Алкоголь

Мой маленький сладкий мирок, созданный мною в одном из снов, нарушаешь ты, вваливаясь в комнату вдупель пьяный и заваливаясь, понятно, ко мне на кровать. Переворачиваешь меня, ещё не оправившегося ото сна, на живот и кусаешь меня за плечо.
— Ауч! — тяну я и ради приличия пытаюсь вывернуться из-под тебя. Понимаю, что это бесполезно. Покорил терплю твои ласки, твои пальцы у меня между ягодиц, острую боль, потому что напиваешься ты теперь куда реже и у меня есть время отвыкнуть и начать на что-то надеяться.
И боль куда хуже, чем от твоих действий, стучит у меня в висках.
— Полегче, мудила! — стону я, прогибаясь под тобой. Твои руки у меня на бедрах, твой взгляд у меня на коже, твой член скользит во мне, твоё сердце украла у меня американская мечта. Знала бы она, что каждый раз, когда она прогоняет тебя пьяного, ты трахаешь меня, иногда оттягивая за волосы, иногда заставляя утыкаться в подушку лицом, никогда не смотря мне в глаза. Инстинкт самосохранения – потому что может, ты и забудешь, как трахал меня, но рвущую душу тоску в моих глазах ты забыть не сможешь.
Ты шлепаешь меня довольно сильно, и помимо жгущей боли между ягодиц появляется будто ожог от твоей ладони. И ещё и ещё, я даже пытаюсь вывернуться, но ты держишь меня крепко, продолжая хлестать ладонью и двигаться во мне. Я каким-то чудом кончаю, наверное, я псих похуже тебя, раз меня это возбуждает. Ты тоже кончаешь, в меня, скатываешься вбок и я слышу, как ты засыпаешь. Я знаю твоё дыхание наизусть.
Ты сейчас спокойный, пьяный, и – ура – счастливый. Я знаю, что утром тебя уже не будет, что на людях ты будешь корчить из себя моего лучшего друга, но сейчас ты тут, и я, до боли ненавидя себя, не могу удержаться от того, чтобы легонько поцеловать тебя в лоб и уйти в душ.

***
— Мэтт, ну куда ты?
— К Доминику. Где виски?
— Почему тебе обязательно напиваться перед визитом к нему?
— Сложно объяснить. Так веселее.
И так не страшно быть уличенным в том, что он нуждается в Доминике больше, чем Доминик нуждается в его любви. И он, скорее всего, любит Доминика, но проще напиться, чем объяснить это.
И что он не боится увидеть тоску в глазах Доминика, он боится, как бы Доминик не понял, что у него в глазах такая же пропасть.