Повесть о среднестатистической женщине - 40 глава

                40.

  Карина высвободила край полотенца и легла, положив голову на руки. Санька плеснул на каменку ковш воды с травяным настоем, сдвинул полотенце и, не касаясь, взмахом веника стал нагонять пар. Ее тело, пронизанное осенней сыростью, и, ощутившее благоуханный жар, покрылось мурашками. Она сдерживалась, чтобы не застонать от удовольствия. А когда веник, легонько прошелся по ногам, натруженным долгой ходьбой, от бедер до ступней, Карина не выдержала. Стон одобрения заставил Саньку еще и еще раз пройти веником по всему телу Карины, и вскоре оно порозовело, вызывая желание прикоснуться к нему руками. Налив воды в таз, и, поставив его на скамейку, Санька хотел, уже было, выйти в предбанник, но разомлевшая женщина, поднимаясь с полка, пошатнулась, не успела во время подхватить полотенце. Все его благие намерения рухнули. Он, взяв ее за руки, помог сойти на пол, и сдернул сползшее полотенце совсем. Молча, налил гель на губку и стал водить ею по рукам, шее, груди. Карина закрыла глаза.      
Так уже было с ней. Только, очень давно, когда жив был Андрей. Чувство нежной покорности захватило ее. Она, поворачивалась, когда Санька намыливал спину, приподнимала ноги, когда он, массируя пальчики, мыл ступни. Кто из них испытывал большее наслаждение от этого, неясно, потому, что дыхание обоих  участилось, а губка старалась прикоснуться к каждому укромному местечку. Плеснув на себя, Санька начал поливать ее из ковшика, смывая рукой душистую пену. Наверное, она была не только на груди, но руки вновь и вновь  тянулись к округлой женской плоти, вершинки которой от его прикосновений собрались в тугие комочки. Он хотел разгладить их губами, и, взглянув на закрытые подрагивающие веки, на приоткрытый в ожидании рот, коснулся  их языком. Карина застонала, и этот звук окончательно свел Саньку с ума. Он сел на скамейку и потянул ее на себя. Ему, казалось, что она обожгла его ноги своими. Целуя мягкие, почти безвольные губы, он хотел, чтобы Карина запомнила его, Саньку, а не спутала с тем, кого, хотела забыть:
- Посмотри на меня, пожалуйста, посмотри на меня.
Карина приподняла тяжелые веки и, увидев в зелени глаз, и нежность, и, страсть, и боль, обхватила его за шею.
Хорошо, что осенью на соседних дачах никого не было, потому, что звуки любви ни с какими другими не спутаешь.