

— Да ты не дрожи, — снисходительно сказал крокодил, стоя перед Никифором на задних лапах и лениво ковыряя в зубах. — У тебя это… желание есть?

— Желание… — промямлил Никифор, постепенно оживая.

— Ну да. Жить хочешь?

— А-а… Д-да…

— Я не Золотая Рыбка, если ты не заметил. И выполняю только одно желание — взамен на моё. Всё честно. Ну, так какое у тебя желание? — проникновенно спросил крокодил, нависая над Никифором и приоткрывая устрашающую пасть.

Никифор сглотнул, вытаращил глаза и промычал:

— Жить хочу!

— Молодец! — одобрил крокодил. — А я — в Африку хочу. Отправишь меня в Африку — будешь жить, а не отправишь… — крокодил вздохнул и провёл лапой по глазам:

— Имей в виду, мне почему-то всё время есть хочется…

— Так я… — забормотал Никифор. — Как же… я же…

— Что? — насупился крокодил.

— Как же я тебя отправлю?

— Обыкновенно. Купишь мне билет, проводишь.

— Где ж мне такие деньги взять?! — окончательно ожил мужик.

— Да ты не думай — я не капризный. Согласен хоть плацкартом, хоть в трюме, хоть чартером — мне лишь бы домой добраться… — крокодил мечтательно посмотрел вдаль.

— Да не пустят же тебя, — уже сочувственно протянул Никифор. — Надо специальную какую-то перевозку заказывать. Да у меня и на плацкарт и трюм — и то не наберётся…

— Не пустят?! — взревел крокодил. — Дискриминация?!

— Ну… — мужик виновато развёл руками. — Есть такое дело… А ты сам-то откуда будешь? Как здесь оказался?

— Эх, мужик… — пригорюнился крокодил. — Дураком был, вот и… оказался. Сам-то — из Африки я, а сюда заманил меня один олигарх — паразитская морда! — крокодил сплюнул сквозь зубы, приобнял Никифора одной лапой за плечи.

— Пошли к тебе — по дороге расскажу. Кстати, меня Зелёный зовут.

— Никифор, — рассеянно представился мужик, лихорадочно соображая, чем кормить "гостя".

— Я же редкий — говорящий. Вышел этот гад на меня через посредников, обещал… эх, чего только не обещал… И ещё — гарем на сто крокодилиц! — Зелёный всхлипнул. — И ни одной крокодилицы я с тех пор не видел — уж пять лет.

Мужик сочувственно вздохнул.

— Правда, поселили меня хорошо, ничего не скажу. Гостям он меня показывал, хотел, чтобы я с ними разговаривал, развлекал. Сначала всё ничего шло, но потом… стал я им вопросы всякие задавать…

Я ж телевизор смотреть пристрастился — всё больше новости, да и газеты почитывал, с прислугой там тоже общался. Ну и… спрошу, например, почему на Олимпиаду миллиарды не жалко, а на больных детей — денег нет. А им — не нравится. Дальше — больше.

— А ты бы помалкивал, — вставил мужик. — У тебя ж всё было! Ну… кроме крокодилиц.

— Да не могу я! Так устроен — говорю только правду. Пробовал совсем молчать — так им тоже не нравится. Не для того им говорящий крокодил нужен, чтоб он молчал.

— Оно так, — печально отозвался Никифор.

Оба помолчали немного. Только снег хрустел под ногами.

— И что дальше? — уже не только с любопытством, но и с сочувствием спросил Никифор.

— А что дальше… — протянул Зелёный. — Выгнали.

— Вот просто так — выгнали и всё?! — ужаснулся мужик. — Зимой?!

— Ага. Они думали я без них тут же "ласты склею", — Зелёный ухмыльнулся. — Знали бы они, что я такой живучий, сразу бы пристрелили. Но я же видел, к чему дело идёт — тренировался, закалялся.

Во мне там вся обслуга души не чаяла. Предупредить обещали, когда хозяин меня в расход пустить решит. Побег я готовил… Но он, садюга, сам меня на мороз выгнал.

А я — приспособился! Но холодрыга эта и лягушки мороженые надоели мне хуже горькой редьки! Так, кажется, у вас говорят.

Ты не переживай, Никифор, — Зелёный крепко хлопнул спутника по плечу. — Я ж не зверюга какая… ну, в смысле…

— Да я понял, — кивнул Никифор.

— Ты со мной не пропадёшь! Я там столько узнал… Делай всё, как я скажу, и ни о чём не волнуйся. Готовь лопату для денег, Никифор!


Поначалу мужик отнёсся к словам Зелёного скептически, но…

Через год Никифор так "поднялся", что смог лично проводить своего лучшего друга — Зелёного — до самой Африки.

Теперь у Никифора новый дом, успешный, хотя и подозрительный, бизнес, в котором занята вся его семья. Но он частенько приезжает к той самой речке, долго стоит на берегу, смотрит вдаль.

Как знать, может быть Зелёный и правда ещё вернётся. Ведь крокодилицы крокодилицами, но жизнь у нас — интереснее!