мой котёнок

Я никогда не считала себя красивой. Моя фигура никогда не была такой, как у тех новомодных моделей с обложек дорогих гламурных журналов. Когда я смотрела на себя в зеркало, то всегда видела лишь излишне длинный нос, узкие, маленькие глазки и большие щеки, которые, как мне казалось, занимают добрую половину личика. Выходя на улицу, я всегда накладывала на мордочку метровый слой штукатурки, лишь бы спрятать свои недостатки, которые, как я думала, замечали все проходящие мимо люди. Если на улице кто-то смеялся, то мне всегда казалось, что смеются надо мной. Когда на меня смотрели, я читала в этих взглядах только презрение, жалость и неприязнь. Я никогда себе не нравилась и считала, что все относятся ко мне точно так же.
Пока я не встретила его. Он был мягкий, нежный, ненавязчивый. Никогда не навязывался, но всегда был под рукой. Мой котёнок. Его нельзя было называть по-другому. Он был такой же добрый, такой же наивный, как и любой котёнок. И всегда говорил мне, что я красивая. Когда я возвращалась вымотанная и усталая со столь ненавистной мне работы, когда я пыталась снова наложить себе на личико пять килограмм пудры и приправить это всё тушью, когда просыпалась по утрам и с особой неохотой подходила к зеркалу. Он всегда повторял мне «Ты красивая, ты самая лучшая…» и я никогда ему не верила. А он меня обнимал, целовал в щечку, повторял то же заклинание, заставлял меня, во что бы то ни стало поверить в столь излюбленную им фразу. А я всегда смеялась. Говорила, что ему пора бы купить очки. Он тоже смеялся. Мы были странной парой. Мягкий, пушистый котёнок и я – обозлённое на весь мир чудовище с шипами, когтями и клыками. И только он заставлял меня убирать извечный оскал и растягивать губы в, немного наигранную, но всё же более-менее искреннюю улыбку. Он пытался затащить меня в маленький, уютный клубчик, но я ответ лишь фыркала и бралась за очередную книжку, не замечая, ни одного его слова, ни одного жеста. Он честно пытался вытащить меня из дома, но все попытки его попытки я пресекала ещё в зачатке. Он, наверно, действительно любил меня. Когда мы шли с ним по улице, я часто показывала ему этих чудесных созданий с длинными, стройными ножками, с талиями по шестьдесят сантиметров, длинными выбеленными патлами, большими губками под рыбок, огромными глазищами с длинными ресницами и приправленные короткими платичками, которые еле-еле доходят до пупка. А он всегда нежно брал меня за ручку, прижимался и говорил, что я самая лучшая, что я самая красивая. А я смеялась. Да, я часто над ним смеялась, но никогда не хотела обидеть. Он ведь для меня был всем. Такой наивный и в то же время такой мудрый.
А потом я вдруг стала красивой. Такой, какой я всегда мечтала быть. Худенькая, с длинными, красивыми ножками, с волосами до пояса и слегка подкаченными губками, которые теперь эффектно выделялись на моём худеньком личике. И я пришла домой. Я тихонько подошла к нему со спины и прошептала на ушко «Теперь я правда самая красивая…»
Потом я часто слышала, как он называл Её самой умной, самой красиво, самой лучшей на свете. Я часто подходила к нему после этого, так хотела, чтобы он опять меня обнял, чтобы прошептал свои заветные магические слова, мягко поцеловал в щечку и согрел своим нежным теплом. Но этого никогда не происходило. Он шарахался от меня, как только видел мои выпады в его сторону. Я пыталась дозвониться. Я пыталась встретиться. Я ведь любила его. А Она для него теперь была самой лучшей, самой красивой, самой хорошей. Она заняла Моё место и каждый раз, когда я видела его, от моего сердца отламывался маленький кусочек, каждый раз, когда они приходили вместе в клуб, моя душа заворачивалась в узел и никак не хотела развязываться. И эти чувства врядли пройдут. Да, я теперь красивая. Но разве теперь кому-то до этого есть дело?..