Однажды в осеннюю ночь...

*****
(Из "Записной книжки молодого филолога")

   
   АНОНС:
 
   Впервые в своей недолгой жизни я почувствовала не просто страх, а настоящий, дикий ужас – это такой холодный, особый, липкий страх, сковывающий по рукам и ногам. Да ещё напополам со жгучей ненавистью и стыдом!..

   ...Потеряв на мгновение дар речи, я смотрела на это промокшее насквозь, почти голое волосатое страшилище и… не двигалась с места. Словно к полу меня вдруг пригвоздили!..

   ...И тогда, напугав сама себя, я бросилась, наконец, стучать кулаками в стенку к соседям в надежде, что они проснутся и придут мне на помощь.

   ...Но там, за стеной, не было никаких признаков жизни!..

   ...Какая-то странная, зловещая, прямо-таки мёртвая тишина!..
 
***   
1
   
   С самого раннего детства, едва научившись читать, я, забыв про всё на свете, зачитывалась книгами про индейцев, пиратов, обожала смотреть фильмы про дальние страны, про моря и океаны, приключения и путешествия. Всё неведомое влекло и завораживало! И играла я больше с мальчишками! Мама даже шутила по этому поводу, что я по ошибке... девочкой родилась!
   
   И вот, начитавшись, насмотревшись и наслушавшись романтики о Дальнем Востоке, я, тогда ещё совсем молоденькая учительница, вчерашняя студентка Литературного института,  вдруг (неожиданно для всех!) из своего родного солнечного Узбекистана решила отправиться туда и посмотреть на неё /романтику!/ собственными глазами.

   Сказано – сделано!
   Сначала написала письмо во Владивосток, и мне ответили из КрайОНО, что учителя в Приморье очень нужны и квартирой сразу обеспечат.
   Долго я не раздумывала! И ничего мне не было тогда страшно!
   Ведь страх молодым неведом!

***
   Это был мой первый, такой долгий (8-часовой!), перелёт из Москвы на восток страны. 
   И вот я в столице Приморья, Владивостоке!
   Самолёт приземлился... прямо в жаркую золотую приморскую осень! Такой осени я ещё не видела нигде!
   Налюбовавшись вдоволь прекрасным городом на сопках и синим по-летнему морем, я отправилась в КрайОНО.
   Встретили меня там чуть ли не с распростёртыми объятиями!
   Ну, конечно! – не хватало учителей, как всегда, не в городских, а в отдалённых сельских школах, куда молодёжь ехала неохотно и только по распределению. Как говорится, «из-под палки»!
   Ну, а мне, городской барышне, это было почему-то даже интересно, в диковинку.
   И я согласилась пожить в деревне и поработать в большой поселковой школе.
   
   Главным и решающим  для меня фактором, естественно, было то, что это Ш.*, как меня заверили, рукой подать от Владивостока – потому что, хоть и мечтала я поработать в деревне, но не хотелось всё-таки «забивать» себя в таёжную глушь, куда, как поётся в одной очень популярной когда-то у геологов песенке, «только самолётом можно долететь»!

***
   Посёлок Ш.*, куда меня отправили, был, действительно, в часе езды от Владика (так все местные называли Владивосток) на автобусе и менее часа – на электричке и стоял на берегу лазурного морского залива.
   Вокруг и совсем рядом – в двух шагах – огромные кудрявые сопки, разноцветные и необычайно красивые на фоне почти летнего сине-голубого неба.
   
   Стояла воспетая моим любимым Пушкиным пора: «очей очарованье» – моё любимое «бабье лето».
   Я такой красоты ещё никогда раньше не видела и поэтому влюбилась в это Ш* с первого взгляда!
   А потом – и в Дальний Восток в целом!

2
   
   Старинный и очень уже старенький учительский дом (как и большинство других в посёлке и вообще в дальневосточных сёлах – деревянный, бревенчатый), стоял в самом центре и расположился у подножия одной из красавиц сопок. С очень романтичным названием: Сопка Любви!
   
   Пока в квартире, выделенной мне, шёл небольшой «косметический» ремонт, я на несколько дней поселилась у школьного  библиотекаря – Татьяны, замечательной, простой и доброй женщины, жившей вдвоём с дочкой-пятиклассницей Иришкой.

   Потом, когда мою квартиру привели в порядок, я быстро обустроилась на новом месте и перезнакомилась  со всеми соседями.
   
   В основном, это были уже не очень молодые педагоги, люди все семейные, с детьми.
   Они жили в больших квартирах, а у меня была одна большая комната и небольшая кухонька с печкой (вот она, сельская романтика!), а коридор, где находилась моя маленькая квартирка, был общий – как в общежитии или в гостинице. Умывальник стоял в кухне, а все прочие «удобства» – на улице! И вода из трубы – тоже! Зато это был настоящий родник – с чистой и круглый год холодной водой!
   
   Вот такая она, сельская романтика!
   Постепенно привыкла и даже полюбила её (кроме печки: она, ненасытная, сжирала уйму угля и дров, а жарко в квартире никогда не было.
   Да, и дрова я сама пилила и колола, с моим маникюром!).
   
...Я сразу подружилась со своими ближайшими соседями по дому и коридору, к тому же, они жили со мной через стенку.
   Это были муж с женой (моей коллегой, только  она работала не в школе, а в поселковом интернате) и прелестной маленькой дочкой – я вскоре очень привязалась к этой забавной и смышлёной девчушке.

***   
   На работе в новой школе тоже всё складывалось хорошо. Я как-то сразу «вписалась» в дружный коллектив – наверное, потому, что там было много молодых учителей – моих ровесников или чуть постарше.
   
   Филологи в школе менялись как перчатки (а то и чаще!) и потому были, как говорится, на вес золота.
   Обрадовавшись свеженькому молодому специалисту, мне сразу дали хорошую учебную нагрузку, и я работала-пыхтела в две смены, зарабатывая довольно приличные (по тем временам!) для молодой девчонки деньги – почти в три раза больше, чем дома, в Узбекистане!
   Мне все наши ТАМОШНИЕ потом дико завидовали, когда я им похвасталась, сколько я получаю!   

3
   
   И, казалось, всё так и будет: стабильно, интересно – в школе и уютно и спокойно – дома.
   
   Осень, правда, из золотой, тёплой и яркой быстро превращалась в серую, холодную и дождливо-мерзкую.
   Причём, муссонные дожди здесь могут лить, не переставая, и три дня подряд, и неделю – особенно, если циклон с океана накроет побережье.
   Климат на Дальнем Востоке, конечно, тяжёлый, вот и платили тогда приличный коэффициент – существенная добавка была к обычной, небольшой учительской зарплате.
   
   А в моей  маленькой квартирке было сухо и тепло, топилась берёзовыми дровами, а потом и углём печка (вот она, романтика!), и вечерами, после второй смены,  никуда уже не хотелось из неё выходить.
   Да и некогда мне особо гулять-то было: тетрадей всегда полным-полно, плюс ежедневные подготовки к урокам и всяким-разным многочисленным школьным делам – «мореприятиям», как мы их в шутку называли.

***
   И в тот  вечер всё  было, как всегда.
   
   За окнами лил противный, нудный и холодный дождь, а у меня было тепло и уютно от весело потрескивающих в печке душистых дровишек.

   Сидя за столом в комнате, в бигудишках и в "ночнушке" – я собиралась уже ложиться спать, а потом решила (не откладывая на утро, как я иногда делала) допроверять оставшиеся тетради - полусонная, я с трудом, со склеивающимися глазами пыталась их проверять под негромкую музыку транзистора (купленного на  первые, авансовые деньги!), как вдруг...
   В кухонное окно сильно постучали.
   
   Я даже вздрогнула и окончательно проснулась от неожиданности!
   Выглянув в непроглядную мокрую темень, ничего и никого там не увидела.
   
   Кто бы это был?
   Я никого не ждала так поздно и подумала: наверное, это пришёл Людмилин пьяный муж Валера – тот самый сосед, что живёт через стенку, а дверь в наш общий коридор заперта, как обычно по вечерам и ночью, на огромный крючок.

   Выхожу в коридор и, подойдя к двери, машинально протягиваю руку, чтобы откинуть крючок и впустить несчастного Валеру, стоящего под проливным дождём – у нас не было ни крыльца, ни навеса, чтобы укрыться в непогоду.
   
4
   
   И тут вижу, что входная дверь почему-то ещё не заперта, хотя было довольно поздно – где-то около двух часов ночи. 
   «Странно!» – подумала я, ещё не успев испугаться.
   
   Обычно дверь закрывала Людмила, потому что иногда её распрекрасный Валера поздно возвращался с работы или ещё откуда-то, частенько – в сильном подпитии, а я в это время могла уже спать.
   
   И только я об этом подумала, как вдруг обе половинки двери внезапно, резко распахиваются, и передо мной в стене дождя предстаёт… 
   
   Вовсе не её пьяный муженёк!
   
   Это был кто-то совсем мне не знакомый! Весь мокрый (вода с него лилась ручьями!) и… мерзко-ужасный!

   Я сначала обратила внимание на его страшное лицо.
   Потом... увидела распахнутую клетчатую рубашку и волосатую грудь и не сразу поняла, что больше на нём… ничего и нет!
   Когда я машинально опустила взгляд ниже пояса, то увидела что-то большое, торчащее, как сук дерева (бр-р-р, и сейчас вспоминаю это с содроганием!)…

***
   Впервые в своей недолгой жизни я почувствовала не просто страх, а настоящий, дикий ужас – это такой особый, холодный, липкий страх, сковывающий по рукам и ногам. Да ещё напополам со жгучей ненавистью и стыдом!..
   
   Потеряв на мгновение дар речи, я смотрела на это промокшее насквозь, почти голое волосатое страшилище и… не двигалась с места. Словно к полу меня вдруг намертво пригвоздили!..

   Мужик тоже молчал, уставившись на меня какими-то странными, мутно-красными глазами.

   Это длилось недолго, какие-то секунды – я так думаю, потому что, продолжись пауза дольше – ОН бы меня просто так не отпустил!..
   
   Внезапно опомнившись, словно вырвавшись из своего оцепенения, я вдруг… грубо, трёхэтажно выругалась (потом удивлялась: откуда только и слова-то такие взялись – у филолога!?!) и, как-то всё-таки оторвав поначалу онемевшие ноги от пола, опрометью бросилась к своей спасительной двери.
   
   Наверное, в тот миг меня спасла какая-то странная заторможенность незнакомца!
   А, может, ОНО, это чудище, остолбенело-опупело ещё и оттого, что не ожидало увидеть перед собой такое симпатичное «чудо в ночнушке», с бигудишками на голове да ещё так... матерящееся*, прямо как какой-нибудь... сапожник Петя или кочегар дядя Вася?!..

5
   
   Пулей влетев в свою квартиру, я успела захлопнуть дверь перед самым его носом и трясущимися руками (даже дважды!) повернуть ключ в замке!..

   Сердце моё колотилось, как сумасшедшее, как будто собиралось вырваться вон из груди! Никогда я его ещё так не ощущала!
   Стою, прислушиваюсь...
   Все чувства обострились, а особенно – слух, улавливающий даже малейший шорох!..

   Не в силах больше двигаться и отойти от двери (будто вдруг стали ватными и отказали ноги!), я прислонилась к ней спиной и старалась даже не дышать громко, чтобы ОН не слышал, что я рядом.

   Страшный незнакомец дёргал дверь, что-то бессвязно бормотал, возможно, матерился.
Потом потоптался какое-то время у двери, и всё стихло.

   Я, не веря этой странной, опасной тишине, с ужасом ожидала следующей атаки на дверь – а долго бы она не выдержала, если бы ОН вздумал её выломать.
   
   Тихо...
   Где ОНО?!.. А что, если вздумает лезть в окно, разбив стекло?!

***   
   И тогда, напугав саму себя, я бросилась, наконец, стучать кулаками в стенку к соседям в надежде, что они проснутся и придут мне на помощь.
   
   Людмилин муж Валера, бывший шахтёр, был большой и сильный мужчина, не из робкого десятка. Да и Людмила ему под стать – боевая, не даст себя в обиду никому!
   
   Но там, за стеной, не было никаких признаков жизни!..
   Какая-то странная, зловещая, прямо-таки мёртвая тишина!..
 
   Никто не спешил спасать меня!..

   И тут до меня дошло: да ведь их просто НЕТ ДОМА!..

***
   ...А за моей дверью раздавались странные звуки, какая-то непонятная возня – где-то у самого пола, словно там кто-то... укладывался спать…

   Что же дальше будет?!..
   Никакого телефона у меня тогда не было (как не было его и у многих моих соседей!), и я даже в милицию не смогла бы позвонить…

   Мне стало ясно, что в случае повторной атаки на мою хлипкую дверь она просто её не выдержит, и тогда спасать меня будет просто некому!..

   И от одной этой мысли я, до этого как-то ещё державшаяся, наконец заревела и бросилась на кровать, беззвучно давясь солёными слезами и боясь, что меня услышит ТОТ, страшный - там, за дверью!..

6
   
   Незаметно подкрался тусклый, безрадостный осенний рассвет.
   За моей дверью было тихо, но я глаз не сомкнула всю ночь, держась за топор...

   А вскоре во дворе послышались голоса соседей, лай собаки (где ж ты была ночью, милая псина?!).
   Прислушавшись и не обнаружив за дверью ничего подозрительного и опасного, я взяла в руки топорик (для разделки мяса) и... решилась, наконец, приоткрыть её.
   
   Слава Богу, там никого не было!
   Только на полу, у самой моей двери, осталось большое мокрое пятно – явное доказательство пребывания непрошеного-незваного мерзкого ночного «гостя».

***
   Предупредив (через соседку-коллегу) нашего завуча, что не смогу придти на уроки (работать в две смены, не спавши всю ночь, было выше моих физических возможностей!), я отправилась прямиком в ОПМ, к нашему участковому.
   
   Там я опять расплакалась и (довольно сбивчиво!) рассказала, что произошло ночью. Но при этом всё же подробно описала страшного незнакомца – насколько это было возможно: ведь видела-то его какие-то секунды.
   
   Молодой лейтенантик Серёжа, записав мой рассказ на полном серьёзе, под конец не удержался всё-таки, улыбнулся.
   И... сострил:

   –Да, небось, кавалер какой-нибудь наш, поселковый, приходил  познакомиться и погреться у красивой барышни-учителки!?!

   –Ну уж нет!!! Таких… страшных… нам, красивым,... не надо!!!

   И я – туда же, ещё и шутила после всего пережитого! Видимо, начала уже приходить в себя!

***
...Пока Людмилы с Валерием не было дома (они, оказывается, срочно уехали в тот злополучный день к её заболевшей маме, не успев меня предупредить), я несколько дней ночевала у своей знакомой библиотекарши Татьяны.
   
   И мы втроём, с ней и её дочкой Иринкой, дрожали по ночам от страха теперь уже втроём, боясь повторного визита того ночного уродца!..
   
   Но, слава Богу, больше он никого из нас не навестил.

***               
   
   ЭПИЛОГ

   Прошло какое-то время, и я узнала, что, вероятно, ко мне (как пошутил наш участковый Серёжа, «на огонёк»!) зашёл тогда бежавший из заключения наркоман. Его искали, нашли потом где-то неподалёку от нашего посёлка и отправили обратно «домой, на зону»!
   
   Я так и не поняла, зачем он в ту страшную дождливую осеннюю ночь приходил в наш двор и почему постучал именно в моё окно…

   Да, давненько это было, а вспомнилось вот – будто вчера только!..
   Бр-р-р!.. Да лучше бы такое не вспоминать – не приведи Господь!..
   Страсти-мордасти!..
   
   Может, именно после той ночи я и начала (так рано!) седеть?!..



© Ольга Благодарёва, 2012

   
   +Примечание-приложение

   * Прочла недавно: "Мат, по мнению учёных, помогает снять стресс."
   Мне он тогда здорово помог! А вот наркоману тому... наоборот! ;)
   
     И ещё вот это у одного рецензента: "Когда-то очень давно читал у одного психолога про то, как себя вести, если на вас собираются напасть, а вы не умеете драться или силы не равные. Удивительно, но известный психолог советовал именно то, что сделал ваш герой (выматерился, озадачив тем самым нападающих!)..." – Ага! Всё, как тогда со мной! )))
 
   
   Фото – слава Богу, не моё! – из Интернета.
   (ТОТ был намного страшнее!)