Замок среди снегов. Ч. 3. Обряд

        Написано в соавторстве с Торбейном http://www.proza.ru/avtor/rater
        Предыдущая глава http://www.proza.ru/2012/08/04/24

 ***

              Моё свадебное платье было шикарно. Не зря наши портнихи в кровь искололи пальцы, вкладывая душу в это подвенечное великолепие. Целый день Нелли вертелась вокруг меня, превращая, по её выражению, в «чудесное видение». Даже поздний завтрак для нас был подан прямо в комнату. В этот раз столик на колёсиках, уставленный лёгкими закусками: ассорти из сыров, кусочки поджаренных хлебцев, немного ветчины и кувшин с душистым ягодным морсом, появился у нашей двери с помощью дворецкого. Эта прозаичность понравилась Нелли, а меня же немного разочаровала. Тот же дворецкий доставил к нам принадлежности для омовения. Ближе к вечеру я уже была совершенно готова к венчальному обряду. Вымытая, причёсанная, надушенная и одетая в платье из золотой парчи, я сидела на кровати, нервно болтая ногами в золотистых туфельках на высоком каблуке. Каблук, кстати, был чисто моей причудой. Обычно девушки нашего королевства носили лёгкие туфли на плоской подошве. Меня же раздражал мой малый рост, и я потребовала от нашего сапожника создать особенную обувь, способную сделать меня выше.

              Моя нервозность не имела ничего общего с предстоящим событием. Я злилась! Конечно, сердиться на себя для меня было немыслимо. Ещё чего! Беситься из-за наглеца, который воспользовался моей беспечностью и позволил себе прикасаться ко мне, тоже казалось глупым. Вряд ли он долго проживёт после моего замужества. Уж я найду способ избавить своего супруга от такого сомнительного друга! Беспокоило меня совсем другое. Воспоминания о прошедшей ночи, то и дело всплывающие в памяти, вовсе не казались такими уж отвратительными. Смущала тень сожаления о том, что то наше путешествие в темноте вряд ли возможно повторить. А ведь мне было так легко в тот момент. Эта досада за исчезнувшим чувством беспечной лёгкости, за ощущением надёжного плеча рядом не давала мне покоя.

              Нелли смотрела на меня с волнением, расстраиваясь несоответствию хмурого лица праздничному наряду.

              - Девочка моя, - нянька мягко коснулась моей руки, пытаясь успокоить. – Ты так непривычно грустна сегодня. Но я уверена, что всё будет хорошо. Ярл Валфагар выглядит очень приличным, образованным молодым человеком. Ты будешь счастлива с ним, дитя.

              - Конечно, буду, - хмыкнула я, вставая. – Кто бы сомневался! А всё остальное лишь мираж, почудившийся мне в ночи.

              Нелли поняла меня по-своему и поторопилась передать мне слова ярла Свегея, который ещё утром объяснился с ней по поводу ночного шума.

              - Нет никаких причин для беспокойства, - бодро заверила нянька, пытаясь убедить в этом, прежде всего, себя. – Просто замок очень старый, и когда ветер шумит снаружи, эхо гуляет по его залам. Да, и стены постепенно крошатся. Камни ведь тоже не вечны. Но нам ничего не угрожает. Да, и осталось-то пережить здесь всего лишь одну ночь, а после нас ждёт уютный дом твоего мужа.

              - Я так и думала, что это всего лишь ветер, - качнула я головой. – А он сказал, что это подозрительно, потому что… - оборвав себя на полуслове, я снова нахмурилась, сердясь на то, что никак не получается избавиться от воспоминаний о ночном приключении. Я не хотела вспоминать, но они приходили ко мне сами.

              - Кто сказал? – непонимающе захлопала маленькими подслеповатыми глазками Нелли.

              - Да так, никто, - раздражённо шевельнула я плечами. – Забудь.

              - Как скажешь, - не стала спорить она, но смотреть вопросительно всё же не перестала. Желая её отвлечь, я коварно переключила бедняжку на её страхи.

              - Всё же грохот над головой был очень странным. Кто там живёт?

              Нелли, как я и ожидала, сразу же забыла о своём вопросе, и обеспокоенно поделилась информацией.

              - Хозяин сообщил, что над нами находится комната тётушки Лавинии.

              - Какая шумная старушка! – хихикнула я. – Можно даже сказать, буйная. А вчера за ужином выглядела совсем дряхлой. И несла какой-то бред: то ли угрожая мне, то ли предупреждая. Интересно, ночное выступление устроено ею тоже для того, чтобы напугать меня?

              - Ярл Свегей уверил, что его тётя давно выжила из ума. Не стоит обращать на неё внимание, - отмахнулась от моих рассуждений Нелли.

              Священный камень, у которого должен был состояться обряд, находился в подвале замка. Узкая каменная лестница показалась бесконечной. Я заподозрила, что видимая часть замка Игленар всего лишь его малая часть. Вторая половина этого странного сооружения была скрыта от глаз. Его подвалы напоминали скорее пещеры с бесконечными и запутанными переходами. Некоторые комнаты были отделаны ничем не хуже моей спальни. В одной из таких подземных пещер-комнат мне предстояло провести следующую ночь уже вместе со своим супругом.

              - Чтобы быть ближе к богам, - так пояснил мне эту необходимость круглый ярл. – Ведь боги должны засвидетельствовать соединение не только душ молодожёнов, но и тел.

              Я брезгливо поморщилась. Эта часть брачного союза меня не очень привлекала. Когда я спросила Нелли, что мне делать в брачную ночь, чтобы удовлетворить богов, она ответила таинственным шёпотом, восторженно закатывая глазки:

              - Ничего особенного, малышка. Достаточно будет раздеться и лечь на брачное ложе. Закрой глаза и потерпи немного. Всё свершится само собой.

              Её объяснения были весьма туманны и ничего не проясняли. Придётся разбираться по ходу событий. Может, мой будущий супруг больше наслышан об этой части обряда.      

              Нацепив на себя последнее украшение – свою лучшую улыбку, чтобы уж со всех сторон соответствовать всеми ожидаемому образу прекрасной юной невесты, я спокойно шагнула в святилище замка Игленар, оставив Нелли стоять у входа в пещеру. У большого бесформенного серебристого камня уже стоял мой жених, влюблённо тараща на меня свои янтарные глаза. Я ему благосклонно улыбнулась. В своём свадебном, расшитом золотом костюме Валфагар был необычайно красив. Он просиял в ответ на мою улыбку, видимо, был совершенно счастлив меня видеть, и протянул ко мне руки. Я чинно положила свои ладони на его, и без тени смущения уставилась ему в глаза. Только так следовало проговаривать брачные клятвы, доказывая свою искренность и верность обетам. Не могу сказать, что бороться с искушением, то есть обернуться и взглянуть на застывших у входа в святилище свидетелей, было легко. По традиции никто не мог присоединиться к нам в этой пещере. Только молодожёны и священный камень, связывающий дающих свои обеты с богами, могли находиться в этом святом месте. Все остальные вынуждены были следить за обрядом издали. Конечно, я демонстративно не замечала присутствующего на обряде хэрсира. Хотя шествуя по подземелью замка, совершенно случайно  всё же бросила косой взгляд на его хмурую физиономию, и даже заметила будто бы ссадину на его лбу. Почему-то эта мелочь меня позабавила, и хмурое настроение как-то само собой развеялось. Злорадно подумалось:

              - «Так ему и надо! А пусть не лезет…», - куда не должен был лезть Торнгар, никак не придумывалось, поэтому я решила поразмышлять об этом после.

              Привычно повторив вслед за женихом обычную молитву, призывая Альгора – покровителя брачных уз и семейного очага – в свидетели совершаемого таинства нашего венчания, я так же особо не задумываясь протараторила слова клятвы, к счастью, ни разу не сбившись. Вроде ничего важного не пропустила: вечно любить, быть верной до гроба и хранить домашний очаг. В общем, наобещала всего, и даже надеялась быть верной своим обетам. Судя по выражению глаз моего супруга, готового буквально пищать от счастья, обряд прошёл, как нельзя лучше. Он со своей стороны клялся хранить меня, оберегать, боготворить, ну и много чего ещё. Я особо не вслушивалась, хотя головой благосклонно кивала. Да куда он денется! Конечно, будет сдувать с меня пылинки, и каждый день станет благодарить богов за счастье быть моим мужем. Когда последние слова клятвы прозвучали, Валф торжественно опустился на одно колено и припал губами к моим рукам, поцелуями скрепляя наши обещания. Взглянув на священный камень, я пришла к выводу, что мы были услышаны. Мне даже показалось, будто камень немного потемнел, утратив часть своей искристости. Возможно, это был знак того, что Альгор благословил наш союз. Отныне наши судьбы были переплетены в одну. Торжественность момента немного испортили громкие всхлипы моей так некстати расчувствовавшейся няньки. Но во всём остальном обряд прошёл идеально. Я с торжественной улыбкой оглянулась на почтительно поздравляющих нас свидетелей венчания, и тут же встретилась взглядом с хэрсиром. В его карих глазах мне почудилась растерянность, хотя он был, как и прежде, холоден и вежлив.

              - Поздравляю, - Торнгар сдержано поклонился, даже намёком не дав понять о том, что помнит о нашей ночной прогулке по коридорам замка.

              И я вдруг почувствовала, что его равнодушие мне неприятно.

              Автоматически отвечая на поклоны и пожелания счастья, я позволила своему новоиспечённому мужу проводить меня в обеденный зал. Праздничный ужин был выше всяких похвал, если верить довольным вскрикам Нелли. Но я даже не заметила, чем на этот раз нас угощали хозяева замка. Есть решительно не хотелось. Лениво прислушиваясь к беседе за столом, я вяло ковырялась в своей тарелке, наполненной изысканными кушаньями. Кажется, это был какой-то салат из морепродуктов. Валф изо всех сил ухаживал за мной, то и дело, предлагая отведать то или иное блюдо. Он так мне надоел, что я уже не представляла, как выдержу с ним наедине ещё целую ночь, не говоря уже о последующей совместной жизни. Мне было решительно скучно. К тому же, страхолюдная тётушка Лавиния не почтила нас своим присутствием, передав через ярла Свегея свои поздравления и извинения. Старушка плохо себя чувствовала, и поэтому не смогла к нам присоединиться. Её отсутствие меня разочаровало, я очень надеялась развлечься, наблюдая за старой ворчуньей.

              Невольно я сосредоточилась на оживлённом разглагольствовании хозяина замка. Ярл заговорил о религии. Он вдруг вспомнил старых богов, которых сменили когда-то Пятеро. Я знала, конечно, что в Срединь и Свернию новую веру принесли мои предки и предки моего мужа. Но я и предположить не могла то, что старые боги всё ещё живы и, затаившись, ждут своего часа, дабы покарать виновных и вернуть себе былое влияние в нашем мире. По крайней мере, именно в это, как оказалось, верил хозяин замка. Я обратила внимание, с какой страстью круглый ярл поминал былых богов. Его глаза заледенели, и в них промелькнула ненависть.

              - «Фанатик, - подумалось с неприязнью. – А вначале казался забавным, даже милым».

              Его жена тоже немного оживилась, на время, перестав напоминать недовольную жизнью статую. Она согласно кивала, не отрывая взгляда от своего мужа, и нервно кусала тонкие, бледные губы.

              - «Да, у них тут просто секта какая-то, - я невольно насторожилась. – Вот угораздило же попасть в замок поклонников старины! Скорее бы покинуть этот мрачный приют».

              Ни мой супруг, ни Нелли не замечали странности хозяев замка. Валф не сводил с меня влюблённого взгляда, всё время, осыпая глупыми комплиментами. С его лица не сходила идиотская улыбочка, страшно меня раздражающая. Нянька щебетала что-то на ухо хэрсиру, который, кажется, вовсе её не слушал, хотя и кивал головой. Торн выглядел встревоженным, внимательно присматриваясь к оживившимся супругам. Ох, боюсь, что лишь он способен адекватно оценить ситуацию. Как бы эти хозяева не оказались буйными. Тогда мне придётся надеяться только на ненавистного друга моего беспечного мужа. Может, и хорошо, что я не успела настоять на его казни. Мы встретились глазами с хэрсиром и поняли друг друга без слов. Он едва заметно качнул головой, и я в ответ опустила ресницы, давая понять, что согласна на временное перемирие. Когда мы прощались перед тем, как разойтись по своим комнатам, Торн успел шепнуть несколько слов:

              - Не волнуйтесь принцесса, я пригляжу за ними. Обещаю.

              - Я надеюсь на вас, - вынуждена была признаться я, прежде чем последовать за своим супругом в отведённую для нас спальню.

              Приготовленная для нашей брачной ночи комната была роскошной, но довольно мрачной. Бардовые цвета драпировок соседствовали с чёрными, и это действовало на меня угнетающе. Показалось даже, что это помещение оформлялось вовсе не для новобрачных, собирающихся скрепить свой союз, а для каких-то тёмных ритуалов. Чтобы попасть в эту спальню нам пришлось снова спуститься в подземелье. Бесстрастный дворецкий проводил нас в эти покои по уже знакомой узкой лестнице. Валфагар заботливо поддерживал меня под руку, нашёптывая разные нежности, но я его не слушала, размышляя о так странно изменившихся хозяевах замка. Прощаясь с нами, ярл и леди Свегей всматривались в наши лица с хищной жадностью, будто собираясь наброситься на нас, как только мы отвернёмся. Но хэрсир был всё время рядом, и его присутствие вселяло уверенность, что всё обойдётся. Валф, естественно, ничего не заметил.

              Нелли тоже проводила нас в опочивальню. Она помогла сменить мне платье на роскошный пеньюар, расчесала волосы и, поцеловав в лоб, тихо удалилась, закрыв за собой дверь. Когда мы с мужем остались, наконец, одни, он протянул ко мне руки, назвав прекраснейшей из женщин. Я не стала с ним спорить, и даже позволила себя обнять за плечи, но спросила совсем неожиданное:

              - Тебе не кажется, дорогой, что хозяева замка очень подозрительно вели себя во время ужина.

              - Ну что ты, Ветвелин, - беспечно рассмеялся Валф. – Они очень милые люди. Тебе просто что-то померещилось.

              - Ты так считаешь, - с сомнением произнесла я. – Раньше я никогда не была мнительной.

              - Я уверен, что свадебные волнения немного выбили тебя из колеи. Но завтра всё снова будет прекрасно, - улыбнулся он, нежно прижимая меня к своей груди.

              - Может быть, может быть, - проворчала я. – Скорее бы уже наступило это завтра.

              - Сейчас я тебя утешу, - пообещал мне муж, поцеловав в щёку. – Я приготовил для тебя сюрприз.

              Я с трудом сдержалась, чтобы не застонать, чувствуя, что его сюрприз мне вовсе не понравится. Я, вообще-то, их с детства терпеть не могу. Но супруг быстро отошёл в угол комнаты и вытащил откуда-то из ниши струнный музыкальный инструмент. Кажется, это был дульцимер каплевидной формы, хотя я могу и ошибаться, так как в отличие от своей сестры, не очень разбираюсь в музыке. Величественно опустившись передо мною на одно колено, Валфагар гордо объявил:

              - Я хочу подарить тебе песню собственного сочинения!

              Вот тут я застонала, явно ощутив, как начинают болеть зубы. Приняв мой болезненный стон за восторг, Валф счастливо улыбнулся, видимо решив, что ему удалось-таки меня осчастливить. Песни я не любила ещё больше, чем сюрпризы, но понимала, что убежать уже не удастся, поэтому покорно приготовилась слушать стоны этого влюблённого красавца. Если бы знала, какая пытка меня ожидает в мою брачную ночь, ни за что не согласилась бы выходить замуж. Утешило только одно, Валф пел негромко, и голос у него был довольно приятный, убаюкивающий. Жаль, нельзя было прилечь – уж такого вопиющего нарушения этикета я всё же не могла себе позволить, а то успела бы выспаться, пока супруг пел мне свою серенаду.


                Гуляя пальцами по струнам мандолины,
                Вплетаю я в мелодию стихов своих слова.
                Влюблён, как менестрель, пою я для любимой.
                Под бешеный стук сердца кружилась голова.


              Не знаю, как у него, но у меня голова не только закружилась, а ещё и разболелась уже после первого куплета.


                Несдержанный порыв в груди пичугой бьётся,
                Вновь тёплый взгляд глаза мои ласкает.
                Ах, от твоей улыбки душа сейчас взорвётся,
                Любовь в мечту манит, блаженство обещает.


              Где он увидел тёплый взгляд, я так и не поняла, но точно знала, что окончание этого нечаянного концерта принесёт мне истинное блаженство. Я с тоской уставилась в тёмный потолок, с трудом сдерживая неуместные вопросы:

              -Уже всё? Ещё долго?


                Слова теряют смысл, но взгляд это исправил,
                Сияющий от счастья, надеждою крепим,
                Я сердце отдаю и душу оставляю,
                Ведь я в тебя влюблён, тобою я любим.


              Я решительно не могла найти никакого смысла в его сумбурных словах. Да, и по поводу «любим» он, явно, погорячился.


                Струится песнь моя с пронзительным накалом,
                Игра моей судьбы на струнах чувств звенит,
                Хрустальная мечта изысканным бокалом
                Исполнена вина любви для нас двоих.


              Уж не знаю, способна ли я любить, но возненавидеть, оказывается, очень даже смогла уже к концу четвёртой строфы столь поэтичного признания в любви. Когда утих последний аккорд, я готова была придушить влюблённого в меня супруга, который, видимо, ожидал от меня совсем иных проявлений чувств. На его счастье, хотя это ещё с какой стороны посмотреть, я не успела наброситься на беднягу. Неожиданно дверь нашей спальни резко распахнулась, и в неё спокойно вошли супруги Свегей. Я от неожиданности шлёпнулась на кровать, почему-то обречённо подумав:

              - «Вот и началось!»

              Валф же возмущённо вскочил, требуя объяснить причину столь бесцеремонного вторжения в нашу комнату.

***

              Как души павших солдат восстают к утру и рыщут в поисках упокоения, так и я поднялся утром (как мне показалось) с постели по приглашению на церемонию бракосочетания, норовя заснуть там, где для этого представится первая же возможность. Выспаться с изнурительной дороги я не смог – напротив, полночи пробродил по узким замковым коридорам и лестничным пролётам. Поэтому сейчас на мне, должно быть, лица не было. Когда я обнаружил себя на праздничной церемонии, та уже подходила к концу. Все воззрились на священный камень, словно ища подтверждения благосклонности богов. Я ничего не увидел – то ли спросонья, то ли из врождённой прозаичности.

              Потом хозяева закатили очередное застолье. Я изо всех сил старался не сомкнуть глаз. Не то чтобы я так сильно переживал о том, что подумают обо мне Свегеи, но раз уж Валфагар настоял на моём присутствии, очень желательно было не посрамить его честь. К тому же я был голоден, и пропустить трапезу было бы с моей стороны непростительной ошибкой.

              - Как это замечательно: теперь, на том самом месте, где установили последний священный камень, сочетаются браком потомки великих пророков, - заговорил из-за стола ярл Свегей. – Словно так и было предначертано.

              - Предлагаете за это выпить, ярл? – лучезарно улыбаясь, схватился за бокал Валфагар. – Безусловно, это больше чем просто совпадение.

              - Вне всяких сомнений! Ровно сто лет назад сюда, в последний оплот старых богов, принесли камень. Язычники защищались, как могли, тогда как на каждого защитника приходилось по пятнадцать нападавших.

              - Так поднимем же за это бокал! – весело выкрикнул жених, вставая из-за стола, но был прерван пространным тостом Свегея.

              - Так случилось, что моему роду всегда было мало что вспомнить. Мы редко участвовали в братоубийственных войнах наших южных и восточных соседей, мы никогда не могли похвастать богатством и влиянием. Наши братья женились на простолюдинках, а сёстры выходили за муж за второсортных дворян, никогда больше не возвращаясь домой. А вот месяцы священной войны, когда славные воины новой веры добрались до замка Игленар, запечатлелись в нашей истории в мельчайших подробностях.

              «Славные воины» Свегей произнёс настолько убедительно, что стало абсолютно ясно: персонально за каждого из этих воинов он готов был сутки простоять на коленях у алтаря возмездия. Валфагар опустился на место, улыбаясь так, как улыбался бы бунтарь-заговорщик, которому предложили отведать им же отравленное блюдо. Ярл, не давая никому вставить и слово, продолжил.

              - И как-то так сложилось, что наша история несколько разнится с общей для прочих земель. Война с неверными, истинный хозяин западных провинций, - эти слова Свегей сплюнул, не скрывая отвращения. – В нашем краю бытует другая легенда, и я почту за честь рассказать вам её, раз уж вы так хотите за это выпить.

              Возражений не последовало, но напряжённое молчание как рукой сняло всю мою сонливость. Нельзя сказать, чтобы я не ожидал ничего подобного. Напротив, как раз радушия от хозяев замка Игленар ожидать приходилось в последнюю очередь. Понимал это и отец Валфагара, да и сам Валфагар, несомненно, тоже. И если воспринимать церемонию бракосочетания в этом месте жестом примирения, мой господин наверняка должен был дать сыну соответствующие наставления на случай подобный этому.

              - Чуть больше ста лет назад западная Сверния была процветающим краем. Это были владения множества независимых ярлов, дружных между собой и враждебных к восточным соседям, мечтающим завладеть их обширными пушными и охотничьими угодьями. Однажды брат восточного конунга по имени Ильяр объявил себя пророком новых богов. Сперва, кого словом, а кого мечом, обратил с его помощью конунг в новую веру всех своих вассалов. В Срединь он отправил своего сына-бастарда Нагорна, который поднял против староверного конунга восстание и сам утвердился на троне. Законный же сын был отправлен пророком в самый большой тогда город западной Свернии – Совнгор.

              Совнгор! Так называлась деревенька на городских руинах, где мы заночевали во время вьюги. Кажется, теперь мне понятно, что с ней случилось, да и неприкрытая неприязнь тамошнего отца к Валфагару тоже находит своё объяснение.

              - Но западные ярлы сплотились для защиты своих богов, и сын конунга был убит. Тогда разгневанный конунг призвал своих вассалов на востоке и в Срединном королевстве выступить войной на наши земли. Захватчики разбили войско ярлов и прошлись по западной Свернии, грабя города и храмы. А после того как Совнгор сравняли с землёй, последним оплотом старых богов остался Игленар. На подступы к небольшому замку были отправлены тысячи воинов. Но осадные орудия так и не смогли пробить стены, а лихие штурмы захлёбывались, натыкаясь на неприступные горные склоны и стены.

              Тон ярла Свегея стал напряжённым от волнения и гордости, то и дело звучали визгливые нотки.

              - Когда стало ясно, что замок не взять приступом, осаждающие вознамерились заморить защитников голодом. Тогда мой предок взмолился богам, пообещав им души себя и своей семьи в обмен на помощь. Тем же вечером поднялась такая вьюга, какой ещё видела Сверния, а к утру на том месте, где прежде стоял вражеский лагерь, простиралась лишь бесконечная снежная долина. – Свегей оглядел сидящих за столом пристальным взглядом. – Но конец у истории был примерно такой же, как рассказывали вам ваши родители. Конунг запросил мира на условиях того, что в замок Игленар поместят священный камень, но он остаётся нашим законным владением. Остальные же завоёванные западные земли Свернии отошли брату конунга, Ильяру. Прадеду Валфагара. Срединь же так и закрепилась за родом Нагорна, к которому принадлежит принцесса. И вот потомки обоих пророков вернулись в Игленар, чтобы сочетаться браком. Как думаете, боги простят вас за содеянное вашими предками?

              - Уверен, боги благосклонны к своим детям, - неуверенно предположил Валфагар.

              - Не ваши боги, - отрезал Свегей. – Истинные.

              - В Кангоре за такие слова вас немедленно казнили бы, ярл, - возмущённо нахмурился Валф. – И что касается вашей истории, несомненно, горечь поражения слегка окрасила в глазах ваших предков события и исход войны.

              Да, порывистый Валфагар был худшей кандидатурой для налаживания дружеских отношений. Он как будто совершенно не понимал, что на него взвалена не роль защитника веры, а дипломатическая миссия. Я постарался поправить ситуацию, и вернуть разговор в безопасное русло, и ярл вскоре успокоился.

              - Иногда мне кажется, что я видел это собственными глазами, - протянул он то ли устало, то ли разочарованно. – Надеюсь, вскоре мы все сможем забыть об этом.

              Мне подумалось, что ни о каком примирении теперь не могло быть и речи. Свегей вёл себя странно, опрометчиво, словно подцепивший смертельную хворь человек, желающий перед концом раскрыть неприязнь ко всем, чью дружбу до этого не имел духа отвергнуть. Валфагар же выглядел вполне довольным, считая, видимо, что конфликт исчерпан.

              Я взглянул на его невесту. Мне казалось, она не должна была понять ничего из сказанного, но когда мы встретились взглядами, я прочёл тревогу и беспокойство. Трапеза не затягивалась, и когда мы встали из-за стола, я подошёл к Ветвелин и постарался её успокоить.

              - Я надеюсь на вас. – Возможно, она слегка переоценивает опасность. Не будет же, в самом деле, ярл Свегей делать глупостей. Он, конечно, казался несколько своеобразным, но, по крайней мере, не вконец спятившим. В любом случае я уверил принцессу, что держу ситуацию под контролем.

              - О чём это вы там шепчетесь? – подошёл Валфагар. – Моя дорогая, вы так волнуетесь перед нашей первой брачной ночью?

              Я проводил процессию до опочивальни, пристально наблюдая, как и обещал Ветвелин, за поведением хозяев замка. Точнее делая вид, что наблюдаю. Тянуло спать, и больше всего мне хотелось сейчас оказаться в своей комнате. Задумчивость моя только способствовала сонливости, и вскоре я перестал этому противиться. В конце концов, что могло произойти? Хозяева удумают месть прямо в разгар брачной ночи? Если бы ярл Свегей хотел возмездия, он добился бы его предыдущей ночью, когда все должны были спать. Или он так бы и поступил, если бы все действительно спали? Какие глупые мысли. Наверняка ярл хочет лишь признания неправоты, извинения, а не искупления кровью.

              Глаза против воли закрылись, хотя и воля-то уже не больно сопротивлялась, удовлетворившись доводами разума, и я провалился в сон. Как это водится, по ощущениям пробуждение последовало практически сразу, тогда как в действительности времени могло пройти сколько угодно. Я замер, пытаясь поймать ускользающую нить сновидения. Кажется, он закончился каким-то вскриком? Больше ничего вспомнить не удалось. Я поднялся и огляделся. Спать больше не хотелось, хотя отдохнувшим я себя почти не чувствовал. Вдруг из одной из комнат до меня донеслась напряжённая беседа, срывающаяся на крик. Я медленно подобрался к двери и постарался расслышать разговор.

               «Да, объясните же, наконец, что вам нужно?» - эти слова принадлежали Валфагару. «Кровь отпрысков-предателей вернёт мир во власть истинных богов», едва разборчиво пробубнило в ответ, отчего я буквально окаменел. За дверью продолжалась перебранка, а я не мог поверить в то, что это не сон. Абсурд! Это, должно быть, какая-то глупая шутка. Но я чувствовал беспокойство и страх от бессилия. Меня и моего друга разделяла массивная грабовина, смастерённая по подобию дворцовых ворот. Такие двери сооружаются хозяевами, чтобы укрывшимся за ними хватило времени скрыться в потайном ходу или в крайнем случае принять яд, прежде чем те были бы выломаны. Мне приходилось сталкиваться с ними в разбойничьих убежищах. Бесполезно ломиться: единственная возможность пробраться внутрь – точными ударами ослабить костяк, на котором располагается замок. Обычно это делается топором, но сейчас у меня под рукой был только лёгкий, но острый меч.

               Что было сил я стал рубить ту область дерева, за которой по моим представлениям должен был находиться замок. Граб поддавался очень медленно, но я прикладывал все свои силы, коих было совсем немного. Вскоре, разбежавшись и приложившись к двери всем телом, я влетел внутрь. Краем глаза я заметил, как задвижка сорвалась с двери и осталась висеть на косяке – всё, как я и предполагал. Внутри меня ожидала сцена расправы.


Следующая глава http://www.proza.ru/2012/08/05/1723