Скупая свояченица

Кирилл работал главным технологом  на спиртзаводе. Его жена, миниатюрная, хрупкая Тоня  - учительница младших классов в сельской школе. Семья  была по тем временам довольно зажиточная, хотя  и имела четверых детей. Но кроме заработка  жены и мужа было ещё и подсобное хозяйство. Тёща Кирилла жила в этом же селе и по мере возможности тоже помогала дочери и внукам.
Младшую сестру своей жены, свояченицу Анну, Кирилл впервые  увидел в конце октября 1941 года. Она жила в Подмосковье с мужем и семью детьми.
В октябре их эвакуировали и отправили в Среднюю Азию. Но по дороге эшелон был разбит налетевшими фашистскими  бомбардировщиками, свояченица с детьми чудом уцелела и с трудом добралась до своей матери в Тамбовскую область, благо добираться нужно было всего сорок километров.
Анна была полной противоположностью своей  сестры : высокая, стройная, с красивыми тёмно-серыми глазами, пышной копной русых волос, падающих ниже спины, горделивой лёгкой походкой. Мужчины оборачивались ей вослед.
 Кириллу очень приглянулась свояченица. И с первых же дней знакомства он начал уделять ей повышенное внимание
-Аннушка, кушайте, не стесняйтесь. Мы ведь в селе, карточек у нас нет, как у вас в Москве, - радушно предлагал он , сидя рядом и касаясь руки прекрасной свояченицы.
-Спасибо, спасибо. Я уже наелась, - насмешливо поглядывая искоса на зятя, возражала Анна.
 Это Тоня собрала всю семью по случаю прибытия Анны. Дети сидели  в  соседней комнате за другим столом.
  Свояченица не употребляла никаких спиртных напитков  и  неодобрительно поглядывала на зятя, опрокидывающего одну рюмку за другой. Тоня не смела перечить мужу, а только страдальчески морщила лицо от каждой выпитой рюмки. Анна поднялась из-за стола.
-Спасибо, сестричка, за хлеб-соль. Но нам пора уже домой. Мама, собирайся, а я подгоню детей. На улице уже темно, пора и честь знать.
Тёща Кирилла тоже не одобряла увлечения зятя спиртными напитками, но никогда не делала ему замечания.
-Я провожу мою ненаглядную тёщу и свояченицу. А то ещё заблудятся, - пошутил Кирилл.
Да, "заблудиться" было где: дом тёщи был в пятидесяти метрах от его дома. Анна подумала, что зять просто проводит их до входной двери, но он вышел вместе с ними. Ночь была лунная. Снег слегка поскрипывал под ногами. Дети убежали вперёд. Кирилл  слегка попридержал Анну.
-Вы идите, идите, мама. Анна Вас догонит. Мне нужно ей сказать несколько слов.
-Мне не о чём с Вами говорить, - сухо промолвила Анна.
-О, уморила! Чего это ты со мной на "Вы"? Мы же родственники и вполне можем обойтись без церемоний, а?
-Ну, пожалуй, ты прав. Можно и на "ты",- согласилась  Анна. - Что дальше?
-А дальше,- Кирилл  попытался  привлечь к себе  женщину. Но Анна резко оттолкнула  зятя.
-Ты  что,  белены  объелся? Что ты себе позволяешь?
-Ой, какие мы недотроги, - насмешливо протянул зять. -  Не соскучилась ещё по мужской ласке, а?
-Заруби себе на носу : даже если ты останешься последним мужчиной на Земле, твоей мужской ласки  мне не надо.
          
Кирилл был ошарашен. Не одна сельская красавица вздыхала по нему. А теперь, когда шла война, мужиков  практически не осталось, отказа не было ни от кого. Или почти ни от кого. А тут...
-Чем это я тебе не угодил?
-Да тем,что ты муж моей сестры. А я не позволю, чтобы ты продолжал кобелиться и доводить до слёз мою сестру . Услышу что-либо в этом роде - пеняй на себя.
-Аня,ты скоро там?- подала голос тёща, - идём быстрее, дети уже около дома мёрзнут.
-Иду,иду , мама, - поспешила женщина, оставив своего соблазнителя.
Кирилл не оставлял надежды покорить свояченицу. Но резкие отповеди Анны сделали своё дело. Он насмешливо говорил в кругу мужиков, что она не женщина, а конь с  соответствующим органом.
Дела на фронте шли всё хуже и хуже. Кирилл  настойчиво просился на фронт. И вот наконец его просьбу удовлетворили. Домочадцы со слезами на глазах провожали единственного мужчину в семье на фронт. Анна подошла попрощаться и вручила ему  алюминиевую  солдатскую ложку со словами :
-Держи,  пригодится.  Но  смотри, не потеряй. Чтобы ложку мне вернул в целости и сохранности.  Понял?
-Вернул?! Тут самому бы вернуться! Эх, ты...
Сестра и мать тоже посмотрели на Анну с осуждением. Все знали о её бережливости, переходящей иногда в скупость. А что ей оставалось делать? У неё на руках было семеро детей. Их надо кормить, одевать. Вот и приходилось учитывать каждую крошку. Сытый голодного не разумеет. Конечно, сестра помогала и мукой , и другими харчами, но всё равно было голодно и холодно.
 Война закончилась. От мужа Анны не было никаких известий, а Кирилл  был дважды ранен на фронте, но вернулся живым домой, к радости всех домочадцев. Ложка прошла с ним весь его военный путь. Кирилл  обнял и  расцеловал всех . Вручил ложку свояченице, поклонился ей и сказал:
-Ты прости меня, Анна. Я ведь сначала подумал, что тебе было жалко давать мне ложку. И только потом до меня дошло, что ты желала мне живым вернуться домой !
Прости меня за всё!


 
 
-