Весенняя оттепель

  Вот уже и март. А в лесах все еще лежат снега, все еще по-зимнему.
  Целыми днями на небе плывет зимняя пелена облаков, но создается впечатление, что она не плывет, а висит. Совершенно однотонная, как будто бы бесконечная. На еловых могучих ветвях комьями налип снег. Молодые березки под тяжестью снега гнутся в арку.
  Возможно, природа совсем забыла о весне….
Но вот серая пелена зимних облаков покидает небосклон, и в лазури небес объявляется солнце, греет своими первыми лучами наст и верхушки деревьев, снег переливается, искрится. К середине марта зимний мороз окончательно покидает леса, солнечные лучи все жарче и жгуче….
Первым делом весна плавит снеговую корку наста. Солнце одолевает планку в ноль градусов, и снег потихоньку начинает таять.
На ветвях тает иней, превращается в капли и стекает вниз по веткам, начинается лесная капель. В капель прилетают первые грачи, дрозды, скворцы. На лесной опушке уже повесили кормушки для птиц. На снегу появились птичьи следы-трезубцы. Лес после долгого оцепенения, наконец, наполнился разными звуками. Пришло время и весенней оттепели. В оврагах начались наводнения – обязательное природное явление в лесах при переходе в весну. Теперь животные, жившие в оврагах, пробуждались и в панике от наводнения покидали свои логова, норки и жилища, скорее переселялись в леса, где их бы не настигла вода.
Я проследил за паникой животных, живших в овраге с сырыми обрывистыми берегами. Ранее здесь протекала небольшая лесная речка с неглубоким дном. Овраг начала подтапливать весенняя оттепель, и тот вновь понемногу заполнялся водой. Но уровень воды был еще низок, не достигал отвесных берегов, и лесные жители оврага все еще имели шанс спастись от гибели от наводнения.
Вот из берлоги под корягой старой осины, вылезла медведица. За ней веселой гурьбой неуклюже выкарабкались робкие медвежата. Медведица контролировала своих деток – то прижимала их к берегу, чтобы те по любопытству не лезли в воду, то подгоняла шеренгу медвежат сзади. Вот семейка медведей подошла к менее отвесному берегу, по которому кое - как можно было вскарабкаться наверх. Начала медведица с самых маленьких из всего потомства, зубами прихватывала детенышей за шиворот: карабкалась по берегу наверх, там их и оставляла.
Вот уже на высоком берегу стояли пять медвежат, топтались на месте, ожидали свою кормилицу. Медведица пересчитала медвежат и остановилась в недоумении. В ее логове оставался один медвежонок, самый маленький из потомства медведей. Кормилица тревожно кинулась к логову, и застала маленького в самом углу жилища. Он жалобно стонал, звал медведицу на помощь. Та зубами схватила за шиворот зверька, и кинулась вдоль берега, затащила его к другим медвежатам на неприступный берег.   Медведица злилась на глупенького медвежонка, что тот не подал сигнала, когда она паниковала и вместе с другими выбиралась из логова прочь.
  А стайка ежей, напротив, дружно бросилась в воду, и поплыла по течению вниз, к прибрежной лесной опушке, где и могла уберечься от наводнения.
Сосну, стоявшую на откосе отвесного берега, подмыло водой, и молодое дерево повалилось через овраг, превратившись в переправу для животных. Я приметил семейку барсуков, которая восприняла упавший ствол дерева как переправу, и перебиралась через подтопленный овраг. Цепочку маленьких барсучат спереди и сзади сопровождали взрослые барсуки.
Тем временем в лесах, которых не постигло наводнение, жизнь шла тихим ходом. Еще только некоторые медведи пробудились, зачуяв весну, и бродили по заснеженным лесам, недовольно и сердито рычали. Прогуливаясь по лесу, можно было заметить, что с верхних веток сыпется снег – это, прыгая с ветки на ветку, перебираются юркие и ловкие белки.
Вскоре снег растаял практически везде. На лесной опушке уже растелились ковры сочной травы, на них пятнами загорелся лавандовый клевер…