Я крашу губы гуталином, я обожаю черный цвет...

Внутри мысли кружатся насильно, я как бы сплю, но как бы нет. А ты стоишь и все смеешься, опять мешаешь мне во сне. По швам внезапно вся порвешься, дорожкой стелешься ко мне. Травой-ковром мне обернешься и растворяешься во тьме. Ты ведьма, ты - мое проклятье. Мне дар даешь и отбираешь жизнь. Мешаешь спать, хватаю твое платье. Вот как поймаю! Ну держись! И заставляешь ты меня вновь брать ручку и бумагу. Мне текст даешь крича, моля. Мечешься из угла в угол. И я пишу, благодаря, вновь выливаю все в письме, страданья, радости, печали. Сам растворяюсь в пустоте. И ты ведешь меня в долину, где все миры мои живут. Канатный мостик, очень длинный, на нем огромный каракурт. Ко мне он льстится как котенок и он узнал меня с тобой...убить меня ему силенок наверное дано с лихвой. А дальше поле как покой, на нем цветы все деревянны, шумит унылою листвой. Гуляет ветер очень пьяный. Пропах дешевым самогоном. Сам весь запутан в паутне идет целуется к тебе. А на полях летают птички. Из воска сделаны они. Здесь день сгорает словно спичка. Коробка спичек это дни. За днями пыль, за ним дорога, а вдоль дороги бобыли. Все тянут руки, вросли ноги. Стою и я как все они. А за стеной скрипит апрель, впивает в ногти кафель грустнолицый. Он потерял свою акварель, ее унесли вороны-птицы. Ведет меня о муза золотая, все дальше не сбавляя шаг. Пришли мы в комнату, а комната пустая, на стенах волосы колышутся шурша. Они длиннющие такие на пол сворачиваются в клубки. На ощупь теплые и мягкие, я утонул бы в них с лихвой. Под волосами, как котенки, свернулись женщины в клубки. Они за стеной, а волосы проросли сквозь стены. И они все мои, все мои герои. А в воздухе кружится комарец. Большой такой и толстый. Его я хлопнул и ****ец. Таких же повалили толпы. Теперь бежать, бежать подальше. Проснутся снова я хочу. О моя муза мыслей сладких! Верни меня я все прощу! И вот рассказ уже дописан и ставлю точку на конце. Тебя я стерва ненавижу. Но ты на творчества венце....