Маленькая история

Вчера был тридцать седьмой день рождения Сергея Аркадьевича. Его так называли и раньше, по имени отчеству. Лет пять назад начали, хотя и молодой, но лицо этого было сказать нельзя. ОН выглядел как почтенный гражданин, казалось, у него даже щетина росла с проседью. Это от того, что он много работает? Нет, работа у него была непыльная, даже не буду говорить какая, это неважно. Проблему с женой? В точку. Ну как сказать, это была не совсем проблема. Она просто высасывала из него жизнь. Не буквально, конечно, но иначе этого и не назовешь.
- Возьми ещё одно платье, в шкафу, синенькое такое, понял?
- Да, дорогая.
Да, они собирались уезжать куда-то. Сейчас время отпусков и каждый год они куда-нибудь уезжали на отдых. Сергей Аркадьевич никогда не спрашивал, куда им ехать. Жена договаривалась о такси, сама брала билеты, а ему было все равно, где мучатся, потому что отдых это был скорее для жены, чем для него.
- И возьми ещё шлепанцы себе, а то опять забудешь, как в прошлый раз, стыдоба, в ботинках будешь разгуливать по пляжу что ли?
- Да, дорогая.
Шлёпанцы, шлёпанцы… Кому нужны эти шлёпанцы? Сергей все равно знал, что из номера он вряд ли будет выходить, и «стыдобой» он будет пару раз, если жена его вытащит на пляж. Ему вообще с собой толком и брать ничего не надо: пару рубашек, брюки, пару обуви – ему этого хватило бы для выходов в бар или ещё куда-нибудь. Хотя куда ещё? Только в бар. Он не был пьяницей, но любил выпить. Это помогало ему держать себя в приподнятом настроении, но он никогда не напивался. Никогда, с тех пор, как женился.
- Перекрой газ, отключи телефон и телевизор, я пока накрашусь.
С тех пор, как женился, прошло пятнадцать лет. У них не было ни детей, ни домашних животных. Она не хотела. Она. Всюду руководила она. Сергей даже не называл её по имени ни во время разговора, ни когда представлял её. Просто: она или дорогая. Да, дорогая. Эта фраза Преследует его последние пятнадцать лет. Он всегда слушался свою «дорогую». Их диалоги, как вы уже успели заметить, проходили просто:
- Возьми это.
- Да, дорогая.
- Принеси то.
- Да, дорогая.
- Подожди на улице.
- Да, дорогая.
- Ничтожество.
- Да, дорогая.
- Слизняк.
- Да дорогая.
Ладно, последних фраз, может, и не было, но в остальном я описал верно. Она никогда не называла его ласковыми прозвищами. Даже по имени редко звала, но если звала, то называла его: «Сережа». Наверно, не то, чтобы она была ласкова, просто её нравилось говорить «Сережа» нежели «Сергей» или «Сергей Аркадьевич».
- Так, через пять минут такси подъедет. Иди на улицу пока, подожди его. Да, и сумки возьми.
- Да, дорогая.
Сергей Аркадьевич взял за ручки две дорожные сумки и покатил их из квартиры к лифту. Двери лифта открылись  и он вошел. В лифте была ещё женщина, которая, судя по количеству макияжа, хотела казаться девочкой. Девочкой, которая украла мамину косметичку и намазалась всем ярким, что смогла найти там. Женщина была с собачкой. С маленькой, отвратительной собачкой, которая тявкала и тявкала в лифте, пока двери не открылись и они вышли. Вот уже Сергей вышел из подъезда и стал ждать. Сумки стояли возле двери подъезда, а он захотел пройтись. Он шел возле, припаркованных рядом, машин и всматривался в своё отражение. Это лицо. Он был достаточно красивым юношей лет в двадцать, а сейчас он уже видел в себе старика. Хотя у него были не седые волосы и морщин толком не было, он все равно видел себя уже пожилым.
«Она меня уничтожила. Мои мечты, мои желания, где они теперь? Она ведь не была такой, она ведь любила меня. Может и сейчас любит, но только по-своему. А я люблю? Люблю. А чего жалуюсь? Не она тебя уничтожила, нет. Ты сам виноват. Не перекладывай вину на других. Другие бы смогли устроить свою жизнь, чтобы потом не жаловаться, а ты сам всё испортил. Если тебе не нравится – поменяй что-нибудь! Ты сможешь и с ней справится, если захочешь, а не вечно отвечать: «Да, дорогая». Ты мог стать писателем или музыкантом, как хотел раньше, если бы этого действительно хотел, а теперь ты просто таскаешь сумки и попиваешь втихаря вечером. Посмотри на друзей, они же не жалуются. А может тебе нравится твоя жизнь? Ты просто ноешь, но на самом деле нравится такое обращение? Даже твой внутренний голос имеет собственное мнение в отличие от тебя самого. Тебе даже на свое отражение в окне смотреть не хочется» - Тут Сергей отошел от автомобиля и стал смотреть вдаль дороги, выходящей со двора. Он достал сигарету и закурил. Он делал глубокие тяги и собрался выбросить бычок, когда подъехало такси, и вышла жена.
- Так, клади сумки в багажник и садись в машину, быстрее!
- Да, - Сергей выкинул догорающий фильтр, оставшийся от сигареты. – Да, дорогая.