Родства не помнящие. Или об очень грустном

С этим умудрился когда-то попасть в прессу.
«Ленинградская правда» зимой 87-го выдала целый "подвал" на тему криминала и морали. По моему делу.


Неизвестный совершил попытку карманной кражи в троллейбусе.
«Карманная» - официальный термин.
Хотел спереть кошелек из сумки невнимательной дамы.
Общественность заметила. Попыталась пресечь. Злодей воспротивился.
Лёгкая свалка. Включение крепких мужиков. Вязалово-задержалово. 
Ленинский проспект. Ментовский наряд. 

145-я тогдашнего УК. Грабеж. По признаку заведомой открытости для окружающих при удержании похищенного. 
«Ленправда» возмущалась не злодеем, а офицером Советской Армии, с площадки троллейбуса. Отвернувшимся к окну и искоса наблюдавшим за пресечением преступления.
Корреспондент наделал выжимок из дела. Понаписал моих восхищений «крепкими мужиками» и возмущений в адрес «защитника родины». 

*** 

Грабитель представляется «Ванькой Ветровым» и напрочь отказывается от показаний. Документов при нем никаких.
Лёгкими движениями дежурки 14-го отделения, в качестве бомжа с неустановленной личностью, «Ветров» направляется в приемник-распределитель для бомжей на Бакунина, 10{1}. На месяц. Лишая меня удовольствия срочно предъявлять ему обвинение и мчаться к прокурору за санкцией на арест. 

В приёмнике процесс отработан.
Личность устанавливается легко. Через ГИЦ МВД СССР{2} по дактоформуле.
Некто Паруков. Три ходки за кражи по Белоруссии. Последний раз откинулся месяц назад. Запоминается общеславянская фамилия с характерным белорусским «а»{3}. 

Легко предъявляю обвинение. Получаю санкцию на арест. Безобразник переезжает в «Кресты». 

*** 

- Встали, я сказала! Куда разбежалилсь? Паруков, в шестнадцатый заходи! Запрос свой возьми, следователю отдашь. Остальные, пошли. Эй, вот ты, первый, ты у меня на кичу просишься….. 

Группа зеков удаляется по коридору под зычный голос ядреной «цирички»{4}. 
Он входит в кабинет посвежевший. Слегка отъевшийся и отоспавшийся в тепле. Постиранный и аккуратный. Даже «Кресты» чуть лучше бомжовства и скотских нар в приемнике.  Грустный. Неразговорчивый. Но на рожон не лезет. 

Широкими глазами смотрит на положенную перед ним запечатанную пачку «Беломора».{5}Глаза вдруг начинают намокать. 

-  Ну не знаю я, почему так! Не я это. Это он, гад какой-то, во мне живет. Он за этим кошельком полез.  Ведь решил же завязывать. Чтобы не было. Нашел бы пожрать у бомжей. Я в ужасе был от него, а сделать ничего не мог, лопатник уже в руке. А как вязать меня начали, тут уже в себя пришел. Отбиваться начал. 

C интересом слушаю неожиданный монолог.
Он явно не играет. Ему незачем играть. Ничего с этого не поимеет.  Кроме моих папирос.
Видно, давно уже от начальничков и такого добра не получал.

- Пока последний раз сидел, вся родня в Белоруссии поумирала и поразъехалась. А мне уже тридцать пять. Я и после второй ходки завязать хотел. Не получилось. Загулял, сорвался. Теперь решил, что всё уже. Хоть бы где-нибудь зацепиться. Хоть кем-нибудь. Я бы поднялся. Я руками много умею. А родни-то и не осталось.  Вообще никуда. Вилы! 

И тут не усомнишься особо. Тем более, что ничего этого в протокол записать не требует и ходатайств о запросе справок не заявляет. Просто говорит. И плачет. 

-  Он мне что-то типа дядьки какого-то там. С детства помню. Прокурором теперь у вас. Приехал, телефон нашел. Позвонил. Он велел близко не подходить и трубку положил… 

Служебный телефонный справочник в портфеле.
Есть такой Паруков! В руководстве областной прокуратуры, что на Лесном… 

- У меня и поплыло все. Приехал! Дальше некуда. Больше вообще не к кому. А денег больше ни копья. Паспорта нет. Справку какая-то крыса из бомжей намылила по пьянке. С остатками «капусты» зоновской. Пока в Ленинград добирался. Я ведь еще месяц по Белоруссии кантовался, все думал где приткнусь….

Шмыгая носом, сопит  размокшей "беломориной".

- В троллейбус сел. Все плывет. Не знаю, куда и зачем еду. А тут эта баба с сумкой. Я еще думаю, что завязал, что нельзя мне. А «он» гад, что во мне, уже из сумки лопатник принимает… Не моё же это. Не щипач я. Так, прихватывал, где чего плохо лежит. Ну не хотел я!!!   

Психиатрическую экспертизу по поводу изменений личности обвиняемого я, конечно, не назначал. Мог бы, но не назначал. Не тот случай был. Да и я еще не тот был.
Версию с родственником не проверял. Официально по делу не фигурировала.

Ушло дело в суд. 

***   

Во второй половине девяностых в питерской прессе  проскакивает скандалец.
Прокурор Ленинградской области, управляя личным «Мерседесом», улетает в Фонтанку. При извлечении из пучины автомобиля с прокурорским трупом, вытекающая из последнего вода ощутимо пахнет алкоголем.

Ехидство и злопыхательство обывательских масс.

Через пару дней в ту же прессу сливается сообщение от следователей по делу (также прокурорских), что причиной смерти несчастного был сердечный приступ.
Пусть будет приступ. Чтобы народ о прокуратуре плохого не думал.
И родственники необходимые бонусы получили. 

Фамилия погибшего – Паруков.
___________________________

[1]  По закону лицо с неустановленной личностью милицейским органом могло водворяться в приемник-распределитель на срок до месяца. Для установления личности, документирования и направления к возможному месту устройства. С правами человека было конечно напряженно. Но бомжам за месяц делали паспорт. Желающим подбирали место в СССР с нуждой в рабочей силе и наличием пристанищ. При освобождении вручали паспорт, направление и…. ж\д билет к избранному месту с пайком на время следования.
Мало кто этим пользовался. Мало было точек, где действительно по-человечески принимали бедолагу. Но это уже другая тема.

[2]  Главный Информационный Центр. Помимо данных о судимостях, местонахождении осужденных и их освобождениях, обязательно содержались дактилоскопические формулы. Если бомж был ранее судим, укрыть личность было практически невозможно.
Если не был судим – посылали запросы в названное им место последнего проживания и документации. Оттуда приходила карточка-несгибайка из паспортного стола. С фотографией.
Если бомж не был судим и не давал необходимой информации….. тема отдельного разговора.

[3]  Целая история с «неправильными» фамилиями. Был еще один белорус-наркоман, имевший в «ленинградском» паспорте «СаЭнко».
Были два подельничка БеЗпалов и ПантИлеймонов.Был грузин, которого я в обвинительном заключении написал, как Георгия. И получил возврат дела из суда в связи с «неустановлением личности обвиняемого», ибо в русскоязычном разделе паспорта он был «ГИоргий».

[4]  Старый ленинградский сленг. «Цирик» - представитель администрации следственного изолятора. От монгольского названия солдата. Очевидно, с тех времен, когда монголоидного типа бойцы изобиловали в структурах НКВД-МВД.

[5]  Нас, «романтиков», уже тогда было немного. Но в нас четко жило понятие об обязанности дать зеку покурить. Особенно «мужику».  По дороге в тюрьму, имея в кармане полтора рубля не обед, я нимало не размышлял, покупая для «пассажира» пачку «Примы» или «Беломорканала».
 Дорогим куревом тогда ни зеки, ни менты, кроме особо шустрых, не баловались.

2009 г.
©Юрий Лучинский.