рецензия

Рассказы Олега Разумовского попадают к широкому читателю с опозданием, но устаревшими они вовсе не выглядят. Наоборот, по сравнению с многоголосым рубежом 80-х и 90-х (тогда тексты писателя стали изредка появляться в журналах) – сейчас их, наверное, сложнее пропустить. Разумовский в современной русской прозе – один из самых необычных рассказчиков, с удивительной небрежностью умеющий передать движением текста ритм странного разговора, забывающейся мысли, анормального дыхания. Он – первооткрыватель для литературы некоторых до сих пор никем не освоенных, но достоверно существующих слоев речи. Он же – кажется, самый пронырливый лазутчик алкогольного сознания на территорию текста со времен Венедикта Ерофеева. Уж точно он первым в русской словесности полностью очистил обсценную лексику от следов манерности и застенчивости – такого виртуозного и убедительного мата не было ни у кого от Алешковского до Пеппертшейна.
В появлении рассказов Разумовского сейчас есть одна проблема: они неизбежно воспринимаются на неправильном фоне «нового реализма» и соседних явлений (ложной подсказкой в этом направлении служит и сотрудничество автора с газетой «Лимонка»). Мир, который описывает Разумовский, – примерно тот же, что, скажем, у Сенчина: загибающаяся провинция, в которой каждому встречному хочется дать в морду и, безусловно, есть за что, виновата во всем невидимая нечисть во власти, и единственное здравое отношение – спиться к чертям, чтоб видеть всей этой дряни поменьше. Только у Разумовского социальное недовольство выплескивается не в уныние и даже не в праведный гнев, а в ярость – бесцельную и прекрасную, как пресловутый русский бунт (одно из любимых слов писателя).
Сюжеты многих его текстов похожи на хармсовские «Случаи» – те, в которых бытовая реплика приводит к моментальной кровавой расправе. Но рассказаны эти истории с точки зрения не беспристрастно-ужасающегося абсурдиста, а тех самых Пакина и Ракукина, хорошо понимающих причины и последствия своих странных действий. Разумовский предельно погружен в мир алкогольного делирия и бытового зверства. Он и не думает отстраняться от него, но не потому что другого мира под рукой нет, а потому что он, мир этот, на свой чудовищный лад прекрасен. При всей царящей в них бездвижной беспросветности, в рассказах Разумовского есть парадоксальный, немного платоновский, элемент нежного любопытства к такому несуразному, отчаянному и испитому сознанию – единственной вещи, которая может здесь выжить.
Игорь Гулин


_______________



ПОТАП


Рецензии