***

Честно предупреждаю, как и что я буду делать с этим текстом дальше, понятия не имею: начинал писать давно, теперь хочется продолжить, но не знаю, не знаю.
Если кому-то станет интересно, думаю, это будет наилучшим стимулом шевелиться.
С разделами тоже туговато, пока даже и не знаешь, куда это всунуть - то ли в ужасы, то ли в фентези... куда уж всунулось х)

1.Рыболов

"Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца!"
Пушкин

-Нет-нет-нет, - твердила она, сжимая в руках едва теплую чашку с остатками каппучино. Корица темными точками осела на стенках чашки, и с каждым покачиванием девушки из стороны в сторону крошечные точки сползали в темную глубину, казалось, пропадая, а
их место занимали новые - или те же самые?.. В пепельнице дымилась недокуренная сигарета, бумага догорела почти до самого фильтра.
-Какого черта все это случается со мной?!
Ответа не было. Точнее их было много - сколько угодно, но сути происходящего их наличие не меняло. Примерно полчаса назад девушка поссорилась с матерью и хлопнула дверью, нашаривая в кармане пальто последние двести рублей и помятую пачку "Парламента". Как дальше жить - непонятно, потому что так, как раньше - жить уже точно нельзя, проверено годами полевой практики. Можно вот было бы ещё позвонить Йени, но уже слишком поздно, да и какого, собственно черта, учитывая, что ещё пару дней назад ей ясно дали понять, что там все глухо и намечается затяжная суровая женская дружба. Значит, и правда, все: денег на такси и гостиницу нет, кафе закрывается в полпервого (о, тут ей ещё повезло, что такие кафе остались в городе!); вернуться домой - 20 лет с конфискацией всех нежных чувств и пожизненное рабство. Ну, значит, сидим. Пыримся. Наслаждаемся последними глотками кофе, прежде чем оказаться на мерзлой улице в конце самого холодного октября за последние несколько десятилетий.
-Свободное местечко найдется? Или все стулья заняты трансцендентным одиночеством? - неожиданный вопрос оторвал её от медитативного созерцания барной стойки с горящей неоновой вывеской "Meer". Интересно, кто этот Мейер.
-Садитесь где угодно, вы ему не мешаете.
-Благодарю покорно, - на стул напротив опустился типчик из серии, что нравились ей меньше всего. Да ей вообще мужики не нравились, и уж тем более эмо-киды. Чернявые, с этими вечными своими шарфиками, пирсингами, туннелями, сопливыми надрывными песенками... Хотя у этого голос был приятный, довольно высокий для мужчинки, не раздражающий, где-то даже вкрадчивый.
- Угостить вас?
- Ответных любезностей не будет, - она покосилась на него, оценивая, не увяжется ли следом и не стоит ли прямо сейчас начинать звать на помощь. А то и вообще расплачется на улице, и доказывай, что ты не верблюд и не обижаешь тут маленьких мальчиков, злобная стерва.
- Чтоб ждать от вас любезностей, надо быть слепым, глухим и прожженным оптимистом, - улыбнулся незнакомец. - И девочкой. Хотя с последним пунктом у нас проблем не возникнет.
Он стащил с головы шапочку, и из-под неё вывалились разноцветные пряди, впрочем, разноцветными они были только впереди - тоненькие: зеленые, фиолетовые, желтые... в голубоватом свете бара на миг ей показалось, что она видит у него на голове павлиньи перья. Потом он тряхнул головой - и наваждение пропало.
-Почему не возникнет? - тупо переспросила она, продолжая пялиться на нечто, стягивающее кожаные перчатки без пальцев, загипнотизированная голубыми отблесками на ногтях, покрытых слегка облупившимся черным лаком.
-Потому что мой пол также прекрасен, как и ваш, - существо пощелкало пальцами у неё перед носом, и она встряхнулась.
-И также паркетен? - на её фырканье собеседник внимания не обратил.
-Поскольку для «здрасте» сказано уже слишком много слов, перейдем к насущным вопросам. Как вас зовут? И чего вы хотели бы выпить?
-Зовите меня Тэк, - хмыкнула она.
-Это от «хай-тэк»? - оживилась... оживилось оно.
-Нет, это от слова «Текила», когда-то у меня был такой ник.
Оно внезапно разразилось громким искренним смехом, так что Тэк невольно улыбнулась, несмотря на гадское настроение, которое никак не желало её покидать.
-Нет, бывает же такое!.. Я - Соль.
-Что?
Они посмотрели друг на друга внимательно и бухнули уже вместе, на этот раз почти до слез.
-Поваренная?
-Пожаренная, - хрюкнуло оно. – Вообще-то, морская. Из Мёртвого моря. Самого мертвецки мёртвого на свете. Что пьем-то? Голубая лагуна? Секс на пляже? Тропический бум?
-Все равно, - Тэк махнула рукой и достала из пачки сигарету – прошлая, наконец, погасла. – Я просто хочу напиться. ("Может, хоть так я не замерзну ночевать на вокзале", - подумала она.)
-Нет, так не пойдет, - покачала головой новообретенная знакомая. - Ваше желание для меня закон, однако, в любом бесцельном деле все решает антураж. Кто больше уважает себя и свои чувства из тех, кто решил напиться: культурно накачавшийся в приятной компании благородным сливовым вином по 240 р. бутылка или нажравшийся дешевым портвейном в замызганной забегаловке? Уж если есть дурацкое желание, оформите его так, чтоб не унижать себя сверх меры... Если что, это не наущение, это предложение, - хихикнула Соль, заметив вытянувшуюся физиономию Тэк.
-Не передать, как меня это радует, - вздохнула девушка. - А то только за порог выскочила, как кто-то снова учит меня жить.
-О, - сочувственно кивнула Соль. - Кто ж тебя так? Родня?
-Родня, родня, - буркнула Тэк, пряча глаза.
Желание рассказать все о себе внезапно стало таким нестерпимым, что пришлось сжать зубы, дабы не выпустить ни единого лишнего слова. Одно дело, были бы давно знакомы, а так получается ещё и воспользоваться чьим-то гостеприимством. Неужели, теперь всю дорогу пользоваться чьим-то гостеприимством? Но, по всему выходило, что слушать чужие истории она неспособна: либо говорить о себе, либо вообще молчать и потягивать алкоголь. Официантка подошла как раз вовремя, чтобы отвлечь разноцветную гостью от лица Тэк и дать ей возможность нацепить на него подобие улыбки.
-Солечка! Я думала, тебя уже не ждать! Тебе как обычно?
-Да-а, дорогуша, только в двойном размере, - ослепительно блеснули зубы, и сверкнуло маленькое колечко в нижней губе. – Празднуем.
Официантка удалилась, повиливая бедрами, а изучающие темные глаза впились в лицо беглянки. Тэк не хотела признаваться себе, но она внезапно почувствовала что-то сродни ненависти. Соль производила впечатление человека совершенно благополучного... "дорогуша", "окэй", "нет проблем". Судя по внешнему виду, все из задницы валится, да и уж наверняка с матерью ей повезло, да им всем повезло, кого ни спроси! У Тахи мать даже никогда не спрашивает, во сколько та домой вернется, Оксанка может к себе толпами друзей водить, Йени... у Йени мать вообще с женщиной живет, милейшие люди... были. Ну да что об этом толку. Попробовала бы Тэк себе хотя бы губу проколоть, вон, как эта... вообще могла бы домой не возвращаться... Ну, собственно, теперь уже все равно. И можно только ненавидеть и завидовать тем, у кого все есть и не приходится жертвовать ради этого своим теплым углом...
-Пошли, - вдруг сказала Соль, натягивая обратно на голову снятую было шапку и подтягивая спущенную наполовину молнию на косухе.
-Куда?
-Судя по взгляду, ты собираешься набить мне морду, - весело отозвалась Соль, вставая и доставая из заднего кармана темных джинсов смешной кошелек с какими-то мультяшками.- Конечно, можем устроить вестерн с битой посудой, опрокинутой мебелью, перепуганными барменами прячущимися под стойкой...
-Да нет, спасибо, - вот и обломалась твоя выпивка, дружочек. Сама теперь как-нибудь... как-нибудь.
Соль кинула на стол тысячную купюру (пижонка!), подождала, пока Тэк спрячет свою длинную, до лопаток, белую гриву под воротник и застегнет пуговицы, и бодренько потрусила к выходу. Кажется, её о чем-то спросили, потому что она весело отозвалась "все окей, сдачи не надо" - кулаки Тэк непроизвольно сжались, сминая в кармане полупустую пачку... она вспомнила о брошенной сигарете, подхватила её, уронив столбик пепла на стол, сунула в зубы и вышла следом за Соль (Солью?) на улицу. Порыв ветра тут же едва не вывернул сигарету изо рта, но Тэк вцепилась в неё зубами так, будто от неё зависела вся её жизнь. Отчасти так и было.
-Прямо здесь разберемся или найдем более подходящее место? - Соль кивнула влево и сделала первый шаг по улице - новогодних гирлянд ещё не было, но эти кварталы всегда ярко освещались.
И тут впервые за долгое время Тэк словно ударило молнией неожиданное понимание: она свободна. Ей больше не нужно смотреть на часы, волноваться о том, что о ней подумают - её уже исключила из жизни та, что дала ей жизнь.
-Да какая хрен разница, - грубовато ответила Тэк и громко чихнула. Половина оставшегося табака вместе с огоньком вывалились из бумаги, и в зубах у неё остался почти голый фильтр.- Тьфу.
-Я тут живу в получасе... Гуляем? - Соль подняла болтающийся конец черного шарфа и перекинула через плечо. Тэк заметила на нём тщательно вывязанный анкх.
-Гуляем, - она потерла руки, сунула их в карманы и решительно зашагала следом.

-Хахаха, что, прям вот так и сказала??? "Знать тебя не хочу", да?..
В комнате полутемно, тепло, накурено и пахнет сандалом. Голова плывет, все вокруг мешается: черные глаза напротив, блескучие в свете бра и отражающие яркие огоньки свечей, полосатый свитер с черепом и костями, долгожданная текила в тонком стакане - стакан за стаканом - и кусочки лайма на серебряном подносе, тихие медитативные гитарные трели из скрытых динамиков.
-Не смешно, - Тэк готова реветь от обиды - на мать, на мир и на Соль.
-А, по-моему, очень, - Соль улыбается и хитро щурится. - Ты же могла остаться, ты столько раз оставалась, так почему не сегодня?
И тут Тэк, наконец, прорывает.
-Да какого черта вообще все так устроено?! Каким местом думал творец всего этого безобразия?! Почему родители думают, что они имеют какое-то право распоряжаться нашей жизнью?! Может, они считают, что родили нас для себя, для забавы, чтобы кормиться в старости??? Может, они считают, что мы обязаны точно также как и они - терять свое время на бессмысленные занятия вроде каждодневного зарабатывания себе на хлеб, карьерного роста, обучения в долбанном ВУЗЕ, обсуждения своих соседей, критике госудаственного строя, замужества и женитьбы? И это - жизнь?! И если что не так - уже и "знать не хотим"?! И можно бить, если не слышно благодарности в ответ за их старания! Вырастили бля, выкормили, бля... Таких нас, чтобы у нас вечно все "как у людей", да?! Гребанные люди, уже в печенках сидят!!! - её голос срывается на крик, на глазах слезы, текут сопли и она вынуждена шарить по карманам джинсов в поисках платка и трубно сморкаться. А потом продолжает, все ещё хлюпая носом. - Не знаю, почему я не осталась... Мне раньше никогда не хватало смелости уйти. А сейчас, кажется, у меня просто нет выбора.
Улыбка исчезает с лица Соль, и она спокойно говорит:
-Мёртвым можно простить все. С ними можно делать все, что угодно, они послушны и не умеют возражать. Мы - часть мира мёртвых… по своей воле.
Она сползает с плюшевого дивана к Тэк на пол, касается её плеча и легонько сжимает его.
-Оставайся на ночь, не надо никаких вокзалов. Ты никого не стесняешь здесь... И нет, я ничего не попрошу взамен. Бедная девочка, ты даже не можешь представить себе, что такое бывает.
Нападает сонливость, сквозь мутную пелену в глазах Тэк ещё видит, как Соль проворно раздвигает диван, стелет диковинное черное белье с алыми маками, взбивает подушку - и успевает забраться на постель, стянуть джинсы, засыпая, прежде чем её голова касается подушки. Последнее, что она слышит, уже проваливаясь в глубокий сон, это тихий шепот:

-Падай.

2. Рыба

"Воскресение... кто воскрес на этот раз?"
 Hi-Fi

Она проснулась раньше Соль. Привстала и огляделась. Вчерашний вечер оставался смутным и неясным, как карандашный набросок. Она спустила ноги с кровати, с удивлением обнаружила пару тапочек-шлепанцев, вдела в них босые ноги и отправилась искать ванную комнату.
Намыливаясь пенкой для умывания, Тэк думала ни о чем. А потом вспомнила, что у неё здесь нет даже зубной щетки, и ей стало страшно. Казалось бы, такая мелочь эта зубная щетка, а вот, поди ж ты, наводит, оказывается, на мысли о необратимости каждого поступка. Что же это за поступок такой, если он обратим?.. Пожалуй, пока он обратим, он не совершен. Тэк скорчила зеркалу стремную рожу, сунула голову под кран, а потом с остервенением выдавила мазок зубной пасты прямо на палец. Ну и хрен вам, товарищи нормальные люди. Внезапно вспомнилось окончание их разговора с Соль. Часть мира мертвых? Замечательно, умерла так умерла, нигде не написано, что мёртвым запрещено чистить зубы!

Потом она заметила дверцу шкафчика с запиской "пользуйся фсем, что найдешь"; открыв шкафчик, Тэк замедитировала на гели для душа и шампуни... сколько их там было! Штук по пять разных, не меньше! Да какие! Шоколад, ваниль, вишня, лаванда! А мертвым, гляди-ка, везет, подумала она, пожалуй, мертвые ещё и ванну примут.

-Доброе утро, - поприветствовал Тэк бодрый голос, когда через полчаса она все-таки выплыла на свет божий в махровом халате. Впрочем, светом божьим это освещение можно было назвать условно: по какой-то прихоти или необходимости окна в квартире Соль были завешены тяжелыми портьерами, а под ними - ещё и плотно прикрыты жалюзи. Тэк подозревала, что там есть ещё и ставни: слишком уж качественный мрак царил в квартире. Впрочем, светильники "под старину" и свечи в разноцветных подсвечниках картину не портили, напротив.
По комнатам плыли ароматы яичницы с беконом.
-Привет, Соль, - Тэк поглядела на девушку и прыснула: её волосы стояли торчком, косметика поплыла. - Тебя можно показывать в малобюджетных вампирских ужастиках без грима.
-Так и подрабатываю, веришь, - заржала Соль, пытаясь пригладить прическу.- Иди завтракать. Я пока тебя ждала, уже свою порцию умяла. У тебя там жабры-то не выросли ещё?
Тэк отшутилась тем, что с ними родилась, и впервые за утро почувствовала себя неловко, выходя на кухню и усаживаясь за стол, где ещё шкворчала яичница в сковородке и стояла большая голубая кружка с какао. Завтрак богов. Американских.
-Соль...
-Что, соль подать? - белозубая улыбка.
-Да нет, блин! Понимаешь, я...
-Да, понимаю, ты не хочешь быть мне обузой, поэтому вот щас только доешь и свалишь, даже посуду не помоешь и постель не заправишь. Потому что без твоей любви умирает вокзальная
площадь, твои последние деньги мечтают оказаться в кассе самого дешевого ларька, а твоя душа мечтает спустя 24 часа вновь надеть себя смирительную рубашку с надписью "мамина дочка". Всё это я понимаю, разумеется.
Тэк замолчала и уставилась в пол.
-И что теперь...
-А теперь я у тебя хочу спросить, что теперь, дорогуша.
Продолжительное молчание в ответ.
-Видимо, теперь я разрешу тебе жить у меня, а ты будешь рефлексировать, вопить "я твоя должница" и умирать от чувства вины за то, что я однажды имела глупость тебя выручить? Так?
-Я не... - глаза Тэк медленно наполнились слезами.
-Может, все-таки пропустим рефлексию и вопли, а? - поморщилась Соль. - С чувством вины, конечно, сложнее, тебя всю жизнь учили чувствовать себя виноватой за то, что ты живешь.
-Зачем я тебе?..
-Какая же мерзость это чувство вины, - Соль покачала головой и уселась рядом, развернув стул спинкой вперед.- Низачем, милая, низачем. Твое трансцендентное одиночество может ликовать.
 Паршиво, как же паршиво. Да она просто смеется над ней... небось, богачка такая, что деньги девать некуда, вот и решила устроить благотворительность: завела себе домашнее животное... И главное, теперь ни туда, ни сюда... Никуда. Надо уходить.
-Уже ликует...- Тэк приподнялась.
-Тс, - Соль прижала палец к губам и наклонилась к Тэк - нос к носу - так близко, что сердце девушки гулко стукнулось об ребра и заколотилось как бешеное. Неужели, она хочет... Такая стройная, странная, смешная с этой размазанной по лицу косметикой и павлиньими волосами... Раньше Тэк даже в голову не приходило, что до такого может дойти. Она даже заметила, что глаза Соль на самом деле темно-зеленые... или это так свет упал? И ещё под самым ухом... маленькая татуировка, почти незаметная обычно под волосами... цифра?
-Слушай меня сюда, девочка, - тем временем, горячо зашептала Соль.- Я дам тебе три дня, всего три. ТРИ ДНЯ. А потом приду за ответом.
-За каким ответом?
-Ответом на твою жизнь. Как ты хочешь жить, вот что я хочу знать. Не буду говорить тебе "не задумывайся ни о чем", напротив, я хочу чтобы ты задумалась так крепко, как никогда раньше. Возможно, у тебя просто не будет другой возможности... обычно время не дает передышек.
-Почему ты это делаешь?
Глаза Соль стали колючими.
-Потому что это весело. Потому что мне стало интересно, на что это похоже. Потому что мне нужна коллега по работе, которой я смогу доверять. Потому что я часто разъезжаю по стране и мне нужна домработница. Потому что я богачка и мне деньги девать некуда! Решила устроить благотворительность и завести себе человеческого щеночка, - она резко поднялась и, достав из
кармана ключи, швырнула их на стол. А потом быстрым шагом вышла с кухни, на ходу надевая косуху, подобранную со спинки своего стула.
-Кто ты?! Эй, кто ты?! - Тэк вскочила и опрокинула чашку с какао, обжигая голые ноги и проливая ароматную жидкость на полы халата. Но это было неважно, неважно, неважно, она выбежала следом, шлепая пяткой по паркету и обронив второй шлепанец по дороге.
-Человек, - Соль уже стояла у входной двери. Она была без шапки, но шарф нацепить успела.
-Сайонара, короче, - короткий прощальный жест рукой, и входная, обитая темной кожей дверь, открылась, Соль вышла за порог, не оглядываясь, исчезла, истаяла в темноте лестничной клетки. Ни звука, только сквозняк медленно пытается закрыть входную дверь.

Тэк ещё секунд пять пыталась привести в порядок кашу в голове, чутко прислушиваясь к гробовой тишине за дверью, потом бросила это дурацкое занятие, подошла и выглянула... лестницы не было. Не было вообще ничего. Это было даже сложно назвать темнотой. Тэк попятилась, сняла с ноги шлепанец, не отрывая глаз от двери, бочком приблизилась к ней, готовая в любой момент щелкнуть замком... и кинула его в проем.
Ничего.
Наклонилась, чтобы пошарить в районе предполагаемого пола.
Ничего.
Рука по локоть ушла в чернильную пустоту, в этой пустоте крылось нечто, что не укладывалось в голове самим фактом своего существования. Тэк испугалась, что руки больше нет, почувствовала, как сдают нервы, зажмурилась, метнулась в квартиру и захлопнула дверь. Прижалась к ней спиной. Медленно открыла глаза.
Рука была на месте.
Но все равно, оставалось какое-то мерзкое, иррациональное ощущение, что она так и сидит на пороге, с рукой, засунутой в это нечто-ничто, и смотрит, загипнотизированная, и, может быть, даже хочет оттолкнуться от порога... Тэк стиснула зубы и заставила себя посмотреть в глазок, сняв крышечку. Ничего не разобрать. Ну да, так она там что-то и увидела.
Вообще-то Тэк не считала себя трусихой. Но это был и не страх, и от этого было невозможно избавиться. Оставалось только запретить себе об этом думать.
-****ство, форменное ****ство! - произнесла она. Она очень хотела, чтобы это восклицание было возмущенным, но голос ощутимо дрожал.

3. Сети

«- Я задала только один вопрос: нравится ли тебе быть живым. И ты что-то такое невразумительное мяукнул. Конечно, настоящий ответ там и близко не валялся.»
 Макс Фрай

Она очнулась и сладко потянулась. Перекатилась на живот, подрыгала ногами, задрала одеяло, оголяя всю нижнюю часть спины, а потом пару раз подпрыгнула прямо на пузе, повизгивая от удовольствия оттого, как пружинила постель. А потом вдруг вспомнила, что никаких мам, будильников, а только дурацкий черный шарфик с анкхом и пустота за дверью... И тут же вскочила как ужаленная.
В первый раз за ...сколько времени? - а черт знает - она решила осмотреться. Её комната была маленькой и уютной. Два окна, кремовые обои. Большую её часть занимал разложенный диван. Ещё там было трюмо, увешанное какими-то амулетиками, тумбочка, уставленная коробочками, маленький столик - и везде подставки с пеплом от благовоний, маленькие статуэтки - кажется, нэцке? - и свечи, свечи, свечи. Большие и маленькие, догоревшие до основания и только начатые... прямо на полу - поднос с кусочками лайма. Что-то больно свежо выглядит для фрукта двухдневной давности. Ну да ладно... Спустив ноги, Тэк обнаружила у постели шлепанцы... Их было два.
-Так, что-то я уже нихрена не понимаю. Получается, мне все это приснилось? - спросила она сама себя.- Ну, положим, не совсем все, все-таки я в чужой квартире. Но по части непонятных разборок с непонятными неформальными личностями и непонятными дверями.
Существовал только один способ узнать. Ноги в шлепки - и...
-СОЛЬ!!! - заорала она, выбегая из комнаты, не сомневаясь, что такие вопли разбудят кого угодно. - Соль, ты где?! И где сахар с перцем, вместе веселее... - добавила она, уже тише.
Никакого ответа, ни в одной из жилых комнат таинственной девушки не обнаружилось: ни в просторной большой зале, куда она попала из своего ночного пристанища, ни в маленькой темной комнате с неубранной постелью - кажется, там и ночевала хозяйка. Комнатка оказалась совсем крошечной и, похоже, являлась своего рода храмом сна: кроме постели там не было вообще ничего. В большой комнате зато обнаружились компьютер, музыкальный центр и двд-плеер с большим плазменным экраном, небольшой хромированный бар с кучей напитков, уютные кресла, в которых было очень удобно сидеть, забравшись с ногами. И несколько крупных канделябров с оплывшими свечами. Что было самым удивительным: в комнате был черный потолок и черные стены - при ближайшем рассмотрении оказалось, что это бархатные полотняные(?) обои. По-крайней мере раньше Тэк таких не встречала. Решив оставить ещё более тщательное обследование на потом, Тэк снова задалась вопросом, где может находиться Соль, и сунула нос в темную ванную, куда можно было попасть по коридору, ведущему из большой комнаты ко входной двери. Ванная совершенно не отличалась от той, что Тэк видела во сне, тот же шикарный совмещенный санузел. Даже на шкафчике висела та же записка "пользуйся фсем, что найдешь". Внутренность шкафчика вроде тоже без изменений... Посетовав на то, что ей не пришло в голову оставить какой-нибудь гель на краешке ванной или переставить все флаконы (да и кому бы это тогда могло прийти в голову?), Тэк направила стопы на кухню. Недельный запас провизии в холодильнике, а главное, не просто продукты, но и всякие вкусняшки - там даже есть тортик!.. И какой здоровый холодильник, прямо под потолок, обалдеть можно! Два подвесных шкафа, электрическая плита, идеально чистая раковина… Потом Тэк увидела на столе записку и ключи на брелке... Первым делом она вцепилась в записку.
"Ешь, что хочешь и сколько хочешь!
Ванная в твоем распоряжении, дорогуша. Осторожнее со входной дверью, она хлопает!
Желаю приятно провести время. Увидимся.
Sol"

Тэк повертела в руках листок, вдохнула и выдохнула.
Значит так, вчера она поругалась с матерью, пошла в кафе "Meer", выпила чашку каппучино, там к ней подсела состоятельная мальчикодевочка, с которой они весело напились и которая прониклась к Тэк неземным сочувствием. И оставила её ночевать. И теперь у Тэк есть куча времени до её возвращения, ключи от квартиры и полный холодильник жратвы. И может быть даже киношка какая-нибудь хорошая, а главное, не надо думать о будущем... Конец света отменяется. Тэк заметно повеселела и пошлепала в ванную.
Спустя какое-то время, сидя в большом кресле, кутаясь в мягкий халат и обернув полотенцем благоухающую шоколадом шевелюру, Тэк подумала о том, как это странно: у неё никогда не было большой ванной и мягкого халата... и дивана такого не было. И вообще, вся это сказочная, но и современная обстановка: тяжелые портьеры и свечи, жалюзи и бар... ей все это нравилось. Нравилось по-особенному. Да и кому не понравится, что не надо думать о
пропитании и крыше над головой. Тем огорчительнее было знать, что это чужая квартира, а она тут так, проездом.
Тэк вдруг вспомнила их с матерью старенькую двушку. Одна комната была целиком и полностью выделена ей, и на неё никто не претендовал (к сожалению, только на словах). Ковер и обои Тэк подбирала вместе с матерью - ремонт они сделали сразу после того, как от них съехал отец. После ремонта Тэк поменяла шторы на окнах. Конечно, и те, и другие шторы были старенькими, но с теми, что она повесила, комната казалась больше и светлее. Спала Тэк на маленьком диванчике. Диванчику, кажется, в обед исполнялась вечность, но над тем, в каких условиях она спит, Тэк почему-то задумывалась меньше всего, так что, глядя на спальню Соль, она испытывала некое благоговейное удивление. Из всей техники дома она, конечно, больше всего ценила компьютер, перед которым "просиживала задницу", по выражению матери. Компьютеру в её квадратной комнатке было отведено центральное место; а уже все остальные вещи: книги, безделушки, одежда и украшения - располагались вокруг него концентрическими кругами, образуя этакое «гнездо». Копошиться в этом гнезде ей нравилось больше всего: не так уж и много чести знать о том, что происходит в телевизоре, газетах и у соседки тети Маши, а вот с помощью сети добраться мыслями до собеседника через полстраны - это уже интересно (плюс, повернувшись на стуле, можно взять любую книжку или тетрадку, записать или зарисовать пришедшую мысль.. или просто полюбоваться на весь этот восхитительный бардак). Правда, с собеседниками редко что-то клеилось, все как-то попадались странные личности, которые по началу горели желанием познакомиться, а потом ретировались, как только узнавали её поближе. Впрочем, у неё и по жизни-то не все с людьми ладилось... начиная с семьи. Семья, от которой хочется отгородиться семью замками и любить с высоты птичьего полета, так чтобы слова в обе стороны не долетали... Зато у неё была пара лучших друзей и даже две большие любви. Ну, речь не о них.
Компьютер - старенький, тормозной, но любимый, даже носил собственное имя. Вообще-то, его звали "Гаджет", но, бывало, Тэк ругательно сокращала его до "Гада". Это её гнездо, наверное, устраивало бы её и впредь, она могла бы прожить там сколь угодно долго, если бы стабильно раза три за вечер дверь комнаты не распахивалась и в неё не влетали требования, проклятья и ругань. Если бы она могла сказать "дайте все то же самое, только без ссор", наверное, она была бы почти счастлива. Но как бы достойно она себя не вела, хорошей девочкой она почему-то не становилась. Тэк ясно увидела мать, усталую, но ещё довольно красивую женщину сорока с небольшим лет. Порой девушке даже казалось, что они могли бы понять друг друга, если бы кто-нибудь её выслушал... если бы. Но после того, как мать с отцом разошлись...
-Если бы да кабы, не ходили б по грибы, - фыркнула она и стащила с головы полотенце.
Чудесный запах. Такой настоящий, словно она подтаяла шоколадку и плюхнула себе на голову. Ей нравились многие запахи, так что обширной коллекцией средств для душа и ванной Тэк тоже могла похвастать, хотя принять с ними допотопную ванную - это настоящий подвиг. Сначала ты драишь её полчаса, чтобы осознать, что чище она уже не станет, а потом упихиваешь себя в ограниченное пространство, стараясь повернуться то одним боком, то другим - чтобы не торчали ноги. (Право же, Архимеду стоило поваляться в советской ванной, так он гораздо быстрее открыл бы свой закон вытеснения!) Запах шоколадки возбудил в ней аппетит, и Тэк бодренько соскочила с кресла, потрусив на кухню в поисках чего-нибудь, что можно быстро и вкусно приготовить. И побольше, побольше. Или желательно вообще не готовить.
Не мудрствуя лукаво, она решила поживиться бутербродами - от торта бы она, конечно, не отказалась, тем более что он, кажется, был домашнего производства, но начинать утро со сладкого... кстати, об утре. Интересно, который час.
-Мне пока нравится все, что происходит, - вслух констатировала она, сама не зная почему.- Если, конечно, не думать о будущем.
Тэк выудила из холодильника плавленый сыр, пошарила в хлебнице, накопав симпатичные темные булочки, по запаху без тмина с ними не обошлось, и щелкнула кнопкой электрического чайника, притулившегося в углу стола. Тут её взгляд снова упал на ключи и записку, и Тэк похолодела.
Она смотрела на лист, не в силах отвести взгляда. Теперь на нем значилось:
"День первый".

<...>