Пробуждение
Я подошёл к витрине ближайшего магазина. Сначала мне показалось, что внутри магазина никого нет. Но когда я начал отворачиваться, то краем глаза я уловил явное движение в стекле витрины. Я впился взглядом в стекло и разглядел, что в нём отражаются столики летнего кафетерия, за которыми сидят люди. За ближайшим столиком оказалась маленькая девочка. Она весело болтала ножками, что-то говорила молодой женщине, стоящей рядом с ней, и теребила за рукав её жакета. Женщина нетерпеливо отмахивалась от девочки и делала заказ официанту. Их губы шевелились, но я ничего не слышал. Я оглянулся назад. Улица по-прежнему оставалась пустой. Магазин тоже был пуст. Жизнь сохранялась только в отражении этого стекла.
Девочка отпустила рукав жакета и весело помахала мне рукой. Я помахал ей в ответ. Девочка сказала что-то, неслышимое для меня, и поманила к себе рукой. Женщина недоумённо посмотрела на меня. Нет, я ошибся, её взгляд сфокусировался в точке где-то за моей спиной. На противоположной стороне улицы. Она смотрела сквозь меня и меня не видела. Девочка с наивным детским упорством указывала в мою сторону, но женщине были неинтересны её непонятные детские игры.
Я постучал по стеклу ладонью, пытаясь привлечь к себе внимание, потом ударил изо всех сил кулаком. Стекло не разбилось и даже не дрогнуло. Боли от удара я не почувствовал, и что самое удивительное, звука удара тоже не было. Зато я услышал звуки тяжёлой поступи у себя за спиной. Как будто кто-то громадного роста, обутый в сапоги, подкованные железными набойками, прошествовал ко мне за спину и остановился. Я всем своим существом ощутил пристальный взгляд на своём затылке и горячее дыхание у самой своей шеи.
Я в ужасе отскочил на середину улицы, и взглянул назад, но позади никого не оказалось. Я перевёл дыхание, подождал пока сердце перестанет дико колотиться в груди, и решил двинуться от этого странного места. Без разницы в каком направлении, лишь бы подальше.
Скоро я заметил, что моим шагам вторит глухое эхо. Будто кто-то шёл вслед за мной, стараясь идти в такт моих шагов. Видимо мои нервы расшалились до того, что на меня накатил психоз мании преследования. И чтоб успокоить себя, я остановился. Эхо сделало два лишних шага и остановилось. Я почувствовал, как в моих висках начала пульсировать кровь, а в ушах зашумело. Я медленно повернулся назад, но позади по-прежнему никого не было. Я сделал два шага. Эхо сделало три. Затем мои нервы не выдержали и я побежал. Глухие шаги моего невидимого преследователя стали звонче, громче и чаще.
Я не бежал, а летел. Я парил над землёю, я нёсся так, как никогда в жизни. Но бешеный стук чужих шагов приближался всё ближе и ближе, заглушая все остальные звуки. Эти шаги громом гремели у меня в ушах, когда я завернул за угол и вжался спиной в дверной проём. Шаги простучали дальше по улице и стихли где-то вдалеке.
Я упал на колени, пытаясь справиться с собственным дыханием. Моё сердце так и стремилось выпрыгнуть из груди и сплясать лезгинку на булыжниках мостовой. Руки дрожали, а по телу сбегали капельки противного холодного пота. Когда я попытался встать, ноги мои подкосились, и я неминуемо бы свалился на землю, если б меня не поддержала чья-то рука.
Рука принадлежала высокой худощавой фигуре, одетой в свободный чёрный плащ, низкий капюшон которого скрывал в своей глубине лицо незнакомца. Рука была жутко костлявой, а голос принадлежал скорее мужчине, чем женщине.
- Спешишь? Так и убиться недолго, – спросил незнакомец и хохотнул, - смешно получилось. Ты не находишь?
- Какого чёрта? – прохрипел я, - ты кто такой?
- Я? – в тоне незнакомца промелькнула нотка удивления, - я думал, что ты догадался.
- Понятия не имею. Где это я нахожусь, чёрт возьми?!
- Это преддверие, - незнакомец кивнул в сторону улицы, - а я – привратник, помогающий заблудшим душам на дальнейшем пути.
- Нет. Нет, это неправда, - замотал я головой, - я же не умер?
- Ну как тебе сказать: метафизически или в свете последнего постановления?
- Ты надо мной издеваешься? - я почувствовал в себе нарастающую злость. - Я ведь могу и в рожу дать.
Глаза моего собеседника вспыхнули разгорающимся пламенем, осветив костлявые черты лица, и я в страхе отшатнулся назад. Затем его глаза померкли.
- Какие же жалкие вы, смертные. Кричите, возмущаетесь, спорите и всё равно в конце трясётесь от страха и безропотно идёте, как бараны на закланье. Я думал: вот, наконец, встретил хоть одного, который будет бороться, будет драться, ан нет, тоже боится, трясётся как осиновый листок. Вот скажи мне: что в смерти такого ужасного?
- Как что? Ведь это конец! Всё, окончательное ничто, полное отсутствие чего-либо!
- Разве? Жизнь то продолжается дальше. Остальной мир то никуда не исчезает, живёт себе своей жизнью.
- Но я, как личность, ведь исчезну! Я даже представить себе не могу, что будет после!
- Не кричи, я тебя и так прекрасно слышу. И если уж подходить с этой точки зрения, то тебе тем более нечего бояться, ведь ты получается и не жил.
- Что за чушь ты несёшь? Мозги мне компостируешь?
- Ведь ты проснулся пять минут назад, так ведь?
Я кивнул.
- Ну вот, тогда ты и стал жить. Тогда и началось твое существование, а теперь оно должно закончиться.
- Бред. Я живу гораздо дольше, чем какие-то дурацкие пять минут.
- Ты уверен? Ты уверен, что ты тот самый человек, который проснулся вчера? Месяц назад? Двадцать лет назад?
- Конечно, ведь я это помню!
- Правда? Ты помнишь, потому что жил, или жил, потому что помнишь? Ты знаешь, о чём думал тогда, когда был десятилетним пацаном? Как думал? Как говорил? Ты помнишь, как выглядел в том возрасте? Или ты думаешь, что знаешь, потому что видел в потрёпанном альбоме старую фотографию маленького мальчика, имеющего то же имя, что и ты?
- О чём ты говоришь? О том, что я – это не я?
- О том, что ты, как личность рождаешься утром и умираешь вечером, когда засыпаешь. О том, что тебе нечего бояться. Ты должен успокоиться и понять...
- Успокоиться? Успокоиться?! Чего ради мне успокаиваться?! Моя жизнь ещё не прожита! Я ещё молод и в самом расцвете сил, чтобы вот так чтоб...
- Ты уверен? – спросил незнакомец, затем выудил из глубин своего плаща зеркало и поднёс его к самому моему лицу.
Из зеркала на меня взглянул глубокий старец. Этот старец в ужасе отшатнулся в глубину зазеркалья, его дряблые щёки затряслись. К лицу взметнулись заскорузлые руки, пытающиеся прикрыть предательские слёзы.
- Это не я! – я яростно ударил кулаком по зеркалу, - моей дочери не исполнилось ещё и трёх лет, а ты мне показываешь того, у кого уже правнуки родились!
- Я всего лишь пытаюсь тебе помочь.
- Ты? Мне? Мне хочет помочь враг всего живого на земле? – меня пробрал истерический смех.
Незнакомец обиделся.
- Ты считаешь меня своим врагом? – спросил он и, не дожидаясь ответа, продолжил, - Но я к вашему сведению никого не убиваю, в отличие от некоторых.
- Да? И кто же тогда это делает?
- Время.
- Время?
- Да. Время. Я хотя бы прихожу проводить Вас в последний путь, а этот паскудник никогда не появится на глаза. Он исподтишка подтачивает древесину, крошит камень, забирает молодость и никогда не выходит на свет. Это из-за него всегда проклинают меня, хотя я ни в чём не виноват.
- Я сейчас зарыдаю.
- Кстати, твоё время вышло.
- Погоди! – воскликнул я и бросился бежать. Чёрный плащ незнакомца взметнулся вокруг меня. Небо исчезло. Упал мрак.
В темноте я зацепился обо что-то ногой и чуть не загремел всеми своими костями. Автоматически похлопал правой рукой по полу и нащупал на привычном месте свои очки. Сквозь шторы резал глаза уличный фонарь. Рядом посапывала Юлька, по-детски раскидав по кровати свои руки – ноги. Хотя ей вот-вот уже должно было исполниться три года, она по-прежнему отказывалась ложиться спать без мамы. Наш маленький клинышек, как говорил Ленчик.
Я поднялся на ноги и побрёл на кухню. Ноги болели так, как будто я всю ночь только и делал, что бегал. Я щёлкнул выключателем и скривился от яркого света. Из зеркала над умывальником на меня смотрело привычное лицо. Немного пополневшее за последнее время, ещё больше полысевшее, но ещё достаточно молодое. Моё лицо.
- Время просыпаться. Шесть часов. Время просыпаться... – донеслось из спальни.
Чертыхаясь, я бросился в спальню – там сработал будильник на моём сотовом телефоне.
- Достал уже, поспать не даёшь, - заворчала Ленка и перевернулась на другой бок. Юлька крепко спала.
Оказывается, что я проснулся на пять минут раньше будильника, а значит сейчас нужно пойти на кухню, вскипятить воды для утреннего кофе, собрать шмотки, раскиданные накануне по комнате, проверить, как поживает моя деревня в "травиане" и пробежаться по форумам в "одноклассниках". Затем на работу. День предстоял длинный.
Свидетельство о публикации №212080501758