Свободу Свободе!

Небольшой пробный набросок. Скорее всего, если будет возможность распишу его полнее.

Всюду слышно: «подарите мне свободу, ведь иначе придётся её украсть». Придётся отнимать чужие возможности у самих себя, ведь чужих, - два мешка, четыре горсти, а своей не осталось ни капли – раздал её до дна задаром каждому, кто просил, чтобы они могли забрать и всё остальное, а теперь найти не могу ни своей свободы, ни тех, кому подарил её, ни самого себя. А ведь от недостатка свободы, как и от избытка таковой, начинают воровать совесть, честь, уважение. И тогда пойми, разбери, что этот мир не на одного, а на каждого. Но каждый – хозяин. Кому же тогда трудиться-творить? Кому, как не хозяину, быть рабом собственной воли, если один на один с судьбою?
Тихо, так чтобы никто не узнал, накопили они в темном подвале, за семью замками, в восьми сундуках, горсть собственных взглядов и собственных мнений. С них начинается свобода, когда они высечены из цельного камня собственными руками. Но увы, большинство купило всё это за честность и за счастье у проходящего торговца. На то он и проходящий, что проходимец. – Штампы в его товаре, и только на свету увидят остальные, что у каждого на руках одинаковые взгляды, одинаковых мнений, на одинаковых цепях. Поэтому снова скованная свобода перепродается и крадется, а каждый, кому в руки она попадает, - гадает, что же в ней такого? Прозрачная, пустая, и почему-то для жизни всё ещё приходится даже трудиться, когда она на цепи во дворе, да толку – не лает, тепла и шерсти не даёт, а ест за троих.
Тогда кто выбрасывает её, кто продает, а кто теряет, забывает её в парке, на работе, или в детстве. Но каждый с завистью и злобой смотрит на тех, кому удалось сделать долгим трудом собственные, настоящие взгляды и обрести так настоящую свободу. И снова кражи, обманы, иллюзии, фальшь. Кто просыпается – ищет во сне. И поиски их вечны, потому что очень не многие в своей погоне за далекой целью, добираются до самых близких мест. Очень не многие опускают руку в карман и заливаются громким смехом над самими собой, доставая оттуда искомую сверкающую свободу, что всегда была с ними.