Начало пути 3

3.

Главной пыткой в этой тюрьме оказалась скука. Подчинённые Аполлоса почти ежедневно развлекали себя потасовками. Сам Аполлос в них участия не принимал, а просто наблюдал, становясь на ту или иную сторону в зависимости от настроения. Девушки постоянно рылись в комнате с барахлом, что-то выискивая, примеряя, переделывая и перешивая. Блондинки-двойняшки Бета и Грета непрерывно шушукались и хихикали, заигрывая со всей Аполлосовой командой, по очереди  иногда закрываясь с ними в одной из комнат. Задумчивая шатенка с нелепым именем Шиньон заказывала какую-то литературу и полностью в неё погружалась, ничего вокруг не замечая. А болтливая неуёмная Джина, явно положившая глаз на Ромеса, всё что-то изобретала и организовывала всеобщий досуг. Ей легче было подчиниться, чем отделаться, и все заключённые покорно брели на нежилой четвёртый этаж, почему-то недостроенный, и что-то ваяли из имевшихся там стройматериалов, достроившись в конце концов до такой степени, что пару раз заблудились в собственноручно возведённых коридорах. Среди серых будней Джина вставляла праздники. С её лёгкой руки все напяливали разноцветные тряпки, развешивали повсюду самодельные украшения подозрительного вида, заказывали через окно доставки что-нибудь необычное из меню и веселились, отмечая начало каждой недели, дни рождений и памятные дни заточения кого-либо в тюрьму. К Ромесу Джина тоже как-то раз пристала с требованиями придумать новый праздник, и он вынужден был учредить День защиты зелёных насаждений, которых в тюрьме не было и которые не виднелись даже из окна четвёртого этажа.

Лично Ромес не любил праздники; он предпочитал проводить время с Рэли, которого на эту тему трогать вообще никто не осмеливался. Рэли вообще держался обособленно. И правда, что у него могло быть общего со стайкой глуповатых по молодости лет девчонок, пытавшихся проникнуть за границу в поисках жизни весёлой и лёгкой, добываемой способом нехитрым и не впервые изобретённым, или с отрядиком Аполлоса, пёршимся туда же и за тем же, но с другими планами достижения желаемого?

Джина подловила Ромеса в коридоре, когда он направлялся к Рэли, и доверительно прошептала:

- Ты знаешь, он удивительный! Он зашёл к нам в комнату и сказал: «Дурь из головы выбросить и после освобождения – марш по домам!» И вышел!

- И что? – спросил Ромес.

- Как – что?! – изумилась Джина. – Разве можно поступить по-другому?!

- Ага, - сказал Ромес. У Рэли он ничего не выяснял, но у него появилась уверенность, что и Аполлос с командой получили наставление. И вряд ли они его не учтут. Рэли пальцем ни к кому не прикоснулся, он просто являлся для всех существом сверхъестественным и священным. И относились к нему соответственно, боялись и сторонились. А вот Ромеса к Рэли тянуло. Впервые он нашёл человека, рядом с которым ему было комфортно находиться. Такого он не чувствовал никогда раньше ни рядом с отцом, ни с мачехой.

Они частенько просто сидели в тёмной комнате Рэли. Рэли изредка что-то у Ромеса не спрашивал – уточнял. Ромес не спрашивал ничего, интуитивно чувствовал, что надо подождать.

- Тебе ведь меньше лет, чем кажется, но больше, чем есть на самом деле? Ты мыслишь и чувствуешь совсем не так, как твои ровесники. Ты с Земли? Мне почему-то кажется, что это не твой мир. Не конкретная планета, а эта вселенная вообще.

Рэли говорил. Похоже, он давно нуждался в подходящем слушателе и, наконец, его нашёл.  А Ромес слушать умел. И слушал, затаив дыхание, о космических битвах, странствиях и приключениях, встречах со странными и подчас ужасными существами, которыми изобиловала жизнь Рэли. И то, что Ромес узнавал, было чистой правдой, невзирая на всю необычность и фантастичность. И ещё… Для одной человеческой жизни происшествий было слишком много. И были миры.

- Существует бесконечное число вселенных и миров, - говорил Рэли. – Есть миры последовательные, каждый из которых лишь незначительно отличается от предыдущего, как кадр в киноленте. Люди эти миры называют Временем и путешествуют в основном в них. Ну, это вроде как сознание перемещается из кадра в кадр, а кадры сами по себе неподвижны вместе со всеми физическими телами, находящимися в них. Параллельные миры существуют тогда же и там же, только живут там совсем другие существа. Их иногда могут видеть животные и маленькие дети, пока у них ещё не сложилось видение мира, навязанное взрослыми. Когда дети узнают имена всех предметов, данные взрослыми, названий для остального не остаётся, и его перестают замечать и даже видеть. Так легче жить. Проще что-то не увидеть – подсознательно, - чем рассказывать про него всем, кто утверждает, что такого просто не бывает. Подавляющее большинство людей обитает в этом мире, знакомом и тебе. Но некоторые всё-таки попадают в иные миры. А там всё может быть точно так, как в родном мире, а может быть и абсолютно по-другому. Попав в те миры, можно сойти с ума и очень трудно выбраться из них. Передвигаться там очень странно, некоторые можно изменять по своему желанию. Хотя и сами миры могут вносить значительные изменения – не только в окружающую реальность, но и в тебя самого. Некоторые миры зеркальны, они отражаются один в другом, как в зеркалах. А одинаковых зеркал не бывает. Каждое зеркало всё отражает по-своему, и поэтому некоторые вселенные очень странны. Есть планета Миррор, там можно войти в эти миры. Миррорские Дворцы Зеркал очаровательны и прекрасны. Если ты когда-нибудь попадёшь на Миррор, остерегайся Подземелий Зазеркалий – они очень опасны. Миры есть сильные и слабые, есть закрытые, попасть в которые без специальных приспособлений невозможно. Миры связаны между собой Междумирьями. Там, в общем-то, ничего интересного нет, зато в них можно передохнуть во время путешествий…

Рэли рассказывал и рассказывал, время текло незаметно, складываясь в недели и месяцы, тюрьма существовала как независимое государство; Аполлос, человек, ум которого не являлся самым сильным его местом, приобщился к чтению и запоем читал книги, которые заказывала Шиньон. Его подчинённые – Джасс, Коннор, Кастель и Норм – с тоски полностью привели в порядок четвёртый этаж и накачали себе мышцы просто до безобразия. Сестрички на провокации со стороны Шиньон не поддавались и жили в своё удовольствие, насколько это было возможно в тюрьме.

Ромес с Рэли видел почти воочию иные измерения. Рэли говорил:

- В череде своих миров плыви по течению, если слаб. Если у тебя есть силы – греби против течения, увидишь прошлое. Перегонишь течение – попадёшь в будущее. Но всё-таки плыть против течения гораздо труднее.

Рэли перевидал огромное множество различных миров, искал тот, где найдёт покой. И наконец нашёл его – как ни странно, в этой тюрьме. Здесь он мог быть один ровно столько, сколько хотел. Причём в роли повелителя. Этот мирок, хотя и не весь, пришёлся ему по душе.

Рэли знал очень большое количество языков и пытался обучить им Ромеса хотя бы поверхностно. В последнее время они изучали «детский» язык Миррора. Рэли почему-то особенно настаивал на его изучении. Это был искусственный язык вроде эсперанто, основанный на общекосмическом языке – синте, однако он оказался гораздо сложнее эсперанто, ибо в нём всё время появлялись новые, довольно странные на первый взгляд слова. Так дети порой придумывают слова, которые, по их мнению, наиболее точно отражают значение или характеристику чего-либо. Не зная миррорского, но понимая синт, можно было, поразмыслив, верно определить смысл. Каждое слово, как правило, вмещало достаточно пространный перевод. В миррорском не было каких-то определённых правил из-за постоянного обновления и пополнения. Этот язык Ромесу нравился: вместо многих слов можно было употребить одно. Тут и старым словам придавался новый смысл: оказалось, что «прелесть» - это слишком явная и оттого неприятная лесть, а «лестница» - красивая дама, которую постоянно восхваляют; «подранок» - совсем не охотничий термин, а надравшийся в стельку молодой человек, который всё время падает и плохо выглядит вследствие участия в драке; «скулить» - стащить кулёк или пакет с чем-нибудь сыпучим; и так далее.

Так плыли они по течению череды своих миров. Ромесу исполнилось семнадцать.

А в тот самый день, когда Рэли стукнуло тридцать три, им объявили, что их «штрафной» срок подошёл к концу, и им следует в кратчайшие сроки покинуть Окнет или же легально устроиться здесь на работу, чтоб заработать деньги – будь то международные интеры или же местные сарды – для оплаты дороги. В противном случае они будут переправлены в места общественных работ для отбывания штрафного срока более длительного в условиях более жёстких, чем в штрафной тюрьме.

Розово-сине-зелёное щупальце, перенёсшее Ромеса в тюрьму, упругим мостом перекинулось над охранной полосой и колючей проволокой на свободу. И заключённые – бывшие заключённые – по очереди пошли по мосту. Мост получился широкий и даже с небольшими перильцами, так что даже девчонки не побоялись идти без поддержки со стороны представителей сильного пола.

Рэли шёл последним. Поэтому никто не видел, что и как произошло. Яркая вспышка, громкий треск сильного электрического разряда. Дым, ужасный запах сгоревшей плоти…

Они все были просто в шоке и, замерев, смотрели назад. На мост, где больше никого не было. Вниз, на полосу, с которой всё ещё поднимался дым, взглянуть не осмеливались.

- Наверно, он оступился… Или споткнулся… - наконец хрипло произнёс кто-то.

- Да… - прошептал ещё кто-то.

Один Ромес знал. Рэли не оступился и не споткнулся. Просто не могло с ним такого случиться. Рэли потерял свой мир, который так долго искал. И в его душе образовалась незаполненная пустота, которую он не смог принять. И нашёл для себя лучший выход. Его поиски личного мира закончены.

Девчонки оттаяли и рыдали теперь, сбившись в одну горестную кучку. Парни, сгорбившись, растерянно топтались рядом.

Аполлос взял на себя роль руководителя и распорядился:

- Давайте-ка, друзья, уматывать отсюда, а то вот-вот законщики примчатся. И нас опять куда-нибудь замуруют для выяснения. Дамы, у вас есть какие-то планы? Нет, Шиньон? А у вас, сестрицы? Есть? Тогда – счастливого пути! Прощайте! Шиньон, может, ты с нами?.. Вот и хорошо. Парни, как договорились. Идите, я вас сейчас догоню.

Бета и Грета уже остановили таксокар и умчались воплощать свои планы в жизнь. Шиньон брела, поддерживаемая с двух сторон Кастелем и Нормом, Коннор и Джасс плелись следом.

Джина вертелась возле оставшихся Аполлоса и Ромеса.

- Ты-то чего ждёшь? – сурово спросил Варвар.

- Я с Ро… - начала было Джина.

- Нет! – отрезал Аполлос. – Тебе с ним не по пути. И не путайся у него под ногами. Догоняй Шиньон, мы тебя проводим. Быстро, я сказал!

Его тон не допускал возражений. Джина подчинилась и последовала за подругой, вздыхая, оглядываясь и утирая слёзы.

Аполлос остался с Ромесом.

- Комара она мне напоминает, - глядя куда-то в сторону, сказал Варвар. – Ты спишь, а он над ухом летает, ноет так заунывно, ты его слышишь, руками отмахиваешься, а проснуться не можешь. Я тут подумал… Ну, ни к чему тебе эта девка. Не для тебя она. Порода не та. А она, как нарочно, к тебе липнет. Или, может, я неправ, её вернуть? Она прибежит!..

- Ой, нет! Спасибо, что избавил от комара! У меня бы духа не хватило самому отделаться, - искренне поблагодарил Ромес.

- Ну да, знаем мы твой дух! Ты, это, прости, если что не так. У каждого приступы дури бывают.

Ромес был изумлён до крайности: в тюрьме они оба старательно делали вид, что не замечают друг друга. Сейчас можно было бы просто молча разойтись и забыть всё и всех. Нет, не всех… Вот и Аполлос сказал:

- Рэли был очень хорошим человеком.

Может, он его не только боялся, но и уважал?

- Поверь, мне очень жаль. – Аполлос застенчиво теребил шнурок своего вещевого мешка. – Он был твоим другом. По-настоящему. У меня таких никогда таких не было, да и, наверно, уже не будет. Для меня он много значил, очень много, словами не передать. Что, не верится, да? Если бы не он, я бы… Это долгая история, но если бы не он, я бы натворил много глупостей. А может, ты бы меня и в живых-то не застал. Молчи, знаю, ты бы от этого ничего не потерял. Рэли не мог такого допустить. Он очень ценил жизнь. Теперь вот получается, что только не свою. Он был как наставник и учитель, но не друг. Мне и этого хватило. А тебе он другом стал. Не знаю, понял ли ты, но тут, в тюрьме, при таких фиговых обстоятельствах, произошла самая важная в твоей жизни встреча. Не знаю, что там дальше судьба подкинет, но второго Рэли больше не будет. Я совершенно по-дружески хочу дать тебе совет: уноси ноги с Окнета. Это не место для настоящих людей. Нормальной работы не найдёшь, а если получишь регистрацию – вряд ли когда-нибудь вырвешься отсюда.

- Будь моя воля… - начал Ромес.

- Денег нет? Я б тебе помог, но у меня у самого карманы пусты. Попытайся сунуться в астропорт, там всегда найдётся нелегальная работёнка. Платят не ахти, но на билет накопить можно, да и народу там много, среди работников легко затеряться. Это на корабле таких, как мы, отловить проще простого. Только не пытайся урвать когти «зайцем». Ещё раз засекут – такая тюрьма райская больше не светит. В астропорту берись за какую угодно работу, но ни  в коем случае не соглашайся, если тебе предложат лететь бесплатно, просто выполняя какую-нибудь халтурку во время полёта. Особенно этим на небольших заграничных торговцах грешат. Предложение заманчивое, но за всё бесплатное бес платит, знаешь ли. Много дураков на такую удочку попалось. Подобные сделки только торговцы вьелсами предлагают. А быть вьелсом – это гораздо хуже, чем быть просто рабом. Продадут на какой-нибудь ядовитый астероид алмазы ковырять. Оттуда не сбежишь, и условия не санаторные. Сдохнешь быстро. О здоровье вьелсов никто не беспокоится: товар доступный, дешевле десяток новых купить, чем организовать нормальное место работы. Вообще-то торговля вьелсами запрещена, но как раз на неё частенько смотрят сквозь пальцы. Не попадись в руки торговцу и будь счастлив. Миров много, и мы вряд ли ещё раз встретимся. Цени жизнь. Раз ты появился на свет, значит, ты для чего-то нужен. Мне Рэли так говорил. Я это запомнил. И ты не забывай, - Аполлос пожал Ромесу руку, хлопнул по плечу и пошёл прочь – догонять своих приятелей.

А Ромес направился в астропорт – запомнил дорогу, когда его везли в машине законщиков. Вдоль дороги тянулись бесконечные склады и ангары, сновали люди и механизмы, всё лязгало, гудело и гремело; небо светилось: корабли в астропорту стартовали и приземлялись. Ромес дошёл до астропорта с головной болью, периодически прячась, когда в пределах видимости появлялись машины законщиков.

 Астропорт оказался огромным, гораздо больше, чем дома. В прошлый раз, почти год назад, у Ромеса не было времени оглядеться, он видел только машину и участок законщиков. Сейчас перед ним во всём своём разнообразии предстали звёздные корабли – от крошечных двухместных космических яхточек до современных сияющих астроэнерджей, предназначенных для межгалактических перелётов. Были тут и огромные громоздкие грузовики, и потрёпанные торговцы, и элегантные пассажирские космосудна. Их шпили высились над зданием астропорта, как замки драконов над крепостной стеной.

В самом здании благодаря звукоизолирующим стенам шум движения к звёздам не был слышен, ощущалась только вибрация пола, зато его заменил многоголосый и разноязыкий гул толпы, человеческой и не только. Ромес присмотрелся к людям. Почти все они куда-то спешили, что-то тянули, сопровождали, отдавали распоряжения. Одни пассажиры стремительно неслись к нужным выходам, над которыми светились зелёные таблички, выдающие информацию об отправлении очередного рейса, другие праздно шатались по залам в ожидании своего вылета. Заходили в салоны развлечений, кафе, салоны красоты и прочие многочисленные заведения, и всё это шумело, кипело, двигалось, мельтешило перед глазами и казалось после сонного распорядка тюрьмы жутким муравейником, населённым гигантскими отвратительными безликими насекомыми.

Ромес подошёл к толстенному стеклу, способному выдержать ударную волну от небольшого ядерного взрыва. Там, за стеклом, до самого горизонта простиралось взлётное поле с космическими кораблями. По нему сновали пассажирские и грузовые транспортники – от кораблей к астропорту и наоборот. Покрытие поля, разбитое на секторы, равномерно светилось багровым светом; иногда какой-нибудь сектор изменял цвет на ядовито-зелёный, и тогда с него стартовал очередной готовый к полёту корабль, или же на пустой сектор осторожно опускалось какое-нибудь судно. Ближе к зданию располагались пассажирские корабли, дальше – торговцы, ещё дальше – грузовые. Всё грузилось, выгружалось, двигалось, огромные сектора вспыхивали зелёным и гасли до бордового, носились транспортники, бегали работники порта. И Ромес, глядя на эту грандиозную кастрюлю с кипящим варевом движения и шума, вдруг остро осознал, как же ему тут одиноко и до чего же не хочется в этом месте оставаться. Совсем один на ужасающе далёкой пограничной планете, на самом краю цивилизованного мира, только что потерявший самого лучшего на свете друга… Назад дороги нет и быть не может. И работать в астропорту или где-нибудь поблизости – вот уж безрадостная перспектива!

Но он всё-таки подошёл к откровенно скучающему за чашечкой кофе в кафе работнику астропорта в голубой форме и спросил:

- Извините, не подскажете, можно ли здесь найти какую-нибудь работу?

- У нас – точно нет. Все вакансии давно заняты, даже вместо киберов-уборщиков людей наняли, - зевнул ему в лицо работник астропорта. – На кораблях спроси, там иногда нужны лишние руки.

- Спасибо. А как мне туда попасть?

- К любому зелёному выходу подойди. Пассажиры на транспортник выходить начнут – и ты с ними. А там походи, поспрашивай. Только на зелёные секторы не суйся, а то в плазме сгоришь.

Ромес ещё раз поблагодарил и, следуя совету, попал на взлётное поле. Пассажиры быстренько перебежали в звукоизолированный транспортник и укатили, а вот у Ромеса чуть барабанные перепонки не лопнули. Он похлопал ладонями себя по ушам и направился к кораблям. Астроэнерджи казались слишком цивилизованными, поэтому Ромес на них даже не смотрел. На пассажирский вряд ли его возьмут: правила перевозки пассажиров слишком строгие, и экипаж ради какой-то сомнительной помощи уж точно не станет с ним связываться. Попробовать на торговый какой-нибудь, в крайнем случае, на грузовой попроситься?

Ромес обратил внимание на небольшой звездолёт, в котором, кроме названия – «Чёрный Кристалл» - ничего претенциозного не усматривалось. Трап был спущен, люк открыт, и Ромес направился туда. Видно, корабль немало повидал на своём веку, однако всё ещё крепок. Ромес постучал кулаком по обшивке, но ответа не дождался и потому смело шагнул в открытый люк. Пройдя несколько шагов, он наткнулся на самого капитана, вышедшего навстречу. Что это именно капитан, Ромесу сразу стало ясно по серебряному кругу на груди у сердца, властному взгляду прищуренных глаз, один из которых оказался искусственным, и по царственной осанке.

- Какого лысого бородатого пехотинца ты тут ошиваешься?! – сердито рявкнул капитан.

- Мне нужно улететь отсюда, - честно сказал Ромес. – Только у меня нет денег, так что я ищу работу, и не найдётся ли у вас… - Ромес замолчал. Перед мысленным взором маячил упомянутый лысый бородатый пехотинец.

- И далеко ли тебе надо убраться? – уже не так грозно спросил капитан.

- Мне всё равно, лишь бы покинуть Окнет.

- Что, проблемы?

- Не совсем. Я только что из тюрьмы вышел.

- И за что сидел? – капитан критически оглядел его. – А, понимаю. «Зайцем» летел, и они тебя годик-другой помариновали, чтоб неповадно было, штрафа не дождались и вышвырнули? Среднераспространённая среди таких, как ты, история. А что же за тебя родственники не заплатили?

- Они далеко и не знают, где я. И я бы не хотел, чтоб узнали.

- Ага, неплохо. Ты совершеннолетний?

- Да, - соврал Ромес.

- Отлично-отлично.

Похоже, капитан не просто так выспрашивал, и Ромес приободрился.

- К физическим нагрузкам как относишься? Протезы, имплантаты есть?

- Хорошо. Нет.

- Хорошо, что нет, - согласился капитан. – Не болеешь? Впрочем, в тюрьму больных не берут, чтоб проблем не возникало.

- Всё у меня в порядке, кроме документов.

- Ну, я же не собираюсь тебя членом экипажа оформлять, – капитан подмигнул. – Может, и возьму тебя, пригодишься. В технике что-нибудь соображаешь?

- Нет.

- Ладно, не беда, пристроим по другому профилю.

- Что я должен буду делать?

- На корабле – лететь как балласт. Перелёт отработаешь на месте высадки. Есть такая планетка, Петопар называется, слыхал?

- Впервые слышу.

- Превосходно. Вот там и вернёшь должок за перелёт, как раз работка подыщется. Подходит такой вариант?

- Наверно, подходит.

- «Наверно», - передразнил капитан. – Хочешь улететь – подойдёт! Вылет завтра в это же время, не опоздай. Или, если хочешь, останься на корабле. Посудина хоть и старая, однако надёжная, не то что эти все… - капитан выразительно сплюнул в сторону астроэнерджей.

Ромес решил напоследок побродить по астропорту. Неизвестно, увидит ли он ещё когда-нибудь последний пограничный цивилизованный мир. Есть время отказаться, передумать, но тогда что его ждёт здесь, среди человеческих толп и грохочущей техники?

Он нашёл в одном зале бесплатную душевую кабинку, принял душ, вычистил одежду устройством для «сухой стирки», посмотрел в общем зале какое-то нудное стерео про интриги внутри сети межпланетной разведки…

Он хорошо помнил предупреждение Аполлоса и отлично понимал, что за корабль этот самый «Чёрный Кристалл». Кроме названия, никаких опознавательных знаков, и на торговец похож размерами и конструкцией, а чем является на самом деле – кто же скажет честно? Тем не менее та лёгкость, с которой капитан разрешил ему остаться, возымела своё действие. Это был тот самый шанс, который не следовало упускать. Каким-то образом Ромес понимал, чувствовал, что мир, который может быть его настоящим домом, находится не в каменных джунглях городов со всевозможными ограничениями, а основан на природной силе, на свободе. Ромес хотел видеть дикие миры, с которыми, возможно, держит связь «Чёрный Кристалл». А места, где используют вьелсов, не могут не сохранить дикость природы.

«Хуже, чем может быть, не будет,» - решил Ромес и на следующий день к назначенному сроку пришёл к звездолёту. Ох, и наслушался бы он эпитетов и комплиментов в свой адрес от Аполлоса за своё решение! Благо, Варвар был уже где-то далеко.