DenVer. Глава III

Отряд специального назначения «Гриф», расформированный около двух месяцев назад, вновь был сформирован сегодня в десять часов десять минут. А в десять-двадцать уже направлялся к особняку Верина на вертолете.
Командир отряда, майор Соколов, получил чёткое указание – войти в особняк и взять шкатулку с журнального столика. Больше никуда не заходить и ничего не трогать. Зачем посылать целую группу – никто не знал. Но Соколова это и не волновало. Он сидел рядом со своими ребятами, с которыми провел десять лет и расспрашивал их о тех двух годах, в течение которых они не виделись. Официально группа перестала существовать два месяца назад, но вот уже два года они спокойно жили в своих домах и тренировались на случай внезапного вызова.
Правда, Сидорова это, похоже, обошло стороной. Соколов посмотрел на его довольно увеличенный в размере живот.
- Сидоров, ты зачем накачал мышцу, которую качать не следовало?
- Вы о чем, товарищ майор?
- Я о той, которая заменяет восемь кубиков, превращаясь в один и не совсем квадратный.
Все дружно рассмеялись.
- Да я и не думал, что нас вновь соберут! Честное слово, товарищ полковник! С приходом к власти Верина, мы больше не нужны!
- Были не нужны, орлы! – довольно воскликнул Соколов и похлопал сидящего рядом Збруева по плечу. – Были не нужны!

«Дверь будет открыта. Пусть ваши десантники войдут в дом и убедятся, что никакой ловушки я для них не приготовил, - говорил Верин подполковнику, пока Лысенко бегал вызывать отряд Соколова, – и когда они это поймут, пусть один из них, что похрабрее, возьмёт с журнального столика шкатулку. Гостиная справа от входа, если что».
Дверь была открыта. Группа вошла так, как их учили. Сначала в дом сразу же ввалились двое и стали целиться в разные стороны, оценивая при этом помещение.
- Чисто, - произнёс Збруев.
- Чисто, - произнёс Ибраев.
Только затем в дом вошли Соколов и Сидоров. Затем вся группа прошла в гостиную, и Соколов увидел ту самую шкатулку, про которую говорил в рацию Градов, пока они летели к особняку. Она гордо стояла в самом центре стеклянного столика, на котором, кроме нее, ничего больше не было.
- Он заранее спланировал всё это, - произнес Соколов. – Он знал, что его загребут, и оставил шкатулку здесь, чтобы затем послать нас за ней.
Майор медленно подошел к столику и оглядел шкатулку. Затем вытащил боевой нож и аккуратно стал поднимать крышку шкатулки его наконечником. Присев на случай какой-нибудь взрывчатки, он медленно приподнял крышку и убедился в отсутствии проводов и нитей, активирующей некий механизм при открывании шкатулки.
Сглотнув, майор медленно открыл крышку полностью и заглянул внутрь. А внутри его ожидал сюрприз – то, за чем их послал сюда Верин, было ничем иным как обыкновенной иглой. Правда, с рукояткой вместо ушка для нитки.
- Шило? – спросил майор сам себя.
- Что, товарищ майор? – переспросил Ибраев.
- Шило! – воскликнул тот. – Здесь самое обыкновенное шило! Охренеть просто!
- Видать не самое обыкновенное, если вызвали нас, - произнес Збруев.
«Надеюсь, твои бойцы одолеют желание побегать по моему дому, ибо я запрещаю это делать. Возьмут шкатулку, и сразу же на выход. Усекли? Сразу же!» - говорил Верин еще до того, как бойцы приземлились на его участке.

«Шкатулка у меня, - раздался голос Соколова в радиоприёмнике, который теперь находился прямо между Вериным и Градовым, - времени еще много. Есть идея».
Подполковник посмотрел на Лысенко и взял трубку, чтобы Верин не слышал того, что говорит Соколов.
- Какая идея?

- Мы можем обыскать дом, - сказал в рацию Соколов. – Если он боится, что мы ее обыщем, значит, здесь есть, что искать. Возможно, мы сможем найти пульт управления всеми взрывчатками, заложенными по всему городу.
Трое бойцов отряда «Гриф» уже разбежались по дому и рассматривали, не входя в другие комнаты и ничего не трогая, помещение. Искать придется довольно долго, если ходить по дому аккуратно.
- Что думаете, товарищ подполковник?

Градов задумался.
- Думай, Саша, думай, - издевательски произнес Верин и улыбнулся. – Мое указание ты слышал. Взять шкатулку – и сюда. Не открывать ни одну дверь больше. Ослушаешься – будет больно.
Александр посмотрел на Лысенко, а затем перевел взгляд на дрожащую от страха и волнения Анастасию Кирилловну.
- Отставить. Вернуться в участок со шкатулкой. Двери не открывать.

Соколов недовольно вздохнул.
- Объясните.
«Шкатулку, по всему видимому, Верин оставил умышленно. То есть он заранее хотел, чтобы мы вернулись в его особняк. Наверное, он хотел также, чтобы мы начали обыскивать его дом вопреки его приказу».
Несколько секунд майор просто молчал. А затем произнес:
- У меня другое мнение.
После этого он выключил рацию, чтобы не слышать всего того, что станет кричать Градов. Развернувшись к своим бойцам и взяв со столика шкатулку, он произнес:
- Когда дело касается жизни многих людей, я не стану подчиняться приказу убийцы, который считает, что диктует нам свои условия. Мы обыщем дом и найдем пульт управления всеми взрывчатками. Вы со мной, ребята?
- Так точно! – крикнули все трое в унисон, на что Соколов широко улыбнулся.
- Я и не сомневался, орлы.

А Градов тем временем орал в трубку прибора, чтобы Соколов не делал этого.
Верин надул губы:
- Кажется, товарищ Лысенко, у меня будет для Вас порученьице.

А отряд «Гриф» тем временем передвигался походкой спецназа к одной из дверей. За этой дверью оказался коридор, который вел к другой двери. Трое уже были в этом коридоре, а Соколов стоял снаружи, осматривая дом. Где же может быть тот проклятый пульт?
И тут дверь позади него захлопнулась и отделила командира от группы.
Майор резко обернулся:
- Что происходит?! Збруев! Ибраев!
Произошло это сразу же после того, как Сидоров дернул за ручку той самой двери, к которой все направлялись. Только вместо того, чтобы открыться, дверь даже и не думала поддаваться, зато активировала некий механизм, который закрыл первую дверь.
- Товарищ майор! Здесь какая-то ловушка! – закричал Збруев, пытаясь открыть захлопнувшуюся дверь. То же самое пытался с другой стороны делать Соколов. А Сидоров дергал ту дверь, в которую они пытались попасть.
- Ребят, – тихо произнес Ибраев. Он был прямо посередине между двумя дверями и, так как не был занят попытками их отворить, увидел нечто, что ввело его в ступор. Он был во многих горячих точках, над ним пролетали пули, он сам прыгал под огонь и проникал в дома, которые должны были вот-вот взорваться, но там он видел спасение. Он знал о риске, но не предвидел верную смерть. И это было не так ужасно, как то, что происходило сейчас, - ребят, стены…
- Что стены? – спокойно спросил Збруев, ковыряющийся ножом в замочной скважине.
- Они движутся, - на его лбу выступил пот.
Збруев и Сидоров тут же уставились на стены и убедились в подлинности слов товарища. Обе стены действительно сближались. И если ничего не придумать, то всех троих просто-напросто раздавит.
- Товарищ майор! – крикнул Сидров. – У нас проблема!

Коммутатор на столе Градова снова заработал. Тот схватил трубку.
- Вашу мать! Что происходит?! Какого хрена у тебя другое мнение?!
«Заткнис, Градов! У нас проблема!» - заорал в трубку Соколов и Градов тут же упокоился.
- Что произошло?
«Ребята попали в ловушку. Их сейчас раздавит. Там стен сближаются! Я не могу выломать дверь! И изнутри не получается! Спроси Верина, как остановить это!»
- Никак, - спокойно ответил Верин как только Градов посмотрел на него и, отрицательно качая головой, приподняв веки и надув губы, изображая тем самым наигранное сочувствие. – Мне, правда, очень жаль. Но если не наказывать детей за их проступки, а прощать, дети перестают уважать родителей и, самое главное, бояться…
- Ты чертов псих! – заорал Градов.
- О нет, - спокойно отпарировал Денис, - психи – эти ребята, что полезли в мою берлогу. Если волка нет дома, это вовсе не значит, что там нет его волчат.
- Господи, - прошептала Анастасия Кирилловна, - Господи, помоги.
- Он умер, если Ницше был прав, - произнес Верин.

А тем временем все трое бойцов отряда «Гриф» пытались выломать дверь, которая привела их в эту ловушку. Соколов смотрел на нее снаружи и не видел ровным счетом ничего. Она не поддавалась ни на миллиметр.
- Ребята! Вы хоть точно в дверь попадаете?! – он чувствовал, как волосы на его голове становятся дыбом. Он осознал свою ошибку, а теперь чувствовал угрызения совести за то, что не оказался сейчас там – внутри, рядом со своими парнями, которые сейчас, быть может, умрут.
- Градов твою мать!!! – заорал он в рацию. – Да избейте же эту суку! Пальцы ему отрежьте! Там мои ребята!!!

- Не получится, - произнес Ибраев со своим азиатским акцентом. Он был с Казахстана и теперь скучал по своему аулу, с которого его забрали в армию. Если бы не его невеста, которая вышла замуж за другого, пока Кайрат служил, то он бы вернулся домой. А так – согласился на контракт и службу в спецназе. Теперь он жалел, что больше десяти лет не видел своих родителей. – Прости меня, аташка. Я не приехал даже на твои похороны.
- Ты чего, Кайрат?! Помогай!!! – заорал Збруев. Они уже перестали ломиться в дверь и смотрели на своего товарища, который приложил ладонь к неподдающейся двери, и пытались остановить движение стен, упираясь в них плечами.
- Дверь только снаружи обита деревом. Она стальная внутри. То-то я думал, что она тяжеловатая, - тихо и медленно проговорил Кайрат.
«Ребята! – кричал Соколов снаружи. Все слышали, как он усердно бьет плечом в дверь. – Стреляйте по замкам!!!»
Оба бойца вскинули автоматы и принялись стрелять сначала в замок первой двери а затем второй. Ничего не вышло. А стены уже вот-вот раздавят их. Збруев поднял автомат и решил с помощью него остановить стены, вставив его как бы между ними, но автомат лишь погнулся, а затем разлетелся на две части. Пространства между стенами почти не осталось. Сидоров прижался к одной стене спиной, а в другую уперся ногами и руками.
- Твою же мать! – кричал он, чувствуя свое бессилие.
- Для меня было честью служить с вами, - сказал Кайрат и закрыл глаза. – Прощайте, товарищ командир! – крикнул он Соколову.
«Ребята!!! Ребята!!!» - стуки в дверь стали сильнее, но она все так же оставалась недвижимой.
Вскоре послышался хруст. А затем дикий крик боли. Это лопнули локтевая и лучевая кости левой руки Сидорова, зажатой между стенами. На пол закапала кровь. Снова крики. Хруст.
И тишина.

- Ребята!!! Ребята!!! – продолжал кричать Соколов, снова и снова тараня плечом треклятую дверь.
Наконец, ее замок щелкнул…