Когда разверзнутся хляби небесные

       Тот, кому повезло,  проснулся  вовремя и успел выбраться на крышу. И здесь, судя по голосам, собралась тёплая компания. Кто-то из счастливчиков нечаянно захватил диктофон, и мы теперь имеем удовольствие слушать, о чём говорили ожидающие спасения.

        Вначале стоял невнятный гул голосов. Улавливались громкие междометия и отдельные восклицания: "Темнотища-то какая, чёрт побери! Хоть бы где один фонарь не потух! А вода прибывает! Слышите, журчит, на верхний этаж подобралась. Что же с нами теперь будет?"
Потом люди слегка пообвыклись, и кто-то, трезвея, спросил:

         -А Хозяин- то с нами? Владимир Владимирович, откликнитесь, Вы здесь?
         -Здесь я, здесь, - послышалось в ответ.
         -А Второй тоже тут? Дмитрий Анатольевич, ау!
         -Где ж ему быть ещё, если Хозяин на месте.

          Но Дмитрий Анатольевич, или попросту Второй, и сам ответил за себя:
 
          -Да, вот он – я. Кто спрашивает? Назовитесь все, кто собрался.

          В результате выяснилось, что на сухом клочке тверди оказались помимо уже известных Хозяина и Второго ещё пятеро. Среди них Алексей Борисович по кличке Мельник. Свою кликуху, как выяснилось потом по архивам, он получил за то,  что перемолол и проглотил газовую отрасль промышленности страны со всеми людьми, которым эта отрасль принадлежала. Назвали себя и Олег Владимирович, известный в широких кругах как Алюминиевый король, и Игорь Иванович с незатейливым прозвищем Нефтяной король и, Александр Николаевич – Феодал, имеющий жирный кусок пахотных земель, и военспец Дмитрий Олегович, известный больше как Филолог.

           Все были страшно расстроены приключившимся казусом, но больше всего негодовал Хозяин. Он позвонил по мобильнику на ближайший гидроузел и настойчиво потребовал:

          -Нет, вы там не увиливайте, скажите, это правда, что не допустили сброс воды? Честное слово, что не допустили? А если проверю? Смотрите  у меня! Соврали – всех замочу в сортире!

           После телефонного разговора он решил:

          -Нет, сейчас же спущусь под воду и узнаю истину.
          -Не забудьте акваланг: там, в воде, воздуха нет, - напутствовал его Второй.
          -Поучи тёщу щи варить, - огрызнулся Хозяин и бултыхнулся во враждебную стихию.
          -Эх, ну и лихой он у нас, - с восхищением заметил Алюминиевый король.
          -Что есть - то есть, поддержал его коллега по нефтяным владениям. – И в батискафе на дно Мариинской впадины опускался, и "мёртвую петлю" на сверхзвуковом самолёте выписывал, и "Ладу-калину" из Владивостока в Москву перегонял… Да будь у нас Роскосмос расторопнее, он бы и на Луну слетал. Хваткий Хозяин, ничего не скажешь.

          -Недаром знаменитый поэт Быков воспел одой его восшествие на комбайн, - угодливо вставил Феодал.

          -Там и я был, в этой поэме, - скромно вставил Второй, но никто не обратил на него внимания.

         -Это кто там вякает про Роскосмос? Я совсем недавно приступил к надзору за ним и не в ответе, какие жиды его опустили ниже плинтуса, - возмутился Филолог. – Мы, настоящие патриоты, покажем всему миру, на что способны. Произведём национальную чистку, враги умоются кровью, а так называемая Америка сдохнет от зависти.

          Между тем в воде забурлило и послышался голос Хозяина:
 
         -Ничего не нашёл противозаконного, - вскарабкиваясь на крышу произнёс он, сквозь звон стекающих струй. И восхищённо добавил. – Научились прятать концы в воду, стервецы. Даже меня обскакали в ловкости.

          -Модернизация нужна, - задумчиво произнёс Второй.

         -Слушай-ка, Феодал! – обратился во тьму Хозяин. – А не ты ли прикарманил все миллионы, которые тебе дал на обуздание регулярных стихийных бедствий? Там было достаточно, чтобы и себе взять, и дело сделать. Или мало показалось, а? Скажи, покайся, глядишь, прощу, не замочу в сортире.

           -Ну, что ты, Хозяин! Век воли не видать, ни копейки не взял.
          -Честный, говоришь? Откуда же у тебя земельные наделы просторнее иного иностранного государства?

          -Враки. Давно сказал, кто найдёт мои латифундии, пусть возьмёт их себе.
Эти слова были встречены дружным хохотом: какой смельчак посмеет найти, когда на территории Феодала бандиты вырезают людей не поодиночке, а дюжинами! Это всем известно, подтвердили оба короля и Мельник. Феодал не на шутку вышел из себя.

          -А вы что, чистенькие? – взвизгнул он. – Вам что, миллиарды Бог за красивые глаза послал? Сидите в дерьме – помалкивайте!
 
           И тут на крыше возникла шумная возня с пыхтением и нецензурными возгласами. Неизвестно кто кого больше измутузил, кому больше досталось синяков и шишек. Когда, наконец, бойцы устали, Хозяин подвёл итог:

          -А теперь забудем распри, ибо мы связаны одной идеей: живи и не мешай другому. А кто помешает, должен сидеть в тюрьме.

           -Модернизация нужна, - сказал Второй, но на него опять никто не обратил внимания.
           -Пацаны! А ведь мы тонем! Вода на крышу полезла! – взвопил кто-то диким голосом.

           -Ничего, не бойтесь, всё будет в ажуре. Кого нужно, мы посадим, кому нужно сделаем обрезание, кого нужно…

           Это было последнее, что успел сказать Хозяин.

           -А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!….

           И настало утро. Светило солнце. На зелёной лужайке, политой грозовыми ливнями, лежал тот самый диктофон, на котором сохранилась приведенная выше запись.