Трудные роды

1
Говорят, самый крепкий сон в 4 утра. Ночь словно замирает в ожидании своей участи, оставляя  прохладу и тишину во власти наступающего неугомонного утра, и покоряется неизбежности.
Новая пациентка поступила сорок минут назад. И хотя в предродовой палате царят тишина и покой, все акушерки знают, насколько это бывает обманчиво. Кем и когда было назначено это время – не известно. Но новая жизнь всегда громко заявляет о своем приходе именно в этот ранний час.

Одна из двух рожениц, часом ранее тихо посапывающая в предродовой палате к 4 утра забеспокоилась и тихонько стонала. Стряхнув с себя липкие путы  навязчивого сна, Лена поспешила к ней в предродовую палату.
- А кто это у нас поет? -  присела рядом с молоденькой Алей и, мягко положив ладонь на ее напряженный живот, тихо спросила, - Схваточки усилились?
Немного подождала, отсчитывая секунды, –  Сейчас перерыв?
Роженица облегченно кивнула. Елена приставила трубочку стетоскопа к  животу женщины. Сердечко плода билось ровно и часто.
- Аля, ну, все - отдохнула, поспала. Алексей Иванович сейчас тебя посмотрит, и будем рожать.
- Лена, я боюсь! Вдруг что не так пойдет?!
- С чего бы это? Если ты вместе с нами будешь стараться, то все должно быть хорошо.

Елена решила стать акушеркой еще с восьмого класса. Закончила медицинский колледж и без памяти влюбленная в акушерство подала заявление на конкурсную вакансию в новейшую перинатальную клинику. Красные корочки ее диплома и впечатляющие рекомендации преподавателей произвели должное впечатление на заносчивую дамочку отдела кадров. И ее насмешливо-оценивающий взгляд сменился на чопорно-деловой. Лена блестяще выдержала все этапы конкурсного отбора. В кабинете начальника охраны после напряженной часовой беседы подписала внушительную стопку странных запрещающих инструкций.  Пополнила архив клиники своими «анфас и профиль», отпечатками пальцев и биологическими образцами.  С тех пор уже больше года, окрыленная и счастливая, трудилась акушеркой родильного отделения.

- Опять схватка? – живот Али под ладонью Елены вновь напрягся и отвердел. Дождавшись, когда схватка в очередной раз ослабла, она с улыбкой кивнула:
- Одна минута и перерыв пятнадцать секунд. Роды идут своим ходом. Ребеночек сейчас продвигается головкой в малый таз. Так что старайся не вертеться и не садиться. Хорошо?
- Меня моя бабуля перед роддомом предупредила о том же. Сказала, иначе буду у него на голове  сидеть.
- Правильно сказала твоя бабуля. И не волнуйся, я буду рядом.
Елена подошла к другой роженице. Та не ворочалась, не тревожилась и не спала. Она словно не испытывала ни боли, ни волнения. Вера, - недавно поступившая возрастная первородящая. Акушерка была удивлена, что тридцатилетнюю женщину не определили на плановое кесарево сечение. С момента ее появления в родильном отделении, тревога не покидала акушерку. Женщина оказалась не полностью обследована. Поступила под утро с регулярными схватками. На обменной карте красной пастой красовалось размашистое распоряжением главного врача: принять на роды в любое время! В такой ситуации нужно быть готовой к чему угодно.
- Вера, какой интервал между схватками?
- Они постоянные, – спокойно ответила та, безучастно глядя в сторону.
Елена приставила трубку к  ее животу ниже пупка. Передвинула выше, послушала справа и слева. Сердцебиения она не услышала. Сердце екнуло, хотя сложность прослушать плод при тонусной матке - дело обычное. И тут она заметила мокрую простыню под роженицей:
- Вера, когда отошли воды?
- Сейчас.
Пальцы акушерки безошибочно определили нежную макушку плода.
- Давай - ка повернемся на бок. Вот так. Потужиться хочется? 
Вера продолжала безучастно смотреть перед собой и не отвечала. Лена строго добавила:
- Вера! В момент потуги  ты спокойно и глубоко дышишь. Иначе травмируешь головку ребенка и себя в первую очередь! И в туалет не ходи. Поняла?
Нянчиться с капризной  роженицей времени не было и Лена, тихонько прикрыв дверь предродовой, помчалась в ординаторскую. Алексей Иванович, дежурный врач, уже спешил ей навстречу:
- Рожаете? Судя по твоим глазам, - и ты с ними за компанию! – устало пошутил он.
- У Рябовой сердцебиение не прослушивается, отошли воды и полное раскрытие. Головка уже врезалась! Почему ее планово не прокесарили?!

В предродовой Аля громко стонала и придерживала руками низ живота. Кровать Веры оказалась пуста. Лена выбежала в коридор отделения. «Только бы она не унеслась в туалет! Не хватает нам в унитазе младенца вылавливать! О, Господи! Куда же она подевалась?»
- Вера! Рябова! – громко позвала Елена и заметила приоткрытую дверь  лестничного пролета. - Ушла она, что ли? Рябова! Сумасшедшая какая-то!
Выскочив на лестничную клетку, она едва не споткнулась на ступеньках.
Вера стояла у окна пролета, в луже крови, совершенно голая и безразлично отпихивала ногой послед. На подоконнике лежал новорожденный, небрежно завернутый в мятую сорочку матери и плотно придвинутый к холодному окну.
Заметив акушерку, женщина  придавила его плотнее:
- Отойди! Не приближайся! – закричала с угрозой.
- Вера, успокойся, пожалуйста! Ребенка должен осмотреть педиатр, его нужно искупать, согреть…
- Нет!!!  - крик Веры сорвался на визг. – Его нельзя греть! Ему нужно на холод, на мороз, понимаешь? Мне нужно домой, там холодильник! Не подходи!
- Верочка, он не кричит, возможно, не дышит. А он обязательно должен закричать! Если малыш этого не сделает, его мозг может погибнуть. Ты же не хочешь, чтобы твой ребеночек…
- Нет!!!  Ему нельзя дышать!
Лена лихорадочно искала пути решения из сложившейся ситуации. Дорога была каждая секунда.
- Хорошо, хорошо! Пойдем в отделение, там есть холодильник. Мы положим туда твоего ребеночка, ладно? Только нам нужно спешить, да?
Вера недоверчиво смотрела на акушерку:
- Да, только положить нужно прямо в морозилку и плотно закрыть дверцу!
- Конечно! Что же это я, глупая, сама не сообразила?! – Лена, стараясь не совершать резких движений, медленно спускалась к ней по ступенькам. - Какая ты молодец, - так хорошо придумала. Никто не догадается там его искать!
Последний довод возымел свое действие и, Вера, качаясь, нетвердым шагом двинулась навстречу Елене. Схватилась слабеющей рукой за перила и стала приседать. Акушерка едва успела подхватить завернутого младенца и поддержать родильницу:
- Вот так, посиди тут немного! Я сейчас, - до холодильника и обратно к тебе!
Вера с мольбою и благодарностью смотрела на акушерку.
Сквозь ткань сорочки Лена ощутила холодное и неживое тельце.

2
Развернув головку новорожденного, Елена ожидала увидеть что угодно, только не огромную конусовидную голову, сморщенное недоразвитое личико с землистым оттенком кожи. Он походил на детеныша какого-нибудь инопланетного существа из фантастических фильмов. Но это в кино. А в жизни это тяжелый диагноз.
- Елена Николаевна! – услышала она за спиной голос педиатра Ольги Антоновны. Насмешка в ее голосе неприятно кольнула самолюбие. Лене с самого первого дня казалось, что врачиха  невзлюбила ее за что-то.
–  Я сама отнесу новорожденного в специальный холодильник, - сделала акцент на слове «специальный».
- Хорошо!- ответила Лена и чуть слышно добавила, - еще бы психиатра вызвать не помешало.
- Займитесь своими прямыми обязанностями! Отвезите женщину в отделение. Остальное выходит за рамки вашей компетенции.
Приняв младенца, она, гордой каравеллой, плавно покачивая бедрами, скрылась за дверями детской реанимации.
Когда Лена вернулась с креслом на площадку, Веры там не было. Кровавые следы от ее босых ног вели вниз к автоклавной. И Елена быстро нашла  там дрожащую и перепуганную родильницу.
- Верочка, нужно вернуться в отделение. Есть реальная угроза серьезных осложнений.
- Пожалуйста, спрячьте меня. Вы добрая и милая девушка. Помогите мне! Вы понимаете, - это никогда не кончится. Это будет продолжаться снова и снова. Нет! Давайте сбежим вместе! Пока не поздно. Я ведь тоже тут раньше работала акушеркой. И вы в любой момент можете оказаться на моем месте. Я вас умоляю, не отдавайте меня им, -  женщина ладонями растирала по лицу непрерывные слезы. –  Он сейчас словно не живой и останется таким, если его заморозить. Я уже двоих заморозила. Но  меня нашли и привезли сюда, тс-с! Слышите?
Размеренные шаги приближались к автоклавной. Родильница и акушерка затаив дыхание притихли.
- Елена Николаевна, - голос дежуранта Алексея Ивановича звучал встревожено. – С вами все в порядке?
Вера жестами умоляюще попросила акушерку не отвечать.
- Мы тут, Алексей Иванович! Нам нужна ваша помощь…
И не успела договорить. Мощный удар Веры ногой в район диафрагмы перекрыл дыхание. Скорчившись от боли, Лена беззвучно хватала ртом воздух. А Вера с какой-то неожиданной звериной силой принялась рвать с петель створки небольшого окна. В ту же секунду в комнату ворвались доктор и охранники. Лена в ужасе наблюдала, как те жестоко подавляли сопротивление слабеющей женщины. Повалив ее голую на кафельный пол лицом вниз и, выкрутив руки, принялись избивать дубинками. « Что вы делаете?!» хотелось кричать Елене. Но вместо этого она только стонала от боли.
- Лена, ты как? Идти сможешь? – Алексей Иванович присел перед ней на корточки. Она только помотала в ответ головой. Доктор достал из кармана халата наполненный шприц и ввел ей лекарство.


3
 Лена очнулась в предродовой за рабочим столом. Осмотрелась вокруг и поежилась: «Надо же, все-таки уснула. Прямо на рабочем месте. Времени 4 часа. И сон-то, какой жуткий приснился! Куда ночь, - туда сон». Но впечатление от сновидения настолько тесно переплелось с действительностью, что практически стерло границу между сном и явью. Елена прислушалась, перебрала листы назначений и карты пациенток. Все по-прежнему, без изменений.  Подскочила и поспешила в палату к роженицам. Молоденькая Алина тихонько постанывала после медикаментозного сна и гладила свой живот. Вера – возрастная первородящая, лежала тихо, безучастно глядя перед собой. «Все-таки приснилось», - подумала с облегчением.  Чтобы окончательно успокоиться, под рукавом халата провела пальцами по левому плечу, куда по смутному воспоминанию ей сделали укол. Не обнаружила никаких следов и  обрадовано выдохнула. На всякий случай проверила правую руку. Сразу нащупала под пальцами аккуратный квадратик лейкопластыря и легкую болезненность в месте инъекции. Теперь ей захотелось плакать. Как в детстве, когда приходилось сталкиваться с чем-то непонятным и пугающим.
 Согласиться с внезапной мыслью о собственном сумасшествии Лена не захотела и побежала в детское отделение.
Постовые сестрички мирно щебетали и готовили к утренним процедурам горластых, проголодавшихся малышей. «Нужно задать нейтральный стандартный вопрос, чтобы не вызвать недоумения».
- Девчонки! Как там наш тяжеленький? –  Елена постаралась придать голосу уверенность.
- Типун тебе, Ленка! У нас нет тяжелых.
- А в реанимации?..
- Не каркай! Ты чего, совсем там заработалась?!
Выйдя из детской палаты, Лена крадучись(украдкой) приблизилась к дверям реанимационной и прильнула к прозрачному пластику перегородки. Палата оказалась пуста.
- Елена Николаевна! – строгий голос педиатра заставил ее вздрогнуть. – Произошли очередные роды? Нет? Тогда что вы тут делаете? Немедленно отправляйтесь к себе в отделение! После пятиминутки по данному факту прошу вас написать объяснительную на имя главного врача.
Сердце бухало, отзываясь тупой болью в висках. Оставалось последнее - Вера, которая просила ее о помощи.  « А что если предложить ей эту помощь и посмотреть на реакцию?»
Вернувшись в предродовую палату, Лена присела рядом с кроватью Веры и тихо сказала:
- Я помогу вам, не волнуйтесь. Я знаю, что нужно делать.
Роженица впервые, повернувшись к акушерке, посмотрела внимательно и настороженно. Едва узнаваемым жестом показала знак молчания, слегка коснувшись губ указательным пальцем и стрельнув глазами в сторону Алины.
«Это не сон и я не сумасшедшая! Что происходит? Почему она беременна? Где ее родившийся ребенок?» Только эта женщина могла ответить на все ее вопросы.
Лена  прикатила кресло и вывезла Веру в коридор. Женщина  вцепилась ей в рукав и шепотом попросила задержаться около дверей палаты. Через пару минут они услышали, как Аля приглушенным голосом  докладывала кому-то по сотовому телефону:
- Акушерка повезла ее куда-то, возможно - в родилку.
Акушерка и роженица без слов поняли друг друга.
Лена бегом вкатила коляску в лифт и нажала кнопку «-1 этаж». Охранники там бывали только трижды за сутки. Последнее посещение в четыре утра. А сейчас уже без четверти пять. Лифт плавно дернулся и поплыл вниз.
 Вера словно давно с нетерпением ждала этой минуты и заговорила сама:
- Я рожу быстро и совершенно без боли! Они сделали меня инкубатором для выведения своего потомства. Мне страшно подумать, сколько подобных мне инкубаторов уже существует. Мы как куры-несушки на птицефабрике:  рожаем  с интервалом в 24 часа и не в силах ничего изменить. Они активно заселяют Землю. – Вера прерывисто задышала и начала тужиться. –  Лена, роды начались!
Лена скинула халат и приготовилась принять новорожденного.
«Бежать и как можно скорее! Но как это сделать, с готовой вот-вот разродиться пациенткой?»
- Задумайся, с чего это наука за последние сто лет «зашагала семимильными шагами», как любили писать газетчики? За тысячу лет ремесленные и враждующие поколения успели придумать колесо, а потом как пробило: электричество, паровые машины. Дальше еще больше: дети в пробирках, клонированные овечки и суррогатные матери.
Лена я подышу, похоже, - голова большая! –  шумно и глубоко дыша, треснувшим голосом торопливо продолжала:
-  Но их новорожденные не переносят холод. Потому единственный способ бороться – это заморозка детенышей. Главное, чтобы их не нашли и не вывели из анабиоза. Иначе они приобретают устойчивость к замораживанию, благополучно вырастают, а затем скрещиваются с людьми. Плод Алины именно такой вариант скрещивания! – сделала вдох и плавно потужилась. -  Сначала они рождаются под своим истинным обличьем. Но, поскольку их внешние признаки рецессивные, то  буквально через двадцать минут они становятся совершенно схожими с нашими детьми. Но только внешне, а вот необычные возможности и агрессия… А-а-а, Лена, принимай!
Вера сделала последнее усилие.
Новорожденный мальчик родился живым, с крупным конусовидным черепом. Из-под массивных надбровных дуг он осознанно смотрел на Лену озлобленными глазенками. А ей почему-то стало жаль его. Все ее существо воспротивилось мысли причинить вред такому крохе, и она испуганно посмотрела на Веру. Та все поняла:
- Закрой ему морду! – прикрикнула с ненавистью и, воспользовавшись растерянностью Лены, перехватила инициативу:
-  Скорее на улицу, там мороз! – крикнула резко и требовательно. - Если успеем до начала мутации, то получим еще одно свидетельство!
Женщины кинулись на выход к железной двери и общими усилиями отодвинули массивный засов. Лена набросила плед на плечи Веры:
- Беги по той тропинке, видеокамеры ее не просматривают! Там калитка для персонала!
- А ты?!
- Беги! А я закопаю его и за тобой!
Прижимая новорожденного к груди, кинулась по аллее в сторону главного корпуса. «Скорее! Там есть, где спрятаться с малышом.  А потом можно будет позвать на помощь…»
- Ленка, брось его и беги! – услышала она истошный крик Веры.
И в ту же минуту мощный удар дубинкой по голове отключил ее сознание.

4
Лена открыла глаза и не сразу сумела сфокусировать взгляд на расплывающемся лице напротив:
- Кто вы?
- Меня зовут Марат Давидович. Я психиатр, голубушка! Нет, нет, вам не о чем волноваться, просто такой порядок, - понизив голос, лицо доверительно добавило, - мало того, я знаю, что с вами случилось.  И я верю, что все это было на самом деле. Поэтому вы можете спокойно и подробно мне обо всем рассказать. Ведь это очень важные сведения, не так ли? 
- Да. А потом меня отпустят?
- Конечно! Побеседуем, проведем несколько стандартных процедур, и все будет кончено. Итак?..