Мой дом

     Мать мне иногда говорит
-У нас дома неуютно как-то, по совдеповски все. Надо ремонт сделать…
-Только попробуйте, загрызу. В этом доме я хозяйка, и мне решать – всегда отвечаю я, когда с улыбкой, а когда серьезно…

     Ну вот как можно разрушать эту атмосферу? С чего это ей неуютно? Мой дом, всегда был для меня убежищем. С его прокуренными, но такими родными обоями, на которых когда-то красовался яркий зеленый плющ, сейчас изрядно выцветший. Коридор и ванная обклеенные газетами с разными-разными объявлениями. Это кстати, очень полезно. Лежишь вот, в ванной, забыл взять с собой книгу, читаешь объявления еще советских времен. Как кто-то продает квартиру, за смешные сейчас деньги, как кто-то хочет найти через газету свою половинку…

    Кухня, обложенная сиреневой кафельной плиткой, деревянный кухонный гарнитур, который когда-то сам сделал мой отец, работая в столярной мастерской. Красивый, со всякими завитушками из дерева, полочками и даже подсветкой. Когда темно и свет в кухне включать лень, нажимаешь на кнопочку, и подсвечиваются полочки только в шкафу и над газовой плитой. Вытяжка, встроенная в гарнитур и тоже сделанная руками отца. Кухонная плита, которая наверное, помнит Брежнева. Даже клееная скатерть на столе, расчитаная на пару месяцев, в лучшем случае, пару лет, лежит на столе без перемены более десяти лет. Между прочим, в довольно хорошем состоянии, только кое-где вытерлись цветы.
    Комната с санузлом, обклеенная кусками разноцветных обоев, цвета которых с легкостью можешь рассказать наизусть даже во сне.
    Мебель в комнатах, типичная мебель восьмидесятых, темная, коричнево-вишневого цвета, массивная, солидная. Полки в шкафу, до отказа забитые разными интересными книгами, которые тоже ведали на своем веку красный режим. Книги, которые очень любила читать я, будучи маленькой. Ходя в младшие классы, я читала серьезные книги, брала по вечерам с папиной полки полное собрание сочинений Гоголя, и с увлечением читала про ведьм и мужиков, про помещиков, а потом мне это все снилось. Цветные, красивые сны..
    Ковры, которыми обвешены почти все стены в доме, и ковры, лежащие на полу. Когда я была маленькой, мне эти ковры казались такими огромными, бесконечными, ведь они упирались едва ли не в потолок. Красивые набивные шторы оливкового и шоколадного цветов. Шторы такие большие, что мне нравилось кутаться в них и воображать что я индийская танцовщица, как те, из фильмов с Метхуном Чакраборти.
   Гобеленовые  и бархатные скатерти на столах, привезенные отцом из Германии, из армии. Скатерти, которые никогда в жизни не менялись на нынешние, холодные и чуждые мне.
   Врезанный в комнатный гарнитур бар, соструганные отцом дощечки бара и большая объемная бородатая морда моряка, с трубкой в зубах, на дверце бара, тоже работа отца.  Бар, по  прямому назначению давно не использовался, мы не держим в доме алкоголь. Вместо этого, в баре стоят всякие фигурки и статуэтки того времени. Настоящие оловянные солдатики, коллекционные. За них верно, сейчас дали бы кучу денег. Коллекция монет из разных стран, монетки нашей Родины, разного номинала. Так же, там стоят всякие памятные штучки. Блокноты отца, которые он исписал, будучи еще совсем молодым парнем, когда меня не было и в проекте.  Книга, написанная в от руки, каллиграфическим почерком, с яркими, живыми рисунками. На создание этой книги отец потратил много лет, это сборник его сочинений в единственном экземпляре.  Там стоит еще много всякой всячины. Каждый раз, когда я копаюсь в баре, нахожу там для себя что-то новое. Одних коллекций пруд пруди.
    Стоящий в коридоре, огромный белый холодильник-морозильник «Донбасс». Вот как можно променять это чудо, безотказно работающее, по сей день, на какой-то забугорный аналог?
     Дом, который насквозь пропитан воспоминаниями и событиями, участниками оных, были люди, которых в большинстве нет в живых.  Да, так много прошло времени, что большинства гостей нашего дома и вхожих в него, нет в этом мире. Совсем забыла! Плакат, который я нарисовала еще в детстве и написала на нем все даты рождения и все телефоны родных и друзей. Он уже пожелтел, выцвел, но у меня никогда не поднимется рука его снять. В этом доме время застыло где-то в восьмидесятых. Пока находишься внутри дома, кажется, что Брежнев все еще Генеральный секретарь, что мы шагаем в Светлое Будущее, что есть пионеры, комсорги, парторги…Что где-то в Ленинграде готовится стать лицом эпохи группа «Кино», что потом все будут идти в кинотеатры смотреть фильм «Игла»..По сей день висит плакат Владимира Кузьмина, закрывающий дыру в стене шкафа…
    В этом теплом и родном доме ремонт!? Место пускай с старенькой, но любимой мебели, займет дешевка из фанеры и спрессованных опилок. На смену советскому стилю придет холодный и бездушный хайтэк?  Через мой труп.
    Я хочу что бы в этой необыкновенной атмосфере еще выросли мои дети, что бы они хотя бы в детстве не видели этой страшной синтетической современности…