В тени ясновельможных пиний

 Подонков развелось, им незачем скрываться,
  век алчный запустил в них меркантильный яд,
 уже ни Шерлок Холмс, ни славный доктор Ватсон
 разоблаченьем гадам не грозят.

 Да собственно и мне вся эта мря до фени,
 когда могу сказать в тиши я: - Ай лав ю!
 Смотрю в морскую даль я снова с Ифигении,
 в Кастрополе опять с тобою кайф ловлю.

 И золотой закат стоит над Мухалаткой,
 и в бухте, как янтарь расплавленный, вода;
 когда бы, как сейчас, жизнь не бывала сладкой,
 ну, кто бы воспевал в стихах её тогда?

 Бредём с тобой в тени ясновельможных пиний,
 вороны на ночлег спешат к ним – шум и гам…
 Подонков развелось, но есть ещё святыни,
 которые и им не по зубам.

 Всю эту красоту они скупить стремятся,
 настроить вилл, дворцов, броню воздвигнув каст,
 но чувствует душа: ни Холмс пускай, ни Ватсон,
 но всё же по рукам, их подлым, кто-то даст...

 А звёзды вразнобой бредут к яйле, мерцают
 и так люминисцирует вода,
 что в ласковой волне увидишь рыбью стаю
 и это не забудешь никогда…