Я не люблю наркотики, но...

I don’t like the drugs, but… *


"Мы Боги! Мы войдем в историю, как легенды скейт-бординга!"- пьяно кричал Сухарь, размахивая над своей головой полупустой бутылкой пива. Мы с Армой передавали друг другу косяк, улыбаясь и мысленно поддерживая Сухаря во всех его начинаниях. "Куры, куры... Сами вы - укуры!"- не разделял его восторга Миллер: "Вы хотите, чтобы я дал вам денег на эту сомнительную затею, которая просто обречена на неудачу?"- скептически вздернув бровь, спросил он. "Ну а что, мы покупаем 3 скейт-борда, я учу Расту и Арму катать, мы выигрываем "Сникерс-урбанию", получаем деньги и возвращаем тебе долг... А там как по маслу..."- объяснял Сухарь. Миллер вздохнул: "Арма, я же просил тебя уже несколько раз - не приводи ко мне своих дебильных дружков с их бредовыми идеями..."- устало покачал головой Миллер. "Брай, тебе что, денег для меня жалко?"- Арма обиженно надула губки. В такие моменты она была похожа на 3 летнего ребенка, которому не купили игрушку. "Нет..."- как-то сразу смягчился Миллер: "На твои бредовые идеи мне не жалко, но на твоих дружков - жалко..." - "Это моя идея..."- твердо сказала Арма. Если бы я не видел собственными глазами, как она уже полчаса дула со мной гаш, я б с уверенностью мог сказать, что она не курит вообще - настолько был уверенным ее голос в тот момент. "Хорошо же..."- кивнул Миллер: "Ты, Арма, отвечаешь за эти деньги головой, и если ваша афера провалится - это будет последний раз, когда я дал тебе денег..."

«Привет. Меня зовут Раста. Мне 25 лет….»- сказал зеленоглазый парень с растрепанными черными волосами. До этого времени он молча сидел на стуле в кабинете, уткнувшись головой в колени. «Андрей Григорьев?»- переспросил парня следователь. Парень не ответил. Он всецело был поглощен рассматриванием фонаря в окне, за спиной у следователя. «Мальчик, очнись, я с тобой разговариваю…»- помахал у него перед лицом рукой милиционер. «Да…»- многозначительно протянул брюнет, пытаясь сфокусировать свой взгляд на милиционере. Первая фраза, которую он произнес в кабинете, была, пожалуй, самая длинная и сложная из всех, сказанных им в этот день. «Скажи мне, Андрей Григорьев, что все-таки на самом деле произошло в доме номер 13 по улице ***?»- мягко спросил детектив.

* Я не люблю наркотики, но…(строчка из песни Marilyn Manson)

001

…Улица ***.  Я услышал знакомое до боли название улицы и очнулся как будто от долгого сна.
«Я там живу…»- тихо ответил я. Эти двое в кабинете – детектив и его помощник-милиционер уставились на меня во все глаза. Они явно хотели, чтобы я рассказал им все, как было. Я расскажу.
И пусть этот рассказ займет ни один час, я все равно расскажу. И пусть для этого придется выкурить миллион сигарет, я расскажу…

002

… «Никита Сухарев, вас обвиняют в незаконном распространении наркотиков на территории частного колледжа. Сегодня же ваши родители должны явиться к директору, забрать документы…»- гремела завуч колледжа, оглашая весь этаж своими нудными воплями. «Да ну вас всех к черту, go в Амстердам…»- Сухарь вышел из кабинета завуча, хлопнув дверью. После того, как выгнали Сухаря, выгнали и меня. Только уже по статье. Так мы и оказались с ним на улице, без средств к существованию, потому что родители забили на нас, и без дальнейших жизненных планов.

003

… Я сижу на Чистых прудах и пытаюсь путем логических умозаключений понять, сколько дней назад я ел последний раз, сколько дней назад я спал последний раз и, черт возьми, когда я последний раз менял носки? Сухарь был рядом. Сидел на той же еще не крашеной в яркие летние цвета лавочке и читал забытую кем-то книгу. «Что читаешь?»- от нечего делать спросил я друга. «Канта…»- ответил Сухарь. Не прошло, видимо, даром наше обучение в колледже. «Поесть бы?»- я спросил-попросил друга. Он улыбнулся и пошел на аллею «аскать»* деньги. Ну вот, на обед мы уже наскребли. Обед Чистопрудного бомж-панка не особо разнообразен: хлеб с майонезом, хлеб без майонеза, а если собрал много денег - то хлеб с майонезом и крабовыми палочками или сосисками. И пиво. «О! Раста!»- прерывая нашу с Сухарем скромную трапезу, к нам подошли две «домашние» девочки. Это такой стерильный подвид девочек-целочек, которые пытаются казаться «крутыми тетками». Две готочки угостили меня и Сухаря сигаретами и принесли пиво. Выбирать не приходилось - курили и «Мальборо Ментол» и Вок-слимс… «Раст, есть что покурить?»- уже подвыпившая готочка спросила меня. «У Расты всегда есть «чо»…»- многозначительно отозвался я, вспоминая-таки, когда был тот знаменательный день торжественной смены носок: «Смотря, чем платить собираешься?»- ухмыльнулся я, оглядывая ее туго утянутую в корсет грудь. «Понятно, мы завтра опять не пожрем…»- грустно вздохнул Сухарик, продолжая набираться ума из философского трактата Канта.
Откуда у меня тогда бралась наркота одному только Богу известно - мне просто приносили, я просто торговал, и все было предельно просто…
Я жил… Хоть и на улице, но зато свободный и счастливый…

«аскать» от англ. Ask – просить. Здесь – стрелять деньги у прохожих


004

… Снова новый день. Как пел Цой: «День вызывает меня на бой…»
И это было абсолютной правдой. Каждый день я боролся со своими слабостями - голодом, сном, похмельем…  Я просыпался каждое утро в подъезде без особого смысла, но просто ради хотя бы того, чтобы утром снова увидеть опухшую «после вчерашнего» рожу моего друга Сухарика.
Мы жили с ним на ЧП* в подъезде каких-то левых торчков. Они тихо умирали у нас на глазах, бесплотными тенями просачиваясь к себе в квартиру, а мы, подстелив под себя пакеты и старые газеты, спали под лестницей. Сухарь как-то даже предлагал их убить и ночевать в их квартире, но они нас опередили, так же тихо откинулись сами. Квартирный вопрос отпал сам собой, когда пришла милиция и опечатала хату «до выяснения обстоятельств». Мы так и жили под лестницей…

* далее - ЧП сокращение от Чистых прудов


005

«Ты, говорят, хорошую траву достать можешь?»- спросил меня как-то один «кореш» с Чп. «Раста все может…»- пожал плечами я. Он попросил достать первоклассный гаш на его днюху. Я позвонил Змее. Она доставала партии для меня. Своя в доску подруга, лесбиянка, «в деле» была по уши, кто угодно, хоть даже Сухарик могли ее сдать. Поэтому молчали, не сдавали, наоборот, отмазывали от всех проблем. Почему? Она была нашими деньгами… Нет, мы не святые! Когда она перестала нам быть нужна, мы с ней распрощались…




006

«С каких пор на Чп стало этих уродов так много?»- спросил меня Федя, когда мы с Сухарем сидели в «Пьяном»*. Федя только что дунул и был настроен не очень дружелюбно. «Вот напрягают меня эти «черные» мрази…»- «Ты про готов?»- переспросил я. Мне лично на них было все равно, они так же как и все другие, которые тусовались на прудах не брезговали «покурить» и частенько прибегали к моим услугам. «Тупые бабы-шмары, тупые мужики-пидарасы… И где эта их хваленая «красота»?»- удивлялся укуренный в хлам Федька.
«Федор, папаша, да ты ж укурен совсем… Не штормит еще?»- смеясь, к нам подошла девчонка, поддержала Федю под руку, чтоб тот не упал со скамейки. «Пошли-пошли, братишка, а то мать твоя опять мне голову оторвет, что ты в дерьмо…»- девчонка увела Федора за собой. «А говорит, готелки-шамры… А сам-то…»- пожал плечами Сухарь. Я уже был не в том состоянии, чтобы обсуждать плюсы и минусы готичной девушки, уводившей под руку шатающегося Федю…


* Пьяный дворик за Макдональдсом на Чистых прудах

007

… Еле набрав 25 рублей на проездной в метро, я все-таки решил доехать до родителей. Я спустился в подземелье и сел в вагон. Не сел, а точнее, ввалился вместе с другими вечно куда-то спешащими завсегдатаями метрополитена. В вагоне было душно, пахло чьими-то неуместно дорогими духами, мужским и женским потом, сигаретами и черт знает чем еще… В углу около поручней стояла девушка. Синие волосы, в носу колечко пирсинга, перчатки в сетку на руках, платформы на ногах…
Я, чтобы не упасть, держался за поручень, стараясь как можно меньше дышать своим утренним перегаром в сторону девчонки. Она была милая. Нет, не красивая, боже упаси, назвать мне девушку с синими волосами и пирсингом в носу красивой, просто милая. Вы спросите, почему? Я панк и должен любить таких же мужеподобных созданий как я? Нет. А если да, то только по укурке.
«Привет…»- сказал я. Она сняла один наушник и белозубо улыбнулась. «Привет…»- ответила она.
Мы все еще стояли так: я, нависнув на поручне над ней, и она - на две-три головы ниже меня, смотрящая снизу вверх голубыми глазами. «Я Раста…»- представился я. «Арма…»- представилась она. «Почему?»- не понял я, ожидая услышать либо настоящее имя, либо какой-нибудь детский ник в стиле «Дарк Принцесса» или «Изысканный труп»… «Потому что Армагеддон…»- ухмыльнулась девчонка с синими волосами, радуясь произведенному на меня впечатлению.
Когда-то я был честным и свободным? Эдаким Робин Гудом, приносящим людям радость?
С того момента, как я встретил Арму, моя жизнь окончательно покатилась под откос…


008

… Спасибо тебе, Господи! Я наконец-то помылся. Я наконец-то побрился, переоделся и поел…
А все благодаря Арме. Мы втроем: я, Сухарь и Арма приехали к одному ее другу. Его звали Миллер.
Звали…


«Все верно. Андреас Миллер, русский немец, 32 года, не женат…»- кивнул следователь. «И уже вряд ли будет…»- устало покачал головой его помощник.




009

…Миллер не был таким же конченым торчком, как мы трое, но частенько прибегал к моим «зеленым» услугам. В тот же день, как мы познакомились с Армой, она привезла нас троих к нему в дом. Он жил в Барвихе в двухэтажном коттедже с видом на недостроенную обувную фабрику. «Это готично…»- улыбалась Арма. «Это тупо…»- думал про себя я.
В первый день нашего с ним знакомства мы накурились и пытались утопить Сухаря в бассейне.
У Миллера было настолько много денег, что ему ничего не стоило скататься на выходные в Германию за шмотьем.
В этот же день мы остались ночевать у него. С этого дня мы начали у него жить…

010

… Мой «зеленый» бизнес пошел в гору. Миллер находил мне «клиентов», и я втюхивал им товар.
Я чуть ли не каждый день звонил Змее, заказывая у нее все больше и больше драгса. Но денег почему-то в моих карманах так и не прибавлялось… Мы продолжали тусить втроем с Сухарем и Армой на ЧП и пить там с готами. А по выходным мы собирались в Барвихе у Миллера с его друзьями. На таких тусовках я знакомился с «клиентами». Антон С**ов, Николай Л****инский, Лёшка Морос, Паша Князь и многие другие закупались у меня и Змеи.
Примерно в тоже время я познакомился с Немиром Злобовым – мальчиком из богатой семьи. Который был совершенно неуправляемым малым, скуривающим по 12 плюшек «гаша» за раз, а потом уходящий в себя и в Интернет. Злобов был соседом Миллера и частенько заходил к нему «на огонек». Я помню, они с Армой накурились у Миллера и всю ночь горланили песни RHCHP под гитару, а потом 5 часов ржали над передачей про доктора Курпатова…


011

… ЧП-Барвиха-Миллер-драгс… Деньги просачивались, как будто вода сквозь пальцы… А я видел генные модификации на лицах своих друзей. Было где спать, было где жить, было, что жрать, но…
Бледно-серое лицо Армы с черными кругами под  глазами, бело-зеленое лицо Сухаря с пожелтевшими от «косяков» пальцами правой руки…
Мы продолжали дуть. В моменты наших «зеленых» трипов я все лучше узнавал свою подругу Арму. Арма стала Армой, когда в 14 ушла из дома и поселилась в Заброшке на Курской с панками.
Тогда у нее были рыжие волосы и драные в клетку красные джинсы. Днем она аскала деньги около «Рок-Арсенала», а вечером возвращалась в Заброшку спать. На первом этаже упрямо разлагался трупик бездомной собаки, а на втором  жила «семья» Армы: Сид, Вамп, Леший и Людка-Табуретка…
А потом, в 15, она встретила на каком-то панк - концерте Миллера, который, то ли по доброте душевной, то ли из корыстных побуждений забрал ее к себе жить. С этих пор Арма носит сапоги «Демония», курит «Мальборо» и любит готику.
А Федька с ЧП ее родной брат, только вот домой она возвращаться совсем не собиралась, потому как ей и у Миллера жилось не плохо…

012

… У нас была своя комната с балконом. По утрам было прикольно курить на балконе дынный кальян. В этой комнате мы с Сухарем и Армой радостно жили, мешая пиво с водкой и кальян с «дудкой»…
Никогда не рассматривал Арму, как женщину. Арма-мужик, свой в доску парень-торчок.
У нас все равно бы никогда нечего не вышло, ведь передавая друг другу дрожащими от утреннего холода пальцами початый косяк, ты доверяешь человеку гораздо больше интимных тайн, чем когда часами трындишь с ним по телефону…


013

… Мы затусили на ВДНХ. Федька познакомил нас с компанией Артёма Фанки, который был один из самых «трушных» скейтеров по Москве. Он катал за какой-то скейт-шоп и выступал на «Сникерс-урбании». Сухарь, пообщавшись с этим перцем, загорелся скейтбордингом и начал учиться катать. Мы в него не верили, но у него получилось. Катал он здорово, но не хватало своей «доски».
… Прожив полгода у Миллера, я особо не задумывался «зачем?» и «почему?» мы все так живем. Миллер не был меценатом или Матерью Терезой, чтобы на халяву селить к себе всяких нариков, типо нас. Однажды, проходя мимо его спальни, я понял, в чем причина его такого «благожелательного» к нам отношения. Арма ему давала, поэтому мы и жили у него.
Он ее уделывал, а мы варили себе по утрам креветки в пиве. Таким же «волшебным» образом  благодаря Арме у Сухаря появился один из самых крутейших скейтов, специально привезенный из Финляндии…


014

… Мне звонила мать. И бабка. Первую послал, а второй обещал приехать в гости на блины. Я приехал – она связала мне шерстяной растаманский шарф, чтобы «зимой не замерз». Шарф взял, но ответил, что в Барвихе не бывает зимы. Пришлось сказать ей, что у меня все хорошо, и я успешный бизнесмен. (что было «почти» правдой, ибо бизнес у меня действительно шел успешно). Когда уходил от бабки, случайно встретил мать. Она, поставив сумки из продуктового магазина на асфальт, высказала мне все о моем аморальном поведении. Я же поведал ей о том, что живу на Рублёвке и прекрасно себя чувствую. Отца у меня нет, так что отчитываться перед кем-то еще я не собирался, поэтому, не прощаясь, свалил из поля зрения «любимой матушки»…

015

… «Скажи, а мы сможем стать нормальными?»- спросил я однажды Арму. «Вряд ли…»- ответила она. Ей было слишком хреново, чтобы отвечать. Кажется, это была ломка. Такая ерунда, когда сводит руки и ноги, холодный пот рекой и отвратительный привкус лекарств во рту. Мы сели на «кокос», чтобы тусить в клубах. Миллер по выходным таскал нас всех в клуб. Арме нравилось, меня прикалывало, а Сухарю было пофиг.
Мы как-то незаметно стали друг для друга единым целым, одной семьей из трех человек. А для Миллера, мне казалось, мы были как домашние животные – три тупых и вечно «под кайфом» той-терьеров. Или может мы представлялись ему в виде трех жирных, чешуйчатых мадагаскарских тараканов? Кто теперь разберет, тем более, когда Миллера больше нет с нами…

016

… Миллер был обрусевшим немцем. Педантичный, ухоженный, как всегда с полным смайлом на лице. (не чета мне, в рваных джинсах и с периодической щетиной)
И вот этот вот, со смайлом на лице, выдает мне, мол, Раста, у тебя «кокс» палёный.
«Кокс», палёный? Что за дела? Не может такого быть! Снюхивал сам при Змее - нормальный был… Звоню ей на мобилу - абонент не *бонент… Пытаюсь успокоить своего педантичного друга во избежание разбития мне рожи тяжелым предметом обихода - стулом. Этот «кокос» Миллер толкнул одному своему гопарского вида дружбану из Мариуполя. Дружбан остался крайне не доволен. А Миллер, в свою очередь, не долго думая, находит крайнего – то есть меня, и пытается меня покалечить…
Уже третий день пытаюсь дозвониться Змее. Дела лажовые дальше некуда! Арму колотит в ломке-истерике, Миллер орет на меня, что это моя вина, а Сухарь молча скуривает мой гаш из неприкосновенных запасов «на черный день»…

017

… Соседи вызвали ментов. Арму мы с Сухарем засунули в шкаф и заткнули ей рот тряпкой, чтоб не орала сильно. (к слову сказать, от нехватки воздуха в этом деревянном ящике ее моментально вырубило).
«Кокос» мы слили в унитаз, а «Гаш» (разумеется, в герметичной упаковке» напихали Сухарю в задницу. Менты покрутились-повертелись по нашему «скромному» жилищу, да и свалили ни с чем, пообещав еще вернуться. Миллер со свойственной ему непосредственностью сказал что-то в стиле: « Не дай Боже». Арму извлекли из шкафа без особых телесных травм и уложили на кровать. Она тихо стонала под одеялом, прося «отсыпать малях». Мы с Сухарем оставили ее с Миллером и свалили на поиски Змеи.
Какого же было мое удивление, когда оказалось, что в унитаз я старательно спускал муку для пирожков, а «кокос» все это время был у Миллера в штанах…

018

… Капотня. Вылезаем из поезда на станции вместе с Сухарем и осматриваемся.
Деревня она и есть. Деревянные домишки, сарайчики, козы бегают по траве…
Находим нужный нам дом. Деревянный, грязно голубого цвета, выцветший от старости на солнце. Забор хиленький, покосившийся, но за забором прогуливаются подозрительного вида две немецкие овчарки, палевно поглядывая на нас. Это дом Змеи. Мы да нее так и не дозвонились, пришлось ехать. Чтобы не быть проглоченными этими двумя монстрами за забором обходим дом вокруг. На участке за домом какой-то мужик колет дрова. В этом нелегком деле ему мешает длинная, черная окладистая борода, которую он постоянно перекидывает через плечо, громко матерясь. Он напомнил мне одного героя  «Деревни дураков», только у того были длинные рыжие усы. А когда подошли к дому, я вспомнил, что не знаю, как зовут Змею на самом деле.
Мы спросили мужика, кто хозяин дома. Он, многозначительно почесав пузо в майке-алкоголичке, зашел в дом с черного хода, оставив нас ждать за забором. Через минут пять из дома вышла женщина с бигудями на голове и в синем, когда-то цветастом, а ныне – выцветшем халате с дыркой на груди. Мы, первый раз в жизни растерявшись, пытались выяснить есть ли у нее дочь или младшая сестра. Дочь. Я рассказал ей придуманную на ходу душещипательную историю о сборе одноклассников и моем личном огромном желании лицезреть Змею на этом празднике жизни. Мать ее многозначительно хмыкнула, и выдала свою версию моей истории, гораздо более близкую к правде, про «сборище алкоголиков, наркоманов и тунеядцев». Потом она прогнала нас вон из поселка, потрясывая топором и вопя нам вслед: «Не живет она здесь больше!»
Топор так и не полетел нам вслед, но уматывали мы знатно…


019

… Странная тема. Когда пришел домой, (к Миллеру, естественно) хата была пуста как никогда, а из его комнаты доносились характерные стоны. Он опять драл Арму.
И, как ни странно, это прискорбное обстоятельство не отразилось в моей безбабной душе никакими эмоциями. Просто галимо это – трахать почти безжизненное тело, да еще и под кайфом…
И ее я тоже не понимаю! В таком нежном возрасте, а уже «подонок»…*

*автор рассказа решил этим емким словом заменить все другие, типо «наркоман», «алкоголик», «тунеядец»


020

… Мне позвонил Леший и сообщил, пожалуй, самую трагическую новость за все мое тусово-у-Миллеровское проживание – Змею посадили за «толкач».*
Пьем с Сухарем, поминая эту замечательную девушку хорошими словами. Мой нарко-бизнес накрылся медным тазом, если не сказать хуже.
Миллер нашел другого барыгу** у которого он теперь покупает траву для себя и «кокос» для Армы. (нам не на что купить наркоты себе, поэтому ходим не накуренные и злые. Хотим в виде акта не доброй воли устроить флеш-моб и перестать мыться…)
Кажется, у меня напрочь атрофировались все положительные чувства. Я прекрасно понимал, что посадить за «толкач» должны были меня, но мне, хоть и жалко Змею, я все-таки искренне рад, что я на свободе. Жизнь на ЧП, среди бомжей и отбросов общества (не имею ввиду вышеописанных готочек с «Воком») сильнейшим образом закаливает человека, и в конец уничтожает в нем все положительные качества. Разговаривал на эту тему с Сухарем, и он со мной согласился, высказав свою трактовку ситуации – что-то в стиле : «Мы подонки, и нам это нравится!»

*«толкач»- торговля наркотиками
** барыга - «толкач» наркоты

021

… Мы по-прежнему без денег. Торговать мне теперь нечем. На ЧП делать так же нечего. Зима. И хоть готы и терли весь летний период времени о том, что они терпеть не могут лето, но обожают зиму – зимой мало кого можно было встретить на ЧП. Мы с Армой и с Сухарем если приезжали, то на аллею не выходили, а сидели в метро перед выходом с еще парочкой каких-нибудь таких же подонков, как мы…
(Не пишу здесь «обрыганы», потому как до такого уровня мы не опустились. И надеюсь, не опустимся никогда. Чем отличается «подонок» от «обрыгана»? Тем, что подонок все-таки существо социальное, с мозгами, чаще всего еще и с «вышкой» за плечами, а «обрыган» это нечто, которое общество выкинуло за свои пределы, предоставив самому себе, а так же ментам и пьянкам. Да, мы были бездомными и ночевали по подъездам на ЧП, но у нас оставалась хоть какая-то гордость и любовь к себе, у «обрыганов» же эти чувства отсутствуют по определению.
Не путать подонков и Панков. Социальные явления во многом схожи друг с другом, но все-таки это не одно и тоже. Панки – стиль жизни, музыка, дресс-код... А «подонки» скорее состояние души, а музыка и внешний вид варьируются в зависимости от тусовки, в которой обитает данный индивид. Среди мажоров, гламуров, тех же панков и даже скинхедов – везде можно встретить одного-двух «подонков»)


022

… Сухарь пропадает днями-ночами на скейт площадках. Стремится к своей высшей цели – катать, как Джонни Хаук. А деньги к нам все-таки пришли, как ни странно в лице Немира Злобова – соседа Миллера по Барвихе. Он зашел к нам «на огонек», когда Миллер был в Москве по делам, а поскольку «огонька» - то у нас как раз и не было, Немир расстроился и дал нам денег. А потом расстроился еще больше и дал Сухарю, который поделился с Немиром своими скейт-успехами, отдельную сумму на скейт-шмотки и «тапки».*

* «тапки»- кроссовки для катания на скейт-бордах. Изначально, носить их была прерогатива скейтеров, а сейчас эту моду переняли эмо, альтернативщики и просто позеры.



023

… Выносили бутылки из дома Миллера. Было так много, что выносили пару часов…
Арма заболела… Что-то с желудком, скорее всего язва… Она с Миллером ходит к врачу и постоянно спит… Я соврал бабке, что собрался поступать в универ. Она обрадовалась и дала мне денег. На эти деньги мы с Сухарем через барыгу Миллера купили траву. Наконец-то накурились и счастливы…

… Сухарь все еще катает на скейте. Его успехами заинтересовался сам Артём Фанки, обещал протащить Сухаря катать с ним вместе за скейт-шоп. Сухарь ходит радостный и мечтает об этом…

… Все так же не вижусь с матерью. Она считает меня «бесполезным куском дерьма», я же считаю ее слишком глупой, чтобы понять меня и мою философию жизни…

…Вчера Арме звонила мать, плакала в трубку и просила ее вернуться домой… Арма сказала, что она больна СПИДом… Кажется, у ее матери заболело сердце… Сухарь сказал, что Арма жестокая… Возможно… Но зато, она трахается с Миллером, а это значит, что нам есть, где жить…


024

… Опять тусовка у Миллера. Новый год. Пришло много разного народа, в том числе и наш сосед – Немир Злобов. Он сказал мне, что устал от тупых мажоров из клуба, в котором он тусуется… Я ответил, что мы тоже не лучше, в плане мажорства. Мне показалось, что он расстроился… Хороший он парень, только вот слишком много думает, хотя в его положении (отец директор Кредит-Фэшн-банка) можно вообще не заморачиваться о жизни…

… Арма заблевала весь туалет у Миллера. Теперь там санитарная зона… Пришлось Миллеру раскошелиться и купить био-туалет, который он поставил на участке.
Мы с Сухарем умудрились его в первый же день сломать, оторвав ручку у двери… Сухарь искал меня по всему дому, но так и не нашел – я был в туалете… Я частенько там пропадаю, читаю журналы, который Миллер там оставляет… Сухарь нашел меня и выломал ручку у двери, чтобы больше меня не терять… Теперь зимой там нельзя долго сидеть – дует…

… Поздравил бабку с Новым годом, попросил выслать мне денег… Сказал, что мой бизнес в последнее время идет не очень… Сказал, что в универе сессия, поэтому к ней приехать не могу…
Лоханулся, сказав, что учусь в МГУ… Кажется, она поняла, что я ее обманул…


025

Починили туалет у Миллера. Теперь их два. Это очень хорошо, потому как постоянно кого-то тошнит или кто-то кого-то имеет…
Мне почему-то необъяснимо становится жалко Арму – она такая маленькая, сидит в одеяле с косяком и хихикает… А глаза грустные-грустные… Я все еще не думаю о ней, как о женщине, даже когда она голая лежит и спит рядом со мной и Сухарем… Мы все так же живем в одной комнате втроем, как одно целое… Хотя… Сухарь стал частенько пропадать из дома по своим скейторским делам. Он теперь тусуется с Артёмом Фанки, стал такой важный и крутой… Я радуюсь, что у братухи все хорошо…
026

Мне кажется, что дружба с Артёмом Фанки Сухаря до добра не доведет… Он теперь даже траву курит со своими «новыми» друзьями скейтерами… Фанки говорит ему в этом году участвовать в сникерс-урбании… Сухарь в раздумьях… Я не советую, потому как он все-таки катает хуже, чем сам Фанки… Это видно со стороны, но сам Сухарь, кажется, думает по-другому…
Как бы не случилось какого-нибудь очередного дерьма…

… Сегодня пришел домой, дома была только Арма… Она была пьяная и укуренная… Она сказала, что хочет меня… Я был не против… Она сделала мне минет и уснула…
Мне кажется, что я ей нравлюсь… Хотя, черт ее поймет!


027

… Сухарь ходит какой-то загруженный и загадочный… Постоянно о чем-то думает, что-то рисует на салфетках и потом прячет свои эти рисунки…
Сегодня спросил меня, умею ли я кататься на скейте… Я ответил, что не пробовал. Сухарь покачал головой и ушел… Какой-то он стал странный, совсем уже помешался на своих досках…

… Змея сидит в тюрьме. Я говорил с одним торчком с Арбата… Кажется, он когда-то с ней встречался или что-то в этом духе. Он сказал, что ей сидеть еще как минимум года 3-4, поэтому с бизнесом моим на это время можно завязать… Не то чтобы сложно найти другого торгача, но свой и проверенный лучше новых двух…

… Бабка прознала-таки, что я нигде не учусь… Звонила мне и плакала в трубку, что я неудачник и пьяница… Про первое она может быть и права, но про второе - не уверен…
Возможно, я действительно не такой уж и хороший внук, но в этом абсолютно нет мой вины… Это все извечный конфликт двух поколений, когда одни – старшие совершенно не понимают вторых – младших… В этом нет ни моей ни чьей бы то ни было вины, лишь годами складывавшиеся общественные порядки имеют хоть какое-то отношения к этому всему…

028

… Я снова трахался с Армой. Она пришла, когда Миллера не было дома, тупо разделась и запрыгнула на меня… Мне было хорошо, но не в этом дело… Дело в том, что мне она начинает нравится… Но как может нравится девочка-подонок с синими волосами, колечком пирсинга в носу, перчатками в сетку на руках и платформами на ногах? Мне как-то проще с другими девчонками, не с такими, как Арма, у которых тараканов в голове намного меньше, чем у меня… Но Арма трахается, как монстр, поэтому я для себя решил, что буду с ней… Спросите, а как же Миллер? Сам не знаю! Надеюсь, что он не узнает…

…Есть такая песня старая: «Ты похожа на нее, как сестрица, но все же не она к сожаленью, я сплю, а ночью мне снится то ли девочка, а то ли виденье»… Это про Арму… Она похожа на ту девчонку на которой я даже бы женился, но только вот ее белое кокаиновое лицо и дрожащие с косяком руки никогда не позволят мне это сделать… Прости, Арма!

029

… Сегодня случилось странное – Сухарь повел Арму на скейт-парк! Они между собой как-то мало общались, я был как бы связывающим их звеном, и только на мне наш «тройственный» союз и держался… А сегодня Сухарь при мне приглашает Арму, сидящую нога на ногу в мини-юбке на кухне и сигаретой в скейт-парк… Потом он берет ее за руку, и они уходят…

… Миллер спрашивает меня, где Арма… Я молчу… Он качает головой и уходит в свой кабинет… В его доме был его собственный кабинет – единственное место, где было чисто, убрано и не накурено… Там стояли книги на разных языках – некоторые даже старинные, пахло еловой хвоей и немного абсентом… Он садился за свой дубовый стол и смотрел в занавешенное черными шторами окно, и мог так сидеть часами, пока стук в дверь кого-нибудь из его гостей не выведет его ступора…  Как в этот раз, я постучался к нему… Я попросил немного денег на травку – хотел заказать у Лешего, раз уж Змея в тюрьме… Он открыл один из ящичков своего сейфа и достал оттуда пачку денег. «Арме тоже купи…» - тихо сказал он. Нет, отчего же, мне совершенно не стало стыдно, за то, что я трахаю Арму каждый день, когда его нет… Он ведь ей не парень в привычном для обыкновенных людей смысле этого слова… У истинного подонка не может быть девушки или парня, истинно подонок презирает даже сами эти слова… Арма – подонок до мозга костей… Такие, как она умирают рано и быстро – от передоза, от суицида, от изнасилования, но никак не своей смертью на руках «убитых горем детей и внуков»… Я тоже умру так же… И Сухарь… И Миллер… И все те, кто живут и тусуются в этом доме в Барвихе…

030

… Я узнал, что теперь и Сухарь спит с Армой… Он – добрая душа поделился со мной своей «радостью». Я первый раз за всю нашу с ним жизнь, чуть было не двинул лучшему другу по роже. А шлюха-Арма так и сидит на кухне и смеется своим странным смехом и курит-курит свои сигареты…

… Мы тихо скуриваем запасы гаша с тех денег, что мне последний раз дал Миллер… Арма, когда курит – веселая, а от «кокоса» - замыкается в себе и плачет… Я однажды не выдержал и ударил ее по лицу – она такая мягкая, как кукла, просто осела на пол и уснула…
Теперь мы трахаем ее втроем… А ей по ходу вообще все равно где и с кем… Это Арма…

031

…Миллер снова возил ее в больницу. Она каждый день жалуется, что у нее болит желудок. Говорит, что постоянно нужна кокаиновая анестезия. Арма стала меня раздражать – каждый раз, когда я видел ее, я хотел ее ударить… Избить до крови ее лицо с дурацкой улыбочкой и жадными глазами… Она врет! Она всем врет – матери, Миллеру, мне и Сухарю… Когда я трахаю ее, она извивается и стонет: «Я люблю тебя!», но тоже самое я слышал и под Миллером… Однажды, даже застал их с Сухарем… Он, кажется, в нее влюбился… Защищает ее, все деньги свои тратит ей на шоколадки…

"Мы Боги! Мы войдем в историю, как легенды скейт-бординга!"- пьяно кричал Сухарь, размахивая над своей головой полупустой бутылкой пива. Мы с Армой передавали друг другу косяк, улыбаясь и мысленно поддерживая Сухаря во всех его начинаниях. "Куры, куры... Сами вы - укуры!"- не разделял его восторга Миллер: "Вы хотите, чтобы я дал вам денег на эту сомнительную затею, которая просто обречена на неудачу?"- скептически вздернув бровь, спросил он. "Ну а что, мы покупаем 3 скейт-борда, я учу Расту и Арму катать, мы выигрываем "Сникерс-урбанию", получаем деньги и возвращаем тебе долг... А там как по маслу..."- объяснял Сухарь. Миллер вздохнул: "Арма, я же просил тебя уже несколько раз - не приводи ко мне своих дебильных дружков с их бредовыми идеями..."- устало покачал головой Миллер. "Детка, тебе что, денег для меня жалко?"- Арма обиженно надула губки. В такие моменты она была похожа на 3 летнего ребенка, которому не купили игрушку. "Нет..."- как-то сразу смягчился Миллер: "На твои бредовые идеи мне не жалко, но на твоих дружков - жалко..." - "Это моя идея..."- твердо сказала Арма. Если бы я не видел собственными глазами, как она уже полчаса дула со мной гаш, я б с уверенностью мог сказать, что она не курит вообще - настолько был уверенным ее голос в тот момент. "Хорошо же..."- кивнул Миллер: "Ты, Арма, отвечаешь за эти деньги головой, и если ваша афера провалится - это будет последний раз, когда я дал тебе денег..."

032

Идея Сухаря про скейт-парк и «Сникерс-урбанию» изначально казалась мне бредовой, но он так говорил об этом, что мы с Армой ему искренне поверили. Арма решилась попросить у Миллера денег. Сухарь где-то прознал, что можно купить жюри «Сникерс-урбании». Мы же с Армой должны были тоже научиться катать на скейте, чтобы быть массовкой на его выступлении. Под гашом эта его затея казалась мне достойной, но позже, когда меня и Арму отпустило, мы поняли, что Сухарь слишком уж заигрался в Тони Хаука. Но его было уже не остановить – все деньги до последней копейки он отдал Артёму Фанки, чтобы тот смог разрулить возможные косяки с жюри. Поэтому нам с Армой ничего не оставалось, как последовать примеру Сухаря и взяться за доски…

033

… Я не думал, что катать на доске – такое увлекательное занятие… Учились катать почти каждый день… Ездили на ВДНХ, на Арбат… Оказалось, что тусовка Артёма Фанки не такая уж и бестолковая, как я думал до этого… Они показались мне достаточно не плохими ребятами, я даже пару раз доставал через Лешего для них траву… Арма, казалось, тоже стала как-то лучше – перестала плакать, впадать в депрессию, а самое главное – она теперь не так часто виделась с Миллером, что не могло не радовать…
Кстати, мы все-таки с Сухарем развели ее на секс втроем… Это было круто! Три подонка в одной постели…

034

… Сентябрь пришел как-то внезапно. Просто в один из дней начались дожди, улицы окрасились красными и желтыми листьями, и Арма одела свое черное кожаное пальто…
Пришел сентябрь, а значит пришла пора «Сникерс-урбании»…
Миллер спросил, как поживают наши успехи в плане скейт-борда. Я промолчал. Успехами это назвать было никак нельзя… Наши с армой попытки стать «крутыми скейтбордистами» не увенчалась успехом! Сухарь переживал, а мы только курили траву, угорая над тем, как он возиться с этими четырехколесными кусками дерева… «Скейт-борд – это жизнь!» - говорил Артём Фанки, и был абсолютно прав.

… Мы снова с Армой были вместе. На улице лил дождь… Капли дробью барабанили по стеклам окон нашей комнаты… Осень… Мы лежали на кровати не в силах оторваться друг от друга… За неуплату отключили отопление – у Миллера, кажется, были какие-то проблемы с деньгами… Вдвоем было гораздо теплее, чем по отдельности… «Любовь – это когда мы вдвоем…» - тихо сказала Арма. Я промолчал. Это не любовь…
Мы не заметили того момента, когда дверь нашей комнаты открылась и на пороге застыл Миллер. Арма моментально подскочила, прикрываясь одеялом, выбежала из комнаты. Миллер устало присел на угол тумбочки около двери. Закурил. «Давно это у вас?» - спросил он. Я промолчал. Недокуренная и до половины сигарета щелчком его пальцев была отброшена в угол комнаты. «Я задал вопрос…» - тихо повторил Миллер…
Я никогда не знал, что этот спокойный с виду человек может с такой силой лупить парня своей подстилки головой об стену… Если бы не Сухарь, который вбежал в комнату в этот момент, я бы уже никогда не смог увидеть солнце…

«Ублюдки… Животные… Тупые, бесполезные скоты…» - презрительно проговорил Миллер, вытирая окровавленные руки о штаны, когда Сухарь пытался остановить кровь, потоком льющуюся из моего носа…

035

Артём Фанки выиграл «Сникерс-урбанию»… Я никогда не думал, что это так паршиво осознавать, что ты худший… Мы были третьи… Каких-то там два сраных места до мечты… Пусть и не моей, но… Сухарь в этот день капитально нажрался, и мы все поехали ночевать к моему знакомому Лешему… Арма сказала, что ушла от Миллера, сказала, что больше не может так жить… Она решила вернуться домой… Я списал это на «кокаиновый бред» - девочка, которая с малолетства живет на улице, никак не может снова жить с родаками…

… Утром мы приехали домой к Миллеру… «Как будете деньги возвращать?» - была первая фраза, которую мы услышали от него. Я смотрел на Арму. Бледное до синевы лицо с впалыми, как от тяжелой болезни щеками, волосы-солома «от недостатка полезных веществ в организме» - по словам ее же врача, больные глаза, выдававшие ее любовь к легким наркотикам… «Я не знаю, Миллер…» - тихо сказала она, опуская голову на руки. И снова осень, и снова льет дождь…
«Пошли вон!» - отвернувшись от нас троих, в пустоту сказал Миллер: «Чтобы я больше вас тут не видел…» - «Миллер, а я?» - вдруг подала голос Арма. Я снова посмотрел на нее. В глазах слезы, руки судорожно сжимают зажигалку… «Дура ты, малышка…» - с какой-то грустной нежностью в голосе сказал Миллер: «Я не Мать Тереза…» - сказал он, поднимаясь и указывая на дверь…

036

Этой ночью ночевали на ЧП в подъезде наркоманов, ибо Леший не пожелал приютить нас у себя – кто-то из тех, кто был с нами в ту ночь, украл у него фамильное золотое кольцо с брюликом…
Мы положили Арму на наши куртки – у нее снова начался приступ язвы… Без мобильников мы не смогли вызвать даже «Скорую»… Отвратительно зрелище, когда близкий человек, задыхаясь, блюет кровью… «Я поговорю с Миллером…» - говорил я, пытаясь хоть как-то ее успокоить: «Мы снова будем жить дома…». Арма только улыбнулась и разжала свой кулачок, показывая его мне: «Не надо было тырить – счас бы на Хате ночевали…» - на раскрытой ее ладошке лежало массивное кольцо с брюликом…

037

… «У вас нет доступа. Это охраняемая территория…» - в который раз повторял охранник нашего поселка. «Позовите Миллера… Мне надо поговорить с ним!» - в слезах кричала Арма. Она сегодня звонила матери – та не была в особом восторге от того, что ее больная СПИДом дочь собирается жить с ней вместе…
«Андреас Миллер вчера выставил свой дом на продажу…» - безучастно сказал охранник. Арма упала в обморок. Двое других подняли девушку и прислонили к стене: «Вы можете забрать свои вещи в камере хранения…» - сказали они.

038

Арма сидела в метро на Чистых прудах и болтала ногами над лестницей вниз. «У меня есть одна сигарета для тебя…» - говорил Сухарь. Арма улыбалась. Я пытался не замечать то, что эти двое так поглощены друг другом, что абсолютно игнорируют меня. «На что мы сегодня будем жрать?» - вдруг подала голос Арма. «Я на аскаю…» - сказал я. «Опять хлеб с майонезом?» - надула губы Арма. У нее это так смешно получается, как будто у пятилетнего ребенка отняли игрушку… «Не нравится, не жри!» - зло ответил я, выходя на улицу из метро…
039

Неделю кое-как кантовались в подъезде, пока соседи не вызвали ментов… Единственное, что, а точнее – кто, мог помочь в этой ситуации, так это моя бабка…
Я приехал к ней и рассказал о том, что с нами произошло… Я знал к кому обратиться – у нее-то уж точно жизненного опыта побольше, чем у нас троих, и мозгов тоже…
Она пригласила нас жить к себе… Кольцо Лешего мы продали, чтобы купить Арме лекарства от язвы… Только вот Арма не пьет их – только водку и «кокаин». У нас снова нет денег… Бабку напрягать я больше не могу… Неужели снова придется звонить Миллеру…

… Арме нужно ложиться в больницу. Нам срочно нужны деньги…


040 Финальная

«Миллер, у меня большие проблемы – ты не мог бы приехать…» - набрав до автоматизма знакомое сочетание цифр, сказал я. «Раста? Не ожидал…» - протянули в трубке: «Ну, раз звонишь – значит действительно проблемы…» - сказал Миллер: «В 9…» - он повесил трубку.
«Ты звонил ему?» - тут же спросила меня Арма. Мы были вдвоем в квартире моей бабки, та выделила нам отдельную комнату, чтобы как можно меньше соприкасаться с нами. Оно и правильно, ведь мы втроем представляли собой далеко не лицеприятное зрелище: трое удолбанных в хлам наркоманов, и одна из них еще и больна язвой… В комнате было холодно и сильно дуло от окон… Арма кашляла в углу, тщетно пытаясь пришить нашивку к сумке… «Оставь…» - сказал я: «Бабка придет – пришьет…» - «Нет!» - вырвала она сумку у меня из рук: «Она ненавидит меня…»

… «Что случилось у тебя?» - спросил меня Миллер. Мы были на кухне. Он маленькими глотками пил черный кофе из синей чашки с каким-то смешным мультяшным героем, а я стоял у окна. «Арме надо в больницу…» - сказал я. «На сучку не дам!»- зло сказал Миллер: «Придумай другую причину…» - засмеялся он: «Ты единственный из всех этих ублюдков, кого я не ненавижу… Попробуй! Назови другую причину…» - говорил парень. «Наркотики?» - предложил я. «У тебя еще одна попытка…» - сказал Миллер: «Я завязал с наркотиками…». Мы закинулись. Мы с Армой в тихую от Сухаря, который в последнее время только и делал, что выкуривал наши запасы травы «на черный день», мы закинулись «экстези», который Арма достала через своего брата Федю. У меня тряслись руки, и, кажется, я совсем не осознавал, что делал… «У тебя есть еще одна попытка…» - сказал Миллер. На кухню, тихо открыв дверь, вошла Арма… В своих огромных розовых тапках с кроликами она выглядела нелепо – тапки были намного больше, чем ее ноги, поэтому при ходьбе она всегда шаркала ногами… Точно так же, как моя бабка…

… «Когда же ты уже сдохнешь…» - не глядя на Арму, проговорил Миллер. «Не дождешься…» - невесело усмехнулась девушка, демонстративно кашляя в его сторону и наливая себе в кружку чай с молоком. «Время истекло – твой ответ?» - эта ситуация, похоже, стала раздражать парня. Арма подошла к двери кухни и стала перед ней: «Ты не выйдешь отсюда, пока не дашь нам денег!» - сказала она, слишком жестко, на мой вкус. «Иди ты…» - усмехнулся Миллер, вставая со стула: «Я всегда знал, что вы трое – конченные идиоты…» - он направился к двери. «Нам нужны деньги!» - сказала Арма. В ее глазах плясал какой-то недобрый огонек. «Неужели? А на болт вам не пойти?» - усмехнулся Миллер. Его забавляла эта ситуация. «Я прошу тебя!» - сказала Арма: «Я же любила…» - «Ты? Не смеши меня!» - зло закричал Миллер. Он сразмаху ударил Арму по лицу. Девушка осела на пол, из носа ее хлынула кровь. «Ты охренел?» - завопил я, бросаясь на парня: «Она итак со дня на день сдохнет, а еще ты…» - я, ведомый какой-то невиданной силой, вцепился ему в волосы. Миллер заорал, как бешеный и повалил меня на стол. Упала и покатилась по полу любимая моя чашка еще с детства с каким-то безумным диснеевским героем – сейчас уже не вспомню его имени…
… «Чтоб вы с этой сукой вместе сдохли!» - заорал Миллер, пытаясь ударить меня по лицу. На пороге возник Сухарь, в полном непонимании озираясь по сторонам. Но быстро смекнув, что происходит, он попытался оттащить от меня парня. Не тут-то было, он мертвой хваткой вцепился в мою руку и не хотел отпускать. «Я убью тебя! Убью!» - орал он, пытаясь схватить со стола нож. Но я его опередил… Пластмассовая рукоятка кухонного ножа черной змеей очень удобно легла мне в руку…

«А потом мое сознание, как будто захватил какой-то другой человек… Я размахнулся и ударил его ножом под ребра…» - говорил парень. «Вы до этого держали в руках холодное оружие такого типа?» - спрашивал следователь.

… Миллер как-то сразу стал легче, осел на пол, держась за место, куда секунду назад, как по маслу, вошел нож… С меня моментально сняло рукой оцепенение… Я кинулся в комнату за бинтами и йодом, хотя лучше надо было бы звонит в «Скорую»…
«Ты что, придурок, хочешь, чтобы мы все из-за тебя в тюрьме сидели?» - зло кричала на меня Арма: «Пускай подохнет! Надо добить его!» - «Ты в своем уме? Надо «Скорую»!» - орал я в ответ. «Придурок, он сдаст нас всех – по статье пойдешь!» - я подумал, что «пойти по статье» не слишком хорошая концовка моей жизни. Сухарь первым из нас сообразил, что надо делать  - налил в раковину воды, заткнул ее пробкой и опустил туда голову все еще сопротивляющегося Миллера. Потом все закончилось… Мы убрали кровь с пола и положили труп нашего бывшего друга в ванну…»


«Это все?» - спросил следователь. «Все…» - согласился парень. «Спасибо, мы вас вызовем...» - устало проговорил помощник.

«Миллер как-то сразу осел на пол, держась за место, куда секунду назад, как по маслу, вошел нож… С меня моментально сняло оцепенение - я кинулась в комнату за бинтами и йодом, хотя лучше надо было звонить в «Скорую»… «Ты что, дура, хочешь, чтобы мы все сели?» - заорал на меня Раста. Я вжалась спиной в дверной косяк и разревелась. Он сразмаху ударил меня по лицу. Я пыталась выбежать из квартиры, но он держал меня внутри силой… Он перерезал провода телефона…»

«Миллер как-то сразу осел на пол, держась за место, куда секунду назад, как по маслу, вошел нож… С меня моментально сняло оцепенение я кинулся в комнату за бинтами и йодом, хотя лучше надо было звонить в «Скорую»… Он сказал, что убьет нас обоих, если мы выйдем из квартиры… Тем более, Арму снова накрыл приступ… Раз – и все! Он вообще всегда такой… Странный что ли… На пределе… Я ему говорил – расслабься, а он все в себе держал… Он же ведь влюблен в нее был, не знали? А она-то Миллера любит ведь… Любила… Вот он и кокнул его… Так-то!»


Андрей Григорьев, 25 лет, приговаривается к 7 годам лишения свободы…