Библиотека Ивана Грозного. Ч. 3-я, Глава 7-я

Подземелья Истины. Часть 3-я. Тайная либерия Грозного. 

Библиотека Ивана Грозного. Ч. 3-я, Глава 7-я 

Свет в конце туннелей  или свеча в темноте...

...ничем не примечательное. Я уж со счета сбился этим своим эксклюзивным "погружениям" в подземный мир. Скорее даже вело нас вперед, к цели своей заветной,  чувство справедливости, нежели поиска новых опасных приключений на свою голову. Это,  как прыжки с парашютом, ей богу... Первый раз, когда прыгаешь, про парашют забываешь... Что он у тебя в ранце за спиной. Красота
и ужас сливаются вместе в том свободном полете. А потом, вот,
привыкаешь-примыкаешь... Пропитываешься всем этим. Человек, как я уже выше говорил - ко всему примыкает. Это истина - на три батарейки в фонарь. И авантюра сама по себе только поначалу кровь будоражит.... Это так почти у всех, но бывают, господа, и исключения.... Вот мы с Тригером почему-то в исключениях этих и оказались... Ты подумай!

С первым препятствием мы с Тригером столкнулись практически сразу же. Тот самый, памятный мне по печальным трагическим событиям прошлого года, железный люк с ромбом спецовского глаза, был наглухо впаян в асфальт. Мы с Тригером попопытались сковырнуть его небольшими прихваченными нами по случаю ломиками. 

Ночь, как по заказу, была смоляная жирно-черная. Из тех, что так отличают нашу Москву-старушку от молодого Питера.

В синих строительных комбинезонах нас практически не было видно на дороге. 

После нескольких подходов к "снаряду"и сильного смачного пыхтения, прям как штангисты заправские - что называется "жим одной рукой", честно скажу, нам не удалось приподнять этот железный круг даже на миллиметр. Вес мы этот не взяли! В пробитую щель и блоха то, наверное, врядли прошмыгнула бы, и то только если фигурой бы своей занялась да на диете как следует месячишко-другой посидела бы...

Но, не даром говорится - умный в гору... В нашем случае - в пещеру,
конечно... В пору и нам было примерить в полной мере эту поговорочку на себя. 

Посмотрев со стороны, как я безрезультатно кружу шмелем мохнатым над тем злосчастным люком, Тригер сказал: - Я сейчас! - и буквально исчез, растворился на той, противоположной от Пушкинского, стороне дороги. 

Лишь изредка проезжали шустрые авто и свет их фар сильно бил по глазам, ослепляя издали... Наконец появился Тригер и с заговорщеским видом потянул меня за собой... Мы перелезли через невысокие ограждения, веревки какие-то путанные... Силки они что ли тут на птиц расставляют?...и чинно спустились по лестнице во внутренний двор Храма.

...Даже купол золоченный Храма и тот едва виднелся в той темноте.
Сгущенка-кофе...

Кресты пиками угрожающе были вытянуты в сторону неба. Их очертания скорее едва угадывались...

Мы подошли к небольшому люку прямо на дорожке внутреннего дворика-садика.

Сильно пахло розами.

- Вот он рай! -  подумал я, - надо было только пониже спуститься... 

Ночь, розы и злаченые кресты были нашими верными союзниками в это мгновение.

В далеке, в сторожке двое незадачливых охранников что-то громко возбужденно между собой обсуждали. Телевизионный свет фантастическим способом будто выпадал из окошка будки на дорожку парка, придавая всему происходящему элемент нереальности.  Шел футбол по телику, из тех самых знаковых матчей, для которых собственно и выращивали столько хмеля в Чехии. И вот им, бедолагам этим, что бога тут ночью сторожили, - еще бы, а то не ровен час уйдет Старик из построечки энтой! Совсем уйдет...  было явно не до нас. Иногда до нас долетали их разочарованные вскрики и охи...

Тригер легонько дернул за рукав спецовки, как бы отвлекая меня от
ненужной...

Я присвистнул: люк уже лежал, "грелся", как большая панцирная черепаха с галапагосских островов, в стороне. И темный круг, чернее той самой ночи, что была вокруг тут повсеместно, уже манил, притягивал нас к себе. 

- Ну, что, товарищи, приключений захотели? - казалось говорила эта хитрая каверна с прищуром, - пожалуйте! Их есть у меня...

***

Здесь, в нутре, если так можно сказать, церковного парка, все было непривычно чистенько, даже как-то уютненько. Для нас Привыкших ползать в темноте по мокрой глине, земле, перепачканными известкой с ног до головы, это было крайне непрвычно. На поворотах горели нет не фонари - настоящие итальянские лампы, сильно стилизованные под бронзовые бра...

Мы пробежали несколько чистеньктх лесенок вверх-вниз и, наконец, остановились, переводя дыхание. 

- Кажись здесь, - прошептал Тригер и легонько посветил вверх шахтерским фонариком со шлема.

Прямо над нами зловеще поблескивая своей глазасто чеканкой висел как блюдце шлепнутое тот самый люк. Лючок-люток. Какой люк, такие у тебя и хозяева! - невесело подумалось мне.

Мы посветили по сторонам, осматриваясь. Везде был паленый мох обоженная глина, очевидно, последствия того самого ужасного пламени, напалма спецовского.

Однако и тут жизнь неумолимо брала верх над смерью.

- Есть только жизнь, - прошептал Тригер, осматривая метр за метром обгоревший туннель, - смерть придумана нами в утешение... 

- Ты прям,  как пастырь заговорил, - я улыбнулся.

Стенки туннеля тут и там промуравились* иззелена темным мхом...
Везде, сколько можно было видеть при тусклом свете головных фонарей, пробивались в росточек хитрые с гусарскими подзавитушками усики молодого мха. Темно зеленый влажный блестящий на рыжей паленой шкуре старого мха, он выглядел как с другой планеты. Трава-мурава… Сюр! А в одном месте в самом низу у маленькой струйки пробившейся через  стены ручейковой воды весело поблескивая шляпками сидела целая кучка грибов...

Жизнь!

- Ну, где ты его там схавал? - казалось Тригер не замечает всей этой подземной красоты.

Я перестал любоваться, отбросив всю эту романтическую чепуху в один миг, и перенес все свое внимание на туннель.

В дали что-то сильно затрещало, застучало, как трещотка сорокой. 

Сторожа церковные и тут похаживают, - понял я. - Духов и приведения отпугивают верно...

Под ногой что-то неожиданно сильно хрустнуло, словно стекло раздавилось. Я посветил фонарем: все днище было усеяно обгоревшими скелетами крыс. Некоторые из них при случайном не осторожном  шаге мгновенно превращались в пыль. Это ж какая тут температура то была плавления в печи этой? И я опять вспомнил ту самую, ужасную ночь...

Отбросив никому тут уже не нужные воспоминания, я, сделав еще пару шагов, присел и светом фонаря подозвал Тигера, который озабоченно осматривал потолок коридора позади меня.

- Ну, че там? - тихо спросил он и не дожидаясь сам присел рядом, помогая отбросить камни из заваленной ниши.

Железка лома тихонько стукнулась обо что-то металическое.

- Кажись есть, - сказал я неуверенно и, просунув руку в узкую открывшуюся щель, нащупал что-то холодное в темноте. 

То ли это было или не то, тут сложно было предугадать. Я сам ларец тот и то помню весьма смутно, а не то шо на ощупь.

Я чуть потянул на себя. Коробка немного подалась и, наконец, через мгновение я полностью выудил желанную "рыбку" из глубины "сибирских руд".

Пыльный, грязный, тяжелый... Но это был несомненно он. Тот самый ларец "синих"...

- Иди ка сюда, Паш, - тихонько позвал меня Тригер. 

Он стоял у поворота коридора и смотрел куда-то далеко вдаль.

Я подошел к нему и молча взглянул туда, в ту сторону, в которую он мне так настойчиво указывал. Там, непривычно далеко по прямой линии, если говорить в целом о всем подземелье, на том конце длиннющего коридора... Метров в пятьсот, а то и поболе... Там... стоял человек в синем плаще и в руке его одиноко горела свеча. Казалось, он видел нас оттуда, из глубины своих подземелий. Он, посмотрев еще минуту-другую, шевельнулся и стал, медленно поворачиваясь, исчезать в одном из многочисленных туннелей. Свеча в его руке также внезапно погасла  и весь туннель сразу погрузился в привычную темноту. Потеряв ту самую, странную перспективу, которую только что имел...

- Что это было то? -  спросил Тригер меня осипшим голосом. Так спросил, что
и ответа моего не надо было... И так все было ясно!

"Синие", алхимики!

Теперь они точно знают, что мы приходили и знают за чем...

***

- Я вот, знаешь, чего думаю, - сказал я, медленно пожевавывая свежий хлеб с аппетитной хрустящей корочкой. - Я вот все думаю о князьке том в хранилище памятном... Вот, кто он на самом то деле был? Ведь интересно правда же?! 

И я, повертев тяжелый перстень Шуйского на своем безымянном левой руки в разные стороны, и сняв его со своей вспотевшей руки, вплотную приблизил его к своим глазам, пытаясь рассмотреть полустертый орнамент.

Тригер не отрываясь от свежесваренного ароматнейшего борща только угукнул и, щедро полив его маленьким половничком сметаны, закусил большой головкой молодого  чеснока...

- Слушай, ну не идут все у меня из головы эти самые Шуйские.

- Ты кого в виду то имеешь, сын лукавый! Невских что ли чтишь за букву, - ухмыльнулся Тригер, специально под старосславянски выкартывая словеса...

- Ты, понимаешь, какие вопросы напрашиваются?! - продолжая философствовать я не замечал, насколько мой напарник был сейчас далек от истроических изысканий. Когда Тригер голодный к нему лучше и не подходи... Без толку будет. Проще с собой в зеркале над умывальником разговаривать...

- ...ведь к тому времени уже точно было ясно, что Шуйских казнили. Причем обоих: и сына княжеского и отца его. Говорят, что Царь смилостивился и первым отца казнил, однако вологодские и костромаские пишут, из тех, кто присутствовал тогда торговых, что мальца сначала убили... 

- А, кто говаривает псам на растрезание отдали его, Шуйского старшего, а мальчишку в опричнину отдали... Мол, сын за отца... - Тригер неожиданно глубокие познания в вопросе свои показал. Откуда он все это брал, уму не постижимо...

- Да-с! - мы немного помолчали...

- В той истории знатоки и те ноги пообломают, не то что мы с тобой.

...бурелом таежный, персонажи все - сволота сказочная...

- Зверь-царь был! Иванушка наш сказочный! - поддакнул мне Тригер, типа, шоб я поверил, что слушает он меня тут внимательно, что я тут за тему глаголами спряжаю, разглагольствую...

- Да, уж! Таких еще поискать пакостников! - задумчиво сказал я, все еще осматривая тяжелый шершавый перстень со всех сторон... 

И продолжая любоваться переливами его самого, что ни на есть драгоценнейшего камня, подставляя его грани под лучики солнечные под углами разными....

- Ну, а если не князь то был? - развивал я мысль свою...

- Так кто ж, если не князь? - тут Тригер даже остановился и есть перестал... - Ты чего ересь то городишь?

- А я вот думаю, - возразил я ему упрямо, что точно не князь это был...
Опричник залетный, может!

- Да чего ты говоришь! - Тригер даже тарелку в сторону отставил: - ...какой еще опричник тут? Они ж все необразованные твари были: людей добрых пытали, да убивали напропалую... Все ж, что светлого на Руси было... Все ж потоптали!

- Во и я об этом гутарю! Значит все таки из бояр знатных был тот опричник, из образованных! Из переметнувшихся, после царева возвращения. А это, брат - совсем другое дело... Ну, не князь Шуйский то был точно... 

Версию про не родного приемного брата я вслух так и не озвучил. Побоялся бередить старые раны тригерские, зная, как он болезненно воспинимает эту самую "братскую" тему... На памяти еще свежо было...

И мы как-то вместе, не сговариваясь, сразу, одновременно на ларец взглянули, что стоял, подбоченясь, нас дожидался на подоконике кухонном.

И старинная вязь на его зеленоватой крышке зловеще спокойно поблескивала в свете оконном. Мол, попробуй прикоснись только, к тайне моей запредельной...

Вот тебе и подарочек "синих"... 

Да и мы с Тригером не из пугливых!