Поток НАЙЯ - глава 19 сюрприз!

СЮРПРИЗ!

Когда то, чего мы очень долго ждём, наконец приходит, оно кажется неожиданностью.
Марк Твен


Главный конструктор «Пса-Призрака» Роман Эдуардович Ворошилин, чернобородый видный мужчина с высоким крупным лбом и вдумчивыми серыми глазами, поглаживая пальцами мясистый нос, внимательно изучал детальную схему «Покорителя», зависшую в центре комнаты, отчасти напоминавшей каюту подводной лодки (это был кабинет Вячеслава). Рядом с Романом стоял Виктор и, пользуясь виртуальной указкой, рассказывал ему о том, что нужно сделать с кораблём, чтобы подготовить его к далёкому и опасному плаванию к Сириусу.
— …Центр контроля придётся перенести, — говорил Виктор, указывая на тёмно-серую полусферу в носовой части корабля, — сместим его ближе к основанию, вот сюда…
— То есть носовую часть сделаем полностью глухой, — задумчиво кивнул Роман.
— Да, к тому же добавим по всей площади экранирующий слой, так же как у «Призрака», — пояснил Виктор.
— Много же нам потребуется «волокна», — усмехнулся Роман.
— Ничего, на этот раз недостатка в средствах не будет, — с улыбкой отозвался Виктор. — «Морскую Звезду» разместим в самом верхнем грузовом отсеке, вот здесь… Схему крепления перешлю завтра…
— Понял. А что с генератором?
— С генератором всё просто… — Виктор попросил Миру активировать схему генератора и продолжил: — В отличие от «Призрака», излучатели здесь распределены вдоль реверсивно вращающихся колец, — указал он на концентрические кольца вокруг корпуса. — В общей сложности у нас получится восемь колец: пять основных и три тормозных, в основании. Как только братья Сато закончат сборку… думаю, недельки через три… установишь их согласно схеме…
В кабинет тем временем, удерживая в руках широкий поднос с дымящимися румяными пирогами, вошёл Александр.
— Угощайтесь, мужики, — облизнув губы, сказал он. — Расстегайчики, Ника только испекла.
— О, спасибо!.. — обрадовался Роман и взял один. — Кстати, Саш, а что будем делать с двигателями?
— Заменим, — бодро жуя, отвечал Александр. — На «Покорителе» стоят стандартные, «урезанные»… Заменим их на новые, торсионные: криония они потребляют меньше, а мощность их на порядок выше… По сути, двигатели уже готовы…
Над браслетом Виктора тем временем нарисовалась голова Сергея, сообщившая ему, что с Марса привезли контейнеры с их вещами.
Выйдя из кабинета, Виктор прошёл на крыльцо парадного входа, где его уже дожидался крон-курьер, высокий, в ядовито-жёлтом комбинезоне, улыбающийся. Увидев Виктора, он сделал улыбку еще шире и протянул ему руку, словно собираясь поздороваться.
— Ну как, Мышь, всё в порядке? — крикнул Виктор.
— Да, Вик, вроде всё цело, — отозвался Сергей, уже открывший зависшие над землёй три жёлтых контейнера; у одного из них стояла Ивета и изучающе разглядывала свои вещи.
Виктор пожал курьеру руку-сканер, которая тут же взяла отпечаток его ладони; Мира незамедлительно сообщила о снятых со счёта трёх тысячах квантов.
Сергей тем временем с трудом вытянул из контейнера объёмный чёрный диск.
— Что это, крон? — подошёл к нему Виктор.
— Похоже на то, — кивнул Сергей и грузно опустил диск на землю. — Но… слишком тяжёлый, килограмм сорок…
К выпуклому гранёному корпусу крон-диска крепилась небольшая прозрачная пластина, которую Сергей первым делом вставил в дисковод браслета.
— Сюрприз! — тут же прокричали сгустившиеся над браслетом физиономии Артура и Николая.
Ивета подбежала к Сергею.
— Не ожидал, Мышь?! — сипло усмехнулся Николай. — Привет тебе с Марса!
— Да, Мышь, привет! — привычным скрипучим голосом подхватил Артур. — Мы тут с Ником решили сделать тебе подарок. Ты только не пугайся… — Артур вдруг прогорланил: — Дракоша, подъём!..
С этими словами загадочный диск чуть приподнялся над землёй, и из его центрального люка фонтаном вырвалась копна чёрных нитей, которая в секунду обернулась чешуйчатой шеей с внушительной драконьей мордой, неожиданно выдавшей протяжный грозный рёв.
Ивета, испуганно взвизгнув, вцепилась в руку Сергея.
— Ничего себе!.. — отшатнулся Сергей.
Из люка тем временем вытянулись ещё нити, которые, складно извиваясь, приплели к шее мощное чешуйчатое туловище, когтистые задние лапы, стрелообразный хвост и длинные перепончатые крылья, которыми новоиспечённый дракон важно и грациозно захлопал.
— Вот это да! — изумился Виктор, подходя ближе и разглядывая сказочное чудище; благодаря цветовой индикации нитей выглядело оно довольно убедительно: крупная матово-чёрная чешуя была с чуть золотым отливом, шипы на приплюснутой морде и на хвосте — угрожающе-красными, а огромные глазища — жёлтыми, дикими…
Раскрыв алую пасть и обнажив бледно-жёлтые клыки, дракон вдруг снова выдал протяжный рык.
— Потрясающе! — отступил Виктор.
Единственное, что выглядело не вполне естественно и даже отчасти комично, так это прижатые друг к другу массивные передние лапы, которыми дракон рос из диска и которые, вероятно, служили ему надёжной опорой. Подогнув задние лапы, дракон сел и сложил крылья.
— Ну как тебе моё творение? — нарочно выдержав паузу, расплылся в горделивой улыбке Артур. — Пари держу, что понравилось!
— Видел бы ты реакцию Алекса! — рассмеялся Николай. — Он чуть со стула не слетел!.. Кстати, тебе от него привет…
На улицу тем временем выбежали не на шутку встревожившийся Александр и сын Вячеслава Дмитрий. Статуями замерли они, увидев перед домом помахивающего хвостом трёхметрового дракона. Александр чуть погодя басовито рассмеялся, догадавшись, кто был автором сказочного чудища.
— …Дракон отзывается на имя Дракоша, — объяснял Артур. — Список команд найдёшь в управляющей программе. Подъёмная сила у него небольшая, но летать вдвоём можно…
— Это что, шутка?! — не веря словам Артура, усмехнулся Сергей.
— Нет, Мышь, не шутка! — отозвался Виктор, уже приметивший миниатюрные джойстики и два похожих на сёдла углубления в основании исполинской шеи существа.
— …Мы с Ником его обкатали, — продолжал Артур, — но, ты сам понимаешь, в нашем ангаре не очень-то разлетаешься, так что все надежды на тебя…
— Если на Земле Дракоша покажет себя хорошо, — подхватил Николай, — будем оформлять патент. — И громко рассмеялся: — Кванты тогда потекут к нам рекой!..
Дослушав сообщение, Сергей с нетерпением взобрался на Дракошу и, прыгнув в переднее седло, протянул Ивете руку. Хоть Ивета и побаивалась, но всё же решилась, сев позади Сергея и обхватив его за талию.
— Давай, Мышь, только аккуратно, — сказал Виктор, отходя в сторону.
Лишь только Сергей потянул вверх джойстики — Дракоша грациозно захлопал крыльями и плавно оторвался от земли; в ту же секунду на сёдлах сплелись широкие ремни, надёжно обхватившие Сергея и Ивету.
— Держись! — возбуждённо крикнул Ивете Сергей.
Ивета с ужасом посмотрела вниз: они были уже метрах в пяти от земли.
— Серёжка, осторожней!..

— И никакой антиграв не нужен, да, Вик!.. — подбежав к Виктору, смеялся Александр.
— Даже не верится!.. — отозвался Виктор, наблюдая, как чудо-птица, едва не задевая диском верхушки сосен, полетела в сторону берега.
Удивительно, но управлять Дракошей оказалось не сложнее, чем магнитокреслом. Поднявшись выше, Сергей слегка наклонил оба джойстика влево — Дракоша послушно повернул.
— Уху-у-у! — прокричал Сергей.
— Мама! — вскрикнула Ивета, чувствуя, как из-за небольшого левого крена тело её тянет вниз. — Серёжка, престань!..
Развернув Дракошу, Сергей выровнял положение и, чуть надавив на джойстики, наклонил их вперёд. Дракон стремительно ушёл вниз.
Заворожённый зрелищем пикирующего дракона, Виктор не сразу услышал голос Миры, сообщившей о входящем звонке.
— Да, Мира, ответь, — сказал он отвлечённо, вместе с остальными наблюдая с берега за Дракошей и слыша пронзительный крик Иветы.
— Здравствуйте, Виктор, — прозвучал голос Аманды.
Виктор на мгновение растерялся.
— Аманда! — отозвался он взволнованно. — Господи, откуда… где вы?!
— В Москве, я здесь в командировке, — тоже с заметным волнением отвечала Аманда. — Вчера получила ваше сообщение. Вы, кажется, хотели поговорить со мной?..
— Да, да, конечно, — быстро заговорил Виктор, позабыв о драконе. — Давайте встретимся. Где вам удобно?.. Отлично!.. Нет, нет, в самый раз… Во сколько?..
Дракоша между тем пролетел над самым берегом и круто ушёл вверх, едва не задев задними лапами стеклянную крышу дома Вячеслава.
Поднявшись выше, Сергей отпустил джойстики и распростёр руки.
— Ха-ха-ха! Мы летим!.. — восклицал он громко.
— Да-а-а-а!.. — уже доверившись Сергею, так же раскинула руки Ивета. — Мы словно птицы!..
— Уху-у-у!..
Сделав ещё кружок, Дракоша вскоре завис над берегом и плавно опустился на песок.
— Ну как? — подбежал к ним Дмитрий, с опаской поглядывая на фыркающего дракона.
— Просто обалдеть!.. — выпрыгнув из седла, отозвался Сергей.
Спрыгнув к нему на руки, Ивета рассмеялась:
— Словно крылья за спиной выросли!..
Надо сказать, крылья за спиной в этот день выросли не только у Иветы и Сергея: ни с чем не сравнимое ощущение свободного полёта испытал и Дмитрий, и Александр, и даже жутко боявшаяся высоты Алла, которая решилась-таки вместе с Вячеславом сделать кружок вокруг дома, заодно и посмотреть сверху на свои владения. Что же касается Виктора, то крылья у него выросли тремя часами позже, когда он, обгоняя редкие магнитомобили и щурясь в косых лучах ярко-лилового шара, медленно уплывавшего за горизонт, мчался, словно окрылённый, на встречу с Амандой. Она остановилась совсем недалеко, в загородной гостинице, в ресторане которой они и договорились поужинать. Предстоящая встреча с Амандой для Виктора была не случайна, как не случайна для него была и встреча с Юрием, после которой жизнь его наполнилась удивительными, прежде немыслимыми вещами: он научился слышать других, хотя почему-то не всех… начал подмечать прежде скрытые от него знаки, которые были повсюду, словно указатели вдоль дороги, по которой он ехал, но главное — Виктор позволил себе влюбиться… Да, это тягостное бремя, которое носил он двадцать долгих лет, думая о том, что любовь его безвозвратно ушла вместе со смертью Юко, наконец-то отступило. И, быть может, поэтому глубокие чувства, которые он питал к Аманде, вспыхнули в нём с особой обжигающей страстью, отчего Виктор снова ощущал себя двадцатилетним юношей, спешащим на своё первое свидание. Он был по-юношески взволнован, уже который раз пригладил собранные в пучок волосы, поправил ворот рубашки, ещё раз проверил букет роз, но никак — никак не мог совладать с теми прежде сдавленными, запечатанными болью и временем чувствами, которые теперь, вырвавшись на волю, буквально сводили его с ума. По-прежнему не выходил у него из головы загадочный образ Аманды, пришедший во сне… «Впрочем, была ли это Аманда?.. — задумался Виктор. Включив на магнитомобиле автоматический режим, он погрузился в мысли. — Ведь вначале она была высокой женщиной с яркими белыми волосами… — припомнил Виктор тот момент, когда он, уже слившись со своим двойником, попал на залитую солнцем поляну. — Странно всё же, почему у неё не было лица?.. Вместо него было что-то наподобие живой зеркальной маски, и она как будто подбирала подходящий образ…» «Она лишь приходит в образе близких нам людей», — неожиданно вспомнились ему слова Юрия. Виктор почувствовал, как по спине его пробежал знакомый озноб. «Неужели это была Она?.. — прикрыл он глаза. — Неужели та самая высшая сущность, о которой мне рассказал Юрий?..» Виктора охватило тревожное ощущение, будто сейчас за ним кто-то или что-то наблюдает… «…А быть может, не просто наблюдает…»
— Добро пожаловать! — прервал его мысленный строй елейно-радостный голос; молодой человек, в длинном белом камзоле, приветливо улыбаясь, стоял у кабриолета, услужливо открыв дверь.
Встревоженный последними мыслями, Виктор напряжённо улыбнулся и, взяв букет, вышел из машины. Он уже прибыл на место. Гостиница — невысокое здание с белой колоннадой и светло-зелёной покатой крышей — располагалась в уютном, тихом месте, рядом с озером.
— Впервые у нас? — любезно поинтересовался человек, приглашая Виктора вперёд.
— Да, — в отвлечённой задумчивости ответил Виктор, осматривая гостиницу. — У меня здесь назначена встреча…
Два крон-парковщика между тем потянули кабриолет на стоянку.
Расторопный молодой человек, предупредительно распахивая перед Виктором массивные двери, быстро провёл его в ресторан, который располагался на балконе главного холла гостиницы. Здесь было многолюдно. В центре окутанного полумраком зала мужчина, седовласый, в белом костюме, играл на рояле приятную мелодию. Между столиками, в чёрных жилетках и длинных белых фартуках, сноровисто вальсировали официанты. Но это не были кроны, что Виктора немного удивило, как удивило его и убранство зала: на полу был натуральный паркет, на пурпурных стенах — полотна в золочёных рамах, высокие окна прикрывали роскошные тёмно-красные портьеры, золотистый свет сочился не от светорезонаторов, а от натуральных свечей в хрустальных бра. В общем, здесь не было ничего, что могло бы напоминать о двадцать втором веке с его вездесущими кронами, снующими магнитокреслами и волшебными воздушными экранами. Живые официанты, живая музыка, живой свет — всё здесь дышало естеством, но, как следствие, стоило дополнительных квантов: за натуральность в двадцать втором веке приходилось платить, и немало… Впрочем, как и в веке двадцать первом…
Виктор улыбнулся, заметив за дальним столиком высокую изящную женщину в открытом бордовом платье. Это была она — Аманда. Чуть склонив набок голову, она увлечённо изучала меню.
Тихо сказав: «Мира, пятьдесят квантов» и едва коснувшись браслетом браслета своего щепетильного провожатого — так в двадцать втором веке давали чаевые, — Виктор обратился к девушке-метрдотелю, уже собравшейся проводить его к столику, с довольно необычной просьбой…
Минутой позже к Аманде, по-прежнему изучавшей меню, подошёл видный официант, в длинном фартуке, жилетке и с большим букетом роз…
— Добрый вечер, — обратился он низким тенором. — Вы уже определились с заказом?
— Ещё нет… — задумчиво отвечала Аманда. — Можно мне пока минеральной воды… — подняв глаза, она замерла.
— Это вам, — протянул ей букет улыбающийся официант, удивительно похожий на Виктора.
— Боже, Виктор!.. — взволновалась Аманда, взяв букет.
Наклонившись, Виктор нежно коснулся губами её нечаянно разрумянившихся щёк.
— Рад вас видеть.
Охваченная лёгким трепетом, Аманда растерянно улыбнулась и ещё больше раскраснелась.
К столику тем временем подошёл официант с бутылочкой охлаждённого шампанского в серебристом ведёрке и многоэтажной вазочкой с фруктами. Пока он, словно дирижёр, элегантными взмахами разливал по золочёным фужерам искрящийся напиток, Виктор не сводил с Аманды взгляда; в вечернем платье она была неотразима.
— Вам очень идёт это платье, — сказал он искренне.
— Вам нравится?
Виктор кивнул:
— Подчёркивает ваши плечи.
— Это платье перешло мне от мамы, — с трогательной улыбкой пояснила Аманда. — Она носила его, когда мне было ещё десять лет.
От тёплых, прямодушных слов Аманды в груди Виктора что-то нежно всколыхнулось. Дождавшись, когда официант оставит их, он наконец поднял бокал:
— Давайте выпьем… — Виктор выдержал паузу. — За вас, Аманда… За вашу красоту.
Аманда лучезарно улыбнулась:
— Спасибо… — Отпив из бокала, она с нетерпением достала из сумочки какую-то коробочку, деревянную, потёртую, похоже, старинную. — А это вам, за вашу заботу, — протянула она её Виктору.
— Что это?
— Небольшой подарок, — заметно волнуясь, отвечала Аманда.
— Зачем же…
— Возьмите, возьмите, — настаивала Аманда. — Откройте…
Испытывая некоторую неловкость, Виктор осторожно открыл коробочку: внутри, на чёрном бархате, лежал кулон, золотой, выполненный в форме змеевидного дракона, кусающего собственный хвост.
— Это талисман, дракон-уроборос, закрученный в гордиев узел, — пояснила Аманда, внимательно изучая реакцию Виктора. — Вы же родились в год Дракона?
Виктор кивнул, разглядывая замысловатый, похожий на трилистник, замкнутый драконий узел, который показался ему знакомым, как будто он его где-то уже видел — очередное дежавю посетило его…
— Этому талисману около ста лет, — увлечённо продолжала Аманда. — Я купила его в Японии, в антикварной лавке. Забавный старичок, который мне его продал, сказал, что если тот, кто его носит, родился в год Дракона, то он обязательно обретёт силу единства и будет защищён от всех напастей. — Аманда улыбнулась: — Я уверена, этот талисман принесёт вам удачу.
— Большое спасибо, Аманда, — наконец-то улыбнулся Виктор.
— Ну наденьте же, — оживилась Аманда (шампанское слегка вскружило ей голову).
Виктор примерил цепочку, продетую в одну из петель талисмана, — драконий узел лёг точно в ямочку на шее.
— Вам очень идёт… — с удовольствием и даже гордостью сказала Аманда, отпив из бокала. — Господи, Виктор! — вдруг вспыхнула она глазами. — Я же забыла сказать вам главное! Вчера я встречалась с представителями корпорации, в Токио. И знаете что?!. — Аманда ещё больше раскрыла глаза. — Они дали своё согласие на использование «чёрных меток»!
Опустив взгляд, Виктор как-то вымученно улыбнулся:
— Что ж, прекрасно…
— Не то слово! — восклицала Аманда. — Мне до сих пор не верится! Уверена, это благодаря вашей встрече на высшем уровне… — Аманда затихла, заметив реакцию Виктора. — А вы, я вижу, не рады?
Виктор поднял взгляд:
— Нет, отчего же…
Виктора прервала подошедшая к нему приятная молодая женщина в облегающем синем платье.
— Виктор Станиславович, — виновато посмотрев на Аманду, обратилась она, — извините, что отвлекаю… Можно попросить вас сфотографироваться с нами? — она указала на соседний столик, за которым сидело несколько молодых пар.
Виктор понимающе улыбнулся:
— Конечно…
Извинившись перед Амандой, он прошёл к столику, где вставшие мужчины начали почтительно пожимать ему руку, а женщины буквально-таки забросали его взглядами. Не нужно было быть психологом, чтобы понять, что; означали те взгляды, — жгучая ревность охватила Аманду. Допив остатки шампанского в бокале, она, невольно покусывая краешек губы, стала пытливо наблюдать за Виктором. Несомненно, что-то изменилось в нём с момента их последней встречи на Марсе, и, конечно же, проницательная Аманда это сразу подметила, вернее, почувствовала. От Виктора исходило что-то… необыкновенное, глубокое, волнующее её так, как никогда прежде, словно какая-то невидимая колдовская аура окружала его… «…И это никак не связано с его знаменитостью, — говорила себе Аманда, продолжая наблюдать за Виктором, — это что-то внутри него…» От этого «что-то» Аманду сначала бросило в жар, потом она, незаметно активировав на браслете зеркальце, поправила причёску, слегка подкрасила губы и, глянув на Виктора, снова прикусила губу. «Так, возьми себя в руки, — теряясь в мыслях, успокаивала себя Аманда, — ты же взрослая женщина, а ведёшь себя как маленькая девочка…»
— Вы извините меня, — вернувшись за столик, улыбался Виктор, — за известность, оказывается, приходится платить.
— Да нет, что вы, — как можно естественней улыбнулась Аманда. — Это вы меня извините: я же вас так и не поздравила…
Виктор посмотрел на неё загадочно:
— Ничего, ещё успеете…
От проникновенного, почти гипнотического взгляда Виктора у Аманды мурашки пробежали по телу, она в смятении опустила глаза.
— Знаете что, Аманда, — быстро продолжал Виктор, — я думаю, нам стоит перейти на «ты».
— Я не против, — обрадовалась Аманда.
Виктор встал из-за стола и протянул ей руку:
— Тогда позволь пригласить тебя на танец.
Аманда немного растерялась:
— Здесь же не танцуют.
— Вот и прекрасно — мы будем первыми…
Пройдя в центр зала и встав недалеко от рояля — места вокруг было предостаточно, — Виктор, не сводя с Аманды магнетического взгляда, правой рукой обнял её за талию, а левой — нежно взял её тонкую ручку. Аманда положила левую руку на плечо Виктора. Молча глядя друг на друга, они стали плавно и неторопливо вальсировать. Минутой позже к ним присоединились ещё две пары.
— Вот видишь, — заговорил Виктор, — мы с тобой открыли сезон.
— Да, удивительно, — с улыбкой отозвалась Аманда, оглядываясь, — сколько раз здесь бывала, но никогда не видела, чтобы кто-то танцевал.
— Часто здесь останавливаешься? — поинтересовался Виктор.
— Пару раз в год, — отвечала Аманда, — когда приезжаю в командировки. Семинары, симпозиумы, деловые встречи. За день так вымотаешься, что голова идёт кругом. А в этой гостинице… — она вздохнула, посмотрев на живописную фреску потолка, — я чувствую себя как дома…
— Любишь старинные вещи? — тихо спросил Виктор и плавно опустил левую руку на талию Аманды.
Положив правую руку на его плечо, Аманда с улыбкой кивнула:
— Это от отца. У него была антикварная лавка в Бостоне; прямо в нашем доме, в подвале. После школы я любила спускаться туда, смотреть на картины, слушать бой часов, сидеть в поскрипывающих креслах, которые старше моей бабушки… — искренняя детская улыбка осветила лицо Аманды. — Отец мне часто рассказывал, что вещи в нашем магазине живые… Что по ночам, когда мы спим, они оживают, разговаривают друг с другом, делятся впечатлениями, вспоминают свою молодость… — мягкий трогательный блеск подёрнул глаза Аманды. — Ты не поверишь, Виктор, но я до сих пор в это верю…
Прежние чувства к Аманде раскрылись в Викторе с новой, волнительной, обжигающей страстью — и в тот же миг темя его снова ожило, да так, что Виктору показалось, будто оттуда вырвался огненный луч…
— …А когда мне исполнилось десять лет, — безутешно-тихо продолжала Аманда, — мои родители разошлись. Мы с мамой уехали жить в Нью-Йорк, а отец… — Аманда опустила глаза. — Отца я с тех пор не видела… Знаешь, Виктор, — горько улыбнулась Аманда, — я до сих пор спрашиваю себя: действительно ли мне нравятся старинные вещи или же я скучаю по отцу?..
В тот момент Виктор ясно услышал Аманду, услышал её чувства, открытые, глубокие — доверчивые…
— Аманда, я… не люблю торопить события, — тихо и вдумчиво заговорил он, — но… ты мне нравишься… очень сильно…
Аманда подняла взгляд, и красивые блестящие глаза её говорили о том же.
— Так уж вышло, — продолжал Виктор, не отводя взгляда, — что послезавтра я уезжаю, чтобы начать подготовку к экспедиции… — Виктор выдержал паузу, прислушиваясь к ответным чувствам Аманды. — И я бы очень… очень хотел, чтобы ты поехала со мной… — Он решительно-нежно пропустил пальцы в её мягкие каштановые волосы. — Я хочу, чтобы ты полетела со мной к Сириусу…
От этих слов в груди Аманды что-то всколыхнулось, как будто запульсировало мягко и мелодично. Сдержав слёзы, она взволнованно улыбнулась:
— А это безопасно?
Виктор нежно коснулся ладонью её щеки.
— Обещаю, — ласково и уверенно говорил он, — о твоей безопасности я позабочусь…
Подобно лучам солнца, слова Виктора проникли в самую суть Аманды. Прикрыв глаза, она со всей вспыхнувшей в ней страстью прильнула к его губам. И не было в ней более сомнений и тревоги: доверие и свет любви растопили их бесследно.
Целуя Аманду, Виктор чувствовал, как что-то отдаёт ей, как будто часть себя, но отдаёт искренне, отдаёт без остатка, и в то же время вбирает от неё что-то новое, безграничное, цельное — то, от чего жжение в его темени сменилось приятной пульсацией, а на душе стало легко и покойно.
Заметив целующуюся пару, мужчина за роялем заиграл трогательную лирическую мелодию.