Правитель

                1.

Не то что бы я склонен оправдывать или возвышать его, но согласитесь, уж если, когда дело касается нас самих, для ублажения собственной совести, мы всегда готовы быть малодушными виртуозами в искусстве подмены понятий и истин, ничего страшного не произойдет, если подобная необъективность чуть приукрасит противоречивого но великого Правителя, с манерами малообразованного буржуя, сердцем младенца и умом пытливого философа. Фу… Кто нибудь понял, что я сказал?
У Правителя было много проблем. Ему приходилось всякий раз признаваться самому себе, что он не умеет быть правителем. Его вроде как любили, но… больше боялись. А сам он опасался всего… И потому был упрям и жесток. На балах и торжественных приемах он вел себя из рук вон невежливо, пошло острил, при этом очень боялся, что его кто нибудь обидит. Ему очень нравилось применять силу властелина, слишком часто его обижали, когда то давно, еще в прошлой жизни. Он никого не простил. Каждый человек вызывал в нем по меньшей мере отвращение. Он не правил, он мстил. Нелепо, неумело, жестоко.
И все таки его любили. Любили, потому что при нем не было неприкасаемых. Никаких элит. Никакой верхушки. Он был безумцем. Но это безумие во многом способствовало банальной социальной справедливости. Правда его это не волновало. Он не ратовал за кого либо, он всегда был против всех.
Однажды, в день невероятного фиаско, ему захотелось плакать. Это было мерзкое ощущение, но оно ему нравилось. Он плакал и думал о самоубийстве. Вернее о том, что это самоубийство мало что изменит. В этот день с ним произошло…  произошло… Он выпил флакон с ядом.
 
 
                2.

По безлюдным улицам неведомого города шагал маленький мальчик. На нем была новая рубаха, с разорвавшимся рукавом. Навстречу к мальчику неуверенным шагом брел Правитель. Глаза их встретились. Им обеим стало страшно. Мальчик неестественно съежился, словно пытаясь защититься от удара. Правитель же оцепенел. Непонятное чувство овладевало им. Он хотел защитить мальчика от чего то неведомого, и одновременно сам начал ощущать нелепое чувство беспомощности и жалости к себе самому. Он с трудом понимал что происходит. А мальчик смотрел на него глазами полными ужаса. Это был один из тех редких случаев, когда Правитель не испытывал ненависти к стоящему перед ним. Да же наоборот. Какое то странное, неловкое чувство, то ли стыда, то ли нежности.
          -Прости малыш,-невольно вырвалось у Правителя. Мальчик удивленно поднял глаза и заплакал.
          - Кто ты?-пытаясь быть по возможности нежным и добрым спросил император.
          - Я человек,-выпрямившись ответил мальчик.
          - Ах ты какой,-улыбнулся Правитель,-а Ты знаешь кто я?
     - А ты сам то знаешь?-перебил их разговор внезапно, словно из ниоткуда появившийся молодй человек,- ну хоть иногда надо задаваться вопросом кому ты задаешь этот самый вопрос и, главное, о чем задаешь.
        От подобной дерзости Правитель оцепенел окончательно. Уже давно никто не позволял себе говорить с ним подобным образом. А молодой человек как ни в чем не бывало продолжал:
     - Вообще, ребята, вам нельзя встречаться. Но такое бывает, когда нельзя, но возможно. Мне конечно начальство намылит голову, но это мое решение. И не надо так смотреть… Кстати, обращаясь к поставленному вопросу, а именно кто есть кто… Ты это он, а он это ты
От этих слов Правителю окончательно стало не по себе,  а мальчик, запутавшись, дрожа всем телом, безуспешно пытался преодолеть страх. 
            - Ребята, ну в самом деле, по отдельности вы мне нравились больше, - нахально продолжал незнакомец, - я не спорю, может эта обстановка пустого и мрачного города действует удручающе, но встряхнитесь пожалуйста.
         - А где мы находимся,-медленно начал приходить в себя Правитель,-и откуда… Кто Ты вообще такой!
       -  Узнаю. Узнаю вновь своенравного деспота. Стражник я. И давайте договоримся… Я и так ради вас злоупотребляю положением, за что рано или поздно получу по башке, так что вникайте в суть быстрее, что бы все прошло весело, солидно и со вкусом. Идите за мной,-кривляясь ответил незнакомец, которого отныне, не имея оснований не доверять ему, и мы будем называть Стражником.

                3.

На пышном балу, в окружении полумасок-полулиц, мальчик весело бегал, принимая присутствующих за неведомые, гигантские игрушки,  а Стражник пытался объяснить Правителю что собственно говоря происходит.
-Помнишь, когда то его, ну, то есть тебя, избили до полусмерти. Вот кем ты был тогда,-пробурчал Стражник, указывая в сторону мальчика,- Это был принципиальный момент твоей жизни. Ты с ней тогда почти что распрощался. И вот теперь… Ты сам подвел себя к тому же рубежу. Ты не себя, ты его подводишь. Зачем? В свое время он победил смерть, чтоб ты стал тем, кем стал.  Я устроил вам встречу, чтоб ты задумался… Я соединил несоеденимое, хотя вообще мне положено следить, чтоб оно не соединялось. Я Стражник, я отделяю прошлое, запирая его на прочные, безвозвратные засовы времени. Мне нельзя вмешиваться. Но я так решил. Мне очень нравится этот мальчик. Став правителем, ты так усердно мстил за него… Но, видимо, это неверный путь, хотя в качестве деспота ты мне всегда нравился. Твой идиотский фокус с флаконом всех рассердил. И на Небесах и в Преисподней твой вердикт вынесен. Все, понимаешь, задокументировано.  Но ради этого мальчика я взял на себя смелость и… потерял кое какие важные бумаги. Разумеется ты понимаешь, что я должен их найти с, так сказать, опозданием. Мы сейчас вошли в безвременье, отсюда есть незапертая временная тропа… в будущее… всего на один день. Ты проснешься как ни в чем не бывало. А дальше решай сам… Разумеется, тебе ясно, что ключ от этой тропы я то же потерял. Ну ты понимаешь - до поры до времени.
-Это мало что изменит,-пробурчал Правитель,- если вердикт вынесен, значит он будет приводится в исполнение там, куда Ты мне советуешь вернуться. Так что… Не обольщайся. Не думай, что я должен быть благодарен тебе. И что ты вообще что то изменил. И лучше я то же не стану. Мальчик, о котором Ты столь нежно отзываешься, был намного лучше, но его чуть не убили. Я деспот – и меня обожают. 
         Стражник пожал плечами, указал Правителю на синюю
 дверь и удалился.

                4.

Это был Великий Человек. И при жизни и после смерти он вдохновлял и продолжает вдохновлять людей на великие свершения. Тот эпизод с флаконом более чем странен и ему не  присущ. А может как раз это и раскрывает нам суть Правителя… Зачем он это сделал?...
Не то что бы я склонен оправдывать или возвышать его, но не каждый идет на смерть как на получасовую прогулку.
Многие хотели бы прожить его жизнь.
А хотел ли он сам…
Зачем он это сделал ? Зачем он вернулся?…
Зачем Стражнику было помогать ему?...